Сталкеру

Меченый лежал под кучей ржавого металла. Он ничего не чувствовал ни ног ни рук ни тела, боли тоже не было. Стояла полная тишина. Мысли то приходили то пропадали да и сам он не мог понять жив он или нет, а может это сон и он сейчас проснётся и пойдёт на кухню ставить чайник, отрежет кусок белого хлеба, из холодильника достанет сливочное масло и сделает бутерброд и позавтракав пойдет на работу, к себе в пожарную часть в Лиманске. А этот странный сон исчезнет в будничных делах. И нет никакой зоны с её аномалиями и мутантами, и атомная станция работает как и раньше и на дворе социализм и СССР нерушима и непобедима, а летом как всегда приедут его армейские друзья и они отправятся рыбачить на речку, потом сварят уху, выпьют горилки или местного самогона, закусив копченым салом, что делает сосед дед Петро. А потом на танцы в местный клуб, что в соседней деревушке, а дальше сон до обеда, и так целую неделю. Сказка, а не жизнь.
          Метал постепенно проседал и из под кучи появился тоненький робкий ручеёк красного цвета. Умирающего сталкера даже не было видно, да и если его кто и увидел то спасти его уже было нереально. Рядом величественно как монумент парил монолит, как надгробный памятник сталкеру и реактору одновременно. Откуда-то из под кучи доносился затухающий писк детектора умирающего вместе с хозяином. А в остальном обычный день в Зоне. Где-то в дали слышны выстрелы и взрывы, вой и рычание нереального зверья, треск электроразрядов и другие звуки присущие этим местам.
        Лето… как приятно…. и вот мысли уходят, подкрадывается забвение, разум угасает. И если кто нибудь увидел его в этот миг, то заметил яркую улыбку, которая остановилась на его обескровленном бледном лице. А над кучей метала взлетела маленькая голубая искра и унеслась в небо, в верх к невидимым звёздам.



.