Мой...

   А я ведь дышу тобой, хоть и не знаешь этого. Я не помню твоих имён, не чувствую рук и не вижу лиц. Для меня ты – единое и неделимое.
  Словно единственный звук, вобравший в себя всю сладость и боль жизни.
  И, слегка приоткрыв пухлый рот, я выдыхаю тебя. Ощущая с каждым разом новое, неведомое.
  Джа-аа-ааз.
  И тут же закрываю глаза, потому как чувства в душе сильнее, они похожи на безбрежный океан, в котором разливаются голоса Эллы, Бесси и Джека. Их бешеная энергетика и хриплые голоса слегка потрескивают, залитые временем. Их губы в соляной крошке, их лица черно-белые даже в лучах заката.
  Мои призраки.
  Я не хочу знать, кто они. Как жили и чем… Когда они в твоей памяти, разве важны скупые даты? Когда они рождают в тебе что-то новое, разве так важна их смерть?
  Они и так во мне разлиты медовой горечью, я завязла среди строк и переливов записей и чужой истории. Непонятной Америки,  которую мне никогда не увидеть. Не пережить...  Да и к чему, моё мироощущение выше рамок, наложенных чужими сознаниями. Чтобы дышать воздухом, разве важно в первую очередь понимать все процессы и устройство организма?
  Блюз, бибоп, свинг… Оставим это другим, кто живёт по другим законам, нежели я. Пусть спорят до хрипоты в голосе, для меня важнее Твой Голос, Джаз. Припорошенный временем и царапинами голос.  Шелест иглы по рубцу бережно хранимых пластинок. Золотой,потемневший от времени узор на саксофоне, сколотые клавиши фортепиано... И местами потёртый шёлк старого платья.
  Мой джаз.