Часть 11

По утрам я боюсь утра. В Сибири, они промозглые и нервные до тошноты. Независимо от времени года.
Наглое, рваное солнце, словно крепкая, хорошо слаженная группа захвата, штурмует окно на десятом этаже провинциальной новостройки.
Выключаю телефон.
Залазаю под одеяло.
Потею.
Пройдет еще несколько часов пока я, справившись с судорогами, рвотными позывами и желудочными спазмами, преодолевая озноб и беспорядок в собственной голове, смогу дойти до ванной комнаты, что бы умыться ледяной водой и сходить в туалет.
Я уже проснулся.
Я решил, как будет сегодня.
Денис сидит напротив и тщательно, как породистый кот, трет заспанные глаза.
Дом, где мы проснулись, еще не сдан, поэтому в квартире зябко, и нет горячей воды.
Свет больше не раздражает. Мы смирились: курим, рассматриваем крыши и допиваем остатки вчерашнего алкоголя.
Денис – чиновник. Настоящий государственный служащий. В прошлые выходные он с друзьями покупал героин, а после того, как «поставился» отправился на два часа на прием к Дьяволу.
Не рассчитал. Наркотик оказался качественный.
- Всю эту ***ню надо прекращать! – серьезно говорит он, нервно затягиваясь легким «Парламентом».
Я молчу и улыбаюсь.
Знаю, реплика предназначалась не мне. Он сам себе пытается доказать, что пора включить тормоза.
Не мешаю. Пусть потренируется в «самоедстве». Это полезно. К тому же трезвым он бывает 60 минут в сутки. Как, впрочем, и я. Так, что на психике такие «просветления» вряд ли отразятся. Сейчас мы выкурим остатки гашиша, и мир снова станет цветным и ярким. Появятся цели и локальные задачи.
У каждого из нас они свои.   
Денис - мой ровесник. Он любит экстази, деньги, дорогую парфюмерию, курить гашиш, «Кельвин Кляйн», карты, не отдавать долги и своего деда, бывшего «красного» директора.
Часто Денис, объевшись «кислотой», сидит до утра на крыши и давится дешевым вермутом. 
Единственное, к чему, как мне кажется, равнодушен Денис, - это женщины. Он никогда не обсуждает их, не пытается склеить на улице, или угостить чем-нибудь в ресторане.
Одним словом, его трудно удивить.
Он просто не замечает противоположный пол. Это получается у Дениса естественно и, кажется, совсем безболезненно.
Говорят, у него была любимая женщина, но я не спрашиваю об этом. Вижу – ему неприятно.      
- Пойдешь на работу? – задаю риторический вопрос.
- Нет.
- Кого сейчас проверяете?
- Военную часть.
- Воруют?
- Играют в автоматы.
- Слушай, давно хотел спросить, а взятки вам предлагают?
- Конечно, - Денис лениво кивает головой и смотрит в сторону.
- Может, тебе начать брать? Как все…
- Зачем? – он смотрит на меня, как на инопланетянина.
- ???
- А на ***? У меня и так все есть: деньги, квартира, дача…   
Я смотрю, как он бережно ломает остатки гашиша на столе. Пересчитав кусочки, Денис улыбается сам себе, закатывает рукава и начинает внимательно изучать собственные вены. Темно-синие, крупные «родимые пятна» прилипли к его рукам.
- Как жить будем? – спрашиваю я, смешивая остатки «Бифиттера» с тоником.
- Будем бороться!   
Снова улыбается. Искренне и безнадежно. Как будто знает, чем все это кончится.

***
По пятницам, в «Автоленде» у нас с Челентано «счастливый день». Челентано трепетно относится к выходным. А тогда и подавно. Он предпочитал проводить их совсем не в тех местах, где дилерский центр устраивал «покатушки-развлекушки».
Меня обязали присутствовать на всех мероприятиях, где замечен логотип «Автоленда».
Поэтому  в «счастливый день» мы расставались. До следующего хмурого и дождливого понедельника.
Бывало, в этот день мы с утра так заряжались позитивной энергией, что я боялся рассмеяться на каких-нибудь переговорах, или проходя мимо Управляющего. Это слово в компании всегда писали с большой буквы. Мы с Челентано знали: Управляющим быть круто.
Когда вернулись, все сидели с каменными лицами. По сообщениям источников (естественно, авторитетных) вчера в центре Новосибирска бомж танцевал регги прямо на новеньком Jaguar «S-type». Это был выставочный образец. На моих глазах специалисты юридической службы выясняли, был ли он застрахован. 
Даже мне, человеку абсолютно равнодушному к этим дорогим железкам, стало не по себе.
Через час я уже читал новости.
Еще через тридцать минут руководитель направления Land Rover/Jaguar устроила истерику. Ей требовался план по спасению репутации «диких кошек».
Мы курили на парковке, когда кому-то из нас в голову пришла идея.
- Надо звонить в WWF.
- Да и обязательно местным защитникам животных.
- Но у нас не водятся ягуары.
- Кошки.
- Точно. Кошачья вечеринка.
- В центре Новосибирска. В том самом месте, где бомж искалечил наше животное.
- К тому же до этого у компании была идея поставить один S-type в клетку, в Новосибирском зоопарке. Это будет второй этап.
В девять утра по Москве защитники животных еще спали.
В десять телефоны WWF тоже не отвечали.
В одиннадцать мне сказали, что пресс-секретарь WWF будет через час.
В обед мы уже обсуждали, чем «Автоленд» может помочь несчастным амурским тиграм.
Юные натуралисты стонали:
- Их осталось шестнадцать. Вы понимаете? Вы только вслушайтесь: шестнадцать, - шипела она в трубку.
Я говорю:
- Времени у меня врать нет. Тема такая: вы размещаете свой логотип рядом с нами. С меня – «Ягуары», ди-джеи, девочки в купальниках, вход в лучший ночной клуб победителю, S-type на всю ночь с личным водителем и матподдержка амурским тиграм. Как вы на это смотрите?
Она свое:
- Вообще-то, ягуары не живут на территории Российской Федерации. Их ареал обитания…
- Да, знаю! Знаю!
- Нам надо подумать.
- Хорошо, я перезвоню.
Пока я разговаривал, Челентано прорабатывал вариант аренды леопарда в цирке, или зоопарке.
Я кратко объяснил ему, в каком затруднительном положении находятся амурские тигры, и пошел согласовывать бюджет.
Минут через десять возвращаюсь:
- Логотипа WWF не будет, - говорю, - денег дали только на «Кэти-Кэт».
Челентано улыбается:
- Бедные амурские тигры! Позвони в WWF, и я уверен, они скажут, что их осталось уже пятнадцать…
Скоро мы уже выходим навстречу надрывной весне, что бы найти укромный уголок и еще раз зарядиться позитивной энергией.