Сказка. ч. 2. гл. 4. раздел 3. глубина подполья

РАЗДЕЛ 3.  ГЛУБИНА ПОДПОЛЬЯ

  У партизанского костра в джунглях одной из латиноамериканских стран  сидела группа  вымотанных последними боями, и почти деморализованных вечными неудачами товарищей. Дух в черном берете устало бренчал на гитаре мелодию “Венсеремос”,  а  мы с Хомяком, воспользовавшись краткой паузой между бомбежками НАТОвской авиации, торопливо ели сало.
- Ничего, - уговаривали мы друг друга, - будет еще на нашей улице праздник! Не век торжествовать отъявленным мерзавцам и негодяям. Мы еще покажем им, кто тут русские свиньи!
 Дух отложил гитару, и торжественно проблеял:
- Победив, устроим суд под эгидой ООН над бандой рвачей и выжиг. Я бы сам им очи выжег, да Бог почему-то не велел! А покуда пусть поведет нас в бой дух покойного Че Гевары. Я правильно говорю?
- А я, со своей стороны, клянусь, вернувшись в Рим, тиснуть о НАТО такую Золотую Буллу, что только трупы успевай оттаскивать, только косточки по кучкам раскладывай! – заверил нас Хомяк.
- Тише, - поднял руку Дух, - кажется, “Фантомы” летят из ущелья. Все в убежище!
 И мы скрылись в глубоком подземелье.
   Прошло два года. В далекой северной стране в один погожий зимний день в столице Россиянии собрался Совет безопасности. Обсуждали актуальные и крайне деликатные вопросы: как еще ограбить страну, с виду как будто бы окончательно и полностью разоренную? Как еще прогнуться перед важничающим Западом, чтобы он, наконец, смиловался и перестал грозить конфискацией капиталов, нажитых за счет грабежа Родины, под вздорным предлогом выплаты внешнего долга СССР? И, самое главное, как вести себя, чтобы жадные заморские страны могли не только грабить нас и далее, но и позволили нам, своим верным холуям, принимать в этом участие? Вопросы, вопросы…
   Так и не найдя верное и устраивающее всех решение, стали хвастаться, у кого вилла выше и мрамор дороже. Впрочем, здесь требовалось соблюдать меру: опасно было задевать самолюбие Кощея, черт бы его побрал. Как говорится, хвались, но меру знай. Негоже холопу красть больше, чем барин.
    Среди участников этого сборища присутствовали и мы, никем не разоблаченные и пока что не узнанные. На почетном месте секретаря Совета восседал ваш слуга покорный,  а Пришельцы умудрились прикинуться мэром крупнейшего волжского города (Бука), и губернатором Восточной Сибири (Бяка). Здесь же сидел столичный мэр Георгий, в котором даже тренированный глаз Духа ни за что на свете не распознал бы знаменитого небожителя, носившее это имя. Мы поддакивали в меру сил  собравшимся негодяям, потому что опасно было показывать свои истинные архангельские лица. Нам только не хватало провала, гибели подполья, после которого ничего исправить уже было бы невозможно!
 Наконец, запредельно сатанистская тематика исчерпала себя. Разговор незаметно съехал на погоду, здоровье  батюшки Кощея, панегирики в честь его вороватой семейки. Георгий, набравшись наглости, даже попытался выклянчить средств из резко опустевшей казны на ремонт городского водопровода, но получил решительный отпор от министра казнокрадства господина Кудрявого:
- В казне денег нет, и вы, господин мэр, должны это понимать, если у вас сохранилась хоть капля совести и такта!
  Хоть и ненавидели мы двуличие лютой ненавистью, а тут пришлось срочно усвоить уроки лицемерия. Куда нам, сиротам, было податься-то? Кругом – враги!
 Мир был снова далек от идиллии. Да и не был он там никогда, между прочим. На минуту нам показалось, что победа близка, а итоге – партизанские костры, ковровые бомбежки НАТОвской и кощеевской авиации, разгром революционных движений в странах Латинской Америки, массовое внедрение в наши ряды провокаторов и диверсантов… короче, за что боролись, на то и напоролись. Зловеще прозвучало это самое “на то”, напоминая проклятую аббревиатуру НАТО.
 Тут, кстати, не обошлось без вмешательства Провидения. Как же нынче без него? Никак нельзя-с, как без тюрьмы! Бог не оказал нам никакой материальной помощи (да и моральной, если быть честным до конца). Он не прислал нам ни подкрепления, ни оружия. Мало того, Всевышний лишил нас самого грозного бойца. Однажды с небес в наш партизанский лагерь спустилась пара молчаливых и хмуро-сосредоточенных серафимов-фельдъегерей. Не говоря ни слова, они вручили Духу срочный пакет от Бога. Он вскрыл его, прочитал и помрачнел
-  Что Бог-то пишет? – засыпали мы его вопросами. – Помочь обещает?
- Секретная информация, - пролаял Азазелл, косясь на посланцев небес. Затем он, решившись, внезапно отправил почтальонов в нокаут, и, пока они приходили в чувство, успел нам кое-что сообщить.
- Срочный вызов, - быстро-быстро рассказывал он, - во Вселенной опять разбушевались Черные Дыры, вот-вот всю ее сожмет в точку ко всем чертям. Мне и Богу известно, кто за этим всем стоит. Придется разобраться с этими субчиками, а то, как бы и впрямь все не свернулось в ноль. Очнулись? – участливо спросил он медленно поднимающихся с земли небожителей. – Полетели, друзья, полетели!
 В общем, оставшись без оружия, Духа и надежд, мы впали в безмерное отчаяние, хотя это и грешно, и опустили руки. Ну, что можно сделать, находясь в зловонной луже, куда мы, собственно говоря, и сели? Только молиться, чем мы и занялись!
- Помоги нам, Господи,  - рыдали мы, - хотя бы во имя гуманности! Ты же сам дал нам задание вступить в бой с мировой нечистью, так почему же не помогаешь? Пропадем мы тут без тебя, сиротинушки горькие!
 Но небеса хранили презрительное, а, может быть и гордое, молчание. Впрочем, недели через две оно было неожиданно прервано сообщением, поступившим то ли с Сатурна, то ли просто с неба, пойманным все той же рацией:
- Надоело слушать ваше нытье! Чем могу, тем, так и быть, помогу. Высылаю вам подкрепление в лице, а, чтобы быть точным, в лицах серафимов Георгия, Гавриила, Михаила, Николая, Пришельцев, Марфы-Посадницы, Кирилла и Мефодия, и многих других (список прилагается). Кроме того, беру на себя добровольное обязательство обеспечивать все ваши партизанские базы и отряды мукой, копченой горбушей, салом и спиртом, портянками, валенками и полушубками, а в летнее время – гимнастерками и галифе. И хватит с вас за глаза, довольствуйтесь тем, что имеется. Обеспечьте достойную встречу с моими представителями, чтобы не повторилась та гнусная история, когда оба моих фельдъегеря вернулись с синяками на физиономиях.
 Мы немного воспрянули духом. Не забыл нас все-таки Господь, слава Аллаху! В тот же вечер состоялась грандиозное возлияние, посвященное этому замечательному событию. А вечером мы разожгли костры на лесной поляне, куда и приземлился небесный десант, тяжело груженный продовольствием.
- Интересно, а почему же нам Бог оружием-то не помог? – поинтересовался наивный Хомяк, и сам же себе ответил:
- Наверное потому, что миротворцу  невмоготу поддерживать процессы, ведущие к кровопролитию! Он рад бы и сам подлецов прибить, да, как говорил ваш Бендер, Заратуштра не велит!
 Состоялся праздничный вечер, посвященный прибытию подкрепления в виде как человеческого фактора (виноват, небесного воинства), так  и в форме вкусной и здоровой пищи. Мы тут же приготовили уху, лепешки, причастилсь  присланным Богом спиртом (ох, до чего ж хорош небесный спирт-то! Ничего общего с нашим земным собратом. Он, кажется, даже и формулу имеет какую-то другую). Затем наступила очередь ознакомления с присланным Создателем инструкциями:
- Прекратить все активные операции, свернуть диверсионные работы и саботаж. Подготовьте агентов влияния с целью внедрения их во властную мафию. Постарайтесь занять как можно более высокие ступени в преступной иерархии правительства, парламента и  личного аппарата Кощея. Включите мою рацию: передаю подробные инструкции, кому и что делать.
Затаив дыхание, я надел наушники божьей рации, подключив ее, заодно, к громкоговорителю.
 А оттуда прозвучало такое, что вогнало нас в полное отупение и глубокую прострацию. Бог приказывал:
- Мне лично – пролезть на пост секретаря Совета Безопасности, то есть стать лицом, приближенным к господину Кощею;
- Пришельцам -  стать советниками этого пропойцы… а какие ему можно было дать советы? Закусывать, что ли?
- Михаилу было предписано  возглавить Министерство казнокрадства, или, как оно называлось на убогом языке официоза, Министерство финансов (Минфин);
- Иуде предписывалось занять пост представителя  Кощея в парламенте;
- А Хомяку отколоть что-нибудь экзотическое в его духе.
Уж он-то постарался, уверяю вас! Вы когда-нибудь слышали об одноногом разбойнике атамане Басаеве? Так это и был наш имам-папа. Как он подменил подлинного абрека – его личная тайна.
 Согласно инструкции, святые Илья Муромец и  Иаков (был такой пророк в Израиле, очень и очень давно) были избраны в парламент, где тут же стали призывать всех покаяться и удалиться в скит. Апостол Марк стал заместителем начальника налоговой службы, а святой Петр – председателем Совета директоров какой-то крупной монополии – то ли Газпрома, то ли РАО ЕЭС.
 Заняв эти крайне ответственные посты, мы стали готовить явки, конспиративные квартиры, - словом, подпольную сеть.
 Мы сидели на том самом заседании Совета Безопасности и безмерно скучали. Создавалось впечатление, будто нам только и дела было, что денно и нощно думать о безопасности уголовников, казнокрадов и прочих мерзавцев и негодяев всех мастей, возрастов и сексуальных ориентаций. Тут мне дали слово, и пришлось выступить с докладом. Поначалу, забывшись, я стал горько жаловаться на состояние дел в экономике, науке и технике, рост преступности, даже пискнул что-то о необходимости навести элементарный порядок хотя бы на улицах, но тут же, увидев, как стали опасно вытягиваться физиономии присутствующих, спохватился и понес характерную для всех кощеевых слуг ахинею:
- Как известно, бороться с хорошо организованной преступностью можно лишь прибегнув к крайним мерам. Но, боюсь, что тогда придется перебить и пересажать едва ли не половину населения, что едва ли понравится цивилизованному Западу, в частности, Совету Европы! Ведь правительства и парламенты развитых стран с давних пор холят и лелеют всякое отребье, соблюдая так называемые “права человека”. Так что, хочешь, не хочешь, надо равняться на своих богатых и надменных соседей. Иначе как бы нам не лишиться иностранных займов, личных счетов в западных банках, и, - о ужас! – средства нашего любимого “Гаранта”, господина Кощея!
Послышались негодующие возгласы. Как же, мол, можно так грубо шутить, когда речь идет о самом святом!
- У меня пятая вилла в Ницце не достроена, - вопил один, - а ты о замораживании моего счета в банке Крокодилового острова!
- А мои семнадцать миллиардов “зеленых” на счетах Нью-йоркского, Швейцарского и Британского банков? – прямо-таки визжал другой.
- Не слушайте его, он провокатор! – ревел третий, маленький и толстый господин с идиотской ухмылкой, на века застывшей на круглой физиономии (по фамилии, как мне помнится, Жирномырдин).
 Встал помощник Кощея по аферам, господин Злобномырдин, и торжественно заявил:
- Нет, никогда мы не сойдем с пути реформ, пусть он ведет в самую глубокую пропасть, даже и в Ад! Мы будем вести себя во внутренней политике, как и на международной арене только так,  как нам прикажет цивилизованный Запад – ни шагу влево, ни шагу вправо. Как бы нас не проклинало очумевшее и забитое население, до нитки ограбленное нашими либеральными рыночными реформами, мы должны довести эти преобразования до логичного завершения. Пусть народ лает себе на здоровье, кусаться ему мы все равно не позволим, поскольку надежно укрыты от плебейского гнева стальным щитом нашей правоохранительной системы,  внутренними войсками, спецподразделениями и гарантированной военной помощью стран-участников НАТО. Наши начинания поддерживают и, надеюсь, будут поддерживать и в дальнейшем, правительства стран Евросоюза, США и других государств с рыночной экономикой.
- Да, -  невольно подумалось мне, - весь разбойничий синклит планеты на вашей стороне, господа! Свезло вам, так свезло! Господи, куда мы попали? Да на шабашах ведьм таких вампиров не встретишь, даже в той церквушке, где свирепствовал когда-то гоголевский Вий! Есть лишь два средства исправить эту публику –  крепкая намыленная веревка да хорошая пуля… впрочем, костры инквизиции также иногда хороши бывают, особенно когда жгут за дело!
 Вслух же только и смог сказать:
- Господа! Будем же во всем слушаться нашего уважаемого Кощея, который, кстати, не смог принять участия в нашем сегодняшнем заседании ввиду внезапной болезни…
 Собравшиеся понимающе заулыбались. Как же, мол, слышали, наслышаны! У самих по утрам такие “болезни” случаются! Крепко, видать, перебрал вчера батюшка Кощей!
- Нечего тут ухмыляться, - оскорблено гаркнул я, - у него, между прочим, обострение язвенной болезни! Ну, не стоит о грустном. Пожелаем нашему орлу и льву в одном лице (испитом до невозможности, - подумал я) скорейшего выздоровления и поклянемся грабить наш электорат с удвоенной энергией, как нам завещал наш Гарант!
- Уж как грабить, ты бы нас не учил, Парамоша! – обиженно зашумели присутствующие. -  Жену свою учи кашу варить, сукин сын!
Я, сделав вид, что не расслышал злобных выкриков, невозмутимо продолжил:
- Будем же помнить, господа, что нынче священны лишь права  злобных дураков, негодяев, мерзавцев и прочей почтенной публики, а всякого рода плебс, быдло, по-нашему, вполне может обойтись и без прав, раз ему так нравится. Можно считать повестку дня исчерпанной?
- У меня есть еще некоторые соображения относительно отрицательного влияния на состояние дел в государстве криминала, - вылез на трибуну мэр столицы Георгий, - только вы, пожалуйста, не подумайте, будто я призываю экспроприировать экспроприаторов. Отнюдь нет! Но что же это получается, господа? Несознательные бандиты, обложив ясаком всех предпринимателей вплоть до миллиардеров, упорно не желают делиться награбленным с Гарантом, а, следовательно, и со всеми нами! Наглость это, господа! Из-за их неумеренных аппетитов, дурацкой алчности, и возникает сугубо отрицательное отношение обывателя ко всем нам. Надо бы кое-кому сделать укорот!
- И еще, - ни к селу, ни к городу высказался все тот же Жирномырдин, - надо предупредить Запад, чтобы он перестал вести себя так по-идиотски глупо! Сами же себе могут навредить, спровоцировав своим свинским цинизмом какую-нибудь очередную революцию! Между прочим, и нам может перепасть, господа! Надо бы проработать этот вопрос! Поручите это мне!
Но его никто не стал слушать. Ишь ты, что удумал, - заставлять грабителей соблюдать внешние приличия! Нынче наше время, нам все можно. Собрание подходило к концу. Постановили:
- Хранить верность “Гаранту” лично и принципам так называемого либерализма в экономике;
- Как можно активнее и вдохновеннее лизать волосатую ручку Запада и прочие его места, дабы, не дай бог, не нахмурился;
- Теснее сплотиться вокруг Кощея, а то как бы от кормушки кто-нибудь не оттеснил.
   Участники совещания оседлали свои бронированные “Мерседесы”, а я умчался на конспиративную квартиру на окраине столицы, где меня с нетерпением ожидали подпольщики-небожители. Обсудив положение дел в стране, мы впали в уныние. Похоже, что наша “подпольная” сытая жизнь лишь способствовала укреплению кощеевой диктатуры, потому что нам приходилось участвовать во всех гнусностях этого типа. Мы не могли разложить режим изнутри, а сами разложиться – запросто. И небожители стали канючить:
- Отпустил бы ты нас, Христа ради!
- Богу пожалуюсь! – возмутился я, – вы что, хотите сорвать задание?
Но нытье не прекращалось.
- Вы что, хотите, чтобы я один за всех вас отдувался? – в гневе вскричал я. – Они исчезнут, а мне торчать тут, как медному котелку?! Нет уж, доведем дело до конца!  Терпеть, зубами скрипеть, сапоги Кощею лизать, но дождаться того светлого дня, когда, наконец, издохнет эта гадина. Бог и микробы нам помогут! За работу, товарищи!
 И убыл в больницу, где страдал от язвы и похмелья наш повелитель, царь Кощей.
А он, сердечный, лежал в роскошной палате и бормотал под нос:
- Плохи наши дела! Игла, похоже, ржавеет. Чем бы ее таким смазать, а?
Увидев меня, он воскликнул:
- А, Парамоша! Почему один? Зови сюда всех остальных, я вам песенку спою!
- Ну, ты и Нерон! – подумал я. Но мерзавцев и негодяев из ближнего круга все-таки позвал. Они тут же заголосили:
- Ой, батюшка ты наш, Кощеюшка! Сто тысяч лет тебе здравствовать, не чихнув, сто миллиардов долларов на личном счету в швейцарском банке, глаз ты наш божий под божественной бровью! Поправляйтесь же скорее, а то без вас и белый свет не мил!
- Знаю я вас, подлецов, - проворчал довольный Кощей, - издохни я сегодня, завтра, небось, станете славить другого! Ведь для вас что Бог, что черт, - все хороши, если они начальники!
- Да типун вам на язык, - испуганно взревел Злобномырдин, - как так можно говорить? Мы любим вас, ваше благородие, без лести и, кроме того, вы же бессмертны!
- Что?! – рассвирепел Кощей, - мне, царю и гаранту, типуна желать? Всыпать этому мерзавцу двадцать пять горячих!
Охранники недоуменно переглядывались: а кто же тут, простите, не мерзавец? Всех, что ли, разложить?
- Верно! – вдруг сообразил Кощей, - всех высечь!
 И мы схлопотали пониже спины.
- как хорошо-то стало на душе, - заулыбался на глазах выздоравливающий Кощей, - и впрямь, нет средства лучше, чем высечь любимых подонков! Может быть, кого-нибудь из вас расстрелять? Или в Сибирь сослать? Ну, не дрожите так! Шучу! И что бы я без вас делал, спрашивается?
- Батюшка ты наш, - заблеяла толпа мерзавцев и негодяев, - благодетель! Да что мы без тебя-то? Как бы тебе еще угодить? Может быть, Курилы за бутылку Японии продать?
- Да ну вас, - обиделся Кощей, - какие из вас рыночники! Зачем же за бутылку-то, когда и за ведро можно, понимаешь? Ослы!
 Он окончательно повеселел и, похоже, выздоровел. Вскочив с постели, как был, в кальсонах, Кощей воскликнул:
- Нам не нужно докторов, ха-ха, ибо я уже здоров, как боров! Ну-ка, Парамоша, налей сто граммов!
Пришлось подчиниться. Мог ведь и костылем огреть, с него станется! А Кощей провозгласил:
- Меня тут приглашают в Африку, каких-то королей хоронить. Вот погуляю-то!
 И вскочив на метлу, со свистом вылетел в распахнутое окно. Свита разъехалась по домам. Я помчался на конспиративную квартиру – сообщить небожителям плохую новость.
- Внезапно выздоровел, мерзавец, и безо всякой одежды улетел в Африку на метле… он ведь ничуть не исправился, стал лишь злее, поэтому опасен, как раненый боров! Надо срочно организовать переворот, а то как бы всех нас тут не сожрал!
Услышав слово “переворот”, робкие архангелы, трясясь от суеверного ужаса, разбежались, кто куда! Но отсидеться никому не удалось: внезапно вернувшийся из Африки Кощей, вылечив свой утративший нюх нос, тут же вынюхал наше подполье, и отправил всех нас на каторгу в Сибирь. Началась эпоха реакции. И пришлось нам измерять глубину подполья длиной этапа.