Узбекский романтик с французской душой

 «Хотите хоть на миг соприкоснуться с неиссякаемыми сокровищницами творческого гения, рожденного человечеством, с вечной ошеломляющей непостижимостью собственной души? Тогда вам следует послушать оперу. Ведь как бы ни захлестывала сегодня наше общество волна массовой культуры, высокое искусство всегда было, есть и будет путеводной звездой, которая зовет нас к этим сияющим вершинам». Именно так считает ведущий солист Государственного академического Большого театра Узбекистана, заслуженный артист республики, лауреат международных конкурсов по оперному искусству Нормумин Султанов.


Каждое выступление главного тенора страны Нормумина Султанова для любителей оперного пения – настоящий праздник. Причем восхищение узбекский артист вызывает не только у своих соотечественников. Ему рукоплещут в Европе, России, Турции, Китае, Украине и Казахстане, называя узбекским соловьем.
Помимо деятельности в театре Н.Султанов ведет обширную концертную, благотворительную и гастрольную деятельность, популяризируя оперное искусство. Часто артист выступает инициатором проведения всевозможных творческих вокальных вечеров, сближая между собой музыкальные культуры разных народов.

- При слове «опера» у среднего обывателя сразу скучнеет лицо. Как можете объяснить такое отношение к высокому искусству?

- Дело в том, что понимание оперы требует особой подготовки и воспитания. Я согласен со словами известного грузинского скульптора Зураба Церетели, сказавшего однажды в своем интервью, что искусство должно быть выше народа. Это действительно так. Люди должны тянуться к нему, а не наоборот, искусство опускаться до средних масс. ГАБТ славится тем,  что здесь идут спектакли на языке оригинала, то есть на итальянском, русском, французском и т. д. Но вот некоторые «умные» люди советуют, чтобы народу стало «понятнее», переводить их. Тогда, мол, будут полные залы. Советчикам невдомек, что настоящее искусство не имеет границ и национальностей, и для понимания его необходимо, чтобы у человека, пришедшего в театр, внутри была не пустота, а  душа. Что касается аншлагов. Конечно, существует такая проблема, но она больше носит не духовный, а материальный характер. Сейчас, между прочим, весь мир от этой экономической нестабильности страдает. Однако, когда спектакль поставлен качественно, когда артисты требовательны к себе и своему творчеству, то зритель это сразу чувствует, соответственно, и залы полные.

- В последнее время ряд оперных певцов практикуют исполнение эстрадных песен. А вы не пробовали себя в этом жанре?

- Пробовал, но это не дань моде. Просто нередко на сольных концертах меня просят исполнить ту или иную итальянскую эстрадную композицию. Публике нравится, говорят, что получается, аплодируют. Однако постоянно практиковать это,  я думаю, не стоит. Артисты должны заниматься тем, что у них получается лучше всего. Вот недавно ехал в машине и с удовольствием слушал нашу незабвенную «Яллу» и Фарруха Закирова. Слушал и восхищался их талантом… К сожалению, сегодня таких единицы, идет в основном штамповка. Причем не только на  эстраде, но и в оперном искусстве тоже хватает халтуры и непрофессионализма.

- Как пришли в оперное искусство?

- О, это целая эпопея. Никогда в детстве не думал, что буду артистом, а тем более оперным. Там, где я родился, а это в 15 километрах от Карши, про итальянское искусство никогда не слышали. Родители мои были простые дехкане, не имевшие никакого отношения к искусству. Просто заметили, что мальчик неплохо поет и после окончания сельской средней школы определили меня в Каршинское музыкальное училище. Но мне, вообще не имеющему представление о музыкальной грамоте, очень трудно давались некоторые спецпредметы, особенно сольфеджио. Училище бросил, решил попробовать себя в драматическом искусстве и поехал в Ташкент. Поступил в театральный институт, но здесь преподаватели сказали, что мне лучше развивать вокальные данные. А в это время я нет-нет выступал на самодеятельных концертах, устраиваемых молодежью. Там меня и заприметили педагоги из музыкальной школы Успенского. Спросили, где я учусь, а потом помогли устроится в музучилище им. Хамзы, где я проучился два года, после чего мне посоветовали продолжить обучение в Киевской консерватории. Вот здесь я и взялся серьезно за музыку и оперное искусство, хотя поначалу было нелегко освоится в другой стране.

- Что помогало справляться с трудностями в жизни?

- Главные уроки мудрости я получил еще в детстве. Нам всегда внушали, что надо надеяться только на себя. Сельские ребята вообще не боятся трудностей, не отлынивают от работы. Вот и я всегда рассчитывал только на свои силы, хотя, так уж сложилась моя судьба, меня по большому счету окружали хорошие люди, дававшие дельные советы. Помню случай, когда,  закончив Киевскую консерваторию, я вернулся в Ташкент и решил заняться мелким бизнесом, - было сложно в материальном плане. Обратился к одним знакомым за  помощью. Это были люди, много повидавшие на своем веку. Так вот они мне сказали: «Каждому свое. Кому-то дано торговать, а кому-то петь. Иди своим путем и не сворачивай, не зарывай свой талант». Я по сей день благодарен им за эти слова.

- А как родители отнеслись к выбору сына?

- Они не совсем понимали, что хочет от этой жизни их сын. Зато сейчас гордятся, видя мои успехи. Следят за выступлениями по телевизору и статьями в газетах. А в школе, где я учился висит мой портрет. Сегодня в селе кое-что знают об опере и классической музыке.

- Лучшая оценка вашего искусства?


- Конечно, зрительские овации. Я больше доверяю именно простому любителю оперы, чем своим коллегам, которые не всегда объективны в оценках.

- А театральная критика?

- К сожалению, сегодня у нас практически нет профессиональной критики по оперному искусству. А ведь их оценка очень важна, она стимулирует, заставляет работать лучше. Ведь неудачные спектакли были и будут, а критики укажут на эти недостатки. Когда постоянно звучит восторженное «ах!», то артист как бы успокаивается, пропадает стремление к совершенству, а затем стремительно снижается уровень мастерства. Меня спасает от этого гастроли за рубежом: новый зритель не дает расслабляться.

- Кстати, какова реакция иностранной публики на ваших концертах?

- Без ложной скромности скажу, что чаще в глазах у пришедших на концерт сначала вижу удивление, а затем восторг. В Греции сильно удивлялись тому обстоятельству, что в сердце Азии могут так хорошо исполнять итальянскую оперу. После выступления многие подходят и благодарят за концерт, просят приезжать еще. Знаете, для меня опера - это не только высочайшее искусство, но и возможность показать всему миру, что из себя представляет наша страна. Пару лет назад я приехал в Москву, отозвавшись на очередное приглашение выступить на концерте. Прохожу в аэропорту таможенный контроль. Меня спрашивают о цели визита. Показываю приглашение. На таможне удивились, а мне стало немножко обидно и я сказал: «Ну не все же в Узбекистане гастарбайтеры, в конце концов». К сожалению, вот такой стереотип сложился о нашем трудолюбивом народе. Я же своим искусством пытаюсь развенчать это досужее мнение.

- Несмотря на известность, у вас до сих пор не вышло ни одного диска. Почему?

- Во-первых, нехватка времени. Очень плотный график работы, в Узбекистане я иногда бываю всего два-три месяца, - остальное за границей. Другой вопрос в том, что у нас в республике нет профессиональных звукозаписывающих студий – сплошная самодеятельность, а чтобы записать диск за рубежом требуются огромные деньги.

- У вас есть любимые оперные партии?

- Мне нравится все, что я исполняю. В каждой партии я выкладываюсь по полной. Но ближе к сердцу – французская романтика. Это опера Шарля Гуно «Фауст». В России меня просят исполнить именно арии из этого произведения.

- А как к вашей романтической натуре относится супруга?

- Моя жена – идеальная женщина, которая к тому же прекрасно говорит по-французски. Когда я встретил Сайеру, меня покорили ее исключительная женственность, доброе сердце и мудрость. Она постоянно ходит на мои спектакли и концерты, дает дельные советы. Конечно, недоразумения тоже случаются, но она – настоящая хранительница очага и семейного уклада.

- Как проводите свой досуг?

- Это редкое явление в моей жизни, но когда такое случается, люблю проводить его на даче. Крестьянские корни напоминают о себе, да и общение с природой, с землей – лучшая подпитка для любого творческого человека. Правда, сноровка в окучке деревьев или посадке картошки у меня не такая, как у отца, но стараюсь. Еще я очень люблю читать историческую литературу.

- Что могли бы пожелать нашим читателям?

- Ходить театр,  смотреть хорошие спектакли, слушать классическую музыку и оперу. Не беда, если сначала они будет вам не понятны. Со временем придет понимание. Ведь суррогатная эстрада или дешевая кинопродукция, которые заполонили все вокруг, не могут по-настоящему удовлетворить духовные потребности человека, живущего не только ради хлеба насущного. Высокое искусство, как и душа – вечны.