9. Борьба с жаждой и лимонный период

     Да, было в нашей жизни и такое. Во времена нашего дикого детства то ли ничего не было, то ли слишком много было самодеятельности, но мы сами придумывали напитки, выдающиеся чудовищным вкусом, цветом и составом. Положа руку на сердце, они никак нам не вредили, но это исключительно оттого, что к тому времени, как мы заделались в бармены, было съедено столько зелёных ранеток и черёмухи, «бананов» из молодых кленовых побегов и другой гадости, что наши желудки стали просто железными.
     Одно время мы ходили добывать газировку в локомотивное депо. Там стоял автомат, который нагонял пузырьки в обычную воду из под крана, но нам и это питьё казалось верхом совершенства, особенно в летнюю жару, так как основным достоинства газировки было то, что от неё сводило зубы – такая она была холодная. Не знаю, как для других, а для меня походы за водой всегда были страшным мучением. Я почему-то всегда боялась, что меня поймает папа за постыдным переливанием воды из стакана в бутылку, банку или флягу, которыми мы всегда запасались перед экспедицией. Абсолютно не понимаю, чем вызвана была моя паника, но до цеха, в котором стоял автомат, я доходила редко. Потом жадные работники, которым явно недоставало воды, стали гонять нас. Народ долго не мог понять, как нас вычислили. Сейчас для меня в этом нет никакой загадки, думаю, что достаточно трудно не заметить семь человек, явно не являющихся ценными сотрудниками или представителями какой-то делегации, передвигающихся зигзагами по залитой солнцем площади. А ещё нас сдавала тара, которую по вполне объективным причинам невозможно было спрятать. Не верите? Попробуйте сами спрятать полуторолитровый баллон, если на вас надеты сандалии и шорты, если вы мальчик, или тот же набор плюс маечка, если вы девочка. В общем, эти наши походы прекратились довольно быстро, а потом, на нашу недобрую радость, автомат сломался.
     Остро встала проблема питья для дворового войска. Уж не помню, чем мне это навеяло, но в один прекрасный день мы насыпали в воду лимонной кислоты и благословили сей нектар на процветание в нашем кругу. Со временем было замечено, что если добавить в божественное питьё варенья, оно приобретает ещё более странный вкус и совершенно неописуемый цвет. Несколько вариаций этой бурды прижились в нашем кругу достаточно надолго, ровно до тех пор, пока не исчерпали себя мамины запасы лимонной кислоты. Никаких литературных приёмов не хватит на то, чтобы описать ужас моей мамочки, когда она обнаружила пропажу килограмма этой отравы. Пришлось честно рассказать, что жители двух дворов изо дня в день пили кисленькую водичку, после чего маме была предложена дегустация. Она, как человек, который морщится от вида лимона, отказалась и прочла нам с Женькой лекцию о вреде такой водички. Мы всё выслушали и пошли допивать то, что было спрятано во дворе.
     Так как лимонка стала нашим всем, мы пытались добавить её всюду. Особенно ужасны были конфеты, которые мы варили в железной крышке от банки. Без лимонной кислоты это были безобидные «петушки», которые мы наматывали на зубочистки и раздавали друзьям, но белый порошок менял всё. Прежде всего его добавление пагубно сказывалось на цвете и запахе. Душистая сахарная карамель начинала пронзительно вонять палёной резиной, а цвет из золотистого переходил в дегтярный. Про вкус данного кулинарного шедевра можно писать отдельную главу, так как одним словом я описать его не могу. В общем, вместо ожидаемых кисленьких леденцов мы получали чёрные, вонючие комочки, которые отчаянно жевали. Впрочем, эксперименты с желудком не входят в ряд моих любимых, поэтому от идеи сделать кислые конфеты я быстро отказалась. Варенье, в котором болтались белые, отчаянно кислые комочки нам тоже не понравилось. Пришла очередь жевательной резинки. Вот её-то тогда отчаянно не хватало. Помню гнев мамы от того, что малюсенький ящичек в холодильнике вечно был набит розовыми и белыми комочками. При разумном использовании одной жвачки хватало на несколько дней. Многие продлевали срок службы тем, что макали её в пресловутое варенье, которое было важной частью детства и совсем не радует теперь. Одна Вилка обмакивала жвачку не в сахар, а в соль. Это было дико и не нашло поддержки. Так вот, лимонка тоже придавала вкус жевательной резинке, но мигом разрушала её текстуру. Надо заметить, что челюсти у нас были стальные. Недавно один маленький мальчик угостил меня жвачкой, которая мигом напомнила детство. Я упоённо разглядывала вкладыш, которым будет посвящена отдельная глава, и пережёвывала резинку, которую судя по всему изготовили на шинном заводе. Глядя на повсеместно проявляющийся прогресс можно предположить, что качество жвачки тоже улучшилось, но то, что жевала я, разложилось через две минуты, сорок три секунды. Так и подмывает написать в передачу «Необъяснимо, но факт» о том, что одну жвачку можно жевать трое суток и получать от неё удовольствие на протяжении всего этого периода. Но вернёмся к нашей лимонке. Пару лет спустя в магазинах появилась жвачка, обсыпанная каким-то порошком, от которого первую минуту глаза вылазили из орбит. Какой-то коварный человек подслушал нашу идею, легализовал ей и сделал чертовски кислую резинку. Обидно, что мы не успели запатентовать это ценное изобретение, а кто-то на нём нажился.