Ускользающее

Егору уже два с половиной года. Межу тем, процесс его развития, набирает все новые обороты. Не проходит и дня, чтобы в сыне не обнаружилось какое-то, пусть маленькое, но ощутимое и важное новшество. Признаться, сейчас следить за происходящими переменам и удивляться им стало гораздо проще – с какого-то момента все развитие, ранее заключавшееся в неведомых, очень тонких внутренних процессах, начало происходить на виду, обрело внятные очертания. Вот он сказал новое слово, вот понял толк в падежах и склонениях, вот продемонстрировал новые эмоции, вот научился самостоятельно выполнять какие-то замысловатые действия, вот начал проявляет недюжинный интерес к чтению, вот в нем проснулось непоколебимое желание помогать, четко заявила о себе разборчивость... Все стало явным, осязаемым, словно теплое весеннее солнышко вскрыло лед на реке.

Не знаю почему, но все эти, происходящие в Егоре, перемены, помимо радости и удовольствия, несут мне какое-то новое, щемящее чувство, которого я не испытывал прежде. Или просто не задумывался о его существовании, а оно преспокойненько и безнаказанно дремало во мне, дожидаясь своего часа… Я начал чувствовать не привычную быстротечность, а невероятную стремительность времени, которое «отбирает» у меня моего славного малыша. Каждый день, каждую секунду, постоянно, вне зависимости от того, вижу я его или нет. Тогда, когда я нахожусь вдали от дома, это «отбирание» чувствуется еще сильнее. Я тоскую, и тоска эта – напоминание времени о себе. Я в замешательстве, я негодую и ношу в себе смутную полуобиду от невозможности хоть что-нибудь изменить. Никакие научные гипотезы о полном обновлении клеток человека каждые 7 лет жизни не идут, по своей скорости, ни в какое сравнение с молниеносностью развития ребенка. Он меняется слишком часто. Почти так же, как кадры на кинематографической пленке.

В случае с детьми время использует свой ресурс на все сто – все в ход, все в дело. Если вы не видели ребенка всего пару недель – он уже серьезно изменился. Егоркины бабушки и дедушки каждый раз подмечают это. Но вся «несправедливость» ситуации в том, что если вы ежедневно находитесь рядом с малышом – вы запросто можете и не заметить, проморгать эти плавные метаморфозы, которые, мало по малу, капля за каплей, наберут ощутимый вес. И только тогда вы осознаете, что же происходило все это время, прямо у вас под боком, более заметное окружающим, чем лично вам... Но все-таки, если выбирать между быть или не быть рядом с ребенком – я выбираю утвердительный вариант ответа.

Я смотрю на фотографии своего сына, сделанные всего полгода назад, и думаю – неужели наш Егор был таким совсем недавно? Удивительно, как скоро я начинаю забывать, каким он был, что-то неуловимое постоянно ускользает от меня. Я вижу на снимках малыша, который остался там, в прошлом, и которого уже нет со мной. Он есть только в моей памяти, слишком несовершенном инструменте. И на этих кадрах. Такой маленький, потешный и трогательный, очень любимый мною в тот момент. И сейчас!.. Мне бы очень хотелось снова, хоть на одну секунду, прижать к груди именно того кроху. Понимаете?..

Полгода назад точно с таким же чувством я смотрел на кадры годичной давности.

Я не хочу сказать, что это плохо, или же, что я чем-то уж так недоволен, что я желаю изменить ход времени. Мой малыш любим и обожаем мною во все времени. Я не могу сказать, что это, сегодняшнее, время, возраст Егора и все, что этому возрасту соответствует плоше, чем такое соответствие в любом другом моменте прошлого. Я понимаю, что на самом деле я люблю сразу нескольких Егоров – и тех малышей, что были раньше, и того мальчишку, что есть сейчас. Даже того, которого я не знаю, и который только еще будет в будущем – я уже тоже люблю.

Боже мой, как бы мне хотелось записать, сохранить всю его жизнь, каждый момент, не упуская таких скромных, но таких важных деталей, маленьких черточек, не выбирая и не сортируя, все целиком. Полуулыбки, необычный взгляд, первое сказанное слово… А еще - очень много всего происходит внезапно именно в те моменты, когда под рукой нет фотоаппарата… Или когда тебя нет рядом… Я понимаю всю утопичность и, быть может, наивность, своих мыслей. Но как здорово было бы иметь возможность вернуться в любой момент времени прошлого, в любую точку роста сына, посмотреть на выражение лица, его черты. Пусть не полноценно, а лишь визуально, но в любой момент, а не только в те, что предлагает не слишком-то разборчивая память или фотоснимки в толстом альбоме.

Именно поэтому мы с Иришкой не решаемся удалять любое удачное или интересное фото сына, даже если похожие снимки уже были, даже если выбран не слишком удачный фон или световой решение. Оттого фотографий у Егора уже ни одна тысяча. В нашем детстве такого не было. Мы, дети, безвозвратно потерялись где-то в прошлом. Не отыскать. Как же горько, должно быть, от этого нашим родителям? Им уже точно не вернуть того, что было. В самом удачном случае - осталась лишь ничтожная сотня кадров, нередко случайных, строго-пионерских и не говорящих о нас ровным счетом ничего; фотографий, где мы среди других, одинаково одетых, в одинаковых, продиктованных эпохой, позах, где лица наши одинаково согреты светлым будущим.

Возможно, и даже скорее всего, к тому времени, когда Егор окончательно вырастет – умные головы придумают еще что-то более интересное. И наши сегодняшние снимки будут смотреться слишком просто и даже нелепо. Но все-таки, как мне кажется, снимая ребенка, записывая о его проделках – нельзя позволять себе лениться, иначе все потеряется, забудется и будет непоправимо жаль...

Может быть, стоит относиться ко всему проще, но у меня не получается. Мне не позволяет сделать этого мое, уже наверняка проснувшееся, чувство стремительности времени, мой маленький «сын из прошлого», мой сын из настоящего, мое желание повторить и почувствовать все вновь... Наверное, именно это чувство заставляет людей помышлять о втором, третьем и так далее ребенке. А в более зрелом возрасте – мечтать о внуках…