Комэск

                Комэск.

   Комэск – командир эскадрильи, был МУЖИКОМ, настоящим, с большой буквы. Раньше про таких говорили – истинный коммунист. Пожалуй, соглашусь с этим утверждением, но только с одной оговоркой – если уж и коммунист, то только … современной формации, так сказать … периода  позднего социализма, для ясности поясню: как иногда говорили – с человеческим лицом. Василий Петрович – так звали его. Обладая мягким характером, он, в то же самое время, был довольно строгим человеком. Его указания и распоряжения исполнялись всеми неукоснительно – с его первого слова – дважды он никогда не повторял. Не знаю, как другие реагировали на его указания, но лично мне он их всегда давал предельно корректно, тихим голосом, спокойно, объясняя сначала для чего это нужно, кому это нужно, почему это нужно именно мне, причём чаще всего его приказ выглядел как просьба умного отца, адресованная послушному сыну. После выслушивания такой просьбы-приказа было даже как-то неловко отказаться от его выполнения. Получая его указания, я никогда не испытывал не то что малейшего унижения, а даже неловкости, иногда возникающей при общении с человеком, занимающим более высокую должность, чем ты сам. Это был талант, может от природы, может приобретённый из-за наличия огромного жизненного опыта – не столь важно, главное, что он у него был! Я его просто … по настоящему уважал! В полёте при многочисленных проверках техники пилотирования он всегда был справедлив,  а главное – спокоен. Я ранее встречал разных командиров, попадались и такие, которые на земле были – сама вежливость, а в полёте превращались в настоящих неврастеников, но очутившись на земле, снова становившихся  «нормальными». Василий Петрович был не из их числа. Я очень был удивлён, когда узнал, что в личной жизни ему сильно не повезло. Жена – красавица, дети – маленькие ангелочки, но … что ещё бабе нужно было!? Загуляла по чёрному, не взирая на … и не внимая ни … ! Причём, чем дальше, тем больше. Таких «красавиц», обычно, называют стервами. Это была как раз та самая стерва, да ещё и с большой буквы.  Почти каждый день она домой являлась подпитая и далеко за полночь. Стоило ему уехать в командировку, а у пилотов это обычное дело, как приводила кавалеров прямо на дом, не взирая на присутствие малолетних детишек. Зная всё это, я не мог ни удивляться его силе воли – редко, очень редко в его глазах проскакивала мимолётная печаль, и он тут же брал ситуацию под контроль. Василий Петрович был мужик крупный, кулачищи – не дай бог попадёшь под такую горячую руку – не раз пожалеешь, если приложится, но он ни разу не поднял их на свою жену. Она это знала, прекрасно знала и бессовестно пользовалась его … порядочностью и спокойным характером, без особого энтузиазма выслушивая его словесные «возмущения» и откровенно «чихая» на них. Удивительное терпение – другой бы так не смог! Уж что-что, но напихал бы ей полный рот … разных и много! Он нет – спокойно и терпеливо пытался наставить свою спутницу жизни на правильный путь. В ответ – откровенная, наглая неблагодарность! А ведь мир «на дворе» - казалось бы, живи – не хочу (!) и радуйся – не буду! Однако некоторым скучно так жить – так и хочется найти на свою … приключение!  Но, как говорится, сколько верёвочка не вьётся, конец ей всегда будет. Так случилось и с ней – после очередных бурных гуляний с любовниками и, естественно, с, «многограммовыми» вливаниями спиртного, ей захотелось с шиком покататься по улицам ночного города. Ну и докаталась – бешено несясь с пьяными мужиками на легковушке, попала в аварию – её спутники погибли, а она получила перелом позвоночника, в результате чего дальнейшее существование могла вести только как … растение, без движений … в инвалидной коляске. Одним словом – ДОКАТИЛАСЬ! Как говорили знакомые: «Её бог наказал!». Но, только её ли? А дети, а сам Василий Петрович? Ибо все тяготы по уходу за  обездвиженной женой и малыми детьми легли на его плечи. Но и это его не сломило – он с упорством, заслуживающим огромного уважения, продолжал исполнять свои и «отцовские» обязанности, и обязанности … сиделки. Ему, крепкому и порядочному мужику, … хорошую бы женщину, но он в этом отношении был … однолюб. Оно ж как, если человек порядочный, то он во всём … ПОРЯДОЧНЫЙ! ЧЕЛОВЕК – одним словом, и этим всё сказано! Если выпало нести этот тяжелый крест судьбы – несёт, не ропщет!
   Много времени утекло с тех пор. Очень много. Дети выросли. Его жена так и продолжала существовать в … постели. Я его не встречал последние пару лет – был списан с лётной работы по состоянию здоровья после отравления угарным газом. Но когда был восстановлен на лётной работе, снова встретился с Василием Петровичем – он работал всё в той же должности, командиром эскадрильи. В этот момент меня беспокоил один вопрос – после восстановления меня определят на должность второго пилота, или как раньше, сразу командиром самолёта? Тренировать меня, с целью получения допуска к полётам с пассажирами, стал непосредственно сам комэск. Тренировка должна была длиться почти весь рабочий день, ибо перерыв в лётной работе был довольно большой. Но комэск выполнил со мной только один полёт по кругу и … удалился в эскадрилью – далее я тренировался сам, вернее … со своим новым вторым пилотом. Как он выразился: «У меня самого хуже получается! Покатайся сам – мешать не буду, да и учить тебя просто … нечему!». Вечером после тренировки я заглянул в эскадрилью, комэск ещё был там. «Ты завтра стоишь в рейс, на Балкашку! Не опаздывай!» - сообщил он мне и снова углубился в чтение своих бумаг. «В качестве кого?» - поинтересовался я. «Командира, конечно! - ответил он, не поднимая головы – Иди, отдыхай, тебе завтра в рейс, а мне ещё сегодня много бумаг надо разгрести!».
   Прошло ещё много лет … много … лет двадцать. И вот однажды, работая уже в БЭРТОС, я встретил Василия Петровича в АДП (административно-диспетчерский пункт). Руки его тряслись, говорил он как-то с трудом, видно было, что сильно болен. «Что стряслось?» - поинтересовался я у него. «Перенёс инфаркт!» - поведал мне он. «Сочувствую!» - откровенно пожалел его я, ибо сам несколько лет назад перенёс то же самое, но, судя по его состоянию – видно было, что у него дела в  этом плане гораздо серьёзнее. «А как жена, дети?» - поинтересовался я. «Дети выросли, разъехались, а жена … всё лежит!» - с грустинкой в глазах ответил он. Через полгода я узнал – его не стало! На похоронах в его квартире … лежали двое – его тело и … в другой комнате – обездвиженная жена. Хороший был мужик, настоящий! Но досталось ему, как никому другому! За что только? За какие грехи?

                16.04.2009г. Рубцов В.П. UN7BV. Астана, Казахстан.