Сказка о настоящем поцелуе

- Маррртааа! - звал из мансардного окна женский альт и милое итальянское "р" беспомощно тонуло в вечерних звуках маленького города.
Насыщенный, как хорошее вино, зовущий женский голос звучал умоляюще,
- Марта, пожалуйста, отзовись! Пора ужинать. Маррта, маленькая моя...

- Марта,- тихо позвал горбун,- Эй, Сапожница. Твоя кормилица уже охрипла.
Слишком хорошо одетая худая девушка ему не ответила. Перевесившись через расшатанные перила она плевала в черную реку, пытаясь попасть в самый большой водоворот.
- Мааарта,- нежно пропел горбун и хорошенькая брюнетка у парапета словно проснулась.
- Они меня убьют этой свадьбой,- Марта-Сапожница задрала свои многочисленные юбки до самых панталонов и воссела на шатающийся парапет как на коня, только без дамского седла. Восхитительно и абсолютно неприлично для 16-летней дамы.
- Чему тебя учили в пансионах?- стащил ее с парапета горбун,- Марта, что с тобой?
- Это истерика, Эрик. Из-за помолвки. Внучка сапожника и вдруг невеста мелкого бедного прыщавого дворянчика... Мой папа чихает салютами, а папашка и мамашка жениха ненавидят меня за то, что мы спасаем их от банкротства.
- Маааарта...
- Они в восторге от моего "итальянского языка". Идиоты. Я всего лишь матерю их на венецианском наречии моей кормилицы сквозь зубы... Когда они заставят меня выйти за этого прыща замуж я проживу пару лет на зло, рожу им ребенка и умру сразу же после родов...

...
Марта выросла среди подошв, сапожного клея и колодок в мастерской деда. Дед был скромным сапожником, но размах отца Марты был другим - его интересовали обувные цеха: от нанял рабочих, и за 15 лет упорного труда добрался до заказов для фрейлин герцогини. Блестящая карьера для сапожника из провинции. Так из коричневой от загара босой разбойницы, лазающей в соседский сад за яблоками, Марта за 5 лет превратилась в даму. Ее даже не нужно было ломать в пансионе: воспитанная строгим отцом, дисциплина воспринималась ею как должное. Врожденное влечение к прекрасному помогало ей в музыцировании и танцах, а мрачноватая сдержанность резко контрастировала с фривольным поведением остальных s.nob дорогого пансиона.
- Ну, как ты там? - спрашивал ее горбун, когда она летом приезжала на каникулы к отцу, вызывая жгучую зависть бывших подруг новыми нарядами, шляпками, зонтиками и перчатками.
- Паршиво, Эрик,- пожимала она плечами в ответ,- Высокие воротники нарядов и ожерелья душат, а манжеты и браслеты впиваются в запястья как наручники. И все эти лицемерные рожи от которых меня воротит... Никогда не знаешь смеются ли они над твоими шутками или над тобой самой. Я отдала бы дьяволу двадцать лет жизни, если бы могла вернуться сюда и прожить жизнь обыкновенной внучки сапожника.
- А жены кузнеца? - заглянул он в дуло ее глаз.
- Запросто.

...
И что тут ответить на ее "Запросто"? Сидели на берегу реки, уютно молчали и болтали босыми ногами в теплой воде, как в детстве. Марта только что приехала из своей тюрьмы на лето и ее новая упряжь с мощным вороным в коляске с лаковым верхом произвела в городишке фурор.
...вот она, маленькая дурочка, швыряется камнями в компанию прыщавых переростков, пытающихся поджечь щенка. Она тогда попала в бровь одному из заводил и ей бы здорово досталось, если бы Эрик совершенно неслучайно не проходил мимо и не выдернул жердину из забора. Он тогда, поигрывая деревцем, деловито пошел убивать. О его пресловутой силе в городишке носились легенды и парни, чуть постарше его самого, решили не связываться с учеником кузнеца.
- Горбатые - дети черта,- сплюнул заводила с рассеченной бровью и они с Мартой смогли забрать щенка и поссориться за право хозяина. Марта царапалась как дикая кошка, он же откровенно забавлялся ее гневом.

...
Для горбуна он вырос даже слишком высоким.
- Ужас какой, бедное дитя, его подбросили на Рождество в церковь и бездетный кузнец взял сироту на воспитание,- судачили кумушки.
Несчастным и бедным Эрик себя не чувствовал: природа одарила его феноменальной силой, приемный отец сделал из него мастера, а отзывчивых вдовушек и развратных дев водилось в достатке.
Марту он встретил на опушке леса полжизни назад. Маленькая девочка сидела на корточках перед огромным мухомором.
- Что ты тут делаешь? Как тебя зовут?
Худой заморыш лет восьми выстрелил ему прямо в сердце из орудий черных глаз и презрительно повел плечами. Затем заморыш достал из миниатюрной корзинки крохотный ножик, срезал мухомор под корень и , не сказав ни слова, потопал к Городу.
Они так и вернулись с опушки - маленькая худая босая оборванка, несущая перед собой огромный нарядный мухомор как знамя, и горбатый приемыш кузнеца. Он шел за ней, не в силах сердиться или смеяться.

...
- Не выходи за него.
- Не выйду.
- Врешь.
- Вру.

...
- Эрик... Эррррик,- звала кормилица Марты, и ее итальянское "р" билось в окно как птица,- Эрррик, ну хоть ты будь умнее... дети, пожалуйста... что ты дурак, что она... Эрррик, иди к ней, она умрет сразу после свадьбы, мне ли не знать, она упряма как осел или как ее мать, она на зло отцу и тебе умрет, Эрик... Эрррик... Иди к моей звездочке, мальчик, спаси ее... Эрррик, ну пожалуйста.

...
Кинуть камушек в знакомое окно, вздрогнуть из-за дыхания за спиной.
- Почему ты меня не украл?! ... почему ты позволил им ... Ненавижу! Дурак и трус!

...
- Они здесь, милорд! Я видел как горбун перепрыгнул ограду! Его знают собаки этого поместья! Дайте огня! Они здесь! В саду. Вот они, целуются!
Слуги с факелами сунулись было к целующейся паре, кто-то даже ткнулся факелом в горб.
- Больно, Мрата.
- И мне. Больно.

Из горба кузнеца полетели ошметки костей, кровь и перья... В лунном свете перед ошарашенными лакеями серебристым светом светились крылья.

...
- Бабушка,- сонно бормочет малыш,- а почему все говорят про Сапожницу и Кузнеца?
- Когда любящая женщина целует любимого мужчину, у него вырастают крылья, маленький. И они улетают чтобы быть свободными и рожать крылатых детей... Любовь женщины всегда дарит крылья мужчине. Спи, малыш. Вырастешь - поймешь.