***

«Нежная королева» или «Сердце таящее от любви»

Часть 1.

Знакомство.

Изящная и грациозная блондинка в строгом деловом костюме на мгновение обернулась. Солнечный свет блеснул в её, показавшейся ему, бриллиантовой улыбке. Движения её были степенны, горделивы, неторопливы... Нордическая северная красота подумалось ему тогда! Он настолько утонул в её глазах, что даже не успел понять какого они цвета. Странно, но они казалось, переливались всеми цветами радуги и были похожи на горный хрусталь. Могут ли глаза быть точёнными, как грани обработанного камня? Судя по всему, могут... Её взгляд скользнул по нему, и она тут же отвернулась. Что то ослепило его, он стоял словно колона и не мог двинуться с места. Но не только её внешность произвела на него такое впечатление. Так впервые замер Кай, увидев Снежную королеву. Возможно, мы просто плохо понимаем суть этой сказки. Королева не была злой или холодной, сердце её не было сделано из льда, она просто очаровывала и потому Кай был предан ей. Он не понимал, что с ним творилось, но, взглянув на неё однажды, в сердце его зародилось единственное желание – произнести во всеуслышание: «Люди! Вы не знаете её! Вы не знаете то, о чём спешите судить! Вам легко наклеить ярлык, легко привести все её слова и действия в соответствия со своими убеждениями, и слишком сложно попытаться понять её сущность, её душу, которая, возможно, совсем не поддаётся Вашим правилам и представлениям. Ваши уловки не срабатывают! Вот почему вы боитесь, вы просто не понимаете её! Вы не можете проникнуть за закрытую дверь и строите основанные лишь на своих домыслах предположения. Она другая!» Возможно в глазах и в движениях её он прочитал что – то от чего защемило сердце. Казалось, она всерьёз была намерена доказать ему, будто она холодная и непреступная, что её ничего не трогает, что ей не бывает больно страшно и одиноко. Странно прошло всего несколько секунд, а эти мысли уже пронеслись в его голове. Он ещё не встречала таких людей как она, и ему было интересно, он просто сгорал от любопытства. А она смеялась и играла с ним, то притворяясь, что выгоняет его из кабинета, куда он впоследствии стал заходить всё чаще, то наоборот зовя его, каждый раз не забывая намекнуть, что это лишь его желание прийти. Она и её загадка казались ему частью его души, частью той мозаики, которую он разгадывал всю жизнь. Итак, не понимая почему он так долго и пронзительно смотрит на неё она подняла глаза: «Вы что – то хотели?» «Н-нет» - от смущения он стал заикаться. Он оформлял все положенные бумаги, стоял спиной к ней и всё равно чувствовал странный непередаваемый трепет, его то бросало в жар, то в холод. Щёки его горели, потом становились мёртвенно бледными, руки тряслись, щёки впали. «Вам плохо?» «да, нет не беспокойтесь» с трудом выговорил он. Присядьте, Вы так бледны. А он слышал дыхание у себя за спиной. Он вслушивался в её дыхание, словно в океанский прилив, он ловил в этом дыхании что – то пронзительное и необыкновенное. Мысленно он унёсся туда, на берег, где она шла, освещаемая луной, ступая босыми ногами по влажному песку. Он чувтствовал на губах солоноватый привкус морской волны, видел разбросанные ракушки и её силуэт, который ярко выделялся на фоне заката... Ему становилось всё холоднее, а она шла неуклонно вперёд, будто не замечая его. Лицо её погружённое в свои мысли было печально и трогательно беззащитно. Порою она резко наклонялась, хватала ракушку и отчаянно бросала её в морею Затем снова шла, обняв себя за плечи и словно пытаясь унять дрожь. Спина её была прямой, как стрела, руки длинные и изящные, скорее напоминающие крылья лебедя... Светлые волосы, сияющая кожа, теперь он точно знал, она напоминала ему лебедя. «А здесь почему Вы не заполнили» Он с трудом вернулся в действительность и ответил на вопрос. Теперь он уже видел её глаза, они были нежны, они окутывали его... В них была печаль, но, казалось, никогда в жизни он не видел столько нежности... Ему вдруг до безумия захотелось обернуться, вскочить и прижать её к себе, но он отчаянно схватился за стул и остался сидеть...

Часть 2.

Сон.

Придя домой он всё не мог опомниться, её облик, её дыхание, её глаза и этот гипнотизирующий завораживающий взгляд будто преследовали его! Он не замечал ничего вокруг, был словно в тумане,  никак не мог сосредоточиться, вернуться в реальность. Сердце сжималось от невыразимой тоски и тревоги, он ощущал что – то смутное и страшное в груди, но не мог этого описать. Он был поглощён ею, точно писатель романом, в котором никак не может найти подходящую концовку. Сердце отказывалось биться и замирало при мысли о ней... Он пытался думать о другом, читать, писать, рисовать, смотреть телевизор, но сквозь все предметы где – то там в воздухе он продолжал видеть её напряжённые плечи, её натянутую, точно струна осанку, он продолжал чувствовать непонятную вибрацию в воздухе... Ком подступал к горлу, слёзы текли в три ручья, она правда казалась ему колдуньей, иначе как можно было объяснить этот свет и одновременно жуткую тревогу, поселившуюся в нём. Всю ночь ему снились кошмары, среди которых прорывалось одно имя Лариса! Лариса! Лариса! Он умолял её, он плакал, он падал на колени, он целовал край её одежды, а потом ему снились жуткие белые стены и верёвка и... попытка самоубийства! Он просыпался, плакал, кричал, бился, снова забывался в какой то давящей тошнотворной дремоте, стены сходились, потолок придавливал сверху, он не понимал что с ним, просто ничего не понимал. Ночь, другая, ещё одна, он забывал спать и есть, когда он видел её, то задыхался и не мог глотать, а она ведь, наверное, привыкла думать, что её ненавидят. Она сказала ему однажды: «Зачем Ваш вымысел?» Он не смел больше приближаться, а если оказывался рядом, то дрожал и снова хотел заговорить, прикоснуться, почувствовать дыхание, дотронуться... но не мог. Он не мог переступить через её просьбу, он знал то, чего она не хотела слышать, чувствовал то, что она не хотела понимать, был тем, кого она не хотела видеть. Она не могла переделать себя и свою жизнь... Там далеко позади он видел неподъёмный давящий шлейф, он хотел помочь ей, хотел снять с неё этот груз, хотел отдать ей душу с тем, чтобы она впервые в жизни почувствовала себя защищённой, он знал и верил, что она смогла бы расслабиться, смогла бы понять, что не все на свете предатели и истязатели, но она боялась и не хотела, а он просто не знал что делать. Её защита была слишком стойкой даже для него, то есть она просто не желала, чтобы кто – то понимал её. Ему было жутко на неё смотреть, она загоняла себя в угол из которого не было выхода, а ему хотелось просто до смерти найти этот путь и пусть ценой собственной жизни, но вывести её. Она никак не могла знать и понимать, не было никаких доказательств его чувствам, не было никакой гарантии, только он знал на что он мог бы пойти ради неё, но она не верила ему и не понимая того убивала его, убивала страхом за неё и чувством вины за то, что он где – то смутно понимал её чувства, но не имел ни малейшей возможности её поддержать. Глупо, глупо, но каждый раз сталкиваясь с её отказом и холодом он не мог поверить в очевидное и шёл на очередную глупость, чтобы сделать хоть что – то. Смерть преследовала его, он знал о ней слишком много, она не раз звала его за собой, но её ничто не интересовало... Боль тупая и сильная боль при виде её, отчаянье, режущее бритвой отчаянье, страх, даже обида за то, что она никак не понимала очевидного и даже, казалось вступила в коалицию против него. Странно, глупо, смешно! Она предавала его, казалось била наотмашь и нещадно, выдавала с головой все чувства, все эмоции, а он, сжав зубы от страшной боли, кричал ветру «Не верю! Не верю, что она злая, не верю, что она предаёт! Не верю в её коварство!» Не мужская черта истерика, но и это накатывало на него, он стоял на грани пропасти, он столькое пережил и впервые в жизни не мог понять что происходит и чего так боится эта женщина! Неужели даже призрак надежды, любви, верности и дружбы был страшнее всего, что она пережила в жизни! Почему она не хотела дать себе шанс, неужели она не верила, что её чувства можно ценить всегда, чтобы она не сделала! Неужели она навсегда потеряла способность верить, неужели никто не сможет ей помочь!!!  «Господи, ну забрал бы Он всё, что было у меня и всё, что ещё будет! Ну дал бы отдыхновение измученной душе!

Часть 3.

Новый год и Рождество.

Это был особенный Новый год и особенное Рождество. Он думал о ней, он загадал желание, он так желал ей любви, нежности, он так желал ей покоя, умиротворения, чтобы страх и одиночество покинули её, чтобы ей было просто легче и лучше. Он знал, что она плачет, и ему всё время снилось, как он подходит, обнимает её, кладёт её голову себе на плечо, всхлипы проходят и она просто стоит, прижавшись к нему, словно маленький беззащитный ребёнок. Он так часто мечтал об этом, что со временем это стало единственной доступной реальностью. Возможно, по каким – то ей одной понятным причинам она шла против него, но даже за это он не мог осудить её, ведь это была её жизнь, возможно, так было легче, может она просто не могла по другому и не знала как донести до него то, что думала. Может она просто слишком боялась обидеть и оскорбить его, ранить его чувства, просто не могла ответить и от того лучшим выходом казалось заставить разачораваться в себе, возненавидеть себя, чем сказать что – то, что могло причинить ещё большую боль. Да, смешной потешный дурачок, коим его почти все считали продолжал верить в её благие намерения и в то, что она пытается защитить его, что в ней нет зла и обмана, а также чего – то недостойного и плохого. На столе горели свечи, друзья звонко смеялись, в его бокал с шампанским текла горькая слеза. Прощай милая и прости, что не смог уберечь тебя! А ещё он не мог выбросить из памяти её движения, её полные отчаянья глаза, её дрожащие пальцы и еле слышный голос, в котором столь часто он улавливал не произнесённое ей «убейте меня, я плохая!» А он не жалел её, потому что уважал, он просто сочувствовал ей настолько сильно, что жить без неё было самой тяжкой карой. Вторая слеза стекала по стенке бокала. Прощай милая, прости, что моя любовь не уберегла тебя... И он снова был в фантазиях, снова обнимал её и снова с мольбой повторял «Лариса! Лариса! Лариса! Не уходи, не предавай, не топчи моё сердце, не жги мою душу, ведь я ничего плохого тебе не сделал, я ни в чём пред тобою не виноват!»