Зарисовка - Пошарпанность

Знаете, не люблю блеск огней, гламур свежего ремонта, запах натёртого воском паркета. Мне не нравится, когда музыка звучит очень мощно, громко и чисто, полностью подавляя все мысли и ощущения. Я чувствую себя неуверенно, проходя мимо важных швейцаров в зал наполненный стильно одетыми людьми. И неважно, что на мне -  драные джинсы или смокинг. Меня тошнит от чванливых толстомордых питбулей и ярко накрашенных ****ей в бриллиантах и дорогущих шубах.

Куда спокойнее в старых проходных двориках, где можно тихонько посидеть на потёртой скамеечке, любуясь осыпающимся барельефом позапрошлого века вокруг заложенного кирпичами окна. Оранжевый вечер медленно опуститься сквозь дымоходы и антенны, оставив последние лучи солнца в чердачном проёме. Мимо пройдут сутулые люди в серых беретах и тёмно-синих плащах. В тени подворотни, против света фар разворачивающегося автомобиля их силуэты покажутся гротеском, напоминающим о потерянных душах этого города. Двор окунётся в полумрак и я пойду гулять. Куда-нибудь подальше от московского Невского, может быть, поближе к питерскому Московскому.

По улочкам, ныряя во дворы, мимо помоек и граффити, к мостам через каналы. Остановлюсь у отпечатка дома на стене соседнего строения - силуэт здания, крыши, труб... Словно, маленькая, направленная атомная бомба взорвалась здесь - вперёд летит световая волна, оставляющая отпечаток негатива, а уже за ней сама мощь взрыва, разрушающая дом.  Побреду далее, по сероватой набережной, под пролётами американских виадуков, вдоль длинных унылых складов и заборов промзон. Через железнодорожные пути, выходящие из заросших травой ворот умершего завода, по чахлой аллее выйду ко входу на кладбище. Уже поздно, я не стану нарушать покой спящих и застолье бомжей. Мирно прогуляюсь вдоль ограды, разглядывая ближние постаменты.

Снова приду к облицованной кирпичами набережной канала. На углу с одной из улочек посижу на ступеньках полуразрушенной и заколоченной церквушки. Дальше, через трамвайные пути, по разбитым тротуарам, перепрыгивая невысохшие после вчерашнего дождя лужи, я выйду к широкому проспекту. Здесь не столь кичливо как в центре, поэтому, можно побродить. Постепенно, серые сумерки опустятся на плечи прохожих и крыши автомашин. Электрифицированные вывески начнут источать волшебство и радость. Мне захочется посетиить одно из этих чудесных полуподвальных помещений с романтическим названием, типа "Выпей Агдама!" или "40 кубиков Московского". Я не люблю бороться с соблазнами и зайду в ближайший из баров. Там закажу рюмочку дешёвого коньяка, посыпанный сахаром лимончик, да чашку чёрного чая. Не спеша, со вкусом, употреблю всё это. Посижу еще минутку, чувствуя, как тепло разливается по телу и просыпается, на миг, любовь ко всему миру. Постараюсь удержать приятные мысли и двинусь дальше.

Фонари заменяют звёзды. С блаженной и слегка печальной улыбкой пойду мимо нечастых прохожих вперёд и вперёд, а затем куда-то направо... Уже час, а может быть два, ночи? Выйду к небольшому парку. Пыльная листва, сломанные ворота, неясные тени где-то в глубине. Я проскользну малозаметной, узкой тропинкой наискосок к воде. Неширокая речушка. На той стороне - большой храм, затянутый строительными лесами. Справа от меня гладь реки пересекает мост. По нему как раз едет огромная фура. Налево видно уже очень плохо. Кажется, что за парком старая жилая застройка, а напротив - склады или что-то вроде.

Присяду на большом сухом бревне у воды. Будут вспоминаться пейзажи и впечатления, люди и ситуации, чудеса и обыденные проблемы.