Воспоминание

(папе)

Что-то мерещится, что-то колышется,
То ли увидится, то ли услышится.
Где-то в глубинах, в нейронах, как в зареве,
Воспоминаний полощется варево.

Помню залитые солнцем дорожки,
Где долго гуляли ноги и ножки,
И фиолетовый дым от сомбреро,
Что было модно в СССР,
Первый этаж – как предтеча меня,
И удивленье от пляски огня -
В дыме угарном мы потонули,
Помню испуганный оклик Зинули.
Голову в прутьях я помню свою –
Как на коленках в кроватке стою.
Помню я корку на ножке болючую,
Твёрдую, красную и колючую.
И пластилиновую Бабу Ягу,
Я так сегодня слепить не смогу.

Помню овчарку – добрейший был пёс,
Помню, что как-то меня не донёс,
Я не права была, каюсь, однако,
Это была не ездовая собака.
Помню ужасный на вкус рыбий жир
Папку и ложку - прыжок и зажим.
Помню, в углу простояла весь день,
Как у яранги поникший олень.
Очень украсила я интерьер
На свой якутский, силовский манер.
Помню, шагали вдвоём по дорожке
Ноги и, в целом, подросшие ножки.
Серые брюки и импортный плащ -
Спутник пожизненный наших задач.
Как великан, ты казался великим -
Хмурым, весёлым, большим, многоликим.
Помню богатство нашей семьи –
Книги, и книги, и книги твои.

Помню машину белого цвета –
Арбуз, как привет от знойного лета.
Помню, как торт огромный вручали
Тем, кого в танце жюри отмечало.
Я не смогла б получить тот пирог,
Если бы вывернулась наоборот.
Я танцевать-то не очень стремилась  -
И пирога мне не обломилось.
Помню, досталось мне на орехи,
Когда пели в хоре послушные дети.
Но не учли папа с мамой аспект -
Школой мне был Ленинградский проспект.
Помню, раздуло мне уши и горло –
Как далеко мне было до нормы!
Клизма сработала – буду я жить,
Сок абрикосовый пить иль не пить?
Мальчика помню с запиской обвязанной,
Я была очень к мальчишке привязана.
Мы еле-еле друг друга касались,
Так и ни разу не целовались.
Девочке я рассказала секрет,
Девочка мне подсказала ответ:
Проигнорируй, сказала она,
Ибо сама была влюблена.
Помню полярное душное лето,
И как гуляли мы до рассвета.
И раскалённый жарой Краснодар,
Напоминающий Энергодар.
Помню, картошку, сметану, укроп,
Помню вишнёвый и сладкий сироп,
Помню ватрушки из жёлтого творога,
Рынок Колхозный и фрукты задорого.
И стюардессы, и самолёты,
Рис, леденцы, газировка в полётах.
Помню бруснику, таёжные просеки,
Где отмораживали курносые носики,
Санки и лыжи, снежки и гора,
Где кувыркалась вся детвора.

По непроторенным тропам за домом,
С песенкой Винни, всем детям знакомой,
Два мультолюба стремятся вперёд,
И сполох пронзает весь небосвод.
Тёмные ночи, большие снега,
И фонари, детский садик, пурга,
Рыжая Метка и рыжий мальчишка,
Дырки в ушах, запрещённые книжки.
Помню, как «Таис Афинскую» мучила,
Фразы из книги тихонько заучивала.
Слово «гетера» в БЭС папка нашёл,
В комнату тихо к дочке зашёл:
«Эти гетеры – ни много, ни мало,
Знаешь, какие?»… А я уже знала.

Волга… Из Мурманска мальчик красивый.
Волны речные плескались игриво.
Папка за горкой ровно в двенадцать -
Было тогда нам уже по пятнадцать.
Первое чувство из Синегорья
Я до сих пор вспоминаю сегодня.
Он развернулся, сбежал по ступенькам
И подогнулись худые коленки.
Несколько дней я болела, как дура,
И поднималась температура.
Мама решила – у дочери грипп...
Ей невдомёк – это сердце болит.
Синяя форма, презрительный вид,
Ах, как о многом мне говорит…

Ленск, Чернышевский, Мирный и Черский   
В добром соседстве, в морозном соседстве.
Тихие зори - Колымская пядь,
И дом наш на улице Пушкина пять.
Помню музей, где водила экскурсии,
Я была в теме, я была в курсе.
В книгах с тобою было не тесно -
Лекции мы написали совместно.
С Черским без боли рассталась тогда,
Север покинула я навсегда.
Но мне осталась память моя,
Дом, где б он ни был, и наша семья.
9.02.2007