ШИЛО НА МЫЛО

- Да успокойся ты, психованная, - прикрикнула Машка. – Толком можешь объяснить, чем он тебе так не угодил?

- А что тут объяснять? – я была вне себя от праведного гнева. – Судя по всему,  как раз я ему не угодила. Только непонятно чем. Целыми днями одни замечания и придирки, причем, на глазах у всего коллектива!

- Думаю, ты, как всегда, преувеличиваешь, - вздохнула Машка.

- Ни капельки! – в запале крикнула я. – Хоть у кого спроси. Совсем проходу мне не дает – то не так, это не эдак. Его послушать, так человека глупее и необразованнее меня в мире больше не существует!

- Ну, не знаю, - задумчиво произнесла Машка. – Может тебе того.. жалобу главврачу написать?

- Ты что, с дуба рухнула? – я покрутила пальцем у виска. – Какую жалобу? Полной идиоткой себя выставить?

Машка горестно вздохнула и принялась пить уже порядком подостывший чай. Героем наших жарких дебатов был ни кто иной, как мой новый заведующий отделением Кирилл Борисович. Старый уволился, место долго пустовало, и вот две недели назад – явился не запылился! Такой себе атлетически сложенный красавчик с  голливудской улыбкой, одет с иголочки, фразы умные направо и налево раздает, а, главное, вежливый до тошноты. Так вот этой самой вежливостью он доводил меня  до белого каления – и с пациентами я не так разговариваю, и историю болезни неразборчиво пишу, и на работу опаздываю.  Замечания произносились тихим, спокойным голосом, с ангельской улыбкой на устах и как раз в тот момент, когда количество окружающих нас людей приближалось к максимально возможному значению.

- Слушай, а, может, он к тебе неравнодушен? – предположила Машка, отправляя в рот очередную шоколадную конфету.

- Понятное дело, что неравнодушен, - согласилась я. – Весь вопрос – как именно. Сие странное влечение попахивает, скорее, тихой ненавистью.

- А вдруг это профессиональная зависть? – прищурилась Машка. – Ты же грамотный врач, от клиентов отбоя нет. Вариант?

- Вряд ли, - засомневалась я. – К нему на прием и так очереди трехметровые выстраиваются. Нет, точно не зависть. Здесь явно что-то другое.

- Денежный клиент лишним никогда не бывает, - уверенно заключила Машка. – Так что позволь не согласиться.

- Ой, Маш, эти «денежные» такие нудные, что иметь с ними дело – себе дороже. Всю душу наизнанку вывернут за пять копеек.

-  Тебе виднее, конечно, - решила не развивать спор моя подруга. – А что он  говорит такого оскорбительного, можешь пример привести?

Я задумалась. Ответить на Машкин элементарный вопрос оказалось крайне сложно. С одной стороны, я была уверена на все сто, что подобных примеров не счесть. Не привиделось же мне все это, в конце концов! Но с другой стороны, какой-то конкретный случай припомнить никак не удавалось.

- Да взять хотя бы сегодняшнее утро, - память, наконец-то сжалилась над моими страданиями и выдала крупицу информации. - Бегу на работу, время поджимает, а тут он едет. Останавливается и с такой мерзкой ухмылочкой говорит: «Давайте, Настенька, я вас подвезу, хоть один раз на работу вовремя попадете!».

- И что тут такого? – Машка недоуменно уставилась на меня.

- А тебе не ясно? – недогадливость подруги меня иногда поражала. – Он же с издевкой предложил. И про опоздания напомнить не преминул, козел!

- Насть, ты палку не перегибаешь, случайно? – осторожно поинтересовалась Машка.

- Ничего я не перегибаю! – Машкин скепсис начал меня раздражать. – В понедельник, кстати, делаем обход. Подходим к больному, которого я веду. Он его посмотрел, пощупал и, вроде, остался доволен. Потом карточку в руки берет и тихо так, сквозь зубы, произносит: «Как жаль, что в школах отменили такой прекрасный предмет, как «Чистописание». Иной текст даже под микроскопом разобрать невозможно. Правда, Анастасия Сергеевна?». И это в присутствии двух врачей и целой палаты больных!

- Так ты же сама только что сказала, что он это тихо произнес. К тому же, ничего обидного в его комментариях не вижу – почерк у тебя действительно, как у курицы.

- Даже если и так, зачем выставлять это на всеобщее обозрение? – я  разозлилась не на шутку.

- Эй, милая, а ты, случаем, не втрескалась в него? – сверкнула догадкой Машка.

- С чего ты взяла? – вспыхнула я. – Было бы в кого! Гонору много, а копни поглубже – один пшик!

- Оно и видно! – ехидно подмигнула Машка. – Ладно, давай сменим тему.

Поболтав со мной еще часик о том, о сем, Машка отправилась восвояси. А я стала нехотя собираться на дежурство.
Зря мы обсуждали этот вопрос, ох зря!  Разговор оставил неприятный осадок. А осадок этот появился оттого, что Машка была катастрофически права – я влюбилась, как последняя дура. И эта самая любовь была сейчас совсем некстати. Во-первых, личная жизнь на работе изначально обречена на провал. Это было мое твердое убеждение, подкрепленное не столько собственной практикой, сколько чужим опытом, литературой и кинофильмами. Во-вторых, у меня едва стали налаживаться отношения с Антоном, моим женихом трехлетней давности. Пол года мы находились в состоянии затяжной ссоры, и всего месяц как помирились. Антон был парнем состоятельным, проверенным и надежным, стоически терпящим все мои претензии, плохие настроения и тому подобные выбрыки. Поэтому менять его на невесть откуда взявшегося мачо в белом халате было бы верхом идиотизма.

Но, несмотря на  глубокие познания о собственном эмоциональном состоянии и трезвую оценку ситуации, все мои мысли, с раннего утра и до позднего вечера, были заняты исключительно Кириллом Борисовичем. И поделать с этим я ничего не могла. Или не хотела, как знать. Ну а  что-то делать было просто необходимо. Причем, срочно.

Пронзительный сигнал будильника прервал мои раздумья - нужно было собираться в ускоренном темпе. Быстро натянув попавшееся под руку платье, я, в поиске подходящей пары обуви, заглянула под кровать. Первое, что я там увидела, были грязные носки Антона. Вот паршивец, сколько с ним не ругайся, а все без толку – как валялись носки, так и будут валяться во веки веков.

Я устало присела на краешек кровати и, устремив гипнотический взгляд на Антоновы носки, задумалась. Ну, предположим, выброшу я из головы все свои трухлявые убеждения и сдамся в плен собственным чувствам. Представим также, что предмет моей страсти ответит взаимностью, и мы вознесемся в небеса на крыльях любви. Ну, а дальше что? Переедет он жить ко мне, или я к нему, не важно. И буду я каждый день, помимо профессиональных наставлений, выслушивать тирады о плохом преподавании дисциплины под названием «Домоводство» в наших школах, требования не маячить перед экраном телевизора и нотации о пагубном влиянии электромагнитных излучений на состояние головного мозга женщины, любящей посплетничать вечерком с подружками по мобильнику.
Не говоря уж о носках под кроватью, прожженных «случайно» упавшим сигаретным пеплом креслам и кисточке для бритья с вечно засохшими хлопьями пены. А если он еще и жадным окажется?

   На дежурство я, естественно, опоздала. В кабинете заведующего горел свет, дверь была нараспашку, и поэтому моя жалкая попытка прошмыгнуть незамеченной не увенчалась успехом.

- Куда  вы, Настенька, так спешите, можно полюбопытствовать? – насмешливый голос Кирилла Борисовича подействовал на меня, как красный сигнал светофора. – Раз уж все равно проштрафились, так хоть доброго вечера пожелали бы.

- Извините, больше подобное не повторится, - сдавленно пробормотала я.

- Ну, не стоит так волноваться, с каждым случиться может, - Кирилл Борисович участливо приобнял меня за талию. – Чайку хотите?

- Хочу, - улыбнулась я. – Только переоденусь сначала.

- Помощь, случайно, не требуется? – мартовским котом промурлыкал Кирилл Борисович. – Халатик, к примеру, подать или платьице расстегнуть?

- Премного благодарна за заботу, -  не осталась я в долгу. – Если сама не справлюсь, всенепременно воспользуюсь вашим предложением.

- Хозяин – барин, - кажется, мой собеседник был несколько разочарован. Или мне показалось? – Так я вас жду на чай!

В кабинете начальства дым стоял коромыслом, пепельница была полна окурков и погрызанных зубочисток, а в углу стояли стильные туфли с комьями засохшей грязи на носках.

Пристально оглядев весь этот натюрморт, я радостно выдохнула – на душе стало спокойно и легко. И, как ни странно, совершенно свободно.