Сказка. ч. 4. гл7. раздел 3. благими намерениями

РАЗДЕЛ 3. БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ

     Наутро невозмутимый фельдъегерь вручил нам приглашение на заседание Тайного Совета; мы не заставили себя долго упрашивать. Ровно через час в зашторенном зале собралась за овальным столом  в стиле “Ампир”  команда Кощея  - мерзавцы и негодяи Хитромырдин, Злобномырдин, Жирномырдин, Киндер-Сюрприздин, Вампир-Вурдалак, Семь мрачных Сатрапов, Ржавомырдин и еще десятка два представителей политической элиты этих лет. На этом фоне даже  отпетый  злодей Азазелл не выглядел белой вороной, и, более того, как-то терялся, растворялся в массе великих грешников. А вот мы, ссыльные слуги Господа, чувствовали себя явно не в своей тарелке и постоянно  ежились, ощущая на себе злобные взгляды тайных советников, так и норовивших испепелить наши крылья и нимбы. Слово взял председательствующий Кощей Второй:
- Господа мерзавцы и негодяи! Глубокоуважаемые посланники высших Сфер! Я хотел бы обсудить некоторые детали тех предложений, которые имел честь внести на рассмотрение Совета, парламента и правительства.
   Вначале коротко сообщу о ситуации в стране и мире. Должен вам заметить, что периодически у всех здесь присутствующих возникает ощущение того, что достигнут крайний предел деградации, что хуже уже просто не может быть и дальше двигаться попросту некуда. Это опаснейшее заблуждение, господа! Все отнюдь не так, или, во всяком случае, не совсем так. Наш мудрый  учитель Кощей Первый продемонстрировал  всем удивительный пример оптимизма, безустанно повторяя, что “ сейчас еще  - хорошо, то ли еще будет дальше!” Под его чутким руководством мы уверенно шагали от кризиса к  кризису, от катастрофы к катастрофе: от инфляции к дефолту, от всеобщей криминализации к войне, от распущенности и безнаказанности к эпидемиям СПИДа, гепатита, наркомании... стоит ли продолжать?        И все бы ничего, только в последнее  время возникла прямая угроза потери  суверенитета  нашего обессиленного государства. Великая Империя Желтого Дьявола уверенно довершает наш разгром. Мы уже фактически не сможем оказать сколько-нибудь значимого сопротивления в случае более или менее серьезного конфликта не только с Желтым Дьяволом, но даже с куда  менее значимыми в военном отношении соседями. Не поможет и всеобщая мобилизация, и даже комендантский час: практически все те, кто призван защищать общество, сами нуждаются в срочной изоляции от этого самого общества! Народ обнаглел, пал духом и больше не желает кормить свою армию -  следовательно, готовится к тому, чтобы содержать чужую, оккупационную. Еще не завершенная война с кучкой злобных сепаратистов-абреков убедительно показала всему миру, чего стоит наша хваленая обороноспособность; более серьезного испытания нам уже не выдержать.  И, тем не менее, надо готовиться к развитию событий  по наихудшему сценарию. И только лишь самые чрезвычайные меры, по сравнению с которыми масштабы знаменитых репрессий  тридцатых годов прошлого столетия покажутся легкой поркой на фоне виселицы, могут остановить процессы деградации нации и паралича государственной власти. Но как же преобразить безучастный ко всему народ!? Старшее поколение  вымирает в отчаянной борьбе за свое жалкое существование, а молодежь всякому роду деятельности предпочло секс, наркотики, криминал либо бегство за рубеж, к тому же Желтому дьяволу. Гигантский потенциал Системы, созданный ценой величайшего перенапряжения всех сил трех поколений, растаскивается и уже почти израсходован за последние десять лет. Я вижу только  два, казалось бы, очевидных выхода из этого тупика:
1) всеобщая мобилизация с  полным напряжением всех ресурсов - как сырьевых, так и человеческих;
2) полная и безоговорочная капитуляция перед превосходящим потенциалом Желтого Дьявола!
Но, смею вас уверить, последний путь очевидно бесперспективен, ибо  вышеупомянутому Желтому Дьяволу не нужны ни наши души, ни, тем более, наши туши: его интересуют исключительно сырьевые ресурсы той территории, на которой мы имеем несчастье проживать; еще более дешевую, чем у нас, рабочую силу он легко может найти в соседних, нищих и весьма густонаселенных державах.
 Следовательно, мы вынуждены сделать выбор в пользу мобилизационной экономики путем введения чрезвычайных мер, что может быть осуществлено только лишь за счет введения полной и всеобъемлющей военной диктатуры  и преобразования государственного аппарата в эдакого монстра, которого бы все боялись,  любили и ненавидели одновременно... есть другие  предложения?
Слова попросил тайный советник Хитромырдин:
-   Господа! Я вынужден сделать следующее заявление: да, диктатура необходима, да-да-да-да, кто же тут спорит!? Без нее необходимые  реформы  просто неосуществимы! Это так, только это - с одной стороны, а с другой - функционирование режима  военной диктатуры  обязательно должно осуществляться под контролем  Мирового Сообщества! Без этого нет никакой уверенности  в соблюдении прав человека - то есть меня, и конституционных норм - то есть прав мерзавцев и негодяев грабить население и распоряжаться награбленным по своему усмотрению. Кроме того, только внешний контроль в состоянии обеспечить права инвесторов и прочих крупных  собственников свободно вывозить капиталы из этой Богом проклятой страны!
    Хитромырдину похлопали, но как-то жидко, невесело, что ли. По бесцветному лицу Кощея невозможно было  что-либо судить о его отношении к докладчику - доволен ли он выступлением олигарха или нет.  К трибуне с самым решительным видом направился Азазелл.
- Дорогие друзья! - вкрадчивым тоном проповедника прогремел он своим адским басом. Мы ведь здесь все свои, и поэтому я предлагаю решительно отказаться от метода намеков и недомолвок и перейти на открытый текст. Все мы видим и понимаем, что диктатура необходима, и, более того, неизбежна, но немного опасаемся за свои шкуры, безоговорочно вручив бразды  правления в лапы высокочтимого тирана Кощея Второго. Безусловно, каждый из здесь присутствующих имеет все основания опасаться судебного преследования  ввиду совершения бесчисленного количества противоправных деяний; неизвестно, все ли они подпадают под потенциальную амнистию. Но я предложил бы не заострять внимание исключительно на шкурных интересах и поставить судьбу своего отечества немного выше собственной биографии. Присутствующие здесь должны, казалось бы, обладать достаточным пониманием важности следования курсом приоритета государственных интересов над индивидуальными судьбами, и, следовательно, быть готовыми к  самопожертвованию во имя Великих Реформ. Да и что значат наши ничтожнейшие жизни по сравнению с судьбой великого государства!?
    Предлагаю отбросить гордыню, поступиться личной беспринципностью, пренебречь страхом за свою возможно незавидную участь и полностью доверить свои капиталы и головы  солнце - подобному Джахангиру  Великому, истинному сыну Великой Матери Богов Кибелы и любимому внуку Ахурамазды!
    Азазелл величественно  и церемонно поклонился Кощею и вернулся на место. Мерзавцы и негодяи вяло аплодировали; на их лицах можно было прочитать злобу, страх, жадность и, как ни странно, полную готовность, вернее, осознание печальной необходимости сохранения покорности  своему бессмертному и чрезвычайно опасному повелителю. Они прекрасно осознавали тот факт, что за его спиной маячила куда более зловещая фигура Кощея Первого, в возращении которого не был заинтересован, пожалуй, никто. Формально негодяй как будто бы  давно отрекся от престола в пользу Джахангира, но де-факто его цепкие пальцы ощущались на каждом горле, и  избавиться наконец, от этих смертельных объятий мечталось всем.
     Фигура Кощея Второго казалась загадочной не только нам:  и верхи и низы в глубинах своих душ тайно лелеяли мечту, что явился, наконец, если не Мессия, то хотя бы Дмитрий Донской или на худой конец Александр Невский, способный удержать державу на краю пропасти; досадно было, однако, что этот потенциальный спаситель не имел пока возможности проявить себя во всей красе, будучи полностью зависимым от своего никак не уходящего со сцены предтечи. Вероятно, Кощей  мог бы стать великим государственным деятелем, но узнать, каким именно, не представлялось пока возможности.  Всякие робкие попытки проявить себя на поприще политических свершений решительно пресекались в самом зародыше.   Таким образом, молодой Кощей сидел на троне со связанными руками и ногами  и, мало того, с петлей на тонкой шее, а за другой конец веревочки периодически дергал старый тиран, довольно неделикатно напоминая, кто в доме хозяин. Выглядело это все по меньшей мере нелепо и все  эту нелепость осознавали кроме, разве что,  Кощея  Первого, у которого от постоянного злоупотребления горячительными  напитками выработался своеобразный менталитет, в народе именуемой дурью. Формально Джахангир обладал всей полнотой власти  и ему, казалось бы, ничего не стоило установить в стране режим авторитарной личной диктатуры. Да не тут-то было!
    Мало кто в стране сейчас не грезил перспективой наведения порядка: награбившим хотелось гарантий  сохранения награбленного, обезумевшим от постоянного страха перед уголовщиной обывателю очень хотелось спать спокойно и прогуливаться перед домом без опасения быть зарезанным, застреленным или задушенным. Оттого-то порою даже в рассуждениях олигархов и крупных криминальных авторитетов нет-нет, да и проскальзывали ностальгические нотки:
дескать, какой порядок был во времена Иосифа Беспощадного! Да и при Суровом Юрии тоже вроде бы спокойно жилось...
-   Да уж, - вздыхал порою  Джахангир, у святого-то Юрия   Сурового какие силовые структуры стояли за спиной: неподкупные, идейные, верившие в справедливость и неотвратимость наказания за каждое преступления против власти и общества! А что досталось на мою  долю!? Перестарался, ох и перестарался же старый Кощей, ломая основы тоталитарного эгалитаристского общества. Уж тайную полицию можно было и не трогать! Не стоило доводить армию, суд и прокуратуру до жалкого нынешнего состояния. Хотя личную охрану Кощей создал вроде бы огромную, и, казалось бы, отменную, но к ней, пожалуй, только и сводилась вся национальная безопасность.
-   А зачем нам вообще охрана, если мы и так бессмертные? - вполне искренне, хотя  и про себя удивлялся  молодой тиран. - Вот уж архаизм старого мышления!  А ведь содержится-то эта  высокооплачиваемая и оснащенная по последнему слову техники армада за счет сокращения расходов на все остальное. И, как следствие, голодная и деморализованная армия никак не может прикончить кучку абреков на юге страны... -  Не могут или не хотят?!  - Мелькнула вдруг еретическая мысль. - А не происки ли это господина Хитромырдина  со товарищи? Этот олигарх, ничтоже сумняше, воображает себя кукловодом, а его, великого  бессмертного руководителя, всего-навсего марионеткой!
    В том, что Хитромырдин (да и не только он) был лично заинтересован в сохранении нынешнего состояния хаоса и анархии, теперь уже никто в мире не сомневался. Дело в том, что он и ему подобные нувориши сколотили свои гигантские состояния именно в обстановке тотальной разрухи, остановки  работы промышленных предприятий и развала сельского хозяйства. Все были голодны и готовы за булку хлеба отдать фамильные бриллианты. Ну, а если вам предлагают товар за бесценок, почему бы этим ни воспользоваться? Рынок есть рынок! О своей роли в создании этой обстановки обесценивания всего и вся Хитромырдин старался скромно  умалчивать, хотя его заслуги были несомненны. Самое парадоксальное в его биографии было, пожалуй, то, что все всё о нем знали, но сделать с ним ничего не могли, поскольку фактор больших денег перевешивал всякую доказательную базу любого следствия, неоднократно возбуждаемого его оппонентами. Честно говоря, Хитромырдина побаивались даже суеверные Кощеи, не без основания  полагавшие, что финансы сами по себе обладают некоей магической силой, а в лапах этого интригана они вообще становились джином из бутылки, не уступающим по  мощи самому Сатане. Основания для подобных опасений были основательные, так как этот раб лукавый и коварный умудрялся раздувать конфликты на пустом месте, всегда извлекая из них немалые дивиденды.
    Таким образом, негодяй постоянно воспроизводил обстановку глубокого кризиса, где он чувствовал себя как рыба в воде, причем не просто  рыбина, а  касатка или  даже кашалот, шутя  пожирающая любого незадачливого  рыболова, польстившегося на столь крупный улов!
   Конечно, Хитромырдин не был особенно уникален в своей роли, но среди подобных особей он отличался своими, скажем так габаритами, заключающимися как в политическом влиянии на Кощея Первого и его семейство, так и своей ежеминутной нацеленностью на профит. По-видимому, какая-то часть кощейства передалась и ему, ибо многочисленные попытки покушения на его аморальную личность  ни к чему не привели. Постоянная привычка тащить из чужих карманов, что ни попадя, помноженная на  демагогию и лютую ненависть ко всем  неимущим и малоимущим привели к тому, что ненавидели его в стране, пожалуй, даже больше, чем обоих Кощеев вместе взятых!  Он был суетлив, вечно сутулился и напоминал таракана, постоянно готового юркнуть в ближайшую щель, чтобы ночью опять выползти на  промысел.
    Джахангир, разбогатев  вместе со всеми мерзавцами и негодяями в годы смуты, теперь начинал беспокоиться о судьбе своих капиталов; шаткость его положения липового императора  стала потихоньку раздражать. Он не мог не видеть  всей опасности дальнейшего разваливания государственных структур, промышленности и армии, ибо хорошо помнил судьбу Топтыгина Третьего, Николая Кровавого, Марии Стюарт и Людовика 16 Капета.  Чувство меры проснулось в нем гораздо раньше, чем, например, у Кощея Первого.  Джахангир понимал, что разбойничье счастье не может быть вечным и тихо готовился к большим переменам в жизни общества, тон которых ему предстояло задать лично. Проверка боеспособности армии в схватках с разбойниками на южных рубежах стала его первой почти самостоятельной операцией по сталкиванию ситуации с мертвой точки. И, хотя результаты не впечатляли,  какие-то зародыши возрождения национальной гордости в стране начали проклевываться. Дело в том, что шпана всех видов и национальностей так достала всех и вся, что народ, видя несомненный разгром  крупных банд, пусть даже с применением артиллерии и авиации и с многочисленными жертвами среди мирного населения, все равно не мог не испытывать благодарности к правителю, пусть выборочно, но все же уничтожающего уголовщину. Абреки, потерпев поражения в открытых боях с многократно превосходящими их силами,  поменяли тактику, и затеяли нечто среднее между  джихадом и гверильей. Война грозила затянуться на многие и многие годы, и как относиться к этому, Джахангир толком не знал. С одной стороны,  такая ситуация позволяла в любой момент  официально, почти ничем не рискуя, ввести в стране комендантский час; с другой же стороны приходилось опасаться враждебных акций как со стороны исламских террористов всего мира, так  и от Желтого Дьявола, который инстинктивно заступался за  любых мерзавцев и негодяев, когда им приходилось особенно туго. А воевать с  жуткой империей Желтого Дьявола не хотелось, ибо сейчас Кощей не был даже уверен в  сохранности своего стратегического  термоядерного потенциала: все разворовывалось - был бы покупатель краденного! В данном случае таких покупателей  имелось в наличии  даже  больше, чем нужно. Возможно, что боеголовок на ракетах уже и не было.
    Кощей не мог не видеть, что его отчаянная попытка наведения хоть какого порядка на отдельно взятой площади  терпела фиаско. Как и двести лет назад, абреки подстреливали зазевавшихся солдатиков, делали набеги на мелкие гарнизоны, обстреливали колонны и взрывали все, до чего могли дотянуться. Никак не получалось их перебить; а ведь предстояло осуществить террор на куда большей площади! На кого же  опираться, и что надо было делать?
    Плана у Кощея как такового еще не было: имелись только благие намерения. Смутно виднелась какая-то возвышенная цель, которая, разумеется, оправдывала любые средства. А вот средств-то как раз и не хватало, если не сказать - не имелось вообще: все финансы  были сосредоточены в руках олигархов и давно вывезены за границу, откуда  достать их  не было просто никакой возможности. - Надо же, - удивлялся он первое время, - проклятые большевики все разорили, и из этого разоренного пространства наши   умельцы-финансисты умудрились вывезти от 300 до 600 миллиардов долларов!
И закрадывалась крамольная мыслишка: а, может быть, не так уж  “все” разорили проклятые коммунисты? Да и они ли?
    Но как бы то ни было, денег не было ни войну, ни на  модернизацию армии, промышленности или чего-нибудь еще... Это осознавали все, и даже члены Тайного Совета. По конституции Кощей мог пожрать любого и даже всех сразу, но ему постоянно что-то мешало - и  регентство  старого Пиан Рашида и отсутствие политической воли, что ли...
Кивком, поблагодарив Духа за его сверхлояльное выступление, Джахангир упругой походкой выскочил на трибуну и быстро-быстро заговорил бесцветным, и в то же время наводящим ужас голосом:
 -  Господа! Как всем известно, дорога в Ад вымощена самыми благими намерениями. Но чем же тогда выложен путь в Рай?! Вы все  поняли правильно: да, теми же самыми порывами, которые привели многих и многих ко всем чертям! Вопрос   упирается не в качество  исходных материалов, а в характер  их использования. И тюрьмы, и  храмы строятся из одних и тех же блоков, кирпичей и арматуры: из одного и того же дерева можно соорудить диван, стол, но можно также  виселицу и гроб. У нас имеется все  для построения хоть Ада - хоть Рая.  Но наличие исходного материала не позволяет нам наивно ожидать, когда же из него материализуется то, чего все так хотят. Необходима организация. Верно, господа?
  В ответ присутствующие  мерзавцы и негодяи шумно зааплодировали;  Кощей скромно поклонился собранию и продолжал:
-  Смею вас уверить, все в наших руках! Уже намечаются положительные тенденции в экономике. Наблюдается рост производства отдельных товаров, например, ритуальных предметов, бижутерии, строительных материалов и некоторых других видов продукции! Успешно также протекает борьба с терроризмом и экстремизмом вообще; остатки бандформирований на юге начинают складывать оружие. Сегодня мною после соответствующих консультаций...- тиран многозначительно покосился на нас,  -   принято ответственное решение о расширении зоны проведения антитеррористических  операций, которая   отныне охватывает всю территорию нашего горячо любимого государства, а при необходимости - и сопредельные страны! Предлагаю поднять  бокалы за победу, господа! За нашу победу!
    Последние слова  Кощея утонули в шуме оваций: чего-чего, а уж диктатуру мерзавцы и негодяи любили, - естественно, в том варианте, когда вешают они, а не их!
  -  Предлагаю, - продолжал Джахангир, - и надеюсь найти у вас понимание, назначить сейчас лиц, ответственных за выполнение наших планов, в частности, за проведение антитеррористических операций  в различных регионах. Как мне кажется, кандидатура ...
Он на секунду замялся, подбирая подходящее обращение:
- кандидатура господина Демонического Духа Азазелла Непобедимого является идеальной во всех отношениях в плане  терроризирования террористов и  экспроприации экспроприаторов... Идеологическое обеспечением военных действий должно  осуществляться его святейшеством великим понтификом Хомяком Первым; перегрину  Парамону Вулканическому предписывается осуществление контроля за соблюдением  демократических прав и свобод    в зоне боевых действий. Прошу вас, глубокоуважаемый перегрин, уделить особое внимание защите прав собственников, а особенно - инвесторов.
Все могут быть свободны... за исключением господ Посланников высших сфер!
  И мы остались наедине с Кощеем.
 -  Итак,  господа “комиссары”?   - весело  повернулся к нам Джахангир, - окажете мне  вашу бесценную помощь в борьбе с этим старым дураком Пиан Рашидом?