Три мечника

Три мечника

Давно было. В котором-то там царстве одолевали людей вражьи набеги. Живут себе живут: пашут, сеют, куют да строят. Год хорошо, другой хорошо, и все пять хорошо. Бывает – десять лет благодать! Закрома полнёхоньки, дома всем, чем надо, набиты. Детишек нарожалось, многолюдство кругом.  Тут и гостей злой ветер принесёт.
Накатятся огненной лавой, стрелами засыплют, острой сталью посекут. Людей, со скотом вместе, в стадо собьют, в полон погонят. Добро, что можно унести, унесут, остальное дымом пустят. Посмеются издали: «Воротимся!».
Уцелевшим людям как жить? То ли уходить из мест обжитых – а куда? То ли, на бога понадеявшись, всё заново отстраивать. И не знать: постоит твой дом, не постоит? Вырастут твои дети, не вырастут?
И поколениями повторяли люди преданье. Мол, лежит где-то в их Земле меч-кладенец. Он остроты и твёрдости невиданной, всё, что хочешь, рассечёт. Нужен только герой, чтоб нашёл его и в руки взял. Он вражье войско остановит. А уж за ним народ поднимется и Землю оборонит.
И жил там, среди прочих, один парень. Пока был мал, родители от супостатов в лесу укрывали, а там и в пору вошёл: плеч – сажень, росту – две, силушка по жилушкам ходит богатырская. А не орёл, не орёл… Потому как, смелость силе воевода. А парень тот, чем хошь, похвастать может: и умом и красотой. А смелостью – никак.
Увидел в детстве страшных всадников, услышал визг их дикий, и напугался на всю жизнь. И, что обиднее всего, вокруг все знают, что исключительно с виду удалец. На других собаки только лают, а его сразу рвут. И девки на него не зарятся, даже те, что сами не  лебёдушки. Обидно – спасу нет!
Вот парень и надумал. Нужно меч-кладенец найти. И выйти с ним против лютых ворогов. Клин, как известно, клином вышибают. Раз от набежников страхом заболел, этот страх сломать следует. А с таким мечом чего бояться?
То ли, сё ли, задумано – делай! Вспомнил все сказки о кладенце: что там про горы, про звёзды говорится. Сообразил, куда идти. Стариков про приметы выспрашивал, к древним курганам ходил, забытые капища искал. Сколько страху в потайных местах натерпелся!
И в одной заповедной роще набрёл на большой камень. И на камне том знаки высечены, все, о каких сказители, да знающие люди говорят!
Валун – с иной амбар ростом – глубоко в землю врос. А вокруг дубы вековые ветви переплели, землю тугими корнями скрепили. Пришлось парню попотеть да погорбатиться, чтоб этакий заплот своротить.
А своротил – и обомлел. Лежит во впадине от камня чудо-меч! Лезвие – живой огонь. Черен простой, а в руку просится. И ни каменьев, ни заклятий – ОРУЖИЕ и всё тут.
Дышать не смея, поднял парень кладенец. К ладони примеривая, туда-сюда махнул. И ненароком сторож-камень развалил. А на клинке ни крапинки. Ох и обрадовался парень: кончились страхи, воином стал!
Домой возвращался, как пьяный. Про находку его по всей Земле весть разнеслась. Со всех концов знающие люди приходили глянуть: тот ли, заветный ли? И все признавали: ОН. Кладенец и есть.
Только самый  старый ведун молвил:
– Меч тот. А герой – не знаю.
 Собак парень, правда, по-прежнему боялся. Так собакам про героев невдомёк. А другие парни робостью теперь не дразнили. И от девок отбою не стало. Наконец-то зажил, от всех ему почёт. И все вражьего войска чуть ли не ждут.
Долго ждать не пришлось. От дальних окраин небо дымом заволокло. Люди, дома-хозяйство побросав, в ближние леса потянулись. Только теперь уж не все. Иные, оборужившись, к дому парня пришли.
– Веди нас, герой! Постоим за своё и за своих!
Он и встал впереди земляков. Тут набежники чёрной тучей налетели. Конский топот, да нелюдской визг заслышав, парень обезножел. Через силу взмахнул мечом – всё кругом озарилось –  увидят сейчас вороги, устрашатся! Не устрашились.
Тетивы спели – стрелы дождём полились. Арканы чёрными змеями взметнулись, кривые клинки засверкали. Глаза раскосые, дикие, глядят беспощадно: каждый ЕГО убить хочет! Тут и о двух головах пропадёшь!   
Как первая стрела царапнула, опамятовался парень:
– На лаву один не пойдёшь! – К лесу-заступнику припустил, как заяц, уши прижав. Бежит, будто чёрт за душой тянется, себя утешает: –  Без головы не ратник, а побежал, так воротиться можно…
Супостаты за ним не погнались, не до того было. Земляки, что на чудо-мечника понадеялись, неравный бой приняли. Все до единого головы сложили, но и басурман по всему полю набросали. Не задался в этот раз у вражин набег. Что ухватили, то ухватили, и восвояси ушли с убитыми-ранеными на руках.
А горе-герой только в тёмной чаще остановился. Долго над судьбой своей слёзы лил. Понял, что к людям возврата нет. Всадил кладенец в толстую сосну по самую крестовину и ушёл, неведомо куда.
Супостаты быстро раны зализали и вновь за чужим добром жаловать начали. А людям без надежды никак нельзя. Сколько-то времени прошло, снова о кладенце рассказывать стали. Тот страшный бой постарались забыть. Мол, то ли меч был не тот, то ли герой неправильный, то ли время тогда не пришло.   
 Другой парень там вырос, рослый, да могучий. Так же с малых лет в буреломах прятался, от огня да стали страху натерпелся. Землю любил, грабителей ненавидел. Про себя сам не знал: сильный ли, слабый ли, смелый ли, нет ли.
Однажды, охотясь, в самую чащу забрёл. И диво увидел: высоко над землёй из неохватной сосны черенок меча выглядывает. Соорудил помост из старых стволов да веток. Ухватился за рукоять и, что стало мочи, дёрнул. Видно, сам своей силы не ведал: только кувырнулся в павший лист, да хвою. И меч невиданный в руках, голубым огнём играет.
 Долго так сидел: по небу облака, по челу думы. Что за меч нашёл, понял сразу. А вот дале-то что? Взять – горе, не взять – вдвое. Но что там ни думал, а за дело взялся. Рассудил парень так: нашёл кладенец, найди и героя. А где его искать? В себе, больше негде. Будет, так будет, а не будет, так, что-нибудь да будет.
С того самого часа он всю жизнь свою опрокинул. Что ни день, воинский урок себе назначает – раз от разу тяжелее. Каменные глыбы поднимает и бросает. Бегает по лесам и по горам. Через бурные реки переплывает, из топких болот выдирается. На отвесные скалы и дубы-великаны вскарабкивается. Через пропасти прыгает. И мечом владеть учится, из рук не выпускает. И гранитный валун разрубает, и муху на лету разрубает.
Вскоре по всей Земле о нём заговорили. Вновь знающие люди потянулись на меч заветный поглядеть. И вновь все кладенец узнали. А самый старый ведун молвил:
– Меч тот. И герой тот.
С того дня парень и спать забыл. От зари до зари мастерство своё ратное доводит. Каждый день лихих гостей ждёт. И дождался.
В этот раз мало, кто в леса убёг. Сильно на героя надеялись. Он, бледный, впереди всех стоял, верил и не верил.
Накатились басурманы, с воем, с гиком, разом стрелами ударили. Парень вьюном закрутился, меч вокруг него сотней сполохов вспыхнул. Ни одна стрела плоти не нашла, все в стороны разметал! Люди ахнули, и набежники коней придержали.
– Неробкую душу вложил в меня бог! – Обрадовался парень. И на врага пошёл.
Кладенец оказался страшней кары господней. Вражьи сабли пополам, щиты на куски, головы-руки прочь, дух вон. Герой сквозь чужое войско, как жнец через ниву прошёл. Тут и земляки отмерли, за дело взялись. Немного супостатов из того набега вернулось.
На Землю мирное время пришло и надолго осталось. Басурманы, чудо-мечника страшась, про набеги забыли. И люди понемногу страх позабыли. Нашлись такие, что стали завидовать парню из-за кладенца. С таким мечом, думали они, господин, что плотник: что захочет, то и вырубит. И пришлось герою от своих земляков заветный клинок беречь.
И до того доберёг, до того допрятал, что когда вдруг бог его призвал, никому не ведомо оказалось, где теперь кладенец искать. Долго-коротко, и басурманы про то прознали, сызнова в набеги повадились. Опять у людей жизнь нахудо повернула.
И снова там вырос парень, в лесах с детства прятанный, набежниками сызмальства обиженный. Этот росту был обычного и силы обыкновенной. А вот смелости богатырской: и в поле не робеет, и на печи не дрожит. Отроком ещё был, а от ворогов в чащу бежать не хотел. А как вырос, земляков просто донял:
– Почто бежим-то? Умирай в поле, а не в яме!
Люди замаялись ему объяснять про кладенец и про героя. Всё выслушал, всё выспросил, всё понял:
– Стал быть, одному герою меч не помог. А второму помог, так землякам впрок не пошёл. – Подумал недолго: удалой долго не думает. – Ладно, будет вам меч, ждите.
– Где найти-то средился?
– На тихого бог нанесёт, а прыткий сам набежит. – И из дому ушёл.
Год-другой о нём только слухи доходили: где-то далеко у кузнеца в подмастерьях, а то, вроде, ратному делу учится. Дошёл день и час, вернулся парень. И объявил принародно, что чудо-меч сыскал.
Знающих людей к тому времени, считай, и не осталось. Пришёл старый-престарый ведун. Долго смотрел. Наконец, молвил:
– Герой тот.
– А меч? 
– Тоже тот. – И ушёл.
По всей земле радость, да не надолго: на границы вражье войско пришло. Почти никто в лесах укрываться не хотел. Больше топоры-пики брали, да к герою спешили. Не успели плечо в плечо встать, страшная конница лавой летит. Визгом оглушили, стрелами забросали, сабельным блеском ослепили. У всех страхом ноги свело, и руки связало. Только не у парня. Крикнул звонко:
– Смотри страху в глаза, страх и смигнёт! – И в ряды басурманские врезался.
От заветного клинка радуга над войском вспыхнула. В ней все стрелы набежников сгинули. И пошёл супостатов снопами валить. Со щитами и панцирями надвое рубит, злые воины в стороны летят, кони степные, обезумев, прочь рвутся… Люди ожили, в сотни глоток «Земля!» грянули. Пики наставив, за героем пошли.
Солнце ещё высоко стояло, а последний супостат в сече лёг. И тут парень вновь всех удивил. Раскрутившись, изо всех сил чудо-меч прочь откинул. Тот огненный след в чистом небе прочертил и где-то на краю ратного поля канул. Изумлённым землякам герой отмолвил:
– Мне пока ни к чему, а надо будет – найдётся.
Много было охотников за него кладенец сыскать. Нет! Много мечей среди мёртвых воинов лежало. Только все обыкновенные. Ни один доспехи как кисель не рубит, все об камни ломаются. Посудачили люди, успокоились, стали мирно жить.
Однако, и басурманы прознали, что мечник кладенец потерял. Новое войско собрали, нагрянули. А герой вперёд своей рати с пламенным клинком вышел. Снова железо, как солому крошил, вражин на четыре ветра раскидывал. А как бой утих, кладенец прочь отбросил. И вновь заветный меч никому не дался.
После третьего гиблого похода супостаты про Землю забыли. А герой своим ученикам-воинам секрет меча открыл.
– Я не в чащобах кладенец нашёл. В сердце своём. А те мечи, которыми бился, сам отковал.
– Как же ты простым мечом щиты-доспехи разрубал?
–  Так то душа на простор пошла. Бой отвагу любит, смелость мёд пьёт. И вы Землю оборонить можете.
Вот и весь сказ. Кого-то и меч героем не сделает. Кого-то сделает. А кому-то и меч не нужен.