Анекдоты из копилки моей памяти

                ЮРИЙ ФЕЛЬДМАН

               
АНЕКДОТЫ ИЗ КОПИЛКИ МОЕЙ ПАМЯТИ



   Сколько себя помню -  жадно, наперекор серости бытия, впитывал забавные истории, смешные ситуации, остроумные выражения, анекдоты. Самый слабосильный в классе, я навсегда запомнил боль детских обид, и потому до сих пор не люблю злые насмешки над кем-то, а ежели смеюсь - лишь над чем-то. В молодости знал сотни анекдотов и запоминал их легко, как некоторые схватывают стихи или песни.
 И герои моих рассказов по поводу и без рассказывают анекдоты.

 Старшая, давно взрослая дочь, вспоминает, первый запомнившийся ей анекдот, который она в детстве не совсем понимала, был про канарейку:
Диалог двух  с похмелья -
 -    Бывают лимоны с лапками?
- Нет, ты чо?
- А с клювиком?
- Крыша поехала? Нет, конечно!
 Тяжко вздыхает, -
- Значит я по пьянке твою канарейку вчера в чай выдавил.
Не знаю почему, но этот садистский анекдот в молодости многим нравился.
 
         В юности, работая на Скорой помощи, собирал и одно время даже записывал случаи, казавшиеся мне смешными:
…Звонит фельдшерица в диспетчерскую, впопыхах докладывает, -
- Перелом шейки матки, наложены шины!
Оговорилась, - сломалась шейки бедра…

…  Перекладываем больную с постели на носилки, надо везти в больницу. Ей страшно:
- Доктор, как в могилу кладут.
Старенькая глуховатая докторша решила, что пациентка боится больницы…
-     Ничего, голубушка, там Вам лучше будет.
…Про неё же:
Глубокой ночью вызывают «на повешение». Повесился старик. Его бабка, подвывая, суетится рядом. Полусонная докторша с трудом вскарабкивается на табурет, вытаскивает деревянный стетоскоп, расстёгивает рубаху и прикладывает к груди висельника…Увидев остолбеневшие лица сопровождавших её фельдшеров, смущённо бормочет:
- Ах, да! Вы его, того, пожалуйста, снимите, сердце я потом выслушаю…
…Ещё случай: Привёз я зимой деревенскую девушку в тулупчике в приёмный покой. Завёл за простынную загородку:
- Раздевайтесь – имея в виду тулупчик.
Отзвонился на центр. Заглянул попрощаться. Она стоит нагишом, в пупырышках, зубами стучит, ладошкой прикрывается,
-    Доктор, я стыдюся…

 Парторг отчитывает меня на собрании:
- Как комсомолец ездит на вызовы к людям, не зная всех членов ЦК КПСС?

   …Медицинский юмор, конечно, специфичен:
Студентка, не готовясь,  сдаёт зачёт, - «Снаружи он покрыт кожей, внутри кость, длиной наверно сантиметров 25». Экзаменатор: «В отношении кожи всё верно, в смысле кости - это  показалось, а в отношении длины – что ж, голубушка, Вам просто повезло.»

… На кухне в студенческом общежитии. Одна студентка жарит картошку, другая сидит на тёплой батарее.  Первая обращается к подруге:
-   А ты что бездельничаешь?
-   Стипендия кончилась, вот, ужин мужу грею.

         По окончании Мединститута я работал в психиатрической больнице и стал черпать смешное как в высказываниях больных, так, в не меньшей степени,  в дневниковых записях дежурных медсестёр. Дело в том, что по окончании двенадцатичасового своего дежурства медсестра должна сделать запись в дневнике наблюдения за душевно больными. Некоторые из записей поражали не столько наблюдательностью, сколько своеобразностью выражений:
- Больной Иванов вскочил ночью и злобно помочился в окно.
- Больной П. Проявил слащавость к женскому полу – схватил постовую сестру за грудь и ещё оправдывался – я шутя.
- Больной К. проявил нетерпение к сладкому – быстренько глотал конфетки вместе с иттикетками.
- Больной Т. долго прыгал на кровати эметируя прыжки зайца.

Записка, отданная врачу на обходе:
«Нет у меня шизофрении, нет, и я не обезьяна шизе из рода френий.! У меня есть кариес и справка, а вам расстрел трах-тибидах,  вот!»  Его же сочинеиие:

                Потихоньку приближаю
                Свою девку к урожаю…

Одно время этот больной писал любовные стихи докторше – пожилой, очень полной с добрым, украшенным множеством бородавок лицом:

                Когда влюблённая Наташка
                Грудями трахнула меня,
                И мне сказала – я вся Ваша,
                Чтобы сказать, что я твоя…
Подобных изьяснений писал он во множестве на клочках газет и подсовывал под двери её  кабинета. Бедная коллега любовной атаки не выдержала и перевела его на другое отделение.

Мамаша одного душевнобольного объясняет:
- Понимаете, хорошо он жил, и  с деньгами, а потом стал задумываться – вот и заболел.

Из жизни медиков:
      …Профессор-ловелас звонит коллеге:
- Представляешь, по институту сплетни ползут, твоя жена нам изменяет!

… Встречаются люди, чьи манеры выражаться анекдотичны. Такова отцветающая, томно-кокетливая докторша Т.И.. Узнав, что коллега не ест жареного, всплескивает руками, -
- Ах, какой вы, однако,  диэтический мужчина!
Она же удивляется:
- Не понимаю – как это муж ушёл? Надо же мужчину кормить мясом, и весь секрет!
Несмотря на знание надёжного рецепта, сама была брошенной женой, как и обе её дочери…

Увы, это не анекдот.
 Направление в психиатрическую больницу. Цитирую:
Иванов. Алкоголик.
Основание для помещения: Проживает на трассе проезда Президента США.
1972 год, во время приезда Никсона в Ленинград.

Любимая алкогольная тема:
 Во время первичного осмотра:
- Ну что Вы, доктор говорите– неделю пить. Это ж надо какую волю иметь. Мне  больше трёх дней не выдержать.
Пациент жалуется:
- А потом я так заболел, что даже водку перестал пить…
 -    Сколько Вы за вечер выпиваете?
- Литр водки запросто – я ж здоровый, а полтора трудно – икота одолевает.

…  Человек просыпается с такого бодуна,  не помнит, как ехал и разбил свою машину, как возили на экспертизу и как он оказался дома. Не доволен, что отобрали водительские права:
- Я ж никого не обидел, не задавил…
 
…. -   Доктор, как же не похмелиться? Это ж копыта отбросить запросто. Моя, к примеру, приучена - сначала дай мужу похмелиться, а потом уж и ругай…

  Пьянство на Руси носит  первобытный, необузданный характер, вовлекая в свой водоворот все проживающие на шестой части суши народы. Даже осмотрительные немцы, прожив века на этой земле, получают «прививку пьянства», и, теперь, вернувшись на свою прародину – Германию с её безбрежным морем спиртного, нередко спиваются, не тайно, по-домашнему, как местные, а с русским размахом, выплескиваясь с грохотом и матам на улицу, нарушая тихий немецкий «Ordnung»…

Старый анекдот: Кавалер выпил бутылку, уходит.
- Куда ж ты, милый, оставайся!
«Милый» гордо отвечает с порога:
- Мы алкоголики, не ****уны.
 
Оторвусь на время от любимой алкогольной темы.
При следующем витке судьбы я оказался за высокими многорядными тюремными стенами. В Следственном изоляторе «Кресты» с юмором оказалось сложнее, чем в сумасшедшем доме. Ко мне, как к психиатру, записывались на приём чаще всего  «за таблеткой».
- Дайте таблетку, чтоб не думать, не фуфло, что от всех болезней суют.
Или:
- Есть такие таблетки, чтоб мог под дурака косить?

Когда я начал врачебную деятельность в «Крестах», меня поражало, что подследственные  живут в таких жутких условиях. Спрашиваю одного:
- Как вы существуете 12 человек в 8ми метровой камере?
- Вначале казалось плохо.
- А потом?
- Потом нормально, привыкли.

  Нечасто, но приходили и «просто так»,  побыть подольше вне камеры, а за одно что-нибудь да разведать. Они-то нередко и приносили самые интересные истории в мою «копилку». Иногда, правда, жутковатые:
 
 Женоубийца:
-  Потом похоронил я её на высоком бережку, в сухой землице, хорошо так, по-человечески.

Совсем иной рассказ сообразительного фарцовщика:
- Сейчас, товарищи туристы Псковской области, мы подошли к дому, где жил и создавал  свои произведения великий русский писатель Фёдор Достоевский. Затем, если захотите, вас ждёт маленький сюрприз. За углом стоит автобус с финскими номерами. Водителя звать Пейко. Он привёз нам джинсовые юбки, джинсы для ваших мужей и детей и прочие модные вещички. Товарищи туристы, у нас же экскурсия, великий Достоевский! Музей скоро закрывается, куда же вы?... Меня никто не слышал. Я получал от Пейко пять процентов выручки. И это было неплохо, должен Вам сказать.
Его же байка:
Одну зиму я водил интуристов по Невскому. Немцев. Подходя к улице Желябова, спрашивал,
- Можно ли одним глотком выпить бутылку водки? - Никто не верил. Я заключал пари на сто марок. Покупали поллитровку. На углу Невского и Желябова в любой мороз бойко торговал мороженым  мой краснощёкий и красноносый знакомый. Я передавал ему бутылку. Туристы зачарованно смотрели, как он зубами сдёргивал крышечку, вращал как фокусник бутылку и, запрокинув голову, даже не шевеля кадыком, выливал содержимое в себя. Затем  с достоинством ставил бутылку и, как ни в чём не бывало, продолжал отпускать мороженое. Туристы были в восторге, а я в приработке.

Таксиста обвиняют в изнасиловании:
- Ну, если она захотела заплатить натурой, да я что, не мужик отказываться? Вот Вы старый, Вам наверно сорок, и то не стерпите. А мне двадцать два, я ещё после армии голодный, тут краля такая весёлая, да мы с Кавказа, у нас кровь на них бешенная. И кто знал, что она повизжит от кайфа, а потом в ментовку попрётся? Говорит, пьяная была, ничего не понимала. Кто её поил? Я? - Я на работе. Нам пить нельзя. Доктор, может мне на ней жениться? А? Такая тёлка весёлая, и в теле. Ух!…

Из рассказа будущего  «нового русского»:
- Пока не пришёл новый управдом, я и внимания не обращал, что живу напротив жилконторы. Ко мне участковый является, любопытный такой, -
- Почему Богданов не работаете, на что живёте, и кто на иномарках к Вам приезжает?
Объясняю – я студент, у меня академка на год, живу на гонорары, снимаюсь в «Ленфильме» в массовках. Я языки знаю, друзей много. Он отстал. Потом смотрю, хрен лысый с усиками – ну копия Берии, - с биноклем из жилконоры  мои окна изучает. Ага, понятно! Дворничиха за бутылку кока-колы рассказала, что у них новый начальник появился, бывший КГБшник. И участковый ко мне зачастил. Я его водкой поил. Веди себя потише, говорит, на тебя сигналы поступают – народ к тебе подозрительный шляется, не русский. Реагировать придётся. Положено. А откуда моим деловым партнёрам  по-русски то? Понял, пора принимать меры. Думал и придумал. Изучил я провода перед дверью жилконторы, нашёл телефонные. Номера их телефонов узнал. Взял аппарат с клеммами, в субботний вечерок пристроился на подоконнике перед той дверью. Подключился и два часа с подружкой, что в Австралии живёт, поболтал. Песенки ей пел. Счёт за телефон пришёл им такой, что экскомитетчика вскоре уволили. Да ещё, говорят, вызывали его, интересовались, какие у него связи с Австралией?…
 
 Уже в Германии.
Приходит на приём наш человек. Ему грозит увольнение. Запах такой – хочется открыть окно и пошире. С трудом держит равновесие. Сосредотачивается:
- Доктор, справку надобно, что я у вас вылечился. Я заплачу, договорились?

   Немного вещей сохранилось у нас в доме связывающих нынешнюю, вроде как ненастоящую жизнь, с прежней. /Хотя, которая из них настоящая?/ На книжной полке стоит деревянная фигурка в долгополом чёрном кафтане, белой рубахе с большой брошью в разрезе. Руки скрещены под грудью. Значит женщина. Но на круглоглазой безволосой башке кучерской цилиндр. Может, мужчина? Не понятно. Фигурка у нас больше тридцати лет – подарок старшей дочке от Анюты, соседки по коммуналке.
- Как звать её? - спросили мы тогда Анюту.
- Чухна пергала, - ответила она уверенно.
Хозяйка «чухны» была женщиной деревенской, одинокой. Доброй и работящей. Работала санитаркой в Морском госпитале. Старея, сморщивалась лицом, превращаясь в старушку, как и все. И вдруг с её биологическими часами что-то стряслось, и пошла наша Анюта вразнос. Насурмянив брови и нарумянив щёки, приводила в свою комнатку возле кухни бесконечную череду разных, чаще морского звания мужчин, поила их. Они нередко нарушали ночной покой нашей коммуналки. Раньше тихонькая, теперь, на упрёки и протесты соседей, уперев руки в боки, громко обижалась:
- Я что пронститутка, пьянь подзаборная? Я женщина трудящая, советская, мне тоже, как людям, отдохнуть надо!

Вот уже десять лет как мы в Германии. В моём немецком паспорте стоит Deutsch.
Странно, похоже на анекдот…
А может надо проще? Сегодня, к примеру, тёплое утро, я погулял час в лесу, птички  весело обменивались новостями, дорогу перебежала непуганая семейка косуль. Навстречу деловито идёт дама в черном спортивном, с черной породистой собачкой. На даме красные пояс и шейный платок, красные кроссовки и красный ошейник у собачки. Очень в тон и немного комично.  Мне показалось, они вместе вежливо поздоровались:
- Guten Morgen!
Я ответил тем же. Симпатично, право, они смотрелись!
Вернувшись домой, позавтракали вдвоём, и чай вдвоём  вдвойне был вкусен, сел перед компъютером, и погрузился в свои фантазии и воспоминания.
 Хорошо! Жизнь продолжается…

                Июль 2002, Штутгарт



                КОНЕЦ