14

Торе приехал не один, а с компаньоном, видимо, надолго, со-
бираются в Таллинне создавать СП, связанное с торговлей,
они уже были в "Виру", устроились (поэтому и заехали за мной
позже), и теперь все вместе едем к Тамаре.
Тамара в мире торговли хорошо ориентировалась, недаром она
несколько лет работала в Промторге художником, то витрины
оформляла, то ценники и всякие объявления писала. Ей это
очень удобно было: куча всяких полезных знакомств, свобода
передвижения, да и достать она могла всё что угодно. Она и с
Торе-то познакомилась на работе - он приезжал, какие-то дого-
вора оформлять, связанные с поставками всякого ширпотреба.
Тамара хорошо знает финский язык и по-немецки, и по-шведски
немного объясняется, а уж про эстонский и говорить нечего. Я
по-эстонски хорошо говорю, а финский только с грехом пополам
понимаю, и то потому, что всё время по телевизору финнов смо-
трела.
С Торе я и раньше была знакома, видела его несколько раз ме-
льком, ему лет около пятидесяти, а вот компаньон оказался по-
моложе, наверное ему ещё и сорока нет. Не Ален Делон, конеч-
но, но и не Квазимодо.
Они оба довольно сносно говорили по-русски, не зря же их фир-
ма много лет вела дела и в Москве, и в Таллинне. У Тамары
был приготовлен холодный лёгкий ужин, да и выпили мы чисто
символически, в основном, беседовали, хотя я многого, о чём
они говорили, не понимала, в этих специфических терминах, ко-
торыми они пользовались, чёрт ногу сломит.
Узнав, что я умею печатать и знаю делопроизводство, хотя мно-
го лет и не прикасалась к машинке,Торе сказал, что это очень
хорошо, и работу они мне дадут, когда их СП начнёт функциони-
ровать, а пока мне нужно серьёзно взяться за финский язык, по-
работать с машинкой, чтобы набить руку, и почитать кое-какую
литературу вроде Дейла Карнеги. Тамара сказала, что она помо-
жет мне с финским и литературу достанет.
От тамары мы вышли вдвоём с Пааво, было ещё не поздно, и
он предложил мне зайти в какой-нибудь бар, их теперь разве-
лось на каждом углу.
"В другой раз с удовольствием, а сейчас мне пора домой", - ска-
зала я, протягивая ему на прощанье руку.
Дома я обдумывала открывающиеся передо мной, пусть малень-
кие, но перспективы, которые могли в корне изменить мою жизнь,
оторвать меня от корыта, и не только дать выход моей энергии,
но ввести в мир деловых людей, пусть я буду там маленькой
мошкой, мир интересный и манящий, который позволит мне уз-
нать, на что я способна.
Я взяла у Антошки чистую тетрадку и стала составлять план: ре-
жим дня и что мне необходимо, чтобы претворить эти планы в
жизнь.
Особых иллюзий я не питала, так как понимала, что только моя
сила воли, настойчивость и ежедневные занятия могут прине-
сти результат. Уже засыпая, я подумала: а что было бы, если
бы я пошла с Пааво в бар? Я ведь видела, что понравилась
ему, видела, как он разглядывал меня.
И этот такой же козёл, как и все мужчины, небось непрочь по-
баловаться со мной. Ну, что же, это не плохо, будем иметь в
виду. И я вспомнила двусмысленную поговорку, что начальст-
во надо знать не только в лицо.
К двум часам я собралась поехать на Нису, побыть немного и
сказать Ромке, что в ближайшее время не смогу с ним видеть-
ся, так как буду устраиваться на работу.
Я вышла из дома и пошла на остановку, как вдруг впереди се-
бя увидела выскочившую из дома Жанку. Она голосовала
всем проезжавшим мимо машинам, но никто не останавливал-
ся, и на стоянке не было ни одного такси. Вид у неё был какой-
то пришибленный.
Я подошла и спросила, что случилось. Жанка скороговоркой
выпалила: она не знает, но что-то случилось с Туськой, зво-
нила Ромкина мать, мол, Туську увезли на "скорой" в Каллаве-
ре.
В Каллавере больница бывает дежурной раз в полтора меся-
ца, и, как нарочно, именно сегодня их дежурство, а ехать туда
минут сорок. Тут подъехало такси, Жанка быстро шмыгнула в
него и укатила.
Я медленно пошла к автобусу и никак не могла решить, что же
делать мне: сразу сказать Ромке или нет? А может не говорить,
провести с ним пару часов и сказать попозже или вообще про-
молчать?
Я долго не решалась нажать на звонок. Роман открыл дверь и
улыбка сразу сошла с его лица. "Что случилось?"- спросил он.
Я, не раздеваясь, прошла на кухню, села, не глядя на Ромку,
рассказала всё, что услышала от Жанки. Он слушал, смотрел
в окно и молчал.
"Ром, я пойду", -сказала и направилась к выходу. Он попросил
задержаться и стал звонить, сначала матери, потом в больни-
цу. Закончив разговор, объяснил: когда он уехал из дома, мать
пошла в магазин, а Туська полезла что-то искать на антресолях
и упала с табуретки, а с антресолей на неё посыпались всякие
коробки, и она так и лежала,пока не пришла мать и не вызва-
ла "скорую".
"Скорая" приехала почти через полтора часа, и вот теперь Тусь-
ка в больнице и пока без сознания. Сейчас он поедет в Каллаве-
ре. Ромка подошёл, долго смотрел на меня, только сказал: "Вот
такие у нас пироги, с мухоморами".
Я погладила его по щеке и пошла. Сказать ему было нечего, да
и ни к чему. Если мы когда-нибудь и будем с Ромкой вместе, это
будет очень и очень нескоро, а вероятнее всего - вообще никогда.