Сказка. ч. 2. гл. 5. Раздел3. Пыльная соната

РАЗДЕЛ 3. ЛУННАЯ ПЫЛЬНАЯ СОНАТА

   Поначалу все шло очень и очень хорошо. Я из кожи вылезал, стараясь угодить Господу. Тексты песен получались, правда, так себе, но Иуда компенсировал убожество строф великолепными вокальными данными. Он так надрывался, что даже грубых и бесчувственных Пришельцев, не говоря уже о звероподобном Духе, слеза прошибала. Тут уже не до качества текста, только голос певца и слушаешь.
Время в Раю течет как-то странно. Казалось, что и прошло-то месяца три, а между тем Вселенная успела раза три сжаться в точку, и столько же раз вернуться в исходное состояние. А со стороны могло показаться, что ничего и не случилось, потому что повторяемость событий в мире и во времени была потрясающей. Никакой эксперт ни за что на свете не выяснил бы, в каком цикле пульсаций Мироздания мы сейчас находимся. Как говорится, седьмой день идет, а все та же пятница.
   Мы слонялись без дела по Раю и курили, курили махру. Бог, правда, строжайше запретил курение, и сурово наказывал нарушителей, но мы были воистину неисправимы, потому что он нас такими создал. Лукавый апостол Лука так и норовил заложить всех, кто чиркал спичками и затягивался дымом, так что порки стали повседневностью. Больше всех безобразил Дух. Он уезжал на лыжах куда-то не то за Кудыкину гору, не то за Райские Горки, накуривался там до одурения, выкапывал из зарытой в глубоком метановом снегу заначки бочку рому, принимал пару шкаликов, а то и штофов, а затем, окончательно обнаглев, забирался в Райский зимний сад, где пожирал райские яблочки, груши, смоквы, и вообще все, что ни попадалось под руку, и на зуб. И еще над нами насмехался, ирод!
- Лежебоки! – кричал он, показывая нам какую-то очередную дыню, или арбуз. – Везет лишь тому, кто сам везет!
Я терпел долго, но пределы терпению уже начали обозначаться.
Однажды, когда Бог в безмерной щедрости своей наградил нас за пение  по кнедлику и райскому яблочку, паре пряников и по три смоквы, мы решили это дело отметить и отправились в ближайший уютный скверик вкусить дары Господа. Но, едва я развернул пакет с подарками, как из-за ближайшего дерева послышались истерический смех и громкое чавканье. Я мельком взглянул на содержимое пакета, и сразу же все понял: мерзавец Дух, непонятно как, выкрал божьи дары, подсунув вместо них булыжники, а сам уже доедал райскую пищу.
- Ты что делаешь, паразит?! – вскипел я. – Самого сейчас на бутерброды порежу, чертов дьявол!
- Попытайся! – нашелся Азазелл, - люблю военные действия!
Окончательно выйдя из себя, я швырнул в негодяя одним из тех самых булыжников. Он ответил целой гранитной глыбой, тонн в пять, не меньше. Иуда попытался попасть в демона банкой сардин, но тут же получил в ответ бочку с сельдью. Вспыхнула драка, в которой приняли участие Пришельцы, бродившие неподалеку с садовыми ножницами, которыми они принялись лупить зарвавшегося демона по башке. Он разметал нас по кустам и забросал  комками земли вперемежку с райским навозом.
  В Раю потемнело от летающих булыжников, кирпичей и тарелок с чашками. Толпа ангелов-лыжников, бредущая в сторону Райских Горок, опрометью бросилась врассыпную. В кустах тряслись от ужаса десяток архангелов-дворников, забросивших свои метлы кто куда. Сотни ангельских глаз наблюдали из укрытий, как во тьме неизвестности исчезали кирпичи, атмосферные облака, садовые скамейки, и памятники архитектуры, стоящие в аллее. Небожители крестились в суеверном ужасе, и шептали молитвы, надеясь уцелеть в этой мясорубке.
На шум сражения прибежал отряд райской полиции. Жандармы с длинными огненными мечами попытались урезонить Духа, да не на того напали! Покалеченные служители правопорядка отползали в сторону один за другим. Пахло чем-то существенно жареным. Тут грянул гром, мироздание зашаталось. Все стороны баталии одновременно получили по шее: на арене театра военных действий появился Бог.
- Вас повесить, товарищи, или хватит вам по десятку плетей!? – в гневе вскричал он. – Во что вы превратили мой Сатурн, сто тысяч чертей и одна ведьма!?
- Это они, это все они! – завизжал Дух, - им бы только безобразничать, Боже! Я пытался их остановить, да куда там! “Плевать мы,  - говорят, - хотели на тебя и твоего Бога”, вот так! Еретики, богохульники позорные!
- Врешь, проклятый чертик! – кричали небожители. – Бог, да он сам тебя срамно лаял! У него кортик за пазухой, обыщи же мерзавца! А вдруг он замышляет покушение на – страшно подумать, кого!
Бог оторопело смотрел на нас, затем произнес:
- Прикусите языки, бездельники и плуты, жалкие лгуны! Всем вам назначается епитимья в виде каторжных строительных работ на сатурновском морозе. Будете выдалбливать из диоритовых монолитов храмы киркой без перерыва на обед! А еще заставлю вас посадить еще один Райский сад. Для этого придется натаскать чернозему с Земли, выстроить купол, и под ним высадить черенки и саженцы. Работать будете в одних набедренных повязках в любой мороз, чтобы служба медом не казалась.
- А нельзя ли хотя бы пива, если обеды отменены, - стал клянчить я, - вспотеем же, трудясь!
- Пиво на морозе? Еще простудишься, чего доброго! – заметил Бог. – Обойдетесь ключевой водой! Впрочем, можете жечь костры, чтоб отогреваться. Я пришлю вам угля и горючих сланцев, так что топливо можно не экономить.
И началась новая каторга. Я командовал когортами ангелов, архангелов, и прочих чинов небесного воинства. Работа кипела. Приступили к расчистке от снега и льда площадки под фундамент будущего храма. Одни долбили лед ломами, другие на санях оттаскивали его в ближайший каньон. Андрей же вместе с озябшим Ваней разожгли гигантский костер, и вдруг исчезли подо льдом. Я заглянул в образовавшийся кратер. Апостолы мирно сидели на обнажившемся и разогретом грунте, грея руки у огня.
- Идея! – воскликнул я, - эврика! Всем жечь костры!
Через час  мы оттаяли огромную площадку. Тут к нашим кострам подошел Бог.
- Эдисоны! – воскликнул он, - Кулибины, Форды! Вот так трюк, вот так фокус! И, что особенно ценно, безо всяких нудных расчетов, по наитию и озарению свыше! Раньше я, бывало, за идеи подобного рода в меру наших божественных сил перебил тьму изобретателей руками инквизиторов, а теперь говорю вам:
- Трудитесь же, ничего не боясь! Нынче изобретателям положена не плаха и кнут с терновником, а хвала и слава.
- Спасибо, господь! – со слезами на глазах кричал святой Петр. – Так можно приступать к строительству храма? Где же самая первая глыба, краеугольный камень, без которого… которого… в общем… можно, Господь, по сто грамм?
- Где же логика, Петя? – воскликнул Бог, - тут даже нет подмены понятий, просто нелепость! Как же ты обращаешься, Петечка, со словом, которое, по справедливому замечание благовестника Вани, само есть Бог?! Безответственно это, Петрушка! Нельзя швырять на ветер бесценные алмазы божественных слов. Лучше бы помолчал, Петер, чтобы не обесценивать Слово а, следовательно, и меня лично. Хватит лясы точить, все – за работу!
И добавил строго:
- Смотрите, это моя личная стройка, на строительстве храма неуместны любые грехи! Теперь у вас пост, который ни в коем случае нельзя нарушать. В первую очередь это относится к тебе, Дух. Построив храм, приступим к перестройке всего Рая. Надо бы его южнее перенести, а то тут слишком холодно.
Бог исчез, а мы продолжили трудиться. Вскоре, совсем умаявшись, я объявил перекур.
  Мы торопливо глотали табачный дым, потому что больше ничего у нас и не было. А как кушать-то хотелось, если б кто знал! И тут заговорил Азазелл. Воровато оглянувшись, – нет ли, мол, Бога рядом, он заговорщически подмигнул нам и шепнул:
- Я не раз бывал в Райском саду и, должен вам доложить, фрукты там, что надо, а размеры имеют такие, что одним яблоком можно шутя накормить целую роту. Учета там не ведется никакого, а множество фруктов попросту гниет, упав на землю. Богу они особенно не нужны, потому что он питается в основном манной небесной и духовной пищей.
- Точно, - заметил Петр, - и к тому же он может шутя творить колбасу хоть из скал, хоть из вакуума. Я думаю, не обеднеет, если мы съедим по яблочку!
- Точно, - решил Дух, - нынче же ночью полезем к нему в Райский сад. Ограды берусь ликвидировать лично. Я их раздеру в клочья, будь они трижды стальными!
- Вперед пропустим Адама и Еву, - сообразил Марк, - им не впервой у Господа яблоки тырить.
И тут загремел гром.
- Мошенники! – Вскричал Бог. – Вот я вам задам! Две недели не сможете сесть. Нет бы – мирно трудиться на строительстве храма, они решили самого Бога обокрасть и объесть! Но вы об этом пожалеете, истинно говорю.  Пять раз вам по пятнадцать суток, Луну подметать! Чтоб весь реголит вымели, курицыны дети! Я потом подумаю, не заполнить ли святой водой котловины давно мертвых лунных базальтовых морей. А потом прилетите на Землю и попытаетесь и там хоть немного навести порядок, правда, уже не метлой, а все больше наганами, комиссары вы мои. Я вам по такому случаю тужурки выдам и красные банты, а кое-кому – буденовки и бурки. Марш на Луну!
И началась лунная страда. Метлы мелькали, как пропеллеры вертолетов, а перекуры бывали раза два в день, не чаще. Время от времени, отхлебнув  из баклажек нектар и со словами “О, горе”, мы присаживались на лунные камни, - в основном, габбро-анортозиты, реже – оливиниты и перидотиты и грустно смотрели на Землю. Ох, и несладко же кому-то там живется сейчас! Мы же, несмотря на все трудности, все-таки бессмертны, и имеем высокие чины в небесной иерархии… скоро, очень скоро земляне надышатся пылью, прилетевшей с теперь уже не столь далекой Луны!
Работа кипела, а с Земли кое-кому могло показаться, будто на нашем спутнике поднялась пыльная буря. Астрономы вытирали пот со лба и недоуменно переглядывались: какой может быть ветер на абсолютно безвоздушной Селене? Бред, право же! Может быть, там вулканы ожили? А  в природе и не такое бывает. Откуда было знать этим чертовым материалистам, что это серафимы метлой вздымают клубы пыли во славу божью, по его приказу и в награду за собственные прегрешения.
Я старался не отставать от работяги Фомы, но всем нам было далековато до Духа. Вот уж мел, так мел! Если бы не Азазелл, сроду бы нам не уложиться в срок. Но старый дьявол (а нынче – серафим шестого класса, как и мы с Хомяком) не подкачал, и мы успели вывезти лунный мусор в самые глубокие кратеры, засыпав их по уровню  гребней валов. Тут и Бог прислал нам депешу в виде огненной надписи на скале:
- Молодцы! Дело мастера боится. Я доволен итогами года и вашим бодрым ударным трудом. Летите на старую Землю, там вам предстоит пускать поезда под откос, минировать рельсы и шпалы, сбивать самолеты “Стингерами”, чтобы мерзавцам из НАТО служба медом не казалась. Пусть эти злые тупые скоты напорются на свои же ножи. Прилетев на Землю, покурите с полчаса, а затем – за дело, господа. Парамон с Духом и еще душ с десяток по вашему выбору будут долбить Штаты, а остальные распределитесь по прочим агрессивным “рыночным” странам. Я верю в вас.
Бог.
Надпись погасла. Мы приступили к срочному совещанию.
- Дух, скомандовал я, - отбери волонтеров для диверсионной работы в стране янки.
- Да не суетись ты, - огрызнулся Азазелл, которому почему-то страшно понравилась мертвая поверхность Луны (наверное, потому что там сроду не было шпаны). – Между прочим, Бог мог и пошутить. Старик Саваоф вообще большой шутник, между прочим.
   Меня даже замутило от подобного наглого святотатства и богохульной фамильярности.
-  Ты что себе позволяешь, старый черт! – с пафосом, достойным лучшего применения, воскликнул я. – Господа-товарищи серафимы! Он же нас под монастырь подводит, провокатор! А не постучать ли нам старого греховодника головой о Луну?
- Попытайтесь, попытка не пытка! – встал в боксерскую стойку Азазелл. – Я устрою вам Аустерлиц! Смотрите, как бы ваши крылышки и седалища не пострадали еще!
Не в силах больше выносить наглость этого нахала и скандалиста, мы толпой бросились в атаку. Вспыхнула лунная баталия. Из гущи свалки доносились отчаянные крики:
- Он кусается! Бей его, Марфа! Двинь ему по зубам, Гавриил! Нет ли у кого под рукой шарфа или ремня? Придушить бы негодяя!
- Ох, как же он лягается, старый мерин! Георгий, двинь ему сапогом под копчик! Аль Хорезми и Аль Бируни! Бейте этого шайтана камнями, вам не привыкать! Парамоша! Святой Никодим! Вяжите негодяя, душите, а там видно будет!
- Караул! – вопил полузадушенный Дух, - убивают! Помоги мне, Господь! Спаси своего верного слуги от неистовства дурака Парамоши, злобной бабы-яги Марфы, бешеного Коли!  Задушат ведь, о, Боже!
- Прекратить! – загремел глас Господа. -  Стоять всем на месте! Я вам покажу драки затевать! Блаженны миротворцы, а всем прочим, между прочим, придется сейчас снять штаны и улечься лицами в реголит! Присуждаю всем по пять тысяч розог, по тысяче всыплю авансом, остальное оформлю в кредит.
После такого вступления Бог проворно и умело отсчитал каждому из нас по 1000 розог, и исчез. Глумливый Дух крикнул, надевая штаны:
- Спасибо за науку, Господи!
- Не стоит благодарности! – откликнулась черная бездна Космоса. – Это моя святая обязанность – учить таких ослов, как ты!
- Ты не накаркай повторения экзекуции! – замахали все руками на Духа. А он, бездельник, беспечно ответил:
- Да некогда Богу с нами возиться! Вы что, сразу этого не поняли? Будь у него время, мы бы тысячью горячих не отделались бы. У него есть дела куда важнее, чем нас драть. Он только грозиться горазд, а так Бог добрый… когда ему некогда. Так причастимся же на дорожку, и вперед, на наш старый голубой глобус!  Искупаемся в реке Лене где-нибудь в районе Тикси… ледяные купели, знаете ли, закаляют души и тела! Полетели же!
Но едва мы шлепнулись на Землю, как нас настиг очередной божий приказ. С неба камнем рухнула мраморная плита со скрижальным текстом, где черным по белому было написано:
- Приказываю Духу убыть на войну с квазарными бесами.
Так мы надолго лишились общества Азазелла. А без него и крестовый поход не поход. Осрамились мы, не сумев ничего добиться на ниве борьбы с абсолютным злом в лице “цивилизованных западных государств. И закончился наш  поход ничем. Ничего мы без духа не можем, даже лунную пыль пустить в глаза. Нам бы только лунные сонаты писать, да вот беда – не знаем нот. Кроме того, этот музыкальный шедевр уже существует, поскольку был создан товарищем Бетховеном.   У нас еще будут столкновения с мерзавцами и негодяями как в этом мире, так и в ином. Но это уже другая история, ничего общего не имеющая с лунной темой.