Микропьеса 100 Ликёр Париж

Украина. Весна 1999. Яркое солнце, но ещё – холодно. Лишь кое-где пробивается травка. Дачка в 46-ти кэмэ от Киева. Не хилая дачка, в четыре этажа «хатынка».
В огромной кухне первого этажа сидит, понурив голову хозяин, Петро Климович. Перед ним трёхлитровая, изысканной формы баклага, с боковой ручкой, явно – не наша, итальянская наверное. Но заполненная, наполовину уже только , несомненно нашим самогоном. Хозяин «снидает»: гора колбасы на чёрном блюде, гранёный стакан - компаньон баклаги, вилка. Раздаётся мелодичный звонок. Мельком глянув на экран монитора, Петро Климович нажимает кнопку пульта. Срабатывают запоры и по дорожке семенит гость. Через минуту он уже в кухне.

Действие первое.

ПЕТРО КЛИМОВИЧ. Доброго утра. Что рано так, Альфред Эдуардович? Грехи дома спать не дают? Садись (достаёт второй гранёный стакан).
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ (радостно). Во! Во! Вот то, что сейчас надо.
ПЕТРО КЛИМОВИЧ (ухмыляясь). Выпить….оно завсегда надо…
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ (сразу переходя к делу). Ты моего сына помнишь?
ПЕТРО КЛИМОВИЧ. Балбеса патлатого? Видел пару раз.
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ (ни капли не смущаясь характеристике, точной и ёмкой, адресованной его сыну). Он! Он же у меня в двух университетах…. учится так сказать. Бестолочь – беспросветная. Я едва успеваю тыщи долларов завозить , чтоб переводили с курса на курс.
ПЕТРО КЛИМОВИЧ (насмешливо и горько). Удивил! Вон, мои две тёлки….точно такие. Эх, сгубят Украину, сгубят нэньку с такой мул`Oдёжью, как моя Нина Петровной говорит.
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ (осторожно поправляет). «Нина Петровна», ты  хотел сказать…Я не о том. Я о том, что благодаря моему сыну мы – ОПЯТЬ с тобой – долларовые миллионеры!
ПЕТРО КЛИМОВИЧ (оживившись). Чё? Да ты наливай.
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ. У сына вчера лабораторная работа была. По химии.  Ну, кобыла их, доцентиха, сказала: «Сегодня, панове СТЮДЕНТЫ, это она их так, презрительно, стЮдентами обзывает, будем  работать с кетонами. План работы у вас, вперёд, панове! Ну, мой, бестолочь эдакая, слил что было на столе в одну склянку….А  кобыла эта, доцентиха их, как нюхнула….Несите, говорит, домой сие изделие и скажите своему папе, мне то есть, что без полутора тысяч баксов Вам, сударь, с этой …..жидкостью…. следующего курса…. как своих ушей!
ПЕТРО КЛИМОВИЧ (хмуро). Эх, сгубят Украину, сгубят нэньку с такой мул`Oдёжью, как моя Нина Петровной говорит.
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ (осторожно поправляет). «Нина Петровна», ты  хотел сказать…Я….. Да ты слушай! (Наливает в стакан самогону, потом достаёт из кармана фляжку с какой-то подозрительной жидкостью и добавляет в стакан до краёв. Размешивает вилкой и протягивает Петру Климовичу). Пей!
ПЕТРО КЛИМОВИЧ. Я тебе – не самоубийца!
АЛЬФРЕД  ЭДУАРДОВИЧ. Э-э-э! А вот мы НАРОД послушаем. Домработница твоя тут?  Зови!
(В дверях появляется Анна Павловна, которую некогда, в советские времена ещё, родители соорудили по рецепту песни революционной:

Вышли мы все из народу,
дети семьи трудовой…)

Анна Павловна, присаживайтесь. Выпить надо: сегодня праздник.
АННА ПАВЛОВНА (низким, пропитым голосом). Какой? Петро Климович вон… с утра гоняют….
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ. День парижской коммуны!
АННА ПАВЛОВНА (напрягая память). А- а. Ленинский? Ильича нашего ишо праздник? Мона. Мона выпить. (Альфред Эдуардович подталкивает к ней стакан с дьявольской смесь самогона и сыновнего  «сбитня». Анна Павловна осушает его залпом).
АЛЬФРЕД ЭДУАРДОВИЧ. Как? Колбаски, колбаски. На закусь!
АННА ПАВЛОВНА (задумчиво). Укусно… Ликёр быдто.
АЛЬФРЕД  ЭДУАРДОВИЧ (восторженно). Ликёр и есть! Из самого городу Парижу!
ПЕТРО КЛИМОВИЧ (всё мигом смекнувший). Так! Этикетки. Бутылки… чтоб – нестандарт. Печати французские.
Действие второе.

ИВАН ИВАНОВИЧ ИВАНОВ. Маша! Маша! Да оставь ты свои котлеты на воде жареные! Ты только послушай, что в газете пишут. «В Киев завезли из Франции ликёр «Париж». Дороговато, но… впервые украинский потребитель сможет оценить тонкий, непередаваемый вкус западно-европейского ликёра.  Только в элитных супермаркетах!»