Ветупрецес. Глава 4

   -Дети, собираемся, мы приехали! – провозгласило контральто классной руководительницы.
   Здесь был слишком “избитый” пейзаж, какой показывают в фильмах про средневековье: на севере от приехавших, на утёсё, стоит Замок, вокруг него много маленьких и больших построек, некоторые разрушены, другие выглядят, будто их отстроили только вчера, и все это окружено полутораметровой стеной. Правда в некоторых местах кладка не достигала и 30 сантиметров. Время взяло своё. На юге и западе лес, а на востоке поле с маленьким амбаром. Из этого места всего одна дорога и ближайший населённый пункт группа уже проехала. Почему-то некоторым все это благообразие показалось не по нутру,  не уютно, всё очень и очень картинно, неестественно, всё слишком хорошо. 
   Замок не представлял из себя ничего особенного. Высотой этажей в двадцать, имел пять башен и еще одну, служившую, по-видимому, в своё время, колокольней. Стены не были тронуты временем и выглядели строго и величественно. Над массивными дубовыми воротами сиял отполированный щит. На нём изображен кулак, держащий кузнечный молот, на древке которого свисал кельтский крест. Прямо над этим гербом был возведен большой балкон, на котором разместились две лежанки, какие были в римских дворцах. Сам же замок был окружен неглубоким рвом, давно уже не наполнявшийся никакой жидкостью, поэтому в нем свили гнезда крысы. За рвом находился своеобразный «город», поделенный на две части. Одна жилая, состоявшая из трёх двухэтажных домов и штук двадцать пять простых хибарок. Вторая часть являлась милитаризованной зоной. Армейские бараки,  четыре конюшни, несколько оружейных мастерских, амбаров. Судя по всему этот замок был нечто вроде последним пристанищем для людей, которые лишились крова, из-за еще одной кровавой междоусобной войны.
   Наконец все дети были пересчитаны, построены, собраны. Навстречу группе шел высокий, с величественной осанкой немолодой человек.  Его жиденькие усики, свисавшие по краям губ, делали лицо неприятным, но в тоже время завораживающим. Его жёлто-зеленые глаза смотрели внимательно, испытующе. Некоторых от этого взгляда пробрала дрожь. Помолчав еще мгновение, стряхнув пыль с лакейского сюртука, он представился на неплохом русском языке. Хотя было слышно, как ему трудно говорить правильно. Он шепелявил и делал паузы между длинными словами. Но голос , всё же, звучал гордо и бесстрастно.
  -Добро пош-ш-шаловать.  Меня звать Отто фон Скланж. Я смотритель замка Ветупрецес, - последнюю “С” он прошипел, будто змея. – Уже вечер. Пройдемте в мой дом. Там будет ваша опочивальня. И еда. Завтра мы начнём, - он низко поклонился Наталье Аркадьевне, передал ей лист с русским текстом и рукой поманил ребят.
   Они прошли через обычную дверь, врезанную в массивные ворота. И оказались во внутреннем дворе крепости. Путь их лежал в двухэтажный дом с черепичной крышей и дымящейся трубой. Они миновали калитку и прошли в дом. Нил своим идеальным “нулевым” зрением приметил на косяке какие-то выжженные завитки, такие же были, как он потом приметил,  на ножках стульев и кроватей.
   В комнате, куда они вошли, стояли два высоких кресла перед камином, мягкий диван, шкафчик с коньяком, над  камином  портрет. Человек на нём показался  знаком: густая бородка, пенсне, сидел он в кресле, подпирая рукой щеку. Одет был в пиджак с жилетом. На шее галстук. Но люстра, висевшая над длинным столом с посеревшей скатертью, не давала достаточно света, чтоб увидеть лица, изображенного на картине.
     Скланж остановился, размахнул руками и проскандировал:
   -Мой дом - Ваш дом, - и опять свистяще-шипящий звук. – Здесь мы будем потчевать. И Отдыхать перед камином. Наверху спальни. Два человека. Душ, уборная в конце.
   -Большая дырка и шланг с ведром, - пробурчал кто-то в толпе, классная тут же шикнула.
   -Замок под охранной Йу Эн…
   -Кого? - скривился Бакс, ткнув в бок Нила.
   -ООН, по-русски, - огрызнулся он.
   -У смотрителя есть водопровод. И электричество. Вы не почувствуете себя ущербными, - его лицо озарила мимолетная усмешка. Все потупили взгляд.
     -Первый этаж: мои покои, покои Гарри, моего слуги,  кухня, кладовая, вход в подвал, - продолжал Скланж. – В первые два прошу не заходить. А так попросите Гарри, и если он не занят, он вас проводит. Разбирайте свои вещи и к столу. Разрешите откланяться.
   Он удалился в комнату, из которой веяло чем-то вкусным, в которой копошился сероволосый юноша с крючковатым носом и перекошенными плечами. Лицо его промелькнуло в открытой двери лишь мгновение, но стало понятно, что человек он мягкий, неконфликтный, шутливый, но немного трусливый. Ни у кого не было сомнения, что это было так.
   Помрачневшая от речи смотрителя Наталья Троицына вспомнила своего отца. У него был такой же взгляд, который мог заставить оцепенеть любого.  Она молча поднялась на второй этаж по скрипучей лестнице, достала свой список и список смотрителя, который он ей дал при первой встрече. На нём было написано «Подымайтесь наверх, комнаты готовы, ключи в замках.»
   -Почему нельзя сказать просто так, - подумала про себя Наталья и сказала вслух. – Так,  дети, - начала Наталья Аркадьевна. – Комнаты по два человека. Я буду говорить номер комнаты и фамилии. Слушайте внимательно. Мальчик с мальчиком, девочка  с девочкой
   Кто-то, похоже, расстроился из-за такого расположения. Но распределение шло довольно таки быстро. Комната с видом на небольшой пруд в саду Скланжа, досталась Мише и Данилу. Хороший вид из комнаты – это уже полдела.
   -Аксёнов, Громов, комната один. Мясина, Романова, комната два.
   -Дай пять, Михан! – обрадовался Данил.
   -Тебе того же.
   Дальше по схеме Федотовы - №3, Вера, Лена-№3, Гвоздев, Совин-№4, Илья, Гена - №5, Сэм, Никон-№6, Куня и Алдов - №7
   Поднявшись по лестнице  можно было пойти по двум направлениям. Вперед – коридор устланный коврами и горшками с зеленеющими фикусами. По бокам коридора двери в спальни.  Их было ровно восемь. Небольших метров по 11-12. Или же можно было пойти сразу направо, где виднелись две двери – ванна и санузел. В конце второго коридора окно, которое освещало люк в потолке, ведущий на чердак.
между ними шесть метров, они устланы коврами. На стенах были развешаны картины.  А у самой лестницы стояли блестящие, словно смазанные и наполированные, рыцарские доспехи. Жаль только пустые, мёртвые, да и тяжёлые.
   -Душевые в другом коридоре, - продолжила классная. – Я буду в восьмой комнате. К ужину наверно не выйду, голова разболелась. Слушайтесь этого бюргера. Хорошо?
   -Да, – ответили хором.
   Она ушла, парни и девушки разошлись по комнатам. Аксенов зашел в комнату первый.  Его радости не было предела, его все еще переполняли различные эмоции. Ему уже не терпелось оказаться в старинном замке, полного тайн. Даниил не спешил заходить следом. Он вновь заметил то, что не увидели другие. На уровне колена, на косяке вновь были выжжены письмена. Но эти было увидеть сложнее, хоть и здешние светильники были заряжены не электросберегательными лампочками. Дерево было темное, старое. Но все же Громов разглядел два отрывка слов. Aksnv, Grmv. Что-то ему подсказывало, что на двери второй комнаты было бы начертано Msn, Rmnv.  Сейчас больше всего на свете Нилову хотелось оказаться где угодно, только не тут, пусть хоть в лесу, полного волков и медведей. Но не тут.
   -О нет, как вы могли оказаться напротив меня? – послышалось позади хныканье  Оли.
   -Не бойся, я не приду к тебе ночью и не … - начал Данил, но тут Леся затащила Олю в комнату от греха подальше.
   Комната обставлена вполне уютно: две кровати, закрываемые грубой,  парчовой тканью. Так что можно закрыться от всего мира. У каждой кровати дубовая тумбочка с ящиками, на ней свеча и кувшин с водой, стакан прилагается. Тут даже был шкаф, один, но с перегородкой.  Вид прекрасный на сад, в котором цвело что-то неизвестное, но красиво цветущее, потолок расписан  в виде голубого неба, с летящими по нему голубями. “В общем, жить можно” – констатировал Аксенов.
     Пока все разбирались на местах, прошло два часа. Время собраться в гостиной, там ждал Скланж.
   -Дорогие гости. Думаю, не лишним будет устроить небольшой моцион. Собирайтесь – выходим.
   На нём уже был одет серый плащ, застегнутый у горла такой же рукой с молотом, что изображен на щите. Группа вышла из дому, миновала главные ворота и спустилась к большому озеру, оберегающему замок с севера. У основания утеса стояла деревянная постройка, в которой, по-видимому, лежали  сети, снасти. Такое умозаключение пришло народу из-за  перевернутой лодки, которая лежала тут же рядом. 
   -Хомово озеро, - вздохнул Скланж. – Люблю я тут отдыхать. Всегда любил. Хоть моя родина – горы, да сухость. Это озеро очень теплое. Даже сейчас, - он обратился ко всем. – Советую вам искупаться. Я показал вам дорогу, думаю не заблудитесь. А ЕС-с-с-с-с-ли что, - всех вновь будто ушибло током, - за вами есть, кому следить.
   Он покосился своими блестящими глазами на одну из башен замка. От неё повеяло несильным ветерком, который почему-то сдавливал грудь. Было тяжело дышать. Озеро стало темнеть. Скланж погнал всех обратно в свой дом. В обеденном зале был накрыт стол. Что на нём только не было: копчёности, жаркое, дичь, вяленое мясо, чешское пиво!
   -У вашей классной руководительницы видимо разболелась голова. Так что про пиво ни-ни, - он приложил палец к губам. – Угощайтесь.
   Всё выглядело очень  аппетитно. Девушки сразу же решили, что приготовлено это всё, тем самым Гарри, и с ним надо обязательно сдружиться, во что бы то ни стало. Но раздумья быстро прекратились – больно есть хочется. “Поем, а ночью на разведку” – подумал Миша и, как  все, начал  с пива.
   “Тьфу! Гадость, оно лёгкое, почти безалкогольное” – у половины возникла именно эта мысль, у другой половины чуть не случилась реакция обратная глотанию. Хотя, им не выбирать и всё равно выпили. Обедали около часа. Смотритель удалился, извинившись перед гостями, пожелав им спокойного сна. Вот уже уставшие люди собираются на боковую. Большие часы с боем внизу пробили одиннадцать.
   -Нил, тебе ничего здесь не показалось странным?
   -Миша, заколебал, спи, давай, - и он зашторил свою кровать.
   Через десять минут он уже засопел. А его сосед встал, оделся, глянул в окно. Ночь. Хорошее время. Теперь Миша смотрел на лес. Та всё время мелькало что-то. А что он не знал. И самое главное для него было - это свет. Свет, мелькавший в бойницах замка. Их он заметил, когда спускался вниз, гуляя, чтоб не заснуть. И вот удача. Судьба дала ему шанс. Ворота в замок должны быть открыты. Забежав в комнату, убедившись, что Даниил уже видит сны, наспех собрался, прихватив фонарик и маленькую видеокамеру.
   -Пошли, исследуем, этот чёртов замок, - сказал он в пустоту.
   Осторожно ступая по скрипучей лестнице, он выбрался на улицу.  Яркий полумесяц освещал ему путь. Миша семенил от здания к зданию, постоянно оглядываясь, прислушиваясь и даже принюхиваясь. При каждом шорохе он валился на землю, и его сердце переставало стучать на мгновение. Так перебежками он добрался до ворот, в которых был виден контур стандартной двухметровой двери. Миша шмыгнул в проход. Была кромешная тьма.  Фонарь он включать побоялся, поэтому зажмурился, постоял так 15 секунд и открыл глаза. Теперь стало видно чуть получше. Вдали была видна полоска света, проходящая сквозь помутневший витраж. Перед Аксеновым был коридор, оканчивающийся ступеньками, которые расходились и поднимались на второй этаж двумя лентами. На стенах повсюду висели гобелены, на них изображены казни, сожжения, инквизиция. Оружие, где-то блестящее, а иногда затронутое «ржой». Все это придавало коридору пугающее спокойствие и неподвижность.  Не теряя ни минуты, Миша бросился в первую дверь, по дороге включая камеру на ночной режим съемки.  Дверь оказалась заперта. Он кинулся на противоположный конец коридора – та же ситуация. Наверх идти боязно. Там должен был быть Отто. Через секунду в голове Миши пронесся протяжный гул, вдруг руки и ноги потяжелели, а голова показалась парню непосильной ношей. Так продолжалось пару секунд, а может минуту, а может и целый час. И тут как в помощь прогремели откуда-то часы. Пробили они больше чем 12. Даже больше 24. В это время Аксенов стал покрываться попеременно то холодным, то огненным потом. Часы, бившие 45 раз,  могли свести в этом замке с ума.
   -Лестница, - вдруг мелькнула чужая мысль в его голове. – За лестницей должно быть что-то. Хоть что-то… - его руки лихорадочно задрожали.
   И он оказался прав. Добежав до лестницы и обойдя её со стороны, он увидел низкую дверку, оббитую металлом. Полтора всего метра в высоту. Что-то тянуло и манило туда Аксенова, он уже протянул руку, чтоб открыть её, как за ней послышался шорох: скрип ботинок, шептание, как минимум двух мужчин. Мишка быстро спрятался за постамент с бюстом известного римского полководца, который пылился  у стены. В открывающуюся дверь просунулся  Скланж, за ним тот, кого он называл Гарри.
   -Не нравится мне это. Надо занять этих детей, - просипел смотритель.
   -Конечно, - ответил второй без эмоций.
   -Значит, мы договорились? – он кинул на слугу испытующий взгляд.
   -Да.
   -Не забудь спрятать ключ.
   -Хорошо, - все также безучастно пробубнил Гарри.
   Бакс быстро  навёл камеру на них, хотя и боялся даже вздохнуть. Скланж ушёл, а второй подошел к стене и стукнул по какому-то камню, затем еще несколько раз по другим, и что-то прошептал себе под нос, было похоже на «Казарман». Аксёнов не мог запомнить по какому кирпичу приелся удар,  попросту не видел. Но её ритм хорошо запомнил. После немудреной комбинации. Открылся первый камень, как дверца миниатюрного сейфа, в него положили ключ, потом он закрылся и переместился как в пятнашках в другое место. Миша чётко увидел, как эти булыжники стали обретать правильную форму и быстро менять своё положение. Через пять минут они остановились. Гарри стал собираться уходить. Тут до Аксенова дошло, что если он уйдет, то запрет дверь, и ему не удастся выбраться. Он проведет ночь в этом чертовом замке. Но его пугала не ночевка…
   ДИН… ДОН…
   Те дьявольские часы стали вновь выбивать удары. Звук поникал в каждый закуток, в  каждую щель этого треклятого куска камня. Но больше Мишу испугал не сам факт ударов, а реакция помощника смотрителя, который стал бешено озираться по сторонам, достал нож и проговорил голосом, какой может быть у человека, который никогда ничего не боялся и вдруг нашел то, что вызывает страх:
   -В замке нет часов…
   Он метнулся прочь. Озирался по сторонам, хоть и не видел ничего необычного. Часы отбили одиннадцать раз. Остановились. Гарри пытался что-то почувствовать некой силой, находящейся внутри него, что-то лишнее в замке. И нашел. Он повернулся к небольшому закутку, в котором прятался Миша.
   “Конец”, – подумал он.
    Но только подчиненный Скланжа сделал шаг, бой часов раздался еще раз и теперь он имел направление. Гарри медлил, он хотел продолжить путь к намеченной цели, но чем дольше он медлил, тем сильнее в его голове доносилось «ДИН…Дон…». Наконец юноша решился -  взбежал по лестнице и направился в южную башню. Как только топот его ботинок стих, Миша опрометью бросился прочь из замка в дом Скланжа.
   Как смотритель не заметил Мишу на обратной дороге - уму не постижимо. Парень пробежал в 50 метрах от старика, когда тот направлялся твердой походкой к конюшням, находившимся в другом конце крепости. Но Аксенов пробежал по пыльной земле за немцем, и в третий раз Судьба спасла его.
   В доме горел свет.  Сердце сжалось, но тут же отлегло, по дребезжанию теней, стало ясно, что это был зажжен камин. Переведя дух,  Аксенов думал, что скажет тому, кто находился в зале. Но там никого не было. Зайдя и оглядевшись, он сам свалился в кресло перед очагом, упорно смотря на портрет. Где же он его видел. Ему, сонному, испуганному лицеисту было трудно дышать, ноги все еще были свинцовыми, а голова переставала периодически мыслить, но последнее не было ново для простодушного Аксенова.  Несколько часов лазания  по тёмным коридорам, а  в результате получил шиш.
   Время! Его осенило. Он взглянул с содроганием на напольные часы, стоящие у камина. На них было 11.45.
   -Я в полдвенадцатого вышел. Не мог де проделать весь путь… и там… за 15 минут…
   Его мысли прервали шаги.  Миша приподнялся, глянул на лестницу – это спускалась Леся.
   -Тебе, что не спится? – спросил он.
   Леся, испугавшись,  подскочила на месте.
   -Ты что так пугаешь? – она направлялась к нему. – Так можно и до инфаркта довести.
   -Прости, не хотел.
   -Да ладно, я не сержусь, - она мило улыбнулась и села на соседнее кресло.
   -Ты куда-то собралась? – он пристально глядел на неё, похоже она оделась для выхода на улицу.
   -Оли уже нет три часа. Я хотела попросить Вас с Даниилом её поискать, а вас тоже нет.
   -Твоя доброта тебя погубит, - сквозь зубы процедил  Аксёнов.
   -Что, это ещё за наезды, теперь я ещё виновата? – она, похоже, выходит из себя.
   -Прости. Я не хотел тебя обидеть.
   -Я понимаю, но…
   -Никаких “но”, иди к себе, а я пойду, сбегаю за Громом и…
   -Я же говорю, его нет.
   -Ничего, я к себе зайду, возьму, что надо и пойду.
   Они поднялись наверх. Неудачно он попал. Мясину искать не хотелось.
   «Почему Леся именно такая. Нет бы, наплевать на эту девку и спать себе спокойно.»
   Миша зашёл к себе в комнату, а там Данил сидит себе спокойно и что-то пишет на листке. Это  ввело в ступор вошедшего. Позади, прям у самого уха послышался шепот Романовой, и чувствовалось её теплое мягкое дыхание. Она сказала, что Оля на месте.
   -Наверно, пока мы разговаривали, они вернулись в свои комнаты.
   -Скорее всего, ну и отлично спокойной ночи.
   Она двинулась в сторону своей комнаты, а Аксёнов начал расспрашивать Громова, в чём дело. Он сказал, что расскажет всё завтра за обедом. Тот не стал с ним спорить - очень хотел спать.