Сарджат

   Прыжок. Глаза открылись и зажмурились – слишком ярко светила находящаяся напротив лампа на длинном раздвижном  "пруте". Над бледным лицом склонился кто– то в белом. Тяжелые веки устало приподнялись, нерешительно, словно забыв, как это делается. В них скрывались две черные жемчужины глаз.
– Он пришел в сознание, зовите скорее доктора!– послышался хриплый женский голос.
 Около койки с телом, накрытым из-за духоты одной лишь простынею, столпился почти весь медицинский персонал больницы в станице Икс. Последним подошел доктор. Седоватый мужчина лет пятидесяти. С серьезным и чем– то удивленным выражением лица.
– Ага, ожил, милый?  – заметил он.
– Да что же с ним, объясните, наконец!– истерично взвизгнув, так что голос сорвался на высокой ноте и перешел снова на усталый хрип, потребовала полная женщина, напряженно заглядывая доктору в глаза.
– Жить будет,– уклончиво ответил тот и добавил. – Во всяком случае, теперь это точно. Абсолютно. А так, пожалуйста, слушайте – ваш муж спрыгнул с  тарзанки, да, вот, веревка подвела, порвалась, и он отлетел в парня, разворачивающегося на гидроцикле. Очень неудачно. Со всей скоростью головой. В результате чего серьезная травма. Может идиотом остаться или же альтернатива – дикие боли, сильное внутричерепное давление, частичные или полные провалы в памяти. Впрочем, сейчас вы можете проверить это. Молитесь богу, чтобы он вас помнил. С такой травмой, удивительно вообще, что он еще дышит. Извините.
– Ну, это мы еще посмотрим,– вздохнула женщина.
Доктор  взглянул на нее с вопросом.
  – Ах, да, не это, конечно.  Я имела  в виду насчет памяти и всего остального …– женщина растолкала всех медсестер своим дородным телом и произнесла, присаживаясь на койку. –  Эй, дорогой! Это я.… Скажи что-нибудь своему поросенку…
   Медперсонал украдкой заулыбался и стал расходиться, не желая вникать в столь интересную и интимную беседу.
– Котя, ну же! Ответь своему хрюнделю,– не унималась женщина. – Учти, пока  ты и дальше будешь изображать смертельно больного, наш драгоценный сынуля, не по годам прожорливый стервец,  съест все твои любимые маринады. Грибы, стручки, огурчики. Ты же знаешь, этот детеныш всеядный. Весь в тебя.
 Она посмотрела на лежащего перед ней мужчину… Напряженно смотрящего в одну точку …
– Молчишь? – рявкнула под самым его ухом женщина. – Ах ты козел! Лежит он, видите ли, молчит, смотрит и не разговаривает… Больной хренов! Тарзан еще отыскался! Быстро встал и пошли. Сама дома вылечу! Лучше  чем в больнице у профессора! Быстро  вспомнишь всё!  Это я тебе по-хорошему обещаю!  Ещё скажи, что ты меня не помнишь, идиот  недоделанный! Пропали лучшие мои годы.
– Не  помню,– прошептал лежащий, еле передвигая пересохшими губами и закрыл глаза.
Женщина перевела взгляд на доктора и спросила:
-Вот оно как, видите ли. Что же мне теперь с ним, таким, делать?
Доктор раздражённо ответил, чуть прикрывая глаза:
-А я что вам говорил….Теперь вы можете забрать его и лечить дома или же положить в платную клинику, где лечение его будет проходить, думаю, более успешно.
– Почему это лечение должно быть платным? Между прочим, господин хороший, у него есть медицинский полис, что даёт ему право на бесплатное государственное лечение,– сварливым голосом заметила женщина.
– У нас нужных лекарств для него нет. В клинике больной платит за питание, уход, уколы. Мы выписываем ему рецепт на лекарства, которые заказывает клиника. Вы можете оплатить лекарства у нас, что дешевле, а можете искать их сами, это ваше дело,– огрызнулся доктор.
– А если бы у него никого не было?– вздохнув, поинтересовалась женщина.
-Даже при всём желании, при  нынешнем  гособеспечении, благотворительности на всех не хватит,– ответил ей доктор и направился к выходу.
– А ну  стойте, а то я вам тут такой скандал устрою! Совсем зажрались, лекари…Рецепт давайте! Живо! Этого вы не имеете право не сделать, а то я завтра же на вас жалобу напишу, и не на таких управу находила! Поверьте, знаю, к кому обращаться! Окажитесь на улице в два счёта! Что, думаете, я не знаю, как вы тут из-под  халата те же государственные лекарства налево-направо продаёте? А люди дохнут без того, что, между прочим, им положено по закону, милейший! Быстро  рецепт мне выписывайте, и чтобы я увидела к нему все необходимые лекарства! Вы меня поняли?
– Тише, тише, дама. Успокойтесь. Так и быть, в порядке исключения предоставим вам лекарства. Только не надо скандала. Сядьте, расслабьтесь и немного подождите меня, договорились? – спросил, нервно озираясь, врач.
– Да. Договорились, идите скорей,– махнула ему брезгливо рукой женщина и пробормотала. – Сразу бы так.
… Таким образом, лекарства были получены, а точнее выбиты и больной  "благополучно" отбыл на домашнее лечение.
… В его комнате было довольно уютно: длинная стенка, камин, пушистый ковёр, письменный стол, два кресла, одно кресло-качалка. Только вот в чём беда – монотонно качающейся в своём кресле мужчина, с накинутым на ноги пледом, не помнил  что это ЕГО комната. Он задумчиво следил за медленным вальсом осенних листьев. Таких ярких и красивых. Красных, жёлтых, оранжевых. Его чёрные глаза выражали ту отрешённость и равнодушие, которые он чувствовал. Прошёл месяц с того момента, как он оказался в ЭТОМ МЕСТЕ. ОНО НИ О ЧЁМ ему не говорило, ОН ТАК И НЕ ВСПОМНИЛ свою жену и сына. Больной в ужасе смотрел на эти злобные, толстые, словно поросячьи, рыла и, пытаясь строить с ними отношения заново, никак не мог поверить, что раньше что-то связывало их с ним. Что этот сынок есть порождение его самого. Неужели он и любил этих двоих? Сейчас всё  вызывало   отвращение  к  таким  мыслям.   Они   называли  его "Адыг". Женщина, его жена, пояснила ему, почему. Оказывается, родиной его была небольшая  адыгейская деревня, где она случайно оказалась на отдыхе. Так они и познакомились. А потом женщина прибрала молодого, сильного парня, с мужественными чертами настоящего кавказского адыга, к рукам. Женщина сказала новоиспечённому любовнику, что беременна. Он купился. Странно, но это сработало. Может быть потому, что среди адыгов по сравнению с европейским человеком, более  развито чувство ответственности, дома и справедливости. Он переехал в шумный многоголосный город, в дом  к  соблазнительнице. Женщина тут же устроила молодого адыгейца на работу, а через  два месяца у неё, принципиально не предохранявшейся, и вправду появился малыш. И путь назад для мужчины был отрезан. Впрочем, ЭТОЙ СВОЕЙ ИСТОРИИ " Адыг" тоже не помнил. Неуверенными руками он открыл окно и вдохнул лёгкий, словно прозрачный, осенний воздух. Плед упал  на пол.… Под золотистым клёном стояла девушка с длинными русыми волосами и беспечно ела мороженное. За её плечами вилась небрежно накинутая поверх длинная вязаная накидка, цвета первой сирени, с бахромой. Серебристая кепка, сумка, босоножки и вторая, не державшая мороженное, рука, в перчатке такого же цвета, наполовину засунутая в карман, довершали картину. Она была чем-то нереальным, как лунный свет. Как призрачное видение. Как яркое пятно миража в пустыне. Мужчина высунулся из окна целиком. Леди слизывала блестевшее на солнце мороженное нежно– розовым языком, глаза её блестели  от  бликов света и наслаждения. Эта была воистину  потрясающая картина. Девушка случайно повернула голову и заметила нашего Адыга, жадно рассматривавшего её. Она лукаво улыбнулась, хихикнула и послала ему воздушный поцелуй. Мужчина, в каком-то восторженном порыве, неожиданно для самого себя помахал ей в ответ.               
– Иди сюда!– крикнула ему девушка.
Мужчина выпрыгнул из окна и подошел к Прекрасной, в упоении забыв переодеть белые пушистые тапочки и таща за собой свой плед.
– Как вас зовут?– спросил он мягким, приятным, словно обволакивающим голосом.
– Фея Моргана,– шутливо ответила девушка, и от уголков ее глаз побежали веселые лучики морщинок. – А вас?
– Адыг, – скромно улыбнувшись "представился " он ей.
– Это что кличка?– удивилась девушка.
– Нет, кровь. Я родом из Адыгейской республики. Это рядом с Краснодарским краем. Мою деревню со всех сторон окружают одни горы.
– Какие?– спросила, хмурясь, собеседница.
– Кавказские, конечно, – ответил мужчина.
… Леди невольно сморщила носик, фыркнула и пошла прочь.
– Куда же вы?– встревожено крикнул он.
– Я с кавказцами не знакомлюсь.… Даже с очень симпатичными, – пояснила ему девушка через плечо.
– С чего вы взяли, что я симпатичный? Я вот так не считаю,– возразил ей "Адыг" присаживаясь на скамейку.
   Девушка вернулась, подошла к нему и, сев с ним, произнесла после некоторого молчания:
– У вас стройное, мускулистое тело…
– Как вы заметили?– искренне удивился мужчина.
Девушка взмахнула рукой и продолжила:
– И у вас внимательные глаза необычайного черного цвета. Ваши черные блестящие волосы слегка кудрявятся, это очень красиво! И потом этот ваш нос, вау!
– Что с ним такое?– обеспокоено дотронувшись до своего носа рукой, спросил мужчина.
– Что вы, он прекрасен! Средней длины, прямой, острый, ваш нос прекрасно гармонирует с вашими резко очерченными скулами, суровыми складками у вызывающе сжатых губ.
– Ну, вы нарассказали, сделали из меня  Ален Делона,– усмехнулся  Адыг  и, невыдержав, засмеялся. Девушка с интересом смотрела на него.
– А что вы тут делаете, если сами из Краснодарского края? Вернее из этой вашей, как ее? …Адыгеи? В гости приехали?
– Нет, я здесь давно уже живу, вместе с …– тут мужчина чуть осекся и продолжил смущенно. – Вместе с женой и сыном.
– Вот как? Очень интересно. А как же вас по настоящему зовут, озвучьте, наконец, незнакомец…– попросила девушка.
– Сарджат. Хотя домашние зовут меня Сашей, что можете делать и вы. Так будет проще. Пошлите гулять?– предложил мужчина девушке.
– Может, переоденешь свои пушистые тапочки, Сарджат?– хихикнув, осведомилась она и добавила. – Кстати, когда я не фея, то можешь звать меня Виолеттой, по имени.
– Чтож, красивое имя, – улыбнулся Адыг и добавил.– Пошел переодевать тапочки, хорошо, что жены нет дома, она бы меня убила!
– Что, такая грозная?– съязвила девица.
– Ужас! Ей ничего не докажешь, а соседи сбегутся! Очень сварливая, – вздохнул мужчина и скрылся в доме.
 Там он переоделся, взял свои тысячу баксов, которые жена так не хотела тратить даже на него  и, через несколько минут, вышел как на парад – в галстуке, плаще, рубашке, шляпе, лакированных ботинках и черных брюках.
– Ого!– выдохнула Виолетта  потрясенно. – Вы так быстро собрались и так вырядились, как будто мы куда– то идем…
– А мы и идем!– широко улыбнувшись, ответил ей Сарджат и пояснил. – Я хочу пригласить вас в небольшой, но очень уютный ресторан с живой музыкой. Как вам это нравится?
– Согласна, идемте!– ответила девушка и взяла его под руку.
Парочка пошла вдоль дома. У новенькой красавицы БМВ Виолетта остановилась и сказала, вынимая ключи:
– Я забыла предупредить вас, что у меня есть машина…
– Это круто! И как давно вы водите?– на всякий случай спросил Сарджат, залезая за ней внутрь БМВ.
– О– о, не беспокойтесь, уже пять лет, а это солидно для наших дорог, и уж тем более для ваших, согласитесь?– засмеялась девушка. – Я  привыкла выживать в любой ситуации…
– Звучит расслабляюще, – оскалился весело Сарджат. – Сколько же вам лет? Впрочем, если не хотите, не отвечайте…
– Почему? Это не тайна – мне двадцать пять, а вам?
– Тридцать два.
– Ну что, средний возраст, это прекрасно, мужчина должен быть хорошо выдержанным, как хороший коньяк  и зрелым, как спелая виноградина, – заявила Виолетта, заводя машину.
– Откуда такие познания о мужчинах?– полюбопытствовал он в ответ.
Виолетта заколола длинные, русые волосы и сказала:
– Из жизненного опыта, конечно. Мне же, слава богу, не десять лет.
   Затем девушка резко тронулась с места и погнала. Наш Адыг прикусил язык и сидел, довольно ошалевший, вжавшись в кресло.
–  Извините, если что не так. Я люблю скорость, – усмехнулась девушка и добавила. – Знаете что, мы поедим в мой ресторан, ладно? Там очень хорошая кухня, экзотическая! А в ВАШ потом как– нибудь.
– Чтож, везите,– отозвался Адыг без особого энтузиазма.
– Вот и замечательно,– кивнула девушка и врубила музыку на полную мощность.
– Я оглушен!– заорал Сарджат. – Убавьте звук!
– Но это же самый писк!– заявила Виолетта кокетливо, строя ему глазки и выдувая из своей жвачки огромный " шар, залепивший все ее лицо– Это же "скутер!"
– Я его не знаю,– улыбнулся ей мужчина.
– Ничего не видно из-за этой резинки, надо остановиться, а то врежусь куда-нибудь, – заявила девушка, еле разминувшись с отчаянно бибикавшим "Фордом", затем вздохнула и остановилась у обочины. 
  – Это, наверно, экстремально, водить, ничего вокруг не видя, – подначил ее Адыг.
– Очень, – в тон ему отозвалась Виолетта – Я, прям, тащусь, может,  продолжим, раз вы тоже?
– Пожалуй, тогда я лучше выйду, а вы уж без меня продолжайте этот экстрим,– вздохнул Сарджат. – Впрочем, можно доехать и на такси.
– Сейчас  я жвачку отлеплю, поедим нормально, обещаю, – заявила ему девушка и, достав карманное зеркало, стала отдирать жвачку от бровей, ресниц, носа.
– Черт, вся подводка размазалась!– воскликнула Виолетта чуть погодя и подняла на него свои блестевшие от слез глаза, черные вокруг.
Сарджат засмеялся и заметил:
– А под водку уже ничего не страшно. Держите мой платок. И, право же, перестаньте. При вашей внешности вам косметика совсем не нужна. 
– Что, такая страшная?– с любопытством спросила Виолетта, успокаиваясь и оттирая глаза платком.
– Как раз наоборот, – улыбнулся весело Адыг и подмигнул девушке.
– Успокоил, подлиза! – фыркнула та. – Готов? Я трогаюсь! 
– Только поспокойнее, – попросил Сарджат.
– Конечно, – улыбнулась Виолетта
.…Через двадцать минут они подъехали к ресторанчику у красивого пруда с плакучей ивой и деревянной, изящно вырезанной, декоративной мельницей.
– Давай не пойдем внутрь, сядем тут под соломенным навесом…Я так люблю обедать здесь. Сидеть на этих сосновых стульях– пеньках, вдыхать свежий ветер с озера и смотреть как "плачет" ива. Кстати, здесь средиземноморская кухня. Очень вкусные блюда, в основном из морепродуктов.
– Замечательно, эти столики очень самобытны. Мне здесь уже нравится, – заявил Сарджат, отодвигая даме стул.
– Спасибо,– сказала та, снимая светло– сиреневый плащ, кидая его на спинку сиденья и усаживаясь за стол. – Но ты не видел еще здешних официанток в бикини. А, вот, идет.
   К ним подошла высокая девушка – Мальвина, с завитыми кудрями волос, и, передавая меню, сказала:
– Добро пожаловать!
Потом, виляя, пошла прочь. На ней была лишь тонкая полоска трусиков и узкий лифчик. Белье, ярко алого цвета, замечательно гармонировало с загорелой кожей. Адыг, невольно засмотрелся
– Что, понравилась? Мне тоже… Я с ней спала, она стоит триста долларов. Такая фантазерка!– хихикнула Виолетта, облизнув губы, и добавила. – Ты не удивляйся,  я  бисексуалка. Мы, женщины, такие красивые, ласковые, нежные, что не можем спокойно пропустить себе подобных.
– Да ты что? Ни фига себе!– хмыкнул Адыг, глаза  его на миг хищно блеснули. – А я думал, что не пропускать женщин это привилегия мужчин.
– Что за дискриминация?– улыбнулась, открывая меню Виолетта. – Женщины, между прочим, тоже ценят прекрасное!
– Что будете?– осведомился, ухмыльнувшийся  во весь рот, Адыг.
– Креветки с овощами, кальмара под чилийским соусом, рыбный салат и Мартини. Грамм триста.
– Отлично. А я мидии, перец, фаршированный кальмарами с пряностями, салат из морской капусты с акульим мясом, (никогда не ел, вот интересно); устриц и морского угря. Не много ли будет? Впрочем, нет – я проголодался. А к этому бутылочку Шерри. Эй, мадам– официантка. Подойдите, очень вас прошу. Заказ не меньше чем на триста долларов.
 – О– о.… Это будет возможно завтра после десяти вечера, – быстро сказала официантка, стыдливо понизив голос.
– Зачем мне завтра после десяти? Я хочу сейчас.… Завтра, после десяти я смогу поесть и дома, – улыбнулся ей Сарджат и подмигнул лукаво Виолетте.
– Ах,  вы об этом? Что будете заказывать? Сарджат перечислил название блюд.
– Расплачиваться будете сразу или потом?– поинтересовалась у него официантка.
– Сразу.… И вот, возьми на чаевые, красавица, – весело ответил Адыг.
– Что делаешь сегодня вечером, Элона?– спросила Виолетта у девушки, словно невзначай вынимая из-за декольте триста баксов. – Может, сообразим на троих, сладкая моя мулаточка?
– Я бы с удовольствием, но у нас сегодня намечается что– то типа корпоративной вечеринки и наш директор специально для своего брата пригласил и меня. Он же знает, на что я способна! Может быть, встретимся завтра?
– Завтра я улетаю домой, обратно в НИЦЦУ. Мне было хорошо с тобой, детка. Вот, получи эти триста баксов и вспоминай иногда обо мне хорошим словом!– весело заявила Виолетта.
– Всенепременно, огромное мерси!– воскликнула официантка, получая вторые, огромные чаевые и светясь от счастья.
После наша "развращенная" парочка сидела тет-а-тет и ухмылялась друг другу из-за бокалов Мартини и Шерри, дожидаясь под медленное танго своих блюд.
–  Так вы улетаете?– прервал молчание мужчина.
– Да, я здесь по делам. Живу в гостиничном номере– люксе.…У моего отца тут фабрика с одним русским чудиком по изготовлению мягких игрушек. Я прилетела сюда просто из любопытства, мне хотелось посмотреть, как все это делается и на то, что изменилось в России за те десять лет после нашего отъезда в НИЦЦУ. Первый раз я приехала пять лет назад, теперь, вот, езжу сюда периодически. Раз десять в год. Тянет, родина есть родина.
– И что же изменилось?– спросил Сарджат.
– Да все! Демократия это не перестройка, такое дерьмо ведь было! Сейчас то еще более– менее,– сказала Виолетта и добавила. – Ну а вы?
– Что я? Я ничего не помню! Недавно прыгнул с тарзанки, веревка порвалась, еле живой остался, врезавшись головой в гидроцикл. И все забыл. Мои жена, сын, дом – мне незнакомы, чужды, далеки. И, знаешь, принцесса – страшно от этого. Не по себе как– то до мурашек на теле. Ни родины, ни семьи – одно белое пятно и какие– то люди вокруг. Как казанский сирота!
–  Но кто– то же есть близкий?– поинтересовалась Виолетта.
– Теперь да – вы.…Как  это ни странно,– вздохнул Адыг, смотря на девушку каким– то особенным, пронзительным взглядом. – У тебя есть парень?
– Мы уже перешли на ты, да?– улыбнувшись, спросила Виолетта и добавила. – Что же будет когда выпьем все? Насчет парня – я только что, перед отъездом сюда, рассталась с молодым человеком, о чем ничуть не жалею, я свободна делать глупости.
– Вот и замечательно. Я тоже люблю делать.…Как это называется? Ах, да – глупости,– усмехнулся Адыг и добавил. – Ты и вправду фея Моргана, призрачно– прекрасное видение, к тому же собирающееся улететь. Чем ты там занимаешься, в НИЦЦЕ? Где живешь?
– Занимаюсь живописью, пишу маслом и акварелью цветы. Иногда выставляюсь. У меня своя оранжерея– сад и цветочный магазин. Конечно, первоначально помог отец. Но потом только сама. Свой небольшой уютный дом на побережье. Живописный уголок. Вокруг дома – цветущий сад, цветы преимущественно розы, орхидеи, магнолии и лилии. Это очень красиво. А еще два пушистых кота. Хочешь, поехали, погостишь у меня.
– Хочу.… Но прежде чем поехать, надо получше познакомиться!– заявил Сарджат, хитро улыбаясь.
– Так давай сегодня ночью проведем в моем номере тест на половую совместимость! Хотя ты мне даже просто так нравишься!– кокетливо опуская ресницы, призналась Виолетта.
Адыгу  горячая кровь так стукнула в голову, что он с трудом удержался от того, чтобы не наброситься на нее, прям за тем же столом.
– Прекрасно! Я за и ОН тоже за!– хриплым голосом ответил ей мужчина.
Принесли блюда.
– Как все аппетитно выглядит!– выдохнул Сарджат и набросился на еду.
Его примеру последовала и Виолетта…

    Ночь была удивительной, даже для самого лучшего гостиничного номера– люкса. В вазе стояли ярко– красные розы, в подсвечниках догорали три свечи.…На кровати в упоении сплелись два загорелых тела. Медленную, чувственную музыку заглушали звуки поцелуев, страстные стоны и шелест шелковой простыни…
   …Они проснулись утром, обнимая друг друга, и поняли, что им не хочется расставаться.
– Я, кажется, созрел для перелета. Прыжок у меня уже был, полета еще не было!– заявил Сарджат.
– Значит, будет!– хихикнула Виолетта. – Вот только надо будет оформить загранпаспорт, через одного знакомого я сделаю это за пару часов и куплю рядом с собой еще один билет.
– А может рядом занято, что тогда?– полюбопытствовал Сарджат.
– Нет, не занято. Я не люблю, когда со мной сидят незнакомые люди, и заранее забочусь об этом. Небольшая "мзда" все решает. 
– Все с тобой ясно, аферистка, – засмеялся Сарджат и добавил уже серьезным тоном. – Мне в таком случае, придется съездить домой за паспортом и остальными документами. Заодно и предупредить жену, а то она всю милицию города поднимет.
– Ты вернешься?– обеспокоено обнимая его, спросила Виолетта.
– Конечно, принцесса, куда же я денусь? Я дважды одно и то же не говорю. Я еду с тобой! И точка. Ты будешь здесь, у себя в номере? Или в другом месте? Мне сюда возвращаться?
– Да. Спросишь где тут бассейн, назовешь мое имя, тебя пропустят. Я буду, скорее всего, в бассейне или где– то поблизости – в сауне или тренажерном зале. Через сколько, примерно, ты будешь?
– Часа  через три– четыре, не раньше. Мне еще надо забрать свои вещи. Дай мне номер своей "мобилы", я тебе за час, как буду выезжать, позвоню,– сказал Сарджат девушке.
Та вырвала листик из блокнота, записала номер, затем спрыгнула с кровати, взяла ярко– красную помаду и оставила на листке, довершение к написанным цифрам – сочный поцелуй.
– Готово!– Жизнерадостно воскликнула девушка.
Сарджат чуть усмехнулся и, спрятав листок, стал одеваться. Перед самым уходом они допили из бокалов остатки Мартини. Сарджат, лукаво посматривая на одетую в один коротенький, белый, кружевной пеньюар, Виолетту, весьма и весьма соблазнительную, заметил:
– Если бы я был самым богатым человеком на свете, одну половину богатства я бы дал за одну такую ночь.
– А вторую?– спросила Виолетта, развратно улыбаясь и медленно спуская свой сексуальный пеньюарчик.
 – На вторую ночь, разумеется, – улыбаясь во весь рот, ответил Сарджат и, подмигнув, продолжил. – Еще минута и я никуда не уйду. Зачем эти дурацкие правила, паспорта, почему нельзя без них? Ладно, пошел, моя красивая.… Жди. Если кирпич на меня не упадет, обязательно буду.
– Скажи тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Зачем перед отъездом говорить такое…. Не будем, ладно? Все у нас будет нормально. Я счастлива, а ты?– спросила она.
– Я тоже, а окончательно буду, наверное, в НИЦЦЕ. Я уже представляю ее как некий райский уголок, где только ты и я. … И розы…– мечтательно произнес Сарджат.
– И коты, – блеснув глазами, добавила Виолетта. – Так и будет и это здорово! Ну, давай, иди и возвращайся скорей, мой страстный мачо. Блин, недавно знакомы, а уже так близки, что не хочется расставаться ни на минуту, да? Страшно расставаться, будто надолго.… Хотя всего на пару часов… Время будет тянуться, я буду считать его крупинки. Ты точно вернешься? Не передумаешь?
– Я вернусь. Верь мне. Мне очень хорошо с тобой. Радостно, легко. Все, жди меня, я пошел!
С этими словами Сарджат ушел.
 Приехав, домой он тут же стал собирать вещи, ни минуты больше не желая находиться в уже чужом для него доме, с дурно настроенными по отношению ко всем и ко всему, людьми.
– И куда же ты намылился?– уперев кулаки в свои плотные бока, спросила жена, появляясь на пороге комнаты.
Он ей ничего не ответил.
– Далеко собрался, господин хороший?– рявкнула жена.
– Знаешь, я уезжаю от вас в НИЦЦУ. Может так будет проще? Для всех!– заявил он. – Я устал от бесконечных претензий, скандалов и оскорблений.
– Значит, ты считаешь, тебе все можно?– разъяренно заорала на него женщина.
– Ты же сама говорила – я такой, я сякой.…  Ну, в общем, больной – что с меня взять? Алименты платить буду.… На сына. Пойми, я просто хочу нормальной, спокойной, человеческой жизни.… И поэтому уезжаю, прямо сейчас.
– Хорошо дело твое, – неожиданно примирительным тоном проговорила "хрюндель" и умиленно попросила. – Но ты все– таки ведь папка – помоги нам: я только с работы, устала – не могу, а у сына  твоего послезавтра день рожденья – я совсем забыла, что ты это не помнишь, не сказала тебе…. Помоги вымыть окна, я новую тюль к ним купила, короткую. Как-никак, у сына круглая дата – десять лет будет, хочется, чтобы все красиво было. Я постираю пока…Ладно? Уж это ты можешь, милый мой?
– Ладно,– махнул рукой Сарджат.
Женщина вручила ему средство для мытья окон и губку, он открыл окно и полез на стол.
– Возьми табуретку, сейчас весь стол забрызгаешь, эта дрянь липкая и не очень то хороша для оттирания. Ей только стекла и мыть. Отодвинь стол подальше и, смотри, не забрызгай его, – командовала женщина.
 Сарджат, уставший спорить со склочной бабой, подчинялся.
"Сейчас сделаю, и уеду,– думал он. –  Все же для сына стараюсь!"
   Женщина надела перчатки, засыпала в машинку порошок, закидав белье, включила и крикнула:
– Ты сначала снаружи аккуратненько промой, смотри, как они там запылились. Не продави стекло только, ко дню рождения этот сюрприз не пройдет!
   Сарджат монотонно прыскал на стекло и тер, прыскал и тер… Тем временем "хрюндель" со свиными, злыми , словно налитыми кровью глазами, будто случайно оказалась рядом… Сарджат не замечал ничего. "Хрюндель" сильно и резко качнула вперед табуретку … Сарджат, от неожиданности, крикнул и полетел вниз, зажав в руке губку с чистящим средством.
– Долетался! – ехидно пробурчала женщина, смотря на него, лежащего далеко внизу в неестественной позе, промыла перчатки с мылом и хлоркой и пошла через несколько минут вызывать скорую.
– У моего мужа, видимо после черепно-мозговой травмы, закружилась голова, и он во время мытья окон выпал на улицу. Я не сразу услышала – была в другой комнате и работала стиральная машина. Ой, не представляю, как мы теперь с  сыном одни будем, на нем все держалось, пропали лучшие мои годы.
   В этих местах женщина терпеливо начинала реветь.  "Плакать" ей пришлось три раза – перед врачами скорой, участковым и экспертом– криминалистом. В кармане рубашки покойного нашли листок с телефонным номером и отпечатком ярко– красного поцелуя.
– Это уже интересно,– сказал эксперт, обращаясь к участковому, и продолжил. – Мужчина, моющий окно, работающая стиральная машинка, табуретка, перчатки и это.… Еще одно звено цепи. Вы разберетесь с этим, Анатолий Платоныч?
– Конечно, Михаил Евгеньевич,– с серьезным видом, соответствующим делу кивнул участковый.
– Тогда я передаю вам этот листок, как важную улику в деле,– заявил эксперт и передал в прозрачном мешочке листок с телефоном Виолетты.… На участке было полно дел. Два свежих убийства, одно нераскрытое, кража, грабеж, внеплановое совещание…. Неудивительно, что участкового совсем задергали, его не хватало на всех….Немного отодвинув самое важное, на следующий день, после обеда, он позвонил по телефону на листочке. Ему ответили, что абонент выключен или находится вне зоны действия сети. Он пробил номер по компьютеру. Абонент был вообще мужчина, некий Влад, который ничего об этом не знал.
"Возможно, его именем воспользовались или же он продал телефон…– угрюмо подумал уставший за день мент, так ничего и не добившись – Нет, надо прекращать это "дело". Верный глушняк".
" Обманул, Жигало– хулиган", – с ехидной весельцой выдувая жвачку, размышляла Виолетта в 14.00 вместе со своим небольшим багажом и новым молодым ковбоем, под ручку забираясь по трапу самолета. Ковбой был стройным, симпатичным и загорелым.… К тому же ей любовно улыбающимся. Напоследок Виолетта подумала про себя:
" Вернулся, как же, жди его! Сарджат, кавказец несчастный! Говорила же мама, только с нерусью не связывайся и вот! Нашла себе постельного гиганта, да забыла у него абонемент выписать. Идиотка долбанная!"
   Девушка выбросила телефон на асфальт с такой злостью, что он разлетелся и, прикрикнув на спутника:
– Что, головой стукнулся, раз так улыбаешься?
 Скрылась с ним внутри салона своего самолета и через 10 минут уже направлялась к "другим берегам".
– НИЦЦА, НИЦЦА!– напевала девушка и добавила, обращаясь к новому знакомому – Знаешь, а там РАЙ, ОН ТАК ДУМАЛ.
– Кто – ОН? – обиженно спросил её спутник.
– ОН, единственный мужчина, которого я любила,– фыркнула, насмешливо смотря на спутника Виолетта.
– А меня?– спросил тот, чуть обиженно.
– И тебя буду, как же, по два раза в день, – заржала Виолетта….
Да так громко и истерично, что некоторые пассажиры в салоне на нее оглянулись. Она же показала им язык и сказала громко:
– Господи, как я ненавижу всяческие порядки! Как хочется просто, безо всякой оглядки иметь право делать глупости!