Сказка. ч. 2. армаггедоны. гл3. арьергардные бои

РАЗДЕЛ 3. АРЬЕРГАРДНЫЕ БОИ

   Небесное воинство с ревом пошло на штурм вражеских укреплений. Гремели вспышки Сверхновых, с обеих сторон применялись Черные Дыры в качестве бомб; потери были огромны. Но, когда нам удалось подорвать восточную стену Ада, и передовые отряды серафимов ворвались внутрь цитадели, выяснилось, что враг успел убраться подобру-поздорову, прихватив с собой всех убитых и раненых. Создавалось ложное впечатление, будто мы вообще стреляли в пустоту.
-  Интересно, куда они могли подеваться? – недоумевал я. – Давайте мы так поступим: вы, Миша и Жора, оставайтесь тут с войском, смотрите, чтобы враг не вернулся в свой разгромленный лагерь; не пропустите его в царство Света. Мы же с Хомяком и Пришельцами отправимся на Землю, посмотрим, что там сейчас происходит.
 Первое, что бросилось нам в глаза, была целая тьма гаденышей и всякого рода уголовщины на каждом перекрестке, на каждой улице и в каждом подъезде.
- Так вот куда отступила нечисть! - с пафосом воскликнул я, но Хомяк возразил:
- Вся эта дрянь была тут и до битвы. Нет, не то ты говоришь. Надо бы пожить тут, разобраться, почему это так!
Мы быстро установили во всем мире теократическую диктатуру и попытались построить то ли Рай, то ли коммунизм. Все кипело, бурлило, а Рая все не получалось. Вскоре выяснилось, что во всех странах активно действует то ли сатанинское, то ли буржуазно-либеральное ультраправое подполье во главе с каким-то Рыжим Цветочником.
- Надо бы Азазелла вызвать, - соображал я, - ему в стан сатанистов внедриться – раз плюнуть: у него и рога имеются, и характер просто дьявольский!
  Мы стали высвистывать Духа, и через час-другой он появился с крайне недовольным видом.
- А я тут только собрался организовать съезд кикимор, леших и домовых для создания партии “альтернативная дьявольщина” в целях ее перехода на сторону Бога, - проворчал он, а вы с каким-то дурацким вызовом! Нет покоя старику!
- Ты к сатанистам внедриться можешь? – конкретно спросили мы его. И получили достойный ответ:
- Да хоть к чертям собачьим! Меня всюду своим считают, между прочим. Попробовал бы кто-нибудь дать мне отлуп!
  И убыл разыскивать подполье со всеми его явками да конспиративными квартирами. Мы же с Хомячком и Пришельцами продолжали изучать обстановку. Она не радовала.
- Слушай, Хомяк, - заметил я, - тут, оказывается, прямо под Москвой маковые плантации развели!
- И даже в самой столице, - отозвался Хомяк, - в парках и ботанических садах!
- Так и займись ими, - резюмировал я, - будешь главой министерства борьбы с наркотиками, водкой и прочими средствами одурманивания народа. Патронов можно не жалеть.
   Хомяк сверкнул глазами, (не любил он никому подчиняться), но, тем не менее, козырнул и ушел бороться с наркотиками. Через три дня он пришел докладывать о первых успехах.
- Нашел тут две делянки, - похвалился старик, - все распахал, вытоптал и даже частично сжег!
- Молодец, старичок, - похвалил я его усердие, - будешь представлен к ордену! Так держать!
Ободренный понтифик умчался уничтожать плантации мака и конопли дальше. А через три часа в комнату ворвался вспотевший Азазелл.
- Налей-ка чего-нибудь, - скомандовал он, - бежал к тебе, сломя голову!
- Что-то срочное? – поинтересовался я, наливая Духу огромную кружку из бочки “Муската”. Он вырвал и выкинул кружку и стал хлестать прямо из бочки.
- Угу, - просипел он, - крайне срочное. Докладываю: подполье обнаружил, установил, где у них шабаши проходят, кое-кого прибил. Но самое главное – наш Хомяк-то анашу курит и опиум, между прочим!
- Как, всплеснул я руками, - и я этого козла поставил смотрителем над огородами?! О, горе мне! Сгною мерзавца, повешу за бороду!
- Лучше сошлем его на Таймыр, - посоветовал Дух, - пусть проветрится там. Старик он полезный, просто слабину дал. Он нам еще пригодится! Пусть там ледяные храмы божьи строит!
   И судьба Хомяка была тут же решена. Подхватили его Пришельцы под белы ручки, да и отправили на север Таймыра мегалитические сооружения строить, чтоб знал! А Дух умчался дальше – выяснять, какие в мире интриги против нас строят всякого рода мракобесы и контрреволюционеры.
 После того, как он основательно разгромил подпольную сатанистскую сеть, я пришел в отличное расположение духа и решил даже амнистировать несчастного старикашку.
- Как бы не замерз он там, - запоздало покаялся ваш слуга покорный, - надо бы ему теплую шубу выслать, селедки пару бочек, валенки потеплее, малицу да муки пудов двадцать! Да и дровишек ему подкинуть не мешает…
И мы вчетвером – я, Пришельцы и Дух, отправились на Таймыр. К моему великому удивлению, Хомяка там не нашли, зато с плато Путорана отчетливо потянуло шашлыком и бешбармаком.
- Так и есть, - удовлетворенно констатировал Дух, - старик-то наш отнюдь не дурак. Сообразил, каналья, что на юге теплее!
- Так что, вернем его на место? – усомнился я. – Может быть, пусть тут и живет? Подкинем ему топлива да продовольствия, пусть себе ягоды собирает, охотится да рыбу ловит. Поставим ему избу на сваях, в ней – теплую печь, и пусть молится на той печи, грехи отмаливает!
Так мы и поступили. Но тут пришла еще одна нехорошая новость.
- А сейчас мы отправимся на Аляску, только бронежилеты надо бы одеть, - небрежно сказал Дух. – Да и вооружиться бы, как следует!
- А что там такое? – напугался я. – Сатана объявился, что ли?
- Пока еще – нет, - спокойно ответил Дух, - но тенденция налицо. Помнишь того медведя, что мы на Камчатке скрутили?  Так вот, он организовал там нечто вроде медвежьего государства. Мишки стали строить поселения, понаставили там тотемов, вот-вот до человеческих жертвоприношений очередь дойдет!
- Он же на Марсе? – вспомнил я, - как его сюда-то занесло? Он что, летать умеет?
- Что-то вроде этого, - подтвердил Дух, - только еще хуже. Этот Гризли попал под горячую руку господа. За соучастие в банде Фагота Бог ему прописал три года ссылки на Марсе, а потом еще столько же добавил за что-то. И он там то ли свихнулся, то ли наоборот, поумнел так, что дальше некуда. Выучил хищник человеческую речь, научившись говорить почему-то на наречии  племени часки, пристрастился к коньяку, и по возвращению на Землю был сослан за пьянство на остров Кадьяк – у берегов Аляски. Так вот, он оттуда как-то сбежал, выкопал себе огромную берлогу-дворец, и стал проповедовать у северных хищников черт знает, что! Будто бы он – предтеча с Марса, будто бы Бог ему - лучший друг, и даже пальто подарил, и велел всем медведям себя, любимого, слушаться, собираться в огромные стаи, поклоняться идолам, и вооружаться. К чему бы это?
- Жди теперь медвежьего нашествия, - в ужасе сообразил я, - что делать, не знаю!
- Я знаю, - подал голос Бука, - надо к Ватикану апеллировать. Все эти мишки, конечно же, безнадежные еретики. Вот пусть и выделяют батальон спецназа из числа иезуитов, снаряжают его, как следует, и отправляют на Аляску.
- А почему бы не привлечь господ американеров? – поинтересовался я. И получил достойный ответ:
- Они сейчас на экологии словно помешались! Попробуй уговорить их истребить стотысячную стаю медведей! Да оно и в самом деле трудновато, если не прибегать к авиации и крылатым ракетам, а они по-другому и не умеют. Так что лучше монахов-фанатиков не придумать! Пиши телеграмму в Рим…
Через неделю вооруженный до зубов отряд монахов-иезуитов прибыл на Аляску. Стрелки Господа были одеты в уникальные меховые рясы и сандалии, так что никакие морозы их не пугали. Через месяц я поинтересовался у Пришельцев и Духа, как у них идут дела.
- Не хотели тебя расстраивать, да придется, раз сам напросился, - мрачно просипел Азазелл. – Три дня назад монахи сдались медведям.
- Это что – сговор? – ужаснулся я. – Иезуиты и хищники в одной команде?!
- Да нет же, - отмахнулся Бука, - говорили же тебе, что наш подопечный Шатун поумнел не в меру! Короче говоря, попали наши коммандос в засаду у подножия горы Мак-Кинли в конце ноября. Мишки окружили их кольцом; через три дня у монахов кончились патроны, и они сдались вместе с рясами.
- Придется, видимо, прибегать к крайнему средству – геноциду, - соображал я, - а то вскоре человечество может исчезнуть в чьих-то зубах!
- А, может быть, их в какую-то мировую конфессию определить? – предложил хитроватый Бяка. – Глядишь, и от них будет прок Господу нашему!
- В христианство, пожалуй, уже поздно, - сообразил Бука, - его  иезуиты скомпрометировали. Надо на них Хомяка натравить, придав ему в помощь дюжину талибов: пусть их в магометан определит! Заодно ему амнистию пообещать!
   Выход был найден. Никого даже не удивил оглушительный успех предприятия: едва завидев нашего бывшего имама, вожак гризли Шатун пал ниц, узнав одного из своих мучителей. Он безоговорочно принял ислам, нацепил на башку зеленую чалму и тотчас же объявил американский джихад, да и газават, заодно. Через месяц и Северная, и Латинская Америка стали единым халифатом во главе с эмиром Шатуном. А Хомяк, напакостив, вновь вернулся в лоно христианской церкви, потому что боялся как Бога, так и нас. Один из очагов возможного сатанизма был подавлен. Но тут из Южной Америки пришли плохие новости: оказалось, что под напором медвежьих ратей члены истинных сатанистских сект ушли в бразильские джунгли, а оттуда внезапно уплыли на Борнео. Ищи их там! Пришлось срочно снаряжать карательную экспедицию, которую возглавила наша теперь уже пятерка. Однако поиск негодяев ничего не дал. Они словно растворились в джунглях Индонезии, смешавшись с местными племенами людоедов. Мало того, в один прекрасный день дорогу нашей армии перегородил сам Бог.
- Вы что-то потеряли? – участливо спросил он.
- Да вот, Боже, сатанистов ищем…
- И много нашли?
- Пока что ни одного. Но у нас имеются точные сведения…
- Грош им цена! – в сердцах воскликнул Бог. – Не там ищете, болваны! И почему одни, без небесных войск?
- Так мы же их возле Ада оставили, Сатану с его князьями выслеживать…
- Олухи! – вскричал Бог. – Ничего вам доверить нельзя! Все профукали! По-вашему, черти дураки, самим в капкан лезть? Да они давно уже у вас под носом – в Антарктиде, сидят себе на вулкане Эребус, да пиво пьют с крабами! Немедленно взорвать этот шабаш, по исполнению – доложить! Иначе погоны да ордена сорву лично!
 И пришлось нам темной ночью высаживаться в Антарктиде с грузом взрывчатых веществ, делать подкоп под Эребус и целый год таскать туда динамит с пластитом и гексогеном. Протянули мы бикфордов шнур за сто километров, вскочили в свои лодки, да как рванули чертов вертеп – аж вулкан снесли! А в океане нас уже поджидал Бог на белой яхте.
- А ведомо ли вам, куда взрыв зашвырнул дьяволов с чертями? – поинтересовался он. – Так вот, отвечаю: на Ганимед. А там, между прочим, склады продовольствия для будущего Рая. Интересно, что с ними стало? Пришельцы, придется вам слетать туда на разведку!
Пегас взмыл в ночное небо. Через час он вернулся, неуверенно повисел над божьей яхтой, а потом из люка вывалились рыдающие тарелочники, и заголосили:
- Боже мой, что делается! Черти обнаружили склады, пьют там и курят так, что на Ганимеде атмосфера образовалась, правда, табачная! Почти Юпитер своим дымом закрыли, вот так! Неужели такое возможно?!
- Да ну их к черту, - неожиданно вскричал Бог, - пусть подавятся! Нет, этот мир неисправим, так  что попрошу всех присутствующих отправиться за мной, в мир иной.
И мы поплелись навстречу неизвестности, в загадочный Иной Мир.
  Рай (или еще не рай?) встретил нас стуком кувалд, монотонным пением и ослепительной белизной. Кругом все было так чистенько, так ухоженно. Повсюду цвели лилии и белые розы, создавая иллюзию идиллии. Нас с ходу впрягли в процесс какого-то великого строительства.  Меня по старой памяти определили в штольню – добывать мрамор, из которого миллиарды архангелов и ангелов возводили бесчисленные соборы и часовни, монастыри да церкви. Поначалу все шло хорошо, а потом вдруг отличился старик Хомяк. Однажды старик, закурив на завалинке, уснул возле архангельской опочивальни, и вспыхнул пожар. Сгорел склад небесной рабочей одежды, выгорел новый храм со складом вина для причастия, а также бесславно погибли четыре часовни. Хомяк, устыдившись своего “подвига”, скрылся в бурьяне, где его не могли найти неделю. Впрочем, в конце концов, старик сам себя высек, подпалив уже свое убежище. Его поймали, вымыли, выпороли, прочитали ему инструкцию по противопожарной безопасности, а затем посадили на месяц в подвал для покаяния и молитв. Но он и тут не унялся. Днем он и в самом деле пел молитвы да маршировал (“маршевал”, по его выражению) по  камере, а по ночам выкапывал откуда-то трубочку и курил мерзкую махорку. Неисправимый оказался старичок!
  Однажды во время всеобщей молитвы под какой-то огромной смоковницей нас удостоил своим посещением сам Бог со свитой.
- Что, варнаки, трудитесь? – Добродушно спросил он, – ну-ну, трудитесь. Есть чем похвастаться?
Вперед вышел апостол Петр и зачитал длинный нудный список завершенных объектов.
- Сто двадцать четыре часовни, - бубнил он, - тридцать один большой собор, сто восемнадцать обычных церквей, кирх и костелов, четыреста пантеонов, две тысячи сто сорок один портик с капителями, семнадцать форумов…
Наконец, он надоел даже Богу с его беспредельным терпением.
- Молодец, Петя, - произнес он, - ты уволен!
Как ни странно, Петр отнесся к подобному решению стоически, даже философски.
- Ухожу на покой, Господь, - пробормотал он, - я его, кажется,  давно и честно заслужил…
В этот момент из трапезной вывались мы с Гавриилом. Я даже глаз открыть не мог, но голос господа услышал.
- Господа, поднимите же мне веки! - жалобно заревел я. – Бога не вижу, господа!
- Перебрал, - резюмировал Господь, - так я и знал! Ступай, проспись… и вообще, что это ты себе позволяешь? В моем-то присутствии?! И чем ты тут вообще занимаешься?
- Бетон мешаю, - с гордостью ответил я, - в каменоломне мрамор добываю, даже кариатид пытался слепить… да все какие-то ведьмы получаются. Рука крива, о Боже!
- Стало быть, вреда от вас существенно больше, чем пользы, - подвел итоги Бог. – Отстраняю вас от строительных работ, и можешь считать себя мобилизованным. Вместе с Азазеллом отправитесь к границе между Светом и Тьмой. Азазелл займется, как всегда, диверсиями, а ты будешь собирать данные о состоянии вражеских пограничных укреплений. Удачи!
Так я оказался на границе двух миров. Но высмотреть мне так ничего и не удалось. Знаете, если взирать из светлого помещения в полный мрак, ни черта вам там разглядеть не удастся. После трех суток бесполезных попыток хоть что-нибудь различить в кромешной тьме мира Инферно, я заснул сном праведника. Право, случись тут проходить каким-нибудь чертям собачьим, быть бы мне в плену в роли языка. Но пронесло, и я потом узнал, почему. Посреди ночи меня разбудил громкий треск и грохот взрывов. В свете вспышек мин я разглядел  Духа, ползущего прямо по минному полю в нашу сторону. Он что-то тащил на спине – мешок, или нечто вроде того. Когда бес подполз совсем близко, я решился его окрикнуть.
- Дух, а, Дух! Где тебя черти носят?
- Не они меня, а я их, - с нескрываемой гордостью ответил Азазелл, сбросив к моим ногам тяжелый мешок. -  Есть чем причаститься?
У меня был с собой бурдюк церковного кагора, и пришлось отдать его разгоряченному демону.
- Проник я во вражеский тыл, меня там, естественно, сразу же узнали, - рассказывал Дух, опорожняя мой бурдюк. -  Попытались даже скрутить, да не на того напали, черти! Уж не помню, сколько их там положил да покалечил. Вырвавшись из очередного круга Ада, я по-пластунски уполз через какие-то бескрайние поля, разорив по дороге бахчу, и какую-то горную свалку. Отступая, прихватил “языка”.
- Бесенок какой-нибудь? – поинтересовался я, скорее, из вежливости. И получил ответ:
- Черта с два! Бери выше, старик!
- Поймал какого-нибудь демона? – Младшего, старшего?
- Именно что “старшего”! Ох, и тяжелый же, зараза!
- Бегемот? Астарот?
- Да самого Люцифера взять удалось! Уж на что старик осторожен, а тут что-то сплоховал. Вот только боюсь, не зашиб ли его насмерть? Люциферик! Ау!
- Не старайся, я все равно ничего не слышу! – послышалось из мешка.
- Жив, стало быть, зараза! - восхитился Дух. – Живуч он все-таки, даже для дьявола. Его счастье! Сейчас доставлю его Богу. Интересно, наградит?
- Несомненно, - сообразил я, - целый остров сокровищ подарит, да еще и какой-нибудь чин присвоит в придачу! Везет тебе!
- Везет тому, кто сам везет, - быстро ответил Дух, - я вот что придумал. Вот еще один мешок и коромысло: потащишь нас обоих. И мне отдых, и тебе будет, чем похвастаться перед Богом. Скажешь, что скрутил двоих демонов, а потом окажется, что один из них – я. А мне тоже есть, что сказать Господу: я там, почитай, половину Ада развалил, пока удирал!
   Дух влез в мешок; я привязал оба баула к коромыслу, подлез под него и с полным надрывом потащил эту космическую тяжесть в сторону нашего лагеря.
Тяжелы же черти, черт бы их побрал!
  Вскоре нас обогнала телега с седоком – святым Власом, который подгонял Бледного Мерина. Он остановил коня и спросил, куда путь держу.
- К Богу, Власик, к Богу, - задыхаясь, ответил я, - подвез бы, если по пути!
- Хоть и не вижу особого смысла  возить в своей продовольственной телеге двух чертей и одного дурака с коромыслом, но садись! – милостиво согласился Влас. – Я как раз везу осетрину к божьему столу!
- А откуда ты, Власик, узнал про чертей? – поинтересовался я.
- Видите ли, Парамон… черти и дьяволы – вообще то ли мой крест, то ли хобби. Какой бы облик они не принимали, я все равно их сразу узнаю – в любой толпе, в любой одежде и в любом макияже. Узнаю их, проклятых, и точка! Довезу вас до дворца, а там сам думай, что дальше делать.  Но, мертвая!
Мы подъехали к дворцу Господа.
- Сразу в ноги падай, - предупредил Влас, помогая сбросить груз с телеги, - Богу это нравится.
Так я и поступил.
-Это что там у тебя? – поинтересовался Бог. – Впрочем, я же и так все знаю! А вот ты попытайся угадать: почему от того мешка, где должен быть Люцифер, так разит?
- Так черти, и дьяволы вообще дурно пахнут, об этом еще средневековые схоласты столько написали…
- Ну и дурак же ты, - устало вздохнул Бог, - Азазелл, вылезай! А здорово вас Люцифер надул, мне нравится!
- Как это… надул, Господи? – заволновался я. – Сбежал, что ли?
- Была такая попытка, не спорю, - ответил Бог, - и вас с Духом он и в самом деле обманул! Как только Дух залез в мешок, Люцифер тут же выскользнул из своего баула, закинув в него дохлого кабана, и ноги в руки! Хорошо еще, что опять на Пришельцев налетел: они ему бубну выбили и к дубу привязал, а осиновым колом приперли. Он сейчас уже в моей личной кутузке имени Святого Духа! Мы на него половину Ада выменяем, ей-богу! А вторую половину попросту отнимем после Армагеддона. Покойникам большие территории ни к чему, верно? Еще Лев Толстой об этом писал! А Битва все-таки будет, да не та, что в прошлый раз! Иногда даже  жалко чертей становится, потому что знаю, что их ждет. Так что ждите наград и орденов. А пока что отправляйтесь на Райские луга и прерии – там Бледные кони пасутся. Наловите их сонмов двадцать, а затем собирайте ангельское  ополчение. Война уже не за горами. Самых бледных коней оставьте для серафимовской  конницы. Счастливо вам завершить этот каторжный труд!
- Боже, а можно еще и Хомяка к этому привлечь?
- Попытайтесь, попытка не пытка,  - загадочно улыбнулся всезнающий Бог.
И мы отправились в Райские прерии. Тяжелая это работа – гоняться за Бледными лошадьми! Обладая воистину дьявольским… я хочу сказать, неукротимым норовом, они так и норовили лягнуть табунщика по зубам, куснуть за ляжку и вообще вели себя самым вызывающим и неподобающим образом. Дух сразу же отстранил меня от ловли этих бешеных созданий, поставив меня на учет… вернее, заставив считать этих самых коней, а сам самозабвенно вступил с ними в схватку. Бледные лошади лягались, неистово ржали, хватали преследователя острыми, как у саблезубых тигров, зубами, но нашему беспечному бесу все было нипочем. Лягайтесь, голуби, лягайтесь, а мы все равно своего не упустим!
  Однажды во время кратковременного перекура Азазелл, впавший в особенно прекрасное расположения духа, как бы невзначай спросил меня:
- А что, Парамоша, не привлечь ли нам к общественным работам старого доброго сквалыгу и каторжника Хомяка? Хватит ему зря казенное место занимать! В будущей войне с нечистью ему самое место в строю. Пусть возглавит какой-нибудь штрафной батальон, так сказать, кровью искупит вину!
- Нет, - подумал я, - не вытянуть ему! – А вслух ответил: - Знаешь, Душок, для старика батальон – непомерная нагрузка. Пусть лучше командует штрафной ротой, это для него в самый раз!
- По мне – хоть взводом, - беспечно зевнул бывший демон, - доверим Петру охранять табун, и быстро сбегаем в божью кутузку!
 Но нас ожидал сюрприз: камера Хомяка оказалась пустой. Я заглянул под нары и увидел то, что и ожидал лицезреть.
- Подкоп! Вот вздорный старик! И не сидится же ему на казенных харчах!
- Не знаю, что полагается за дезертирство в подобных обстоятельствах, - заметил Дух, - но, думаю, не нам это решать. Пусть с ним сам Бог разбирается, а нам пора!
И мы вернулись на райские луга. Святой Петр спал под смоковницей, но лошади, слава Богу, не разбрелись, потому что тоже уснули богатырским сном. Мы молча любовались этими замечательными сказочными животными.
- Если они умеют так крепко спать, - размышлял Дух, - то, как же они поведут себя в боевых условиях? Не завидую я бедным дьяволам и несчастным чертям! Хоть сам их всю жизнь лупил, почем зря, а все-таки как будто жалко. Тоже ведь в какой-то степени божьи твари, живые души, хотя, между нами, уж какая там у черта душа… ну, погнали табун к Богу!
  Господь встретил нас неприветливо.
- А где кавалеристы, я вас спрашиваю? – нахмурился он, – вы что, Ад табунами вытоптать собрались? Отправляйтесь в военный комиссариат, там вам помогут!
Низко поклонившись Богу, и, внутренне проклиная свою несообразительность, мы поскакали в Райский военный комиссариат (Райвоенкомат). Святой Михаил вместе с Георгием-Победоносцем вовсю вели набор ангелов-новобранцев. Они бранились при этом, почем зря.
- Нет, вы полюбуйтесь на них! – гневно воскликнул  Михаил при нашем появлении. – Считай, что половина непригодна! У кого крыло оторвано, у кого синяк под глазом, а кое-кто в религиозном рвении дошел до такой степени истощения, что его можно лишь в медсанбат!
- Выдели нам орлов поздоровее, - отрывисто скомандовал Дух, - в кавалерию. У нас приказ!
  Мы с трудом наскребли несколько сонмов ангелов, условно пригодных для ведения боевых действий в конном строю, и лавина кавалерии двинулась в сторону Ада. Параллельно нам двигались несколько кавалерийских туменов, ведомых каким-то подозрительно знакомым черным рыцарем. Дух вгляделся.
- Ого, - воскликнул он, - столько чести ренегату! Это же Фагот! Я бы ему даже взвода не доверил, а Господь, гляди-ка, целый фланг выделил. Что ж, Бог велик, ему виднее.
  Мы помахали флагами, приветствуя конницу Фагота, и двинулись дальше уже вместе. Все шло в нужном, хотя и крайне жутком направлении. Ох, что-то сейчас будет!
 Но, к нашему великому изумлению, все закончилось пшиком.
  В условленном месте нас встретил Господь. Хмуро оглядев нестройные ряды пехотинцев и кавалеристов, он повелел всем отступить к какой-то лощине. Не говоря ни слова, он как-то пасмурно, я бы даже сказал, мутно взирал на ополчение из божественных глазниц. Мы почувствовали себя крайне неуютно и, не сговариваясь, дружно пали ниц.
- Армия ни на что не годна, - отчеканил Всевышний, - кони имеют слишком бледный вид, архангелы выглядят попросту никакими, обмундирование обветшало, кое-кто вообще без оружия, у  гоплитов даже щитов нет. Куда они, интересно, подевались? Прокурора на вас нет! Не войско, а конский навоз, да-с! Три минуты вам на сборы – и назад, в Рай!
Черт дернул нас с Духом тогда отстать и заблудиться! Уснув на привале, мы проспали уход армии, и теперь беспомощно кружили на месте, соображая, куда же все делись.
- Наверное, они уже в Аду, - размышлял Дух, - догоним-ка своих!
Так мы влетели в самое пекло. И на нас, естественно, навалилась тьма-тьмущая вполне боеспособной нечисти!
  Окруженный плотным кольцом чертей с дьяволами, я, как Спартак, беспорядочно отмахивался огненным мечом, который умудрился раскалиться даже относительно своего изначально горящего состояния. Поясница ныла, руки уже почти не держали рукояток двуручного гладиуса.
- Не изрубят, так затопчут, - в ужасе думал я, видя, как неумолимо сжимается железное кольцо, - кранты!
И вдруг наступила тишина. Я стоял по колено в чертовой крови, а вокруг не было ни единой души, если не считать Духа.
- Оторвались, как будто? – не поверил я своим глазам. -  Бежим?
- От кого, Парамоша? – сардонически ухмыльнулся Дух. – Я же их всех перебил!  Добро пожаловать в Ад, старик!
- А что нам тут делать-то? – не понимал я. – Может быть, вернуться в ставку?
- Чтобы Бог нас там расстрелял, как дезертиров? – парировал бывший дьявол. – Дело принимает скверный оборот. Мы, кажется, окончательно потеряли своих, а это, сам знаешь, чем пахнет! Предлагаю отсидеться в Гималаях. Есть там одно замечательное место – там нас ни Бог, ни сам черт не разыщут!
- А там сейчас же Сатана правит, - вспомнил я, - Бог-то покинул бренный мир!
- А мое какое дело? – нашелся Дух. – Есть такое понятие – собственность, а оно, как известно, священно. Даже Сатана его признал, вот так! Так у меня в Гималаях имеется своя пещерка, мы ее сейчас и займем. Ищите нас там, недруги и недоброжелатели!
Мы уверенно зашагали в сторону Гималаев, смутно замаячивших на горизонте. Уже на подходе к предгорьям откуда-то из кустов вывалился на тропу немытый и нечесаный Хомяк.
- Можно мне с вами?
- А ты, случайно, Сатане не продался? – подозрительно спросил его Дух. – Вид у тебя что-то больно инфернальный, не иначе, как из лап Вельзевула выбрался!
- Да нет же, всего-навсего из подкопа, - обиделся Хомяк, - не веришь, можешь и сам удостовериться!
- Черт с тобой, будешь третьим, - смилостивился Азазелл, - в пещере места хватит. Вперед, товарищи!
    И тут над нами завис НЛО. Из люка высунулись взлохмаченные головы Пришельцев.
- Еле отыскали своих, - виновато пробубнил Бука, - когда Апокалипсис-то? Садитесь, подвезем!
- Да отменили сражение-то, - отмахнулся Дух, - а до места мы и без вас доберемся.
- Отменили… как? Кто?
- А как вы думаете, кто мог изменить ход всемирной истории? – не без ехидства парировал Дух, - Пушкин?
 Пришельцы призадумались. Наконец, Бука изрек:
- в общем, так: мы вас не видели, вы нас не встречали. Счастливо отдохнуть!
  И Пегас  исчез в глубинах Космоса.
Подойдя к подножью знаменитых восьмитысячников, Дух скомандовал:
- Вперед и вверх, потом налево, а на семи тысячах семистах метрах увидите вход в пещеру, так нам как раз туда.
- А разместимся ли? – забеспокоился Хомяк, - нас-то теперь трое!
- Ты, старик, мой грот не обижай, - оскорбился Дух, - туда целый железнодорожный состав можно загнать, и еще место останется! Эту пещеру, между прочим, мне давным-давно лично подарил апостол Андрей по прозвищу Первозванный. А он, как известно, худого не предложит!
- А как там насчет питания? – не отставал назойливый старик. – Я, например, не согласен питаться льдом да снегом! У меня, во-первых, диета, во-вторых, мне можно лишь кошерную пищу, в третьих, во время поста я могу кушать только по ночам. Свет-то там хотя бы имеется? И, к тому же, мне еще и молиться надо пять раз в день. Так что без коврика мне кирдык!
- Опять, что ли, в ислам потянуло? – развеселился Дух, - не переживай, найдется тебе и коврик, и табуретка, и добрый шмат сала! И пиво, между прочим. Не пожалеете, товарищи! Мы там еще и спеть можем, организовав вокальное трио.
- А что, никаких музыкальных инструментов в вашем арсенале нет? – расстроился старик. – Хотя бы домбру, что ли…
- Домбру не обещаю, но музыка все-таки будет, - пообещал Дух, - что-нибудь придумаем. Есть у меня на примете один подходящий расщепленный пень, позвеним от души!
 Так, за разговорами, мы вскарабкались по обледенелому крутому склону Аннапурны и нырнули в гигантский и почему-то теплый грот.
- Как тут уютно! – воскликнул Хомяк, - а как насчет обещанного пива с салом?
- Не все сразу, старик, - отозвался Азазелл, - хлеб наш насущный надо еще и заработать. Для начала мы построим ледяной храм, вырубим из фирнового  снега истуканов, а уж потом поужинаем.
- Не стыдно тебе насмехаться над старым больным человеком? – заныл Хомяк, - пойду-ка, вздремну!
  И исчез в глубине грота, зарывшись в теплую подстилку изо мха – кажется, эпифитовых лишайников.
- А мы можем прогуляться по склону, - предложил Дух, - причастимся, гитару добудем, споем под открытым небом на свежем воздухе!
- А Господь нас не засечет? - усомнился я.
- Да, о Боге-то, действительно, и позабыл, извини… ничего, мы споем и в пещере! Помнишь, я тебе про пень рассказывал? Увидишь, на что я способен! Для начала покурим…
  Дух извлек из какого-то тайника ящик роскошных гавайских (или гаванских, не разобрал) сигар, угостил меня, и мы задымили.
- Как-нибудь пересидим все ужасы и неприятности, связанные с переходным периодом, - философски заметил бывший дьявол, - тут тепло, сухо, тихо, в конце концов. Развлекаться мы умеем, а если у тебя пробелы в этом плане – обучу тому, что сам знаю. Бог нас не должен увидеть, потому что тут очень укромное местечко.