Отчаяние Дениса Барга

http://proza.ru/2009/02/26/871
(рецензия)

Не претендую на истинность. Возможно, в некоторых моментах не прав. Высказываю личное мнение. Как обычно без сантиментов. Говорю то, что думаю, поэтому выглядит жестоко.
Как у всякого начинающего автора у Дениса Барга в «Отчаянии» нет четкой связи между тем, что думает и чувствует автор, с тем, что изложено.
По порядку.
Для простоты изложения лучше обозначать имя героя, так как в рассказе он действует не один.
«Зима пришла в его жизнь незваной гостью». «Его» заменить на имя. Это упростит понимание читающего текст.
«Молча уселась рядом, и коснувшись губ, застыла в глазах». В таком изложении фраза выглядит комично. Достаточно просто представить, как это происходит. Зима садится на стульчик рядом с главным персонажем, затем лезет целоваться, затем прерывает свое бренное существование и селится/застывает в глазах… Чьих, извините глазах?
«Серым пеплом осыпались мечты и счастье почило вечным сном на страницах фотоальбома». Тоже не точно. Вечным сном? Фото не долговечны. Серым, значит фото черно-белое. При правильно построении абзаца можно будет прийти к фразе такого вида: Пеплом осыпались мечты, и счастье почило черно-белым сном на страницах фотоальбома. Хотя мне этот вариант тоже не нравится. Но зато максимально сохранен автор.
Автор стремится к неоправданным красивостям, которые в итоге выглядят нелепо.
Есть допустимые вещи.
Допустимо, что появился «добрый самаритянин»… Смущает слово «лишь», его можно заменить чем-то более смысловым. Или убрать.
Понравилось что он «провел его райскими кущами, свернул за библиотекой и остановился на площади». Детализация интересная. И совмещение несовместимых вещей, казалось бы.
«…заполненной народом. Исполненные радостью, они восхваляли имя своего творца». Говорится о народе, и рядом в следующем предложении «они». Народ не они! Может, четче обозначить: люди?
По прочтении всего абзаца возникает много вопросов. Почему восхваляли только ИМЯ творца? Что за творения Бога и, может, - это заблудившиеся дети. Непонятно.
«И все бы ничего, но с лукавством в хитрых  глазах, от одного к другому перемещался карлик. Он не просил мистыни, он брал по монетке, отбирая вместе с ней свободу и капельку от души. И когда он подошел, и взглянул в еще пустые глаза, пришло озарение».
«С лукавством в хитрых  глазах» - это масленое масло!
И опять. Что это за карлик? Который не просит милостыню, но берет то, что ему надо. Как это у него получается? Он дерется? Еще и капельку от души отщипывает… В чье пустые глаза он взглянул? К кому, и куда, и от чего пришло озарение? А пустые глаза на тротуаре лежали? Недоумение.
  «И стоя на крыше высотного дома, он молча смотрел вниз. Теперь он был готов сделать шаг за любимой. Уйти, как ушла она. Из мира где мертв Бог». Разговор только что шел про карлика. Карлик на крыше – оригинально.
«Из мира где мертв Бог». Красивая фраза, но из рассказа неясно, что Бог мертв. Тем более что во втором абзаце, кто-то там восхвалял Бога. Мертвого Бога?
Автору над каждой фразой нужно задаваться простым вопросом: а понятно ли то, что я пишу, тем кто будет это читать. Нормальный автор задается таким вопросом, остальным – начхать.
Желание творить – это прекрасно. Но для того чтобы возникали творения, нужно работать. Работать над мыслью, сюжетом, формой. Удачи тем, кто хочет это делать.