Планета Ран. Повесть

Сергей Тришин

            
Планета Ран

        Одержимый  Демоном  юноша в борьбе с Воинами Света был заброшен в глубины Вселенной. В поисках планеты Земля, прыгая со звезды на звезду, он нашел планету пригодную для жизни. Там шла война.
               
Глава 1.  Амазонка, знакомство

      Оспариваемая планета Ран, пятая планета от солнца,  имела три естественных спутника – небольшие луны и кольцо астероидов. Агрессор опустился средь гор, до боли напоминающих горы Земли. Первые утренние лучи солнца коснулись их снежных макушек.  В небе виднелся бледный   серп одной из лун, над ним нависла полная вторая луна.      
      В свете зари звезды погасли,  все кроме одной, ярко светящейся сине-зеленым огнем.  Захотелось вдохнуть свежий воздух, тут же, как грозный страж,  явилась мысль – чего этот вздох будет стоить?  Перед глазами проплыл Её образ, затмевая собой красоту мира планеты Ран.  Юноша  помчался вслед уходящей ночи. В тонких нитях энергии «D» он видел - там идет бой. Ночные светила загорались сильней, появлялись вспышки боевого огня.
      Сделанный из предосторожности крюк  оказался не лишним. С вершин гор за схваткой наблюдали два ангела, к ним стекались души павших воинов. Ангел,  стоявший на пике снежной горы по левую сторону от битвы, имел четыре руки, в одной из которых он держал  гарпун. Его лысую голову венчал ободок острых рожек, похожих на клыки крокодила. Они росли из черепа.  Нос ангела был похож на клюв хищной птицы. Других ярких отличительных черт не было. Второй ангел, стоявший на вершине другой горы, был похож на земного человека. Он держал в руке двуручный меч, чье лезвие повторяло форму языка пламени и подобно ему изгибалось.  В пространстве между этими двумя  Воинами Света шел бой. С полсотни истребителей,  похожих на летучую мышь метались над пологим оврагом, поливая шквальным огнем потерпевший крушение космический крейсер, который, упав между гор, превратился в крепость. Крейсер отчаянно сопротивлялся, сбивая один за другим атакующие корабли.
      Над Неуязвимым промчался подбитый истребитель, за машиной тянулся хвост белого дыма.  Удачно обогнув скалу, за которой укрылся Агрессор, корабль врезался в подножие горы и исчез в дыму взрыва. С вершины горы сошла снежная лавина, похоронив под собой  истребитель, но пилот был жив. Тонкая нить  «D» не порвалась, душа не поднялась из-под снега.  Одержимый отметил, что взрыв был раньше, чем должен был бы произойти. Скорее всего, это был взрыв, создающий  одновременно воздушную подушку и дымовую завесу для аварийной посадки в бою. Только  учел ли пилот возможность снежной   лавины?
      Потеряв больше половины истребителей, атакующие отступили. Ангел, чей образ повторял человеческий, умчался вслед истребителям.   Четверорукий спустился к крейсеру, которому   хорошо досталось – две его орудийные башни были сбиты, носовая часть разрушена полностью, но все же огневая мощь крейсера превышала мощь двух десятков  истребителей, заставив их отступить.
      Агрессор, ни кем не замеченный, спустился к истребителю-«подранку». Без сомнения, атакующие были люди – их души устремлялись к ангелу с мечом.  Снег вокруг корабля растаял, образовав глубокую воронку, на дне которой в струях пара  он и стоял.  С шипением открылся люк кабины, из него ловко выскочил человек в черном облегающем костюме и черном шлеме, повторяющим форму черепа.  Человек покружил, осматривая свой корабль, достал из кабины какой-то прибор, сверился с его показаниями и, взяв его с собой, стал выбираться из снежной ямы. И тут же весь его  костюм  сменил цвет на белый.
      Юноша, сидя на корточках у края воронки, с интересом наблюдал за пилотом, и только человек выбрался, он поднялся.  Человек быстро обернулся в сторону Одержимого, выбросив вперед  обе руки, как будто в них были пистолеты. Но  пистолетов не было,  у каждой руки, на предплечьях, были видны стволы, вмонтированные в костюме-хамелеоне.  Нить «D» Неуязвимого коснулась  разума человека.  Тот не мог видеть Агрессора, но своей настороженной стойки  пилот не менял.  Так они простояли некоторое время друг против друга в несколько не равном положении:  невидимый обнаженный Агрессор и пилот, чей облегающий костюм повторял цвет камня и  снега.
      Пилот опустил руки, снял с пояса прибор, взятый из кабины истребителя, включил его и стал всматриваться в синий дисплей, на котором мигали разноцветные точки. Агрессор сделал шаг к пилоту, чтобы утолить интерес – хотелось рассмотреть прибор. Всё повторилось – пилот быстро обернулся и выставил вперед вооруженные  руки, и вновь его мозг  получил команду «Отбой».
      Агрессор схватил нить «D» и заглянул в мысли человека, многое прояснилось.  В шлеме, подключенном к мозгу, были датчики  движения,  камеры видящие ночью и днем в рентгеновском и инфракрасном диапазонах, тепловизоры, радиорадар,  эхолот и компьютер.  Компьютер кричал: «В трех шагах человек, он движется к тебе!» Глаза видели, а разум – нет. 
      Пилот двинулся в путь, сверяясь с прибором, который держал в левой руке.  Одержимый остался неподвижен, и, глядя в след удаляющему человеку, продолжал читать его мысли. Он рассматривал удаляющуюся фигуру. Это явно была женщина, вид сзади не мог обмануть. Читаемые Агрессором её мысли подтверждали визуальную картину, но и задали много загадок. Воинственная «амазонка» шла искать павшие в бою истребители, чтобы снять с них нужные запчасти: лопасть крыла и  двигатель горизонтальной тяги, если, конечно, попадутся пригодные. Возраст её – шестьдесят девять лет, вес – сто восемьдесят пять килограммов, рост – сто семьдесят семь сантиметров. Такие странные  по земным меркам показатели были результатом достижений генной инженерии этого мира. С вживлением компьютера в мозг здесь тоже не шутили. Плюс усиление нервных импульсов и владение телекинезом. Не женщина – а совершенное орудие уничтожения.
      «Амазонка» скрылась за скалой, она смело шла к останкам боевых кораблей. Юноша, опережая незнакомку, следовал рядом, замирая, когда попадал в поле зрения её датчиков.  Когда она подходила к останкам очередного истребителя, Одержимый уже сидел неподвижно на них, наблюдая и решая как лучше войти в контакт.  Пригодные запчасти были найдены, лопасть крыла заменена, а вот двигатель нужно было тащить больше километра, и большую часть пути в гору, притом  под носом у врага.
      Смелая «амазонка», ловко орудуя ключами, отсоединила двигатель, весивший никак не меньше трехсот килограммов, размером с молочный бидон, и извлекла из руин истребителя тонкий стальной прут с шестернями, как предположил юноша – тягу от двигателя  к хвостовым закрылкам. Орудуя стальным прутом как рычагом, «амазонка» бросилась в схватку с горой и тяжелым неуклюжим   грузом. Кантуя его, она  шаг за шагом шла в гору.  Прут со звоном вонзался в камень, гнулся, но толкал двигатель вперед.
      Агрессор восхищался яростной схваткой женщины с горой и грузом. Грудь «амазонки» начала вздыматься, под облегающей тканью играли упругие мышцы.  Иногда стальной прут, вонзаясь в камень, выбивал искры, и атака становилась ещё яростнее. За один час груз преодолел тридцать метров. Здесь начинался самый сложный участок – около ста метров по  открытой территории, хорошо просматриваемой с крейсера.  Не сложно было сосчитать, что это - три часа пляски с прутом на мушке у врага. Но «амазонку» эти подсчеты не волновали, она продолжала толкать груз.
      Через минуту Неуязвимый понял, что взгляд врага коснулся «амазонки», и про себя отметил: «Вот яростная стерва!»  Ему пришлось отскочить  вдаль, здесь должен был появиться ангел, ушедший к крейсеру. На движение среагировал компьютер «амазонки», и тут она осознала, что влипла.  Но шансов к отступлению не было.
      Первый же залп с крейсера положил конец  стараниям починить истребитель. Одна плазменная пуля вонзилась в двигатель, другая – рассекла прут, третья – зацепила поясницу «амазонки», пятая – вонзилась в бедро.  Остальные  ушли над головой и в камни у ног.
      От крейсера выдвинулся отряд четвероруких кэрри. «Амазонка» укрылась за двигателем, дождалась, когда кэрри выйдут на  удобную ей огневую линию, выскочила сбоку от двигателя и открыла шквальный огонь из стволов обоих предплечий.  Пламя вырывалось из стволов больше чем на полметра, мелкие пули прошивали врага навылет одного за другим, достигали крейсера и там взрывались от удара об его  броню. Отряд кэрри ретировался, волоча за собой убитых. Появился четверорукий ангел, и Агрессор внезапно напал на него. Хватило доли секунды, чтобы решить исход схватки. Ангел пал. Неуязвимый собрал больше сотни душ четвероруких, и пока держал их, сжимая в кулаке. Оставалось решить их судьбу.
      С крейсера выстрелили в двигатель из крупнокалиберной пушки, на месте двигателя зияла  воронка.  Юноша нашел «амазонку». Её отбросило взрывом, шлем сорвало, костюм был разодран в клочья, она лежала без сознания.  Одержимый склонился над ней, убрал черные, как вороненая сталь, волосы с её лица. Да, она была красива, но цвет её лица пугал. Оно было темно-серебристого цвета, как будто её натерли серебрянкой, губы – черные. В разрывах на костюме кожа тоже была черного цвета. Материя костюма без шлема стала просто черной.  Агрессор коснулся пальцами лица и попытался стереть с щеки серую краску, но убедился, что это не ожог или сажа, такой у неё был цвет кожи. Он сжал кулак и выдавил из собранных душ всю силу, направив её на излечение «амазонки». «Амазонку» охватило зеленое сияние,  раны затянулись и исчезли.  Оставшиеся в его руке призраки четвероруких воинов Одержимый отпустил бродить среди скал, поднял «амазонку» на руки и отнес  её  к кораблю.
      Истребитель «амазонки» чем-то напоминал танк, если последнему срезать башню и вместо гусениц поставить крылья обратной стреловидности, а орудия на нем – черенки лопаты. На истребителе было три двигателя, один  из них, валялся рядом.  На серой с черными разводами броне красовались боевые шрамы, как кровавые раны. Изуродованный металл цветом был похож на медь, а по структуре напоминал крупнозернистый чугун. Юноша провел  пальцами по краю глубокого рубца -  броня должна быть больше пяти сантиметров, настолько глубок был шрам. Закончив осмотр, он проник в кабину. Да, место тут было только на одного, как в гоночном болиде. Вместо руля стояли два джойстика, на белой панели управления – россыпь клавиш  различной формы, но все черного цвета,  здесь же был пяток датчиков и широкий экран.
      Юноша вернулся к лежащей на широком крыле «амазонке», она всё ещё спала. Её изуродованный костюм-хамелеон оказался броней  сантиметровой толщины. В разрывах Агрессор видел черный минерал с желтыми волокнами, похожий на стекловату. От стволов пулеметов на предплечьях шли трубки к спине, здесь находился боезапас, и броня была втрое толще.  По характерным узлам и мелким деталям можно было сделать предположение, что оружие разгоняет пулю в стволе энерговолнами, а питание  энергией обеспечивает черный минерал – броня и, одновременно,  накопитель энергии.  Агрессор разорвал уцелевшие детали костюма и снял его с «амазонки». Перед ним спала обнаженная серебряная девушка. По её округлостям можно было бы сказать, что она чуть полновата, если бы не просматривались  узловатые сплетения вен и связок.  Она была похожа на земную культуристку высокого класса.
      Одержимый слегка коснулся  её лица, «амазонка» открыла глаза – на белом фарфоре лежала черная жемчужина, такими были  эти глаза.  Агрессор усилием мысли погасил ярость и страх, полыхнувшие в «амазонке» в момент пробуждения. Она вопросительно посмотрела на сидящего рядом с ней  обнаженного юношу, потом оглядела себя и обрывки костюма, приподнялась, села, ещё раз всё оглядела, не веря своим глазам. Потянулась, как львица после сна, и обратила свой взор на юношу. Она облокотилась одной рукой на броню крыла, другую – положила на бедро. Голова её слегка двигалась, как у кошки, высматривающей  в темноте мышь.  Агрессору  её движения показались верхом изящества и грации. Она смотрела в его глаза  внимательно, проникновенно, её пухлые  черные губы дрогнули, и она тихо спросила:
      - Ты – слепой?
      Язык её был незнаком, но мысли понятны. Не открывая рта, Одержимый ответил:
      - Нет, с чего ты взяла?
      - В твоих глазах нет зрачков, - она протянула руку, желая коснуться лица юноши, но не решилась.
      Неуязвимому пришлось проникнуть в мысли  «амазонки», чтобы понять, что  она видит. Он увидел себя её глазами. Всё прояснилось. Она не различает цветов. Его слабо светящиеся глаза  виделись ей без зрачков. Вот и ответ на странное движение головы – она всматривалась в него, меняя угол зрения.
      - Я таким родился, - отвечал Агрессор, - такое бывает. А себе он задал вопрос – «Не слишком ли я переборщил с подавлением ярости и страха?» 
      «Амазонка» вела себя так, как будто проснулась рядом с братом в мягкой постели.
      - Ты – телепат? – Она оглядела себя и добавила, - и лекарь. Откуда ты здесь. Я помню, я осталась одна, меня ранили…
      Одержимый читал её мысли. В поисках ответов на вопросы в разуме созревал план – как проникнуть в жизнь этой расы, не вызвав подозрений у ангелов и смертных. Он выбрал легенду.
      - Я – Агрессор, вассал бога Акса. Я – один из «первых». Мы отбили тебя у кэрри, когда ты уже потеряла сознание. Мои братья ушли, я остался, излечил твои раны и охранял твой сон.
      Усилием мысли Неуязвимый принудил «амазонку» верить его легенде.
      - Ты один из «первых»?! Я думала это миф.  Спасибо за спасение, - «Амазонка» поднялась, прошлась по крылу без малейшей тени смущения, нажала незамеченную  Агрессором клавишу, повернула её,  открыла в борту машины люк и начала извлекать из него предметы первой необходимости, аптечку, оружие.
      «На шпиона он не похож, - мелькали мысли в её голове, - слишком явно его отличие. Быть может, он действительно из «первых», выглядит так, как будто не ел вечность. А глаза? Я таких глаз в жизни не видела, и даже не слышала о таких. Он спас и вылечил меня – зачем ему это? Хорошо, если удастся выбраться отсюда. Надо срочно найти еду, иначе начнутся судороги, и тогда уже никакой лекарь  не спасет. Сколько их, «первых»? Чем они вооружены, если сумели уничтожить крейсер? Уничтожили? Надо проверить! - «Амазонка» протянула юноше рукоять от двуручного меча, без лезвия. Агрессор принял дар и с интересом стал вникать в смысл данного оружия.  – Если он не даст ладу мечу, то, как они могли атаковать крейсер и победить?»
      На рукояти Неуязвимый нашел ребристое колесико, он привел его в движение, из края рукоятки появилось лезвие ножа. Юноша проворачивал колесико дальше, лезвие  росло, извивалось, как живой огонь и вибрировало, как бензопила.  Сомнений не было, клинок мог без труда косить вековые дубы. Агрессор выключил клинок и вернул дар.
      - Спасибо, он мне ни к чему.
      «Насколько он силен? - продолжалась сумятица в мозгу «амазонки», - если ему не нужны ни оружие, ни одежда, ни броня»
      - Как ты убиваешь врагов? – спросила «амазонка».
      - Разрываю их в клочья.
      - По твоему виду не скажешь…
      Агрессор выбрал взглядом  камень, взял его нитью энергии «D», вложил в свою ладонь и сжал кулак. Дым, хруст, сияние, пламя окутали кулак. Разжав кулак, он протянул ладонь «амазонке»:
      - Дарю.
      Амазонка взяла с ладони зеленый изумруд с отшлифованными гранями.
      - Благодарю.
      Дальше Неуязвимый не смог перевести её речь в слова, всякий смысл   исчезал в её эмоциях.  Несколько успокоившись, «амазонка» сказала с сожалением:

      - Мне никто никогда ничего не дарил. А я могу поджигать вещи взглядом, и  больше ничего не могу… - Агрессор увидел как её нить «D» прожгла тропинку в траве, покрытой снегом,  по направлению к крейсеру.
      - Ты видишь силу? Чем делаешь пламя? – спросил Агрессор.
      - Нет, разве можно её видеть. А ты можешь поджигать?  Наш король может многое, но создавать кристаллы из булыжника  ему не под силу. Расскажи, что вы можете, расскажи!
      - Я не могу говорить, дышать, чувствовать вкус, запах, холод, огонь, боль.
      -  А остальное?
      - Или умею, или могу научиться. Мой бог дает мне силы на угодные ему дела.
      - И ты спас меня, выполняя его волю?
      - Я пожелал  этого. Ты яростно боролась за жизнь, мне  это понравилось,  и ты жива.
      - Зачем мертвым помогать живым? Я видно плохо понимаю твои мысли.
      - Нет, ты понимаешь их в силу своего разума. А он у тебя не плох. Я не мертв, лишение меня чувств – лишь плата за силу.
      - Ты спас меня. Помоги мне выжить! Мне нужна еда.
      - Что вы здесь едите?
      - Мне нужно мясо.
      И тут-то Агрессор  понял, что он  спас каннибала, «кэрриеда».
      - Я помогу тебе утолить голод, но ты расскажешь мне всё о себе  и своей расе.   Я первый из «первых» здесь  и ничего не знаю о вас. Отчасти интерес толкнул меня на твое спасение.  Начни с начала и закончи собой. А пищу ты найдешь там, - Неуязвимый махнул рукой в сторону крейсера.
      - Ты можешь выслушать меня в пути. Пойдем! Я голодна.
      Пристегнув к ремню на талии рукоять меча,  «амазонка»  проверила всё ли она забрала из аварийного запаса, осмотрела гирлянду вещей первой необходимости  на своей талии, взяла в левую руку подобие пулемета, «который и самый сильный из ныне живущих людей» на Земле с трудом оторвал  бы  от земли, легко спрыгнула с корабля и побежала в сторону павшего крейсера.
      Агрессор только и мог отметить, насколько глубоко её босые ступни врезались в мокрую землю на прожженной ею тропинке, и, глядя вслед удаляющейся «амазонке», потонул в памяти о Ней, о любимой, чья душа дорога ему и  Демону Ярости. Надо вернуться домой, встать рядом с ней, быть  рядом  с ней хоть незримым эхом, но быть рядом. Смертный не может так любить, это – Демоническая жажда. Тело хотело кричать,  Демон держал, не давал вырваться крику, а значит, сдаться и проиграть.
      Юноша  нагнал «амазонку»  у первого трупа, и произнес с неким сарказмом:
      - Очень жаль, они уже успели остыть!
      С ловкостью  рыночного мясника серебряная женщина разделывала тушу своим ножом, вырезала чистые куски мяса и поглощала их с той же скоростью и аппетитом, с какой ребенок есть арбуз – сок течет по губам, красные куски нежно тают во рту…
      - Ничего. Я так голодна, что съела бы их и с душком, - она далеко отбросила вырезанный кишечник.

      Из разбросанного мяса Агрессор взял легкое,  рассмотрел кусок  и протянул его сидевшей рядом «амазонке». Та, уловив намек, попыталась укусить протянутый кусок. Её белоснежные зубы клацнули, хватая пустоту. Она улыбнулась. Юноша ответил ей тем же и повторил жест. И снова зубы  клацнули, хватая воздух. Неуязвимый мазнул кровавым куском по серому носу и подбросил кусок. Зубы вцепились в кусок на лету. Она ела. Он не  стал ей мешать, отошел, поглощенный своими мыслями: « Вот что значит – «Возлюби врага своего!», она действительно любит своего врага – бегом бежала…»
      
      
Глава 2.  Приключения Беты
      
      Утолив голод, «амазонка»  начала рассказ о своей расе и о себе.
      Больше миллиона лет назад мой народ покорил огонь, затем сталь и атом. Выбрались в космос, и тут начался спор между власть имущих двух держав за  владение тремя спутниками, лунами. Разразилась война, естественно, атомная, в живых остались только обитатели луны «Шиона». Здесь, на планете выгорело всё, оплавилось и утонуло в ядерном дыме. Дети Шиона решились на прыжок к другим планетам. Сосредоточив все силы на этом, они добились успеха, достигнув седьмой планеты от солнца, покорили её и дали новое имя – «Королева Шиона». Под новую сферу обитания изменили себя – генетики, биологи, мутация, эволюция – славно потрудились. Дети Шиона переродились, в их телах кремний пришел на смену углероду. Щелочь в слюне заменила кислота. Гипофиз увеличил свою активность, дал власть разуму над силами телекинеза. Смерть, болезни были покорены. Технология подчинила плазму. Ты видел пример – плазменный меч. В один момент он тверже всего в мире, а в следующий – абсолютно жидкий, сверхтекучий. Он может рассекать атом!  Цена всему – голод. Постоянно требуется мясо. Белок расщепляется  и снабжает наши тела аминокислотами. Если еды нет, голод убивает в течение двенадцати часов. Когда «Королева Шиона»  исчерпала свои не богатые ресурсы,  дети Шиона решили вернуться на родину, где время излечило планету. Но здесь нас ждал сюрприз. Четверорукие кэрри уже ухватились за планету своими лапами. Мы знаем, они пришли  недавно, лет десять назад, не больше. Теперь мы снова разбили лагерь, как наши предки, на луне Шиона, и ведем разведку боем.  Все рвутся в бой. Голод! Меня зовут Бета, а твое имя – Агрессор? И ты – религиозный фанатик, слуга бога, правильно?
      - Ты близка к истине, - юноша сделал вывод, что если не задавать вопросов Бете, придется отвечать на её вопросы, и сделал свой выпад:
      - Вы, дети Шиона, кому вы возносите молитвы?
      - Я не могу говорить об этом с иноверцем – табу!
      Однако Неуязвимый легко вскрыл незамысловатый запрет. Дети Шиона поклонялись своему королю, чья сила, была выше силы любого смертного. В нем проецировалась  сила воина-спасителя.  Захотелось изъять эту душу, по силе она может равняться посоху ангела.
      - Значит, вы стали лагерем на луне. Не та ли это луна, что освещала твою схватку с кэрри?
      - Нет, в эту ночь её отсюда не видно. Ты видел малую луну, «Юту». Как вы «первые» выжили, ты – голый, без оружия?! Чем вы здесь жили?...
      Агрессор остановил поток вопросов жестом руки и отпустил удерживаемую им нить «D» Беты, оставив её разум без давления.  В ответ на свои вопросы Бета получила волну смятения,  вскочила на ноги, стала настороженно всматриваться  в окружающие горы и изуродованный корпус крейсера. Юноша сделал вид, что его тоже нечто насторожило, и решил двигаться дальше по намеченному плану:
      - Как ты собираешься добраться к своим? Я во многом могу тебе помочь, не только в пище.
      - Сначала воспользуемся  их гостеприимством, - Бета ткнула «пулеметом» в сторону крейсера, -  я так понимаю, внутри меня ждет накрытый стол.
      Одержимый  кивнул:
      - У тебя разыгрался аппетит? Сколько ты можешь съесть?
      - Ну, при нынешнем моем состоянии ещё двоих, затем каждые два часа по одному. Их плоть быстро сгорает, мало питает, и они все какие-то тощие!
      А кэрри были вдвое больше Агрессора. Их тела повторяли человеческие, только из лопаток выходил две дополнительные руки, да и череп кэрри был своеобразен. Обтянутый  бледно-зеленой кожей он имел   ярко  выраженные  кости, которые дополнялись   ободком белых острых рожек и  крючковатым носом.  Их плоть исчезала во рту Беты, как сахарная вата, - кислота в слюне делала свое дело.
       Бета скрылась в разорванном корпусе космического крейсера. Одержимый   остался снаружи, как страж. Он всматривался в небо. Солнце близилось к зениту, освещая своим слепящим светом снежные макушки гор, не по-доброму вонзающих зазубренные жала в голубой небосвод. Следовать за Бетой было опасно, в любой момент мог появиться ангел.  Нити «D» уже начали сгущаться над крейсером  -  живые думали о мертвых. Кэрри могли послать ещё один крейсер на выручку. Время шло.  Бета, как ребенок исследовала руины машины, то взбиралась на оттопыренное крыло, ощупывала орудийные стволы, то исчезала в турбинах двигателей и появлялась вновь в неожиданных местах. Несколько раз слышалась стрельба её пулемета -  она вскрывала запертые двери. Один раз дала залп из крупнокалиберной пушки, из которой её подстрелили.

            
Глава 3.  Охота и рассказ Беты
      
      Агрессор следил взглядом  за парящим между вершин белоснежным орлом. От земного орла, тот отличался не только окрасом. Голова и клюв у него были крупнее. Агрессор проник в разум птицы и увидел всё, что видит орел, затем он вошел внутрь крейсера, чье нутро несло в себе максимум технологий и минимум удобств, как первые  атомные подводные  лодки землян.  Бету он нашел на капитанском мостике, она перелистывала прозрачные листы,  усыпанные точками   и непонятными ей крючками.
      - Ты что-нибудь понимаешь в этом? – спросил юноша, став рядом, у стола с опрокинутой  аппаратурой и погасшими экранами.
      - Я думаю – это карта планеты, обозначения жилых баз, рудников, - Бета водила своим серым пальчиком с перламутровым ноготком по гладкой  пленке от точки к точке. – Этот корабль регулярно курсировал над определенной территорией. Такие караулы расставлены по всей планете. Надо выяснить, где их координационный центр, уничтожить голову – первая задача.
      Неуязвимый оглядел помещение, то тут, то там, причудливо изогнув тела, валялись кэрри. У всех были оторваны головы.
      - Да, ты права, голова – это цель. Удалив её, главное – следить, чтобы не отросла новая. А лучше иметь свою  голову, управляющую врагом.  Хороший стратег объявляет войну, когда она уже выиграна.
      Бета оторвала взгляд от прозрачных листов, и подняла расширенные глаза к Агрессору. Её черные зрачки мерцали огнем надежды.
      - Ты можешь помочь нам вернуть нашу планету?
      - Да. Но ты никому не откроешь кто я.
      - Конечно, я сделаю все, как ты скажешь, ведь ты ниспослан богом!
      Одержимый заглянул в разум Беты. Она была искренна и возлагала на него пламя надежд. Это было видно и по её взгляду.
      - Ответь мне на такой вопрос. Как я предполагаю, вы не хотите повторить опыт прошлых  войн, погубивших жизнь на планете, и вам нужно хирургически точными ударами уничтожить расу кэрри, я прав?
      - Да. – Было видно, что Бета позабыла обо всем, она привстала, изогнув спину, и взглядом пожирала Агрессора. Её серебряная кожа  магически мерцала в свете единственной продолговатой лампы на потолке капитанского мостика.  Вид этого обнаженного тела  сбил Агрессора с мысли. Помолчав, он продолжил мысленную речь.
      - У вас хорошо развита биоинженерия.  Вы все великолепно сложены, и ты не исключение из своей расы.
      - У нас все женщины такие, как я, ни больше, ни меньше. Мужчины немного крупнее женщин.
      - Подвластная  тебе сила, создающая огонь,  также есть у всех?  И зрение развито у всех, как у тебя?
      - Нет. У каждого из нас при рождении обнаруживают предрасположенность к той или иной силе, и затем форсируют её развитие. Кто-то может перемещать предметы и летать, кто-то видит сквозь плоть и стены, другие – читают мысли и диктуют их. Некоторые могут остановить сердце врага и  разорвать сосуды  его мозга и много другого. Цена тому – зрение. Мы абсолютно не различаем цветов. Этот дар мы потеряли в борьбе за выживание на чужой планете. Это имеет значение для достижения нашей святой цели?
      - Теперь всё имеет отношение.  Если говорить о цели, то следует  говорить и о случайности, и о глупости, - повторяя услышанную когда-то фразу, Агрессор для себя отметил: «Они не видят цвета моей кожи и глаз, это уже плюс», и, чувствуя, что Бета теряет интерес, продолжил мысленную речь, - вы пробовали создать вирус, убивающий кэрри?
      Бета оживилась и с жаром затараторила:
      - Мы пробовали, но их иммунитет быстро приспосабливается. Нужен сложный мутирующий вирус, для этого нужно много испытуемых, живой биоматериал, хотя бы несколько сотен кэрри, затем время на опыты и изготовление  антивируса, потому как мутирующий вирус может погубить всё.
      Глаза орла уловили движение среди гор, приближались три крейсера кэрри. Возможно, какие-то крейсера шли выше полета орла, и он их не видел. Видно кэрри здорово струхнули, поняв, что  крейсер погиб уже после того, как враг отступил.
      - Закончим эту тему  позже, нас окружают, бери, что тебе крайне необходимо, и бегом в горы.
      Бета уловила мысль как нельзя лучше и помчалась в сторону разорванного носа корабля, выскочила на землю, метнулась в сторону кустарника, росшего  рядом  с невысокими деревьями.  С гибкостью и ловкостью ласки Бета, вооруженная огромным «пулеметом»  преодолела все препятствия на пути, и вот уже короткими перебежками  уходила в чащу леса, слыша в  своем разуме – «Беги, я рядом, беги пятьсот метров прямо, затаись, двадцать метров влево, тридцать метров  прямо, пять метров наверх и влево, уходи вдоль скалы». Бета не то, что бежала, она летела, перепрыгивая преграды и обрывы, через которые земному человеку нужно было бы строить мост.
      Следуя за Бетой, первый километр пути Одержимый зачищал её следы.  Под его взглядом  трава, земля, камень восстанавливали свое положение. Запах, пот, частички кожи растворялись, теперь он был уверен, что ни ангел, ни смертный не восстановят след минувших событий. На двадцать пятом километре марафона нечто большое шарахнулось в сторону от Беты и скрылось в зарослях густого леса. Бета отбросила свой пулемет  и мысленно сказала юноше:  «Подержи, я сейчас», выхватила меч и  нырнула в чащу за зверем. Подхватив на лету грозное оружие, Одержимый остался стоять, всматриваясь в чащу леса, стелившуюся перед ним ярко-желтым одеялом. По вздрагивающим верхушкам растений, достигавшим в высоту десяти метров, было видно, как неведомый зверь уходит от погони. Внезапно все замерло, послышался громкий рев, нечто среднее между криком кита и шипением змеи, и желтый лес ожил. К эпицентру крика стремительно двинулись неведомые крупные животные, издавая пронзительные звуки. В небо взметнулась стая мелких оранжевых насекомых.  Рев повторялся  и  множился, центр леса превратился в бушующее море. Агрессор c возрастающим интересом наблюдал. Нить «D»  Беты  говорила, что «амазонка» в азарте охоты, но  нисколько не испугана. Рев перешел в вопли, рык, и неведомые звери двинулись в сторону Неуязвимого. Секундой позже из чащи выскочила Бета, подбежала к Агрессору, выхватила у него «пулемет» и снова нырнула в чащу.  Раздались первые выстрелы, рев смешался с визгом, над макушками бушующих желтых деревьев взлетели оторванные конечности. Раздалось  ещё несколько «пулеметных» очередей, и всё стихло. Из леса показалась Бета, она тащила за собой тушу зверя, немногим большего быка.  Его конечности, вооруженные длинными когтями ещё судорожно дергались.  Бета волокла животное с легкостью, а сиреневый в белую полоску зверь оставлял глубокие борозды на поверхности земли своими шишковатыми наростами, покрывавшими его спину от глаз до кончика хвоста.
      Солнце исчезло за горизонтом. Бета утолила голод убитым детенышем  зуво – местного хищника, стоявшем на  той же ступени животного мира, что и земные волки. Было слышно, как в зарослях  сородичи поедают своих убитых собратьев.  Найдя в скалах уютный  склеп, Бета разогрела его взглядом и улеглась спать.  Из темноты каменной спальни  мерцали её глаза, как глаза затаившейся пантеры. Юноша стоял у входа, сложив руки на груди. Он смотрел на звездное небо с серпом кольца астероидов  от горизонта да горизонта и одной луной.
      - Я же сказала, сегодня Шиону видно не будет, что он там высматривает, - урчала себе под нос Бета, а Одержимый слышал её мысли, будто он шепчет ему на ухо.
      - Расскажи мне подробно, какой силой вы обладаете, и как допустили появление здесь кэрри. Чтобы помочь вам, мне нужно знать все. Ты пробежала почти тридцать километров, и ни разу не пила воды. Тебе хватает влаги из пищи? Твое тело в рельефных мышцах – это гены, или результат тренировки? Твой мозг имеет искусственный имплантат, что он  дает тебе? Его возможности?
      - Остановись, остановись! От контузии мой имплантат вышел из строя. Он дает мне память моей расы. Все знания с рождения мы черпаем из чипа, вживленного в мозг.  Он также дает нам средство связи.
      - Но кто решает какую информацию вложить, какую  - нет. Иначе возможен больший риск для всей расы, вдруг плен, предательство.
      - Дети Шиона не предают! – воскликнула Бета и привстала, напружинив мышцы для прыжка.
      Агрессор продолжал неподвижно стоять и смотреть на звезды, решая свой дальнейший путь. Это не мешало ему выслушивать Бету и задавать вопросы.
      - Ладно, остынь, пламенная воительница. Я не хотел тебя оскорбить, продолжай свой рассказ.
      Бета, недовольно фырча что-то себе под нос, покрутилась, как кошка, осваивающая свое ложе, снова обогрела взглядом камень и улеглась. Когда вспышка ярости от задетого самолюбия угасла, и на смену ей пришло чувство скуки, Бета продолжила рассказ:
      - Кому какие  карты памяти открыть  решает король, ему эта власть дана свыше. Он может заглянуть в любой мозг и дать или взять информацию. С детства мы воспитываемся в казармах, мальчики и девочки  вместе. Все воспитание сводится к физическим и  телепатическим тренировкам. Наши силы нуждаются в постоянном тренинге, суть которого состоит в том, чтобы нагрузить мышцы и мозг до предела.  Потом дается отдых для восстановления и роста тканей, затем нагрузка повторяется, и снова до предела, меняется угол, расстояние до цели, вес, но пиковый предел стресса  остается.  Таким образом, ни мозг, ни мышцы не могут приспособиться к нагрузкам, и им приходится растить свои силы, чтобы противостоять нагрузкам. Главное – правильно выбрать время на отдых, чтобы мышцы и мозг восстанавливались, но  не расслаблялись.  Я не пью воды, её я получаю из мяса, поэтому его  нужно  так много. На покинутой планете еды нужно еще больше, там силы притяжения больше.  На луне нам нужно надевать костюмы-утяжелители, а здесь мы себя превосходно чувствуем в броне и с полным вооружением.
      Время от времени с покидаемой нами планеты уходили исследовательские корабли во все концы солнечной системы.  За её пределы мы вырваться пока не можем. Когда пришли первые сообщения, что планета Ран восстанавливается, начали готовиться к возвращению, заготавливать продовольствие, топливо, выводить на орбиту грузовые корабли  отсек за отсеком. Их собирали в эшелоны, стыковывали  с ними боевые истребители. И вот все было готово, и армада двинулась к родной планете, оставляя за собой  планету-огрызок.  Полет продолжался десять лет. Когда мы подлетали к родной планете, нас атаковали кэрри. Наш авангард  погиб, но мы прорвались к луне. Сорок миллионов  из нас уцелело.  Вчерашний бой  был отражением атаки на наш последний эшелон. Мы преследовали их крейсер, подбитый нами у луны, и вот только здесь его догнали. Кэрри – захватчики из другого солнечного мира, и, уже исходя из этого ясно, что их корабли лучше наших. Но мы победим! Это наша планета, и  с нами наш король Шион Всемогущий! А причина того, что мы всем нашим народом сделали скачок именно сейчас, состоит в том, что планеты, вращаясь вокруг солнца, сойдутся на минимальное расстояние  в следующий раз через двести восемьдесят лет.  До этого времени никто не дожил бы. Кэрри затаились и ждали нас, но нас было достаточно  много. Первые закрывали  грудью вторых, вторые – третьих. Это была страшная бойня, убийство вернувшихся домой, - Бета еле слышно застонала и умолкла.
      Чуть позже перед её глазами начала плавиться скала, отбрасывая алые лики на серебряную «амазонку». Так она плакала о погибших сестрах и братьях, и уснула в тепле своих жгучих слез…
      
      
***
      Агрессор  лишь один раз сосредоточил свою мысль на рассказе Беты. Когда Она рассказывала о тренировках, он сразу провел линию к аналогичным воздействиям Создателя на свое творение - периоды нагрузки и отдыха  для роста силы, и сделал вывод, что  сейчас он в периоде отдыха, и нужно набирать силу.  Звездное небо этого мира предлагало тысячи солнц, подобных земному, и по траекториям их движения было видно, что у них есть свои планеты.  Но этот накрытый стол не манил. Все они принадлежали к одной галактике, и смысла их посещать не было. Он решил обратиться  к технологиям кэрри или детей Шиона.  У тех и других есть мощные телескопы, звездные карты.  Посмотрев их, он легко найдет Гарту, о вот тогда время отдыха истечет.  Вглядевшись в свое возможное будущее, он видел лес препятствий, разделяющих его от долгожданной цели. Первое, конечно, ангелы и архангел - Её страж. Второе – Гарта и свора Демонов на её границах. Как эти силы поведут себя по отношению к Земле? Третье – там, на Земле, он в тюрьме. И сможет ли Акс покинуть его, или так и останется узником его души.  Он говорил себе – «Не ищи легких решений! Чем сложнее твой путь, тем ближе ты к Создателю».
      

      Глава 4.  Разговор Агрессора с Дисом

      - Где же таиться добро в моей душе?
      Акс воспринял эту фразу как предложение–вызов на внутреннюю беседу. Он пошел к водопаду, опустил свою руку в его воды. В бликах играл Её образ, а в отражении Акс видел смотрящего на него Агрессора.
      - Дис вложил много силы в твой внутренний мир, - сказал Акс.
      - И твой путь он пересёк. Я правильно понимаю, ты не можешь меня покинуть? – ответил Агрессор.
      - Да, синий пес навязал узлов! Все его ходы двояки. И если нас двое, может быть хватит сил вырваться из его пут?
      - Как я понимаю, в данный момент мы зеркальное отражение друг друга. Зеркалом служит любовь!
      - Да, и я больше не вижу в этом мрачном царстве Добра, которое может служить нам противовесом.
      - Как тогда я жил до  появления Её  в моей жизни? Ведь каждому разуму нужно Добро и Зло, чтобы решать, как поступить. Чтобы делать выбор – что для него благо, а что – вред.
      - Как ты жил, ты знаешь. Посмотри, что ты при этом чувствовал – серый песок и желтые камни. Вот два полюса, между которых бился твой разум, и решал – что для него ярость, а что – апатия. Дис буквально вырастил твою Душу. Такого творения я ещё не видел.
      - Кажется, я знаю, как ты можешь выбраться. Ведь Она держит тебя, делая из тебя человека.  В моей  Душе ты убил Её однажды, так убей Её в моей Душе снова. Ты станешь Демоном в истине своей. Убей, выжги!
      - Если бы ты не был человеком, я бы сказал: «Что ты шепчешь мне, Демон?» Твое предложение имеет смысл, ты это знаешь, и также знаешь, что я не в силах  этого сделать. Я предчувствовал, нельзя было давать тебе силу богов. Теперь ты хочешь покорить меня или убить.
      - Я убивал людей, ангелов… демонов – не приходилось, хотелось бы попробовать. Может быть, тогда я бы испытал щемящее чувство греха, а рана в моей душе затянулась бы? Как ты считаешь, твое убийство считалось бы грехом?
      - Грех лишь то, что осуждает твоя совесть. Когда совесть терзает тебя  за совершенный поступок, душа твоя подвергается обработке, как алмаз в руках ювелира, и становится бриллиантом.  Грех нужен, чтобы достичь кристальной чистоты, как щепотка синьки при стирке нужна  для достижения белоснежной чистоты белья.
      - Ты посмотри: песок в моей душе – это не кристаллы, обработанные грехом. «Легко раскрыть книгу, также Демону легко раскрыть душу. Что же он прочтет, что же он допишет?» – так  говорил ты!
      - Твою книгу написал синий пес. Нам придется потрудиться вместе, разбирая её по слогам.
      - Мне не нужна твоя смерть и власть над тобой. Я люблю Её, ты любишь Её. Во мне нет ревности и желания властвовать над ней. А твоя любовь  другая – ты ревнуешь Её ко всем и желаешь властвовать над всем.  Я, отчасти, смертен, ты, отчасти, бессмертен. Объединяет нас  желание света, который мы видим в Ней. В последний раз, когда я Её видел, она опалила меня, ослепила. Ослепление – это тьма, следующая за светом. Я думаю, загадка имеет ответ здесь, как и везде, нигде и рядом. Ответ – это водопад. Всегда есть плюс, нейтраль и минус. Только так возникает энергия.  Плюс – это я, смертный,  нейтраль – это  водопад, минус – ты,  Демон, и каждый из нас несовершенен. Ты видишь, энергия водопада утекает в дыру. Это, без сомнений, окно в другой мир. Ты опустил в водопад свою  руку в желании прикоснуться к свету, а Дис прыгнул в окно, взяв с собой Гуча, с кристаллом-слезой. Их трое, к идеалу близок лишь кристалл, но он безмолвен, как наш водопад. Пойми, Создатель затеял игру на всех уровнях своего создания, везде идет решающий бой. Его напряжение побороть невозможно…- Агрессор замолчал.
      - Продолжай, интересно выслушать смертного бога. Сейчас ты стал на позицию  моего внутреннего голоса. Владея всей моей памятью, ты высказываешь мои предположения, как внешний голос.
      - Да, мы разные, но в данный час мы - ровня по разуму. Возьмем душу, как Вселенную. Мы ищем водопад и Её, а находимся не известно где, прыгая от звезды к звезде, от камня к камню. Может быть, мы все вместе – это только Демон, ползущий  в чьей-то душе, как когда-то ты полз в моей душе, потерпев поражение в схватке.  Ты же дополз до водопада! И каков был третий камень, помнишь?  Он дал и забрал силу. Так будет и здесь. Это третий мир, но и его надо испить до дна, чтобы шагнуть в нужную сторону.  А потом случится страшное, нечто сравнимое с провалом в душе, возникшем когда она сказала: «Я ухожу»…
      - Да, тогда я провалился, а ты чуть не сошел с ума.
      - Да, затем я сказал «Нет», и эта сила повторится, изменятся только события. Это правила его игры.
      - Почему ты тогда сказал «Нет»?
      - «Да» означало бы конец игры против  Его воли. Это – рок. Хотеть чего-нибудь и достигать этого – считается признанием сильного характера. Но не хотеть чего-нибудь и все-таки достигать этого – это свойственно  самым сильным, тем, кто чувствует себя воплощением рока.  Ты видел, чего мне стоило создать твое царство и тюрьму.
      - Теперь, я уверен, мы не проиграем, -  Акс вынул свою руку из струящейся энергии водопада, окинул свое царство, отражение Агрессора растаяло. Акс подумал, что хорошо бы завести десяток рабов, чтобы они собирали камни, и с этой мыслью соединил свой разум с разумом Агрессора.


Глава 5. Бета спит.  Вектлу, зуво
      
      Агрессор сосредоточил свое внимание на энергии «D» . Впереди ярко выделялся узел, там явно было скопление душ, к нему они и двигались.  А вот на расстоянии двух часов пути от павшего крейсера  движется домашнее  животное.  Нить  «D» нашла его и ведет. Зверь, хотя и домашний, чувствуя инстинктом  зов хозяина, идет к нему.  Неуязвимый потянул эту нить к себе и стал всматриваться: воин-охотник думает о своем  вектлу. Этот зверь представляет собой нечто среднее между собакой и пауком. Вектлу всегда сопровождал охотника в желтых джунглях, но упавший с неба истребитель перепугал зверя, и он умчался в чащу джунглей, а теперь ищет дом.  Агрессор решил подождать  пока зверь не покажется на скалистом выступе, который они с Бетой выбрали для привала. Интересно было посмотреть, как выглядит чудо-зверь, потому как образ, рисуемый  нитью  «D» в разуме юноши выходил не внятный – то ли обезьяна, то ли краб волосатый. Зверь не заставил себя долго ждать. Оказавшись на открытом пространстве, он прекратил свой стремительный бег, замер, давая тем самым разглядеть себя. Представьте себе четыре двупалых  лапы гориллы, спаянных у плеч. На узких плечах небольшая голова с двумя выпуклыми на тонких палочках  глазами, как у краба. Под телом смотрящее в землю жало, на спине видно как раздувается легкое  и позади него болтается полулитровый желудок,  наполненный густой жидкостью. Зверь был покрыт густой черной шерстью, за исключением описанных органов, которые имели гранатовый цвет. Этот огромный кровосос под властью демонической силы вышел на открытое пространство, аккуратно, по-утиному переставляя лапы, подошел к Агрессору. На растопыренных лапах  в росте он достигал колена. Зверь начал тереться о ноги, как верный пес, прижав жало к своей груди. Неуязвимый снял оковы с мозга зверя, тот подпрыгнул, как ошпаренный, и убежал, как-то по-дурацки смешно, вначале прыгая большими скачками, а затем перешел на ровный «галоп». Это вызвало еле заметную улыбку на лице Агрессора. Сзади себя он услышал слабый шорох, быстро обернулся и присел в боевую стойку, глаза полыхнули. 
      Из зарослей на скалистый пласт у склепа вышел взрослый зуво, его размеры были под стать небольшому слону. Гладкая скользкая кожа, шипы вдоль позвоночника к хвосту с булавой, из пасти торчали острые желтые клыки. Увидев человека, хищник стал на задние лапы, раскрыл пасть, напоминающую зев бегемота. В такой позе зверь замер, как чучело в музее. Его примитивный разум, выслеживавший секунду назад  добычу, сам оказался добычей. Не издав ни звука, зверь стоял, замерев, глупо моргая. Так ведут себя земные куры,  когда её уткнешь носом в асфальт, и начертишь  мелом по её гребню и клюву линию, завершающуюся петлей. Птица, чей разум очень чувствителен  к биополям, чему свидетельство перелетные птицы и почтовые голуби, замирает и сидит неподвижно. Пока её не спугнешь, она будет тупо смотреть на петлю, нарисованную перед ней. Здесь энергия   «D» сковывает разум птицы. Агрессор также сковал  разум хищника, подошел к нему, похлопал гиганта по боку,  внутренне сказав: «Завтрак есть, и будет теплым до зари»,  - и пошел к склепу, где спала Бета, но обернулся на полдороги – «Или лучше сломать ему позвоночник, чтобы не ушел. Хотя нет, не уйдет, для побега ему нужна сила воли.»
      Бета спала неспокойно, ворочалась, постанывала, несколько раз просыпалась от нервных сокращений мышц её тела. Её нить «D» витала в чужом энергополе, но не только это было причиной беспокойного сна. У неё мучительно болели ноги. После кросса по скалам  босиком ступни её были истерзаны. Юноша с нежностью и  иронией разглядывал маленькие серые пальчики, пяточку, её ножка уместилась на его ладони. Из его пылающих желтых глаз полился теплый янтарный огонь, окутал израненные ножки и впитался в них. Пальчики забавно растопырились, изогнулись, Бета застонала от приятного чувства, поежилась и ушла в глубокий сладкий сон. Раны были исцелены.
      
      
Глава 6.   Трансформер-копатель
      
      Агрессор вышел из склепа, огляделся и сделал прыжок к населенному пункту. Через секунду он стоял на краю огромного котлована.  В его глубине, освещенные множественными прожекторами стояли бункеры, между ними сновали машины, работали экскаваторы,  сверху все было похоже на муравейник. В поле «D» не было видно присутствия ангела, и Неуязвимый  смело спрыгнул вниз. Он приземлился позади работающего экскаватора. Машина имела ковш и колеса  выше человеческого роста. На этом сходство с земным экскаватором заканчивалось. Ковш держал стальной рукав с множеством суставов и был в длину никак не меньше пятидесяти метров. Колеса держались на подобных многосуставных опорах. В центре корпуса был огромный сустав, с его помощью машина могла пробираться средь гор,  изгибаясь и изворачиваясь.  Кабина вращалась как башня танка. Этакий трансформер-копатель, не спеша,  вгрызался в грунт.
      Машина расположилась в углублении между двух гранитных стен, и копала выше левого борта, чтобы пройти к базе. Юноша начал обходить машину справа, и, как только он вошел в самое узкое место, машина начала разворот корпуса. Агрессору пришлось пригнуться, пропуская над головой отсек с двигателем. Только одно препятствие миновало, в движение пришло колесо, и поехало точно на него. Пришлось шагнуть и лечь под корпус. Колесо прошло вдоль стены, машина с урчанием ушла в сторону, и в то место, где он лежал, стал опускаться локтевой сустав рукава с ковшом. Пришлось прокатиться валиком, уходя от железного утяжелителя, служившего равновесом (сталь, погладив живот, с шорохом вошла в грунт),  и снова оказаться под машиной.  Тут появился черный ребристый протектор колеса, он прошелся по тому месту, где только что был Агрессор. Неуязвимый вскочил, ухватился за уходящий протектор колеса, и оно перекинуло его через себя.  Он тут же вскочил на корпус рядом с кабиной,  нашел люк, машина начала дергаться как разъяренный бык. Одержимый с ловкостью циркового  акробата достиг люка, открыл не крепкий замок, нырнул в кабину… Его догадка подтвердилась. Одним ударом он вырвал мозг из черепа кэрри  и бросил кровавый сгусток на светящийся дисплей, на котором мерцало предупреждение об опасности. Сработала программа определителя «свой-чужой», и компьютер выдавал  на дисплей место  нахождения «чужого», а рабочий пытался его раздавить мощной машиной. И его душа голубой точкой поднялась по нити  «D» в паутину энергии и устремилась к ответственному за этот район ангелу.
      Неуязвимый не стал её задерживать, выпрыгнул из замершей машины и пошел к бункерам. Он метнул в небо желто-зеленый шар, возникший в его руке. Шар устремился ввысь, распался на нити, вцепился ими в энергополе  «D», и вновь собрался, приковав к себе нити «D» смертных, вернулся в ладонь.  Одержимый сжал кулак, вселяя в души смертных лютый страх, и вложил в  нити большой камень ярости. Нити вспыхнули огнем и понесли жгучую силу к разуму смертных.
      
      
Глава 7.   Война с кэрри
      
      Одержимые яростью кэрри, вооруженные небольшими «пулеметами», одетые в темно-синие комбинезоны, со  шлемами на головах, выбежали из поднявшейся бронированной двери ближайшего бункера, и, открыв пальбу, бросились на Агрессора. Тот припал к земле и, поднимая в воздух облака гравия и пыли, начал вить петли вокруг смертных. В облаке пыли началась яростная битва кэрри с кэрри. Из трех дальних бункеров прибежала подмога, некоторые вели на привязи   четырехлапых  вэктлу с хищно выпяченными жалами.
      От молниеносных движений Неуязвимого воздух содрогался в раскатах грома. В бурлящем пылевом облаке кэрри видели силуэт человека с пылающими глазами, и каждый стремился его уничтожить.
      Сосредоточив всю энергию «D» на себе, Одержимый стал собирать камни.  Являясь каждому по очереди, он наносил сокрушающий удар, ломая ноги, руки, ребра, вынуждая смертного яростно контратаковать, спасая свою жизнь. Когда смертный страшным усилием воли заставлял свое изломанное тело яростно атаковать, Агрессор вырывал из его души камень,   и смертный падал на землю в отчаянных судорогах, обожженный вырванным из него пламенем жизни, и беспомощно стонал, глотая пыль.
      Лишь один удержал  свою душу в целостности. Он вознес молитвы к своему богу,  его разум и душа наполнились надеждой и верой, не дав сосредоточиться ярости. Агрессор откинул его прочь, как гнилой плод, а смертный продолжал молиться. И ангел услышал его, примчался и настиг Неуязвимого глубоко под землей, в коридорах бункера. Ангел уловил присутствие Демона по следам, оставленным в душах израненных кэрри, и атаковал сразу в надежде на свои силы, близкие к силам архангела. Удар пришелся на левое плечо, просекая тело, остановился в центре груди, покрывая тело инеем. Одержимый разглядел облик врага, говорящий о его силе. Выше двух метров ростом, широкая грудь, четыре мощные руки удерживали гарпун изящной формы, инкрустированный тонкой резьбой. На ангеле  юбка из стальных полос, достигавших ступней, на шее - ожерелье из небольших полос, пылающих восемью лучами. Они лежали на широкой груди.  Мужественный лик ангела украшала корона из рожков, вдвое длиннее, чем у смертного этой расы.
      Из глаз Агрессора ударом молнии вылетел камень, поразив лик ангела, он на мгновение сковал Воина Света. И пока ангела обжигала ярость, Агрессор отступил назад, и, будто тяжело ранен,  упал на одно колено и опустил голову, но глаза его, по-прежнему пылающие яростью, следили за противником, а в прислоненной к груди руке, концентрировался большой камень, невидимый пока врагу.
            В то мгновение, когда ангел нанес ему удар, и Неуязвимый отступил, он  испытал некое озарение, вспышку.  Быть может, тому причиной была сила удара ангела, но итог был таков: когда зло проявляет милосердие – это проявление слабости и вызов Создателю. Ведь стоило Аксу пожалеть  и поглотить тень девушки в подвале, избавив её от мук страха, тут же выпало на его голову испытание, изменившее все планы. И тут, только он пожалел одного смертного, отбросив прочь, не раздавив, и вот перед ним соперник, достойный называться испытанием. Что если Создатель действительно меняет угол, расстояние, вес нагрузки, как Бета обращается со своими мышцами для их укрепления и  роста несет им стресс?  Так и Создатель, уловив в нем малейшее отклонение в силе, принимает его как готовность к новой борьбе  с нагрузками.
      Агрессор, прокрутив эти мысли в доли секунды в своем демоническом разуме, принял решение не устраивать гладиаторский бой, а выиграть бой как можно быстрее и без потерь.  Он притворился тяжело раненым, сам приготовился к атаке. Ангел, поборов ярость, брошенную в него, увидел, что перед ним пал на колени одержимый. Он подошел и положил на склоненную голову свою ладонь, вознес над телом посох,  прочитал заклинание: «Оставь злой дух душу, сам отойди в царство теней!», и уже был готов поглотить  очищенную душу, но получил мощный удар в подбородок. Агрессор нанес сокрушительный апперкот, держа в кулаке огромный камень ярости.
       Голову ангела охватило пламя. Агрессор вырвал из его ослабевших рук жало и вонзил в шею. Сила ангела ушла в посох, а разум отошел к Создателю. Победа была молниеносной, но всё же дорогой.  Отданная за неё пара камней, значила больше чем полтора десятка камней, собранных на поверхности рудника. Одержимый со злостью вонзил жало в стену.
      Он пошел дальше по стальным коридорам. По их прочности, высокой технологичности и древности он сделал вывод, что это был когда-то урановый рудник, затем из него  сделали бомбоубежище на случай термоядерной войны.  Много позже его нашли кэрри. Или же – некоторое подозрение, возникшее у юноши при виде поедаемых Бетой потрохов кэрри, теперь крепло – или же они никогда не покидали планеты, и видоизменились, ожидая конца атомной зимы. Они же и есть выжившие, и отстаивают свою планету от вторжения инопланетной расы.
      Что-то шлепнулось у самых ног. Посмотрев себе под ноги, Неуязвимый  увидел кусочки тонкого льда, а на его груди поблескивал ледяной шрам. Он таял и по кусочкам отваливался. Неуязвимый небрежно смахнул остатки льда со своего тела и мощным накрывающим ударом ноги сверху вниз разрубил бронированную дверь, преграждавшую ему путь.  За дверью его встретила омерзительная тварь, вызвавшая чувство брезгливости, на неё и смотреть было противно, а находиться с ней рядом –

непосильный труд. Это была двухметровая жирная, как свиноматка, бледная, в огромных синих  подтеках на  теле  кэрри-женщина. Это убожество замерло, тряслось  перед ним в страхе, закрывая руками свое тело, не в силах сойти с места, и отклячила  в его сторону огромный бесформенный зад. Из одежды на этой твари были останки белой рванины, не то простыни, не то халата, ничего не скрывавшие. Агрессор топнул ногой, и чудовище, взвизгнув, побежало прочь, грузно переваливаясь с ноги на ногу, при этом внутри его что-то хлюпало и урчало.  Обнажившийся бок явил рваную рану на брюхе, из которой свисали кишки, и тварь придерживала их  пятерней.  Юноша отвернулся, боясь, как бы эта тварь не обделалась у него на глазах, что, несомненно, вызвало бы в нем неудержимую рвоту,  и он мог бы проиграть начатую войну.
      Тварь исчезла в левом проеме открытых дверей, было слышно, как шлепают по стальному полу её ноги. Агрессор повернул в открытую правую дверь, пролетев несколько комнат, в которых всё было перевернуто вверх дном, он уперся в тупик, где жались в углу десяток изорванных тварей. Они скулили и стонали. Одержимый огляделся, ответ был найден. Это была территория женской половины обслуживающего персонала. Как видно, они приготовились ко сну, когда началась тревога, и сила камня настигла их здесь. Случилась истерика, и они изорвали друг друга, а теперь обессиленные, израненные лежали перед ним, мерзкие как куча опарышей. 
      Грянул гром смерти. Неуязвимый  одним прыжком вернулся к посоху ангела. Не доходя прежде до этого места, он миновал разветвление коридоров. Теперь он подошел к этой развилке, взяв правее, и  на этот раз достиг нужной цели. Ему нужен был узел связи, и он его нашел. Здесь были два кэрри в темно-синих комбинезонах с лычками, изображающими молнии.  Подавив их разум, Агрессор приказал вызвать подмогу, сообщив, что на рудник совершено нападение вражеского десанта, превышающего пятьдесят единиц.  Затем заставил двух гигантов сражаться друг с другом, разрушая всё. Забрав их ярость, он вернулся к спящей Бете.
    
 
      
Глава 8. Бета учиться.
      
      «Амазонка» всё также безмятежно спала, обездвиженный хищник по-прежнему стоял на задних лапах, охраняя вход в спальню воинственной женщины.
      Юноша взглянул в звездное небо – там, где-то неизмеримо далеко, в маленькой спальне с окошком в сад, спит Она, и лунный свет сквозь занавески падает к Её постели. Он прыгнул в кольцо астероидов и сел в позе лотоса на глыбу камня, водящую хоровод с миллионами своих братьев вокруг планеты  Ран. По левую руку горела звезда, подобная Солнцу, под ним проплывала спящая сторона планеты, впереди, на краю изгиба пояса, плыла луна, а дальше за ней виднелась Шиона, более темная, но в ореоле святящегося газа - её постоянно атаковали, она отбивалась.  Над ним далеко в космосе горела яркая звезда. Теперь он мог разглядеть её, это был квазар, воспламенившийся темный остров материи, которую пронзило Окно, оставляя яркую рану во тьме. Ближайший к Земле квазар №3С273, находится   на расстоянии два с половиной миллиарда световых лет от нее, даже если это он,  то в какую сторону   галактика Млечного пути? Агрессор приступил к изучению звездного пространства. Хотелось положиться на интуицию.  Но он не мог найти такого уголка в сознании. Все было освещено разумом, одна сторона – человеческим, другая – демоническим.  Одна сторона сжималась в комок при виде величия мира, другая – стояла, гордо приосанившись, скрестив руки на груди, будто на вершине этого мира.  И оба разума летели на глыбе камня в теле человека, сидевшего в позе лотоса. Глаза его мерцали, сердце не билось, кровь не текла, грудь не вздымалась, и все же он жил, жил силой ярости и любви.
      Солнечный свет приближался к горам, где спала Бета. Одержимый ещё раз окинул звездное пространство пылающим взором и прыгнул  в низ, к поверхности планеты Ран.  «Надо набраться сил», - билась мысль в его разуме.
      Бета завтракала, огромный зверь был растерзан серой львицей. Увидев юношу, Бета встрепенулась и весело заговорила на своем языке. Агрессор понял её мысли, и голос её звучал в тон  веселым мыслям:
      - Рада приветствовать тебя, светлоглазый великан.
      Неуязвимый подошел к Бете молча и с выраженным хладнокровием присел рядом, приблизил свои глаза к её глазам, некоторое время внимательно смотрел в её душу, затем медленно, будто обнюхивая, исследовал взглядом её лицо, шею, плечи, грудь, погрузил свое лицо в её волосы, выдержал паузу и вновь вернулся к глазам – двум черным жемчужинам на белом фарфоре.  В разуме женщины началась  легкая буря страха и смятения:  «Ой! Он же телепат!  Не надобно с ним шутить. Что это он смотрит в глаза?! Укусить хочет?! Главное – успеть дотянуться до оружия, он безумен!»
      Читая её мысли, Агрессор окончательно утверждал в своем разуме план действий по захвату планеты с выгодой в силе для себя. Наконец он сказал:
      - Доброе утро, королева.
      Бета не знала, что и подумать, смеяться или плакать? Она настороженно попятилась к оружию.
      - Я не королева, ты ошибся, -  растеряно отвечала она. 
      Одержимый встал над ней и  со спокойной уверенностью сказал:
      - К концу этого дня ты станешь ей. А теперь собирай свои игрушки, и пойдем на бал, нас уже ждут. Я забронировал места в первом ряду.
      Закончив фразу, юноша начал взбираться в гору, прыгая со скалы на скалу, как мальчишка по камням. Только здесь он преодолевал десятки метров, то, взвиваясь ввысь волчком, то, делая сальто, то, бросаясь вниз, описав дугу.  Бета мгновенно собралась, застегнула ремень на талии, и, схватив «пулемет»,  побежала  следом за Неуязвимым . А в это время Агрессор читал её мысли: «Что за ерунду несет этот безумец, и резвится, как ребенок». От прочитанного ему становилось все веселее. Он чувствовал, что его план удастся. Все  гениальное просто! Хотелось смеяться, но при мысли, что надо терпеть, грусть опустилась на его плечи, и он пошел мерным шагом, понурив голову.  Бета нагнала его:
      - Кто нас ждет? Что ты придумал?
      Одержимый поднял глаза  к небу, всмотрелся в сеть «D»:
      Они уже ищут, будь готова, - он посмотрел на Бету и продолжил мысль, - пожалуй, нам лучше сделать это сейчас.
      - Что это? – с возмущением спросила Бета.
      Они вошли в лощину, по обеим сторонам высились скалистые утесы, поросшие коричнево-желтым мхом. Под их ногами иногда пробегали  черные волосатые зверьки, похожие на ящериц.  Агрессор указал на камень, лежащий в центре:
      - Это не займет много времени. Сядь у камня, закрой глаза и сосредоточь свое внимание на себе, представь, что ты в восхитительных белых одеждах.
      Бета с недовольным выражением лица направила в сторону Агрессор «пулемет»  и сделала вид, будто стреляет. С её сжатых в черную точку губ совалось смачное – «Пуф!». Излив так свои чувства, она подчинилась и села у камня. Её нить «D»   стала быстро обвиваться вокруг её тела, источая яркий свет, видимый только демонами и ангелами.
      - Теперь представь, что ты ярко сияешь и запомни. Это напряжение мысли спасет твой род, - тело Беты  начало светиться подобно телу ангела, - да, именно так,  молодец! Помни, когда я скажу тебе: «Зажгись!», ты должна мыслить именно так и не прекращать напряжения мысли, пока я не скажу: «Хватит!», даже если на это уйдет вся твоя жизнь. Запомни. Эта сила спасет тебя от прикосновения Демона. Ты должна верить – ты светишься внутренним огнем! Верь, в  вере есть сила!
      - И всё?! – спросила Бета с разочарованием.
      - Нет. Теперь представь, ты – огромный паук. Ты видела паука на паутине когда-нибудь? – Агрессор начал кружить вокруг Беты.
      - Да, их много в отсеках хранилищ  пищи, они таятся в темных углах, раскинув паутину, ловят насекомых. – Бета говорила, не открывая глаз. Её нить  «D»   рисовала вокруг её тела паутину, а Одержимый вплетал в паутину  зеленые нити. Кружа вокруг Беты, он говорил:
      - Теперь всегда твое подсознание будет на страже, как затаившийся паук, и как только в его сети попадет взгляд врага, ты будешь знать – с какой стороны на тебя смотрит враг и сколько до него шагов. Если раньше твоя тень могла, только шепча подсказывать тебе, то теперь она будет кричать и указывать.  Бог дает тебе силу!
     Юноша остановился в  сотне метров  выше Беты, сел на камень и, посмотрев на Бету  взглядом обычного смертного, сказал ей:
      - Не открывая глаз, покажи рукой, где я сейчас, - его взгляд тонкой нитью касался её тела, гладил  грудь, талию, бедра.
      Бета безошибочно указала вытянутой рукой в сторону Неуязвимого и затем сжала серый кулачок, погрозив им, и при этом лицо её смущенно потемнело. Интуитивно она почувствовала те места, где был его взгляд. Юноша улыбнулся, прыгнул в сторону  и спросил снова:
      - Где я? Сколько до меня шагов?
      И на этот раз Бета не ошиблась. В третий раз она не ответила, подняла с земли маленький камушек и кинула им в правый глаз Агрессора, который в данный момент висел сзади её головы  вверх ногами.
      - Молодец, продолжай, - похвалил Бету Агрессор, - а теперь, не открывая глаз, иди и кидай в меня камни или показывай рукой где я.
      Так они пошли вперед среди утесов и скал. Вместо того чтобы указывать рукой, Бета стала целиться  в невидимую цель из «пулемета», и если бы она выстрелила, она бы не промахнулась. И вот она снова уловила его взгляд на своих бедрах, и, резко развернувшись, присев на одно колено, вскинула ружье, и с её губ вновь соскочило: «Пуф!»
      - Ну, хватит, открывай глаза и не забудь про «зажгись», это слово важнее «паука» в иной ситуации.
      Бета открыла глаза, перед ней шумела горная река, а за рекой была большая заводь, где вода лежала в этот утренний час абсолютно гладко как большое зеркало, отражая  чудесный мир: плывущие белые облака, черные скалы, яркое солнце, но Бета не видела никаких красок.
      - Знаешь, я не особенно верю в демонов, как нечто самостоятельное, действующее. Конечно, есть психические отклонения, воспаления рассудка, стресс, но постоянные тренировки, самоанализ избавляют от проблем. Кстати, я не умею плавать… Они вошли в бурлящую воду.
      - Иди за мной. А демоны, они есть,  поверь. Я покажу их  тебе чуть позже. Кстати, скажи, какой полюс этой планеты более холодный?
      - Ты так спрашиваешь, как будто ты сам не здешний, а?
      Юноша обернулся, от его резкого движения Бета вздрогнула, и её ножка, по колено  погруженная  в бурлящую воду, соскользнула с гладкого подводного камня.  «Амазонка» весело взвизгнула и плюхнулась в воду. В этот момент  Неуязвимому показалось, что он умирает – так хотелось смеяться. Он собрал всю ярость и злость, чтобы только погасить это желание. В  его руке возник  зеленый клубок нитей зла, рассекающих всё, но враждебной цели пока не было, пришлось терпеть  веселящее жжение зла  в руке. Бета недовольно фыркнула, встала из воды. В этот миг она была восхитительно прекрасна. На упругом тренированном теле поселились миллионы сказочных бусинок, мерцающих огнем. Агрессор не удержался от комплемента:
      - Ты дьявольски красива, королева! – Он слегка поклонился, на его  лице  играла лукавая улыбка. Бета сделала шаг и  снова едва не упала. Уловив силу его взгляда у своих ног, она с серьезным лицом пнула его стволом «пулемета» в бедро и сказала:
      - Прекрати, пойдем скорей.
      Они вышли из бурлящей воды и вступили в заводь, где вода достигала щиколоток. Вода ровным покрывалом лежала на мелком гравии. Глядя на это чудо, Одержимый испытал чувство дежевю, и насторожился, сжимая в руке  зло. Он вспомнил   видение барса в воде. Внимательно огляделся, сопоставляя картинки. Бета стояла рядом с «пулеметом» у плеча. Настороженность юноши передалась и ей.  Она просматривала окружающее пространство через прицел,  сделала шаг вперед, Агрессор остановил её жестом, и мысленно сказал ей:
      - Эта лужа – паутина хищника. Пройдя её, мы попадем в плен к кэрри. Постарайся израсходовать весь боекомплект на её владельца, тогда нас  услышат и правдоподобней будет наше пленение. Их поисковый патруль уже за горой.
      - Дети Шиона не сдаются! – возмутилась Бета.
      - Знаешь, я могу всё сделать сам, но в это никто не поверит на Шионе. Поэтому потрудись слушаться. Нам нужно захватить крейсер с командой, и мы это сделаем вдвоём. Потом сделаем тебя королевой.
      Юноша шагнул вперед  и жестом руки позвал Бету следовать за собой. Женщина не успокаивалась:
      - А кто сказал, что я хочу быть королевой?!
      - Я!
      Получив жесткий ответ, Бета нахмурила брови и пошла следом.
      Первый хищник появился, когда они достигли середины водной лужайки, глубина которой оставалась постоянной.  Он чем-то напоминал плоского жука размером с гоночный автомобиль  и двигался  он со скоростью гоночного автомобиля.  За первым появились его  сородичи. Жуки  бежали по водной глади  на длинных лапах-лезвиях, формой похожих на турецкие сабли. Хищники разбегались и прыгали, складывая сабли по ребру свои тел, превращая  их в единый остро отточенный диск.  Скорость их была велика, и они легко скользили по воде на брюхе, не  выставляя лап, а если останавливались, то тут же  исчезали в воде. Их тела имели окрас под цвет гравия, и, затаившись под водой, они сливались с дном.
      Первый атаковавший жук прыгнул  юноше в горло, и  тут же погиб от  его руки, бросившей зеленый клубок нитей зла. Рассеченные куски жука рассыпались, как кусочки разбившегося  граненого стакана.  Бета присела на одно колено и открыла огонь.  Из чудовищного  «пулемета» полились струи огня, урановые  пули-иглы летели настолько быстро, что воспламенялись в воздухе, а при попадании в препятствие – взрывались ослепительным фосфоресцирующим огнем.  Агрессор одобряюще кивнул и тут же упал на спину, уклоняясь от летящего в его грудь жука. И когда плоское тело пролетело над ним, он ударил ногой снизу в бок жука.  Тело покатилось колесом, и тут же попало под удары своих  собратьев. Рассеченная лапша осталась от катящегося жука-диска.  Жуки стали нападать со всех сторон одновременно. Их тела, скользя друг по другу, щелкали как  ножницы.  Агрессор насчитал два десятка жуков, которые организованно атаковали. Разгоняясь по кругу водоема, они поворачивали к центру и прыгали в этот центр навстречу друг другу, проскальзывали между собой, снова разгонялись по кругу и снова бросались в атаку.  Тела их были настолько плоские, что, прыгая с четырех сторон в одну цель, они расходились между собой как лезвия бритвы, с шипением оттачивая друг друга.
       И если Неуязвимому победы давались легко, то Бета сражалась на пределе сил. Боезапас её «пулемета» закончился, и она попыталась воспользоваться им как дубинкой, но пролетевший мимо жук оставил в её руке обрезок ствола. Бета выхватила меч, выпустив его лезвие до двухметрового предела, она начала нарезать салат. Её гибкое мощное тело вертелось в хаосе летящих от  неё в разные стороны осколков жуков. Агрессору оставалось только сбивать  ударами ног и рук опасно летящих жуков, которые после его ударов становились на ребро и неминуемо погибали рассеченные своими сородичами.
      В это время отряд кэрри окружил заводь и единым залпом убил всех жуков. Взметнулись столбы дыма, затем дым рассеялся, кэрри смыкали кольцо вокруг неподвижно стоящих обнаженных юноши и девушки, реально попавших в плен. 
      - Жаль твой «пулемет», отличная пушка, - пошутил Агрессор, - не расстраивайся, в ближайшем магазине купим новый.  Юноша хотел подбодрить пламенную «амазонку», но Бета в ответ с серьезным тоном пробурчала:
      - Это был штурмовой «пулемет», и жалеть тут нечего, он одноразовый.
      Над ними навис огромный крейсер, опустился трап. Пленники, подталкиваемые солдатами-кэрри, взошли на него. Трап, как лифт, поднял сразу более тридцати смертных. Корабль взмыл в небо и направился к океану.
      Когда же он приводнился и начал погружение, за спинами четырех пилотов стояли Одержимый  и Бета. Все кэрри мирно спали вповалку в грузовом отсеке. Через разум пилотов корабль оказался во власти Неуязвимого.  Он поднял его вновь на поверхность и направил к полюсу планеты, где толщина льда больше.
      - Почему ты не дал им опуститься к базе? Мы могли бы рассмотреть её размеры, сколько кораблей там затаилось.
      - Некогда. К вечеру, когда ты станешь королевой, отправь сюда корабли, чтобы закидали базу глубинными бомбами, да и это, впрочем, ни к чему.  Когда мы освободим армию Тьмы, разум на планете погибнет,  нам останется только уберечь души на Шионе.  Произнося  эти слова, Агрессор думал: «Ангелам придется устроить тотальную зачистку, потоп, или вирус какой-нибудь наслать, им только на руку. Препятствий в захвате планеты мы не встретим, нам будет светить звезда удачи!»
      - А как же твои братья? И что за армия в заточении?
      - Я обо всём подумал, и о братьях моих волноваться не нужно. Они будут только рады.  Сходи в камеру, где нас пытались закрыть, выбей дверь изнутри, раскидай два-три трупа, и перекуси, мне ты нужна полная сил. День только начался.
      Корабль поднялся над ледяной шапкой планеты в космическое пространство,  откуда обрушил весь боезапас на ледник. Десятки ракет потянулись, как руки, оставляя за собой белые рукава дыма, за ними пошли крупные управляемые  бомбы.   Вот первые ракеты начали поднимать облака ледяной пыли в небо. Черный крейсер взял курс к луне Шиона.
      Если в «пулемете» Беты Агрессору понравилась конструкция тем, что пули сами  обеспечивали себя энергией для полета путем управляемого расщепления из единого стержня на иглы, то корабль кэрри, выходящий в космос, парящий в небе, плывущий под водой, использовал для рассечения атмосферы статические разряды, и, смыкающийся под его брюхом воздух, выталкивал корабль ввысь, помогая  антифотонным двигателям. Пулемет, плазменный меч, корабль -   всё это натолкнуло Агрессора на мысль, что если обладателям этих технологий подсказать путь к рождению звезд путем бомбардировок темной энергии  античастицами, и к парусам, ловящим ветер темной энергии, то дети Шиона  могли бы покорить Вселенную и добраться до Земли, где примкнули бы к Неуязвимым. Во главе такой армады и хотел встать Агрессор, но тут его поразила мысль: «Зиры  и полосатый Демон именно на этом пути! Вот и конкурент! Нужно обязательно посетить Гарту и прощупать почву».
      На широком панорамном  экране все дальше уходило кольцо астероидов, и все ближе подплывала темно-серая луна в белой дымке. Корабль вышел на её орбиту и медленно приближался к поверхности луны. Уже стали различимы  детали не прекращающегося боя. Неуязвимый приказал выключить двигатели и все приборы. Вернувшаяся с полдника Бета заметила:
      - В чем дело? Почему всё затихло?
      - Нужно немного выждать. Сейчас кэрри потеряли связь с планетой и начнут беспокоиться – не обманул ли их враг? Пока они ведут бой на его территории, не  разрушает ли он  их дом? И они помчатся к базам, где их встревоженный разум уже ждут голодные Воины Тьмы. При этом Агрессор подумал: «Ангелы уже знают и собираются в группы, начинают методично и хладнокровно проводить «зачистку» и воины Параникс им не помощники. Поняв всю пагубность ситуации, они будут собирать урожай уцелевших  душ».
       Не прошло и четверти часа, бой прекратился, и космическая армада кораблей кэрри вернулась к планете. Ангелы покинули луну немногим раньше. Одержимый чувствовал ситуацию до малейших подробностей. Он знал – не успел последний снаряд вонзиться в лед, а первый, вырвавшийся из ледяного плена демон, уже терзал чью-то душу. Пока голодная орда будет утолять жажду, обращая все внимание Воинов Света на себя, он будет готовить свой обед, десертом которому будет король Шион.
 
      
***
      
      В темном зале со сферическим потолком из видеоэкранов, на которых отражалось  происходящее на поверхности луны, в широком кресле сидел король. Его правая ладонь лежала на плоской панели клавиатуры. Длинные сильные пальцы пепельного цвета, не спеша, набирали текст, буквы которого  белыми строками прорезали  звездное пространство на видеоэкране перед ним:
      
      
      Нет ничего страшнее самой жизни. Нет.
      Смерть идет, мягко ступая, как кошка.
      Я не боюсь смерти.
      Шаг за шагом она ближе, и вот
      Уже трется о ноги, нежно урча.
      Я ласкаю её, наслаждаясь.
      И рядом она идет подле меня,
       Нежно урча.  И  трется о ноги,
      Заискивающе смотрит в глаза. Ждет.
      
      У ног его Величества, обутых  в сандалии из кожи рептилии, терся, изгибая спину экок – годовалый котенок горной пантеры.
      Внезапность окончания атаки врага внесла некоторое смятение  и давящее чувство нависшей опасности в разум короля.  Он смотрел на изображение лунной поверхности, где медленно оседало облако пыли. Не более пяти минут назад там упал корабль кэрри. Облако таяло, рождая хищный силуэт вражеского корабля. Как будто черный краб, прижав большие клещи к челюстям, брюхом залез в донный ил – таким видел сейчас король вражеский крейсер.
      Над незваным пришельцем появились истребители Шиона. Покружив, один из них спикировал к врагу и на опасной близости взлохматил пулеметной очередью пыль, осевшую на броне врага.  На огонь враг не отвечал, а открыл шлюз для загрузки боеприпасов, который был пуст. Изображения на экранах вокруг короля множились, показывая корабль врага со всех ракурсов – на экраны выводилась картина, видимая каждым пилотом истребителя, и выдавался в углу его порядковый номер.  Король нажал кнопку связи с капитаном, командующим группой разведки, и услышал его голос:
      - Рад приветствовать вас, мой король!
      - Доложите обстановку, - приказ короля не отличался особой изысканностью.
      - По данным телепатического сканирования на корабле более сотни вражеских солдат и двое шионцев: первый – Бета Азири № 428, пилот истребителя «Гэбриэл 4». Она пропала пятьдесят часов назад в бою у поверхности планеты.  Чип связи поврежден, что лишает её связи со штабом. Личность второго не установлена – он или в коме, или сильно контужен. Думаю, им удалось захватить корабль. Жду вашего приказа на высадку десанта.
      - Приказываю высадить десант. Если предположение о захвате подтвердится, пленников и захвативших их  поместить под строгий карантин. При любом проявлении неподчинения – уничтожить. Будьте осторожны, если это ловушка, не дайте им взлететь с нашими воинами. Действуйте! – ударом пальца по плоской клавише король прервал связь и упруго встал, из-под его ног молнией метнулся в сторону экок.
      Король стал нервно прохаживаться вдоль стены экранов, на которых  отражалось происходящее.  От его резких разворотов широкие белые одежды на нем чуть ли не рвались, и трепетали, как флаги на ветру. Он уже не мог больше   сдерживать желание сражаться. Чувство неведомой опасности  раздражало и бесило его  все сильней. Ни медитация, ни поэзия  уже не успокаивают, нужен бой, чтобы выплеснуть накопившееся.
      Король был человеком огромной силы даже для Шиона. Он был  на голову выше   самых высоких и шире  других  в плечах.  Его большая голова с ярко выраженными костями черепа напоминала голову кэрри, только нос  не был  хищно заострен, а был тупо приплюснут.  Жилистая, широкая и мощная шея держалась на достойном теле. Движения его были отточены и быстры. Ударом руки  он мог убить равного себе в толпе зевак, и никто не уловил бы движение его руки. Сила его разума была велика,  но все-таки он не умел читать мысли других. Он был в равной степени очень добр и очень жесток. Эти противоречивые силы в нем были огромны. Иногда он был поразительно спокоен, а через секунду истерично взбешен, он был не предсказуем.
      Стены раздвинулись, освобождая проход, в покои короля вошел коренастый человек, всем своим видом излучающий уверенность.  Он был похож на серую скалу, на которую накинули обширное полотнище, изрисованное мелкими кабалистическими знаками. В отличие от короля, у которого черные волосы спадали на  плечи львиной гривой, у вошедшего волос был острижен «под горшок», и кончики волос были окрашены в белый цвет, что производило впечатление, как будто на его голову был надет белый газовый ободок.  Слегка опустившись на одно колено и склонив голову, вошедший сказал:
      - Рад приветствовать Вас, мой король. Вы звали?
      - Да, друг мой. Подойди верный Пурбах, взгляни. Что скажешь? – король повернулся к вошедшему спиной, глаза его смотрели на изображение корабля, из шлюза которого  роботы на гусеничном ходу выносили  в бронированных капсулах пленников.  Пурбах стал по правую руку от короля и устремил свой проницательный взгляд черных глаз внутрь корабля. Так два огромных человека стояли молча и смотрели на экраны.  Время шло. Наконец, Пурбах сказал:
      - Это он, несущий око бога! – он вытащил  из складок своей одежды карту и подал её королю. Король взял тонкую стальную пластину с изображением человека, левую часть обнаженного тела которого покрывал черный плащ с капюшоном, превращая его в монолит. Правая часть тела была  обнажена. В руке, слегка отведенной в сторону, человек держал шар. Трудно было сказать – несет он шар, отдает, или принимает, но неуловимое движение в его руке, несомненно, было.  Глаза человека светились из-под нависшего капюшона.
      Рассмотрев тонкую работу древнего гравера, король вернул карту Пурбаху, и сказал:
      - Я чувствую изменение в силе,  и тягостное чувство гложет  душу.  Это страх. Собери своих избранных воинов, я не хочу отдать свою душу ему.
      Пурбах всмотрелся в черные глаза короля – да, он  видел в них страх.
      - Мой король! Это рок! Вы избраны! Ваша душа в обмен на планету. Так желает бог! Прикажи, пусть их приведут в храм, и там мы убедимся в его силе, если ты сомневаешься, король! Я соберу воинов.
      
      

Глава 9.   Война и  Прощание с Бетой

      Платформа  эскалатора уносила людей в недра луны. Среди широкоплечих солдат в черных скафандрах стоял Агрессор и рядом с ним Бета, одетая как прежде в боевые доспехи пилота истребителя.  В черном зеркальном стекле её шлема отражались пролетавшие ввысь  лампы освещения. В темноте шлема сверкали её белоснежные зубы и глаза. Она улыбалась, глядя  в его горящие глаза.
       С шипением платформа остановилась на отметке пятнадцать километров. Пленники в сопровождении караула пошли вдоль пропасти по широкой лестнице вниз до высоких треугольных дверей. Бета накинула на плечи обнаженного юноши черное полотнище.
      - Обнаженным нельзя предстать перед королем.
      Первой мыслью Одержимого было – сорвать дар. Но, проследив её взгляд и чувства, он остановил свою руку, сжавшую материю у правого плеча.
      Двери разошлись в стороны, Неуязвимый  и Бета вошли, конвой остался за дверью, двери сомкнулись.  Стены длинного зала были украшены мелким узором  и светились изнутри, создавая различные световые стереоэффекты.   У стен  стояли призрачные воины в кольчугах из сцепленных между собой стальных шариков, величиной с ноготь мизинца. Такая чешуя покрывала все их тела. В сомкнутых у пояса руках они держали мечи, лезвия которых  упирались в пол.  Но между призраков  стояли и живые воины  в подобных кольчугах.  Агрессор  легко отличил их по натянутым нитям «D» , которые устремились к нему при его появлении. У дальней стены  на освещенной возвышенности, к которой вели будто оплавленные, цвета полированной стали порожки, стояли два человека, позади них был трон.
      Одержимый всмотрелся в эту пару и пошел к ним. Бета замерла  у входа.  На возвышении произошло какое-то стремительное движение, и по порожкам навстречу Агрессору покатился большой черный ком. Юноша остановил его ногой, ногой же повернул, чтобы лучше рассмотреть ещё живое лицо, откинул ногой длинные волосы короля, открыв широкое лицо, правый глаз которого медленно сомкнулся,  как будто подмигивая. Ком на издыхании сказал: «Все там будем!», и серьезное мужественное лицо обезобразила безумная, глупая  улыбка. И в тот же момент из левого глаза головы короля по нити  «D» поднялась к руке Агрессора душа. Сомкнув её между пальцев, Одержимый поднес её к своим глазам. Душа была разбита и чиста, истинно белый свет наполнял её и истекал в разрывах, где застывал в удивительных по красоте перьях-стрелах, в которые впился черной тенью кристалл зла, опутав перья щупальцами.
      Агрессор поднял сияющий взгляд желто-зеленых глаз к палачу, который тут же пал  на колени, увидев перед собой картину с карты пророка. Воины, стоявшие вдоль стен, сделали шаг вперед и опустились на одно колено. Бета,  пораженная  увиденным,  от неожиданного движения воинов подпрыгнула на месте и взвизгнула, но звук её визга был заглушен шлемом, и потому едва слышен.  Бета смутилась,  но, увидев, что никто не обратил внимания на её реакцию, быстро взяла себя в руки. Яростно сжимая  маленькие сильные кулачки  в черных перчатках, она думала, что воины  у стен – это иллюзия.
      Юноша поднялся по порожкам, залитым синей кровью, струившейся из  огромного обезглавленного тела, сел на трон, скинул черное полотнище со своего плеча. Упавшая материя накрыла труп. Произошедшее нисколько не удивило его, и ещё меньше  обрадовало, он спросил человека, склонившегося перед ним:
      - Откуда ты знал, что я пришел за душой короля?
      - Мой предок, последний пророк, слышавший голос бесконечной Вселенной, предсказал судьбу нашей расы, - отвечал человек, не поднимая головы, и протянул Неуязвимому руку,  в которой держал древнюю гравюру. Агрессор лишь взглядом коснулся изображения, насыщенного за миллионы лет надеждой и верой так сильно, что ей уже самое время стать чудотворной, и сказал мысленно:
      - Оставь, ты знаешь, что ваш враг, кэрри, это -  выжившие люди? В то время как одни ушли в космос, другие нырнули в глубь океана. Ты знаешь это?!
      - Да. Я   и мои воины посвящены в эту тайну.
      - Сколько вас?
      - Тысяча. Мы удерживаем контроль над остальными.
      - Объяви сейчас же всем: «Король умер, отдав свою жизнь за планету Ран. Власть над планетой он возложил на неё, - Агрессор указал на  Бету, -  она – королева! Подойди, яростная женщина!  -  обратился он к Бете.
      Бета, несколько сомневаясь, сделала несмелый шаг, второй, третий и вот уже смело шла, хлюпая ботинками по синей крови короля.  Человек поднял глаза на Бету и сказал:
      - Сними шлем, королева. Пусть моими глазами весь  твой народ увидит новую звезду надежды.
      Бета элегантным движением сняла шлем, закинула челку. Одержимый был единственным, кто видел за величественным выражением лица смутившуюся девчонку. «Интересно, какого цвета будет её лицо, если она начнет «краснеть»? Наверное, посинеет, если уж кровь синяя». От этой мысли легкая улыбка коснулась его губ.
      В это время каждый шионец видел по внутренней связи, вживленной  в его мозг, королеву, лишь час назад принесшую неведомую  добычу и с ней победу. Все безропотно приняли новую королеву и «сердца» их загорелись новой надеждой.
      Юноша обратился к человеку-горе, одетому в просторные одежды:
      - Мне нужны звездные карты, ваши и из захваченного корабля, обсерватория с лучшими телескопами и одиночество. Агрессор разорвал в руках сплетение души  короля с кристаллом, раздавил душу в левой руке и развеял её силу света в сети «D», чтобы частичка души коснулась каждого. Затем он сказал:
      - Как тебя звать, палач?
      - Пурбах, - отвечал человек, не поднимая головы.
      - Поднимись, Пурбах. На твои плечи я возложу тяжкий груз, - человек встал, Одержимый продолжал говорить,  обращаясь к обоим, стоящим перед ним. - Объяви траур на двенадцать дней. Пусть  каждый молится и скорбит о короле. Создавая его светлый образ в себе, скажи людям: «Так завещал король, и будет он жить вечно в каждом. Каждый - король в душе своей, и надежды, и молитвы  пусть возлагают на свою внутреннюю силу. Страх, ответственность за неудачи и страдания пусть возлагают  не на врага, не на Дьявола, а   на себя. Пусть каждый повторяет: «Я могу всё! Я в ответе за всё!»
      В эти двенадцать дней запрети навсегда моду и подражание в одежде, взглядах и вере. Пусть каждый станет личностью. Кто не подчинится и будет собираться в общины, касты, строго карай! Никаких политических движений! Есть одна власть  - власть королевы. Только подчинение ей объединяет  всех!  Проповедуй стремление к познанию наук, самосовершенствование. Помни, тирания всегда организована лучше, чем свобода! Зверь останется зверем, пока не падут Боги!
      Пока ваше «человечество» будет видеть причину своих неудач и несчастий в Дьяволе или враге, а надежду возлагать на Бога, и не видеть причину в себе, оно будет оставаться тупой толпой, сбиваясь в страхе в несущееся стадо. Ведь его гонят общие страх и надежда.
      Заберите силу у Богов!   Слабая личность ищет силу в массе – где толпа, там верный путь. Путь стада самый легкий путь, он снимает личную ответственность. Он губителен для личности и смертелен для гения.
      - Я понял тебя, повелитель, - отвечал Пурбах, - позволь мне проводить тебя в обсерваторию.
      - Да, и запрети покидать луну в течение этих двенадцати дней, - добавил Агрессор и встал с уготованного ему трона.
      - Повелитель, разреши возразить?
      - Говори.
      - Нам нечем  питаться. За двенадцать дней мы умрем все.
      - Ты прав, разрешаю отправить на планету избранных воинов Параникс на охоту за мясом. Ты понял, о ком я говорю? 
      - Да, повелитель. Они перед тобой, - Пурбах показал рукой на воинов, стоявших в поклоне.
      - Иди впереди, Пурбах. Показывай дорогу.
      Уходя, Агрессор обратился к Бете:
      - А вам, королева, пора сменить наряд. Пусть он соответствует вашему титулу и характеру. Я буду ждать вашего визита. И запомни, выходя из этих дверей, ты должна гореть и сиять всегда!
          
      
****
      Юноша сидел в широком кресле, у его ног терся котенок пантеры, а на сферическом экране среди звезд светились белые строки – последнее творение короля, к которым  Агрессор дописал:
      «И не знает, что поймаю её я  за хвост
      И заставлю кричать!»
      и  с  хитрой улыбкой посмотрел в глаза котенка, который в ответ зашипел и бросился прочь.
      Вошла Бета. Черный звереныш промчался у её ног, обутых в сандалии из кожи рептилии. Перламутровые ремешки оплетали  стройные ноги до колен, и чуть выше начиналось ослепительно белое облегающее платье с двумя глубокими вырезами.  Один начинался у колен, другой от декольте, они шла навстречу друг другу, как две сарацинские сабли, встречались на талии и были прошнурованы одним тонким хрустальным шнурком. Искрящейся змейкой он вился по соблазнительным изгибам безупречного, натренированного тела. Волосы Беты были гладко уложены, создавая образ перевернутого бутона черного тюльпана, покрытого бусинками росы, искрящейся в свете солнца.  В её волосах искрились бриллианты, и большой  зеленый изумруд – его подарок. Внутреннее сияние Беты было подобно силе ангела, оно победило все остальное. Юноша отвернулся и сказал с печалью:
      - Ты прекрасна, Бета! – говоря это, он яростно сжал  в руке кристалл зла.
      Бета чувствовала его скользивший по телу взгляд, комментарии были излишни, но то, с каким тоном он послал ей свою мысль, огорчило её.
      - У тебя есть девушка, которую ты любишь?
      Одержимый не отвечал. Теперь его рука легко скользила по клавиатуре, на окружающих экранах появилось общее изображение Вселенной,  сделанное трудами учеными обеих рас.
      - Мы здесь.  – Белая стрелка отметила скопление  галактик у самой верхней части картины Вселенского смерча. – Мой рок велит мне быть здесь и стремиться вот сюда. – Стрелка опустилась  к узкому началу смерча, и остановилась у основания изогнувшегося, как рупор граммофона, вселенского смерча, отмечая другое скопление галактик, рядом с которым просматривалась пустота. – Мое появление здесь было предсказано человеком, умевшим слышать завывание темных ветров. Они властны над этим миром, и заставляют крутиться волчком Вселенную. Это как две ладони Создателя, запускающего легким движением волчок жизни. Это расширяющийся круговорот. И вот я был там, и Бог мой  был со мной, и эхо темных ветров принесло весть сюда, что след мой останется здесь. Я здесь остаться не могу. Совершилось одно предсказание, должно совершиться другое. Я продолжу свой путь. – Звездные карты на экранах начали увеличиваться в двух,  отмеченных Агрессором, точках. Увеличение остановилось на солнечных системах. Юноша отметил точное расположение и размеры планет и выделил Землю. – Я буду здесь, это мое место. А во время моего присутствия там тебя приведет ко мне этот кристалл, - он протянул Бете обожженный яростью кристалл зла. Желание мести переполняло израненные грани, - Он укажет тебе путь, он  будет искать меня. Вы победили болезни и старость, так что время найти меня у тебя есть. Просто береги себя.
      - Ты хочешь, чтобы я помчалась вслед за тобой на край Вселенной?
      - Да, и ты приведешь за собой свой народ.
      Бета, грациозно ступая, обошла вокруг кресла, в котором сидел Одержимый, остановилась в шаге перед ним, обольстительно покачивая бедрами, наклонилась, изогнув поясницу, и взяла губами кристалл с его руки, затем, всё также покачиваясь,  взяла кристалл рукой и провела им от губ до колен, по следу его взгляда, и прочитала слова, написанные на экране: «Шаг за шагом она ближе, и вот, уже трется о ноги, нежно урча. Я ласкаю её, наслаждаясь.  И рядом она идет подле меня,  нежно урча, и трется о ноги…». Произносимые ею слова были томным урчанием большой кошки. Прикосновения  к телу Беты камня зла оттеняли её красоту, воссоздавая Её  образ, Её, далекой  и единственной.  Тело юноши пыталось вздохнуть,  но Акс держал, не пускал. Тяжелый вздох Агрессор подавил злом, и глаза его сверкнули зеленым огнем.
      Бета заметила тяжелую вспышку в его глазах, а кристалл оживал в её руках, наслаждаясь местью, в нем зарождался демонический разум.
      - Я поведу народ за тобой. Но как удержать стадо, если ты запретил общие цели и веру в Богов?
      - Да, это не легкий путь. Пройти его можно, только лишив силы Богов. Вас будет не много, идущих по моему следу, и вас не будут сопровождать Боги.  Тогда вы найдете меня. Остальные пусть умрут. За все преступления и неподчинение – казнь, смертная казнь! Жить будут избранные, не будет междоусобиц и конфликтов. Отыскав меня, вы обретете силу и власть,  которой позавидуют Боги.
      - Ты запрещаешь верить в Богов, а сам о них только и говоришь. Ведь недавно ты назвался вассалом бога Акса.
      - У тебя хорошая память. Что же, придется тебе объяснить, чем живут Воины Света и чем Воины Тьмы.
           Агрессор открыл Бете глаза на происходящее в мире высших сил, на что ушла секунда.   
      - Я это чувствовала. Я пойду за тобой, и никто, из  идущих со мной, не отдаст и капли силы, - Бета всматривалась в положение планет на экране, и, немного помолчав,  сказала:
      - Значит, темная энергия диктует не только форму Вселенной, галактик, звезд и планет, но и форму жизни на них. Как повторяются звезды, так и жизнь повторяется в сходных  условиях. И там есть другая женщина, которую ты любишь? – Она умолкла, Агрессор молчал, она не выдержала,  - Ответь, прошу! Ты много раз уходил от моих вопросов, с легкостью переводя мои мысли в другое русло,  но теперь ответь!  Я пойду за тобой, чтобы ты не сказал. Я хочу знать здесь, сейчас, за кем я иду!
      Юноша с издевкой прервал её речь:
      - Я отвечу тебе после плотного завтрака.
      Бета подпрыгнула, как кошка, которой наступила на хвост,  от пронзившей её разум ярости. Она сделала стремительный прыжок к креслу, в котором уже никого не было. Да, кресло было пусто. Ужас пронзил Бету,  она опустилась на  колени у кресла. Печаль охватила её разум. Кресло задымилось и вспыхнуло под её взглядом. Мысли  гудели в её голове, как звон гигантского колокола:  «Ушел… Неужели ушел?»
      Агрессор вышел из-за спинки обгорающего кресла, разгоняя руками дым:
      - Ты хочешь приготовить яичницу на завтрак прямо сейчас? Тогда знай – я люблю глазунью.
      Бета подскочила, сверкнув взглядом, и в том месте, где стоял юноша, полыхнуло облако огня.  А он уже из-за её спины шептал ей на ушко:
      - Знаешь, с тобой можно здорово экономить на топливе.
      Она обернулась, но его снова не было. Пока Бета ходила кругами в дыму, Неуязвимый  сидел на потолке. Задрав голову, он смотрел  вниз из звездного пространства, изображенного на куполе экранов.
      Отворились автоматические двери, вошел Пурбах:
      - Повелитель!  Всё готово. Как было приказано.
      Бета, увидев выходящего из-за её спины Агрессора, спросила с волнением в голосе:
      - Что готово?!
      Юноша отвечал с легким поклоном, указывая рукой  на выход:
      - Ужин в вашу честь, королева.  Праздничный ужин по моему рецепту. А завтраком ты накормишь меня позже, в моем мире, где смогу его вкусить. И он повторил своим взглядом уже пройденный путь по её телу.
      
      
***
      В большом зале полумесяцем стоял стол на шестьдесят персон, сидевших с внешней стороны. Стол был усыпан мясными закусками. Внутри полумесяца был круглый стол, за которым стоял огромный мускулистый Пурбах с ножом, напоминающим мачете. Дальше, за круглым столом, стоял  стеклянный  ринг, как широкий бокал.  Восхитительно сложенные молодые люди в черно-белых, расшитыми узорами одеждах, сидели за главным столом, а у дальней стены, за стеклянным рингом толпились пленные кэрри.
      После приветствия и первых тостов за здоровье королевы, Пурбах объяснил присутствующим правила хорошего тона на этом праздничном ужине. Первое – прежде, чем приступит к еде, нужно её убить, перенести на круглый стол, где её разделают. Королева выберет понравившиеся ей кусочки, затем оставшиеся разделят между присутствующими. Выходить за очередным блюдом может любой, но убивать только в рукопашную, без телепатических сил. 
      И Пурбах показал пример. Он выбрал огромную жирную четверорукую бледно-зеленую с отекшим лицом женщину, размером с бегемота, которую  два официанта сбросили с мостика в бокал. С визгом женщина скатилась по гладкой стенке на дно. Пурбах  разделся по пояс и опустился в «бокал» на платформе, подвешенной на цепях, Он выглядел грозно – широкие плечи, мускулистое тело, короткая толстая шея. Волосы со лба он закинул к затылку, преобразившись из подобия попа в воина. Платформа медленно ушла вверх. Пурбах сделал ложный выпад в сторону женщины, сильно топнув, отчего «бокал» загудел. Кэрри вскрикнула и отскочила.  Она была выше Пурбаха на четверть своего тела. Из одежды на ней была полосатая юбка до пят,  как и на всех кэрри, присутствующих на ужине.  Пурбах сделал еще один выпад, кэрри отскочила назад, ударилась о прозрачную стенку и кинулась с бешеным воплем на Пурбаха, тот сделал короткий выпад вперед, выкинув в ударе левую руку. Вонзившаяся в слой жира на груди, рука вошла в грузное тело по локоть. Женщина вся согнулась, будто с разбега врезалась в шлагбаум и затем, выпрямляясь, отлетела прочь к стеклянной стене, ударилась об неё, замерла, а затем стала судорожно дергаться в конвульсиях и пятиться на спине вверх  по преграде.
      Одержимый увидел прибитого в её теле беса, который не успел вырваться из тела до смерти. Теперь этот дикий демон пытался улизнуть из души, отделявшейся от тела, и не мог, как следует, уцепиться  за плоть, а душа отделялась. Агрессор обратился к Бете, сидевшей рядом:
      - Что ж, не очень  зрелищно, первый блин всегда комом. Помнишь, я говорил, что покажу тебе демона? Как, желание еще есть?
      - Да, - с разгорающимся интересом ответила Бета.
      Неуязвимый вплел  в её нить «D»  свою и направил на дикого демона сквозь свои глаза. Бета увидела вокруг дергающегося тела свечение и в нем сотни черных извивающихся рук, лезших из всего тела, как змеи. Агрессор вкрадчиво обратился к ней, шепча на ухо:
      - Страшно тебе, милая, страшно тебе, серая?
      У Беты пробежали по спине мурашки. Душа кэрри отошла в паутину нитей «D» , унося с собой дикого демона, как ядро, прикованное к ноге заключенного, брошенного в океанские волны.
      Пурбах принес тело на круглый стол и начал разделывать. За столом все были приятно возбуждены зрелищем и запахом свежего мяса. Бета выбрала из уважения к Пурбаху кусочек мозга, который услужливый официант переложил лопаткой на её тарелку.  Бета незамедлительно отправила лакомый кусочек в рот, и, указывая Агрессору  на толпу за стеклом длинной трезубой вилкой, сказала, проглотив пищу:
      - Я хочу, чтобы ты убил вон того для меня! Я съем его легкие с твоих рук, как тогда.
      - Ты как  хочешь, чтобы я его долго душил, или быстро нарезал, - отвечал он.
      Бета наигранно недовольно надула  свои черные губки и сказала:
      - Ну, тебе решать, но я хочу, чтобы ты меня удивил, - глаза её блестели злом.
      Юноша обратился к Пурбаху,  который стоял против них за столом:
      - Ты сказал королеве об истинном происхождении кэрри? Пурбах, один их сильнейших телепатов, мысленно отвечал:
      - Да, повелитель. Она обозлилась на них ещё больше. Вот ее слова: «Они встретили путников, вернувшихся домой, закрытой дверью и огнем! Самая жуткая кара для них – снисхождение!» Я опасаюсь, повелитель, ибо ощущение себя всемогущим, как бог, не делает человека божественным, а пробуждает в его душе все злое. Дьявольскую карикатуру на человека порождает это ощущение, и, возникшая нечеловеческая маска настолько невыносима и мучительна для надевшего её, что он по неволе начинает мучить других.
      - Мудрец, ты говоришь эти слова о ней или…Я мудр  и безумен в сто крат больше, чем ты.  В этом болезнь и избавление,  ибо зло требует искупления. Только пролив чащу зла, возжелаешь её испить. Так вот, вы отныне каждые двенадцать дней будете собираться вокруг чаши и проливать зло. Затем жить  и искать искупления в делах своих. Вид зла разжигает  зло, живущее в душе.  Сейчас я войду в чашу и покажу вам зло. Единственная опасность  состоит в том, что моральное негодование, охватившее вас при виде дурных поступков, получает питание от всегда имеющегося в душе зла и может по своей несправедливости и жестокости намного превзойти вызвавший его поступок.
      Агрессор решительно поднялся, но в этот момент мудрый Пурбах, перевернул  лежащую на столе  перед юношей древнюю гравюру обратной стороной вверх:
      - Прочти, повелитель, не медли, ибо пророчество требует этого. Одержимый взглянул на надпись, которая, без сомнения, была сделана его рукой и гласила следующее:
      
      «Срочно беги к Гарте,
      Прыгая от звезды к
      Звезде. Не останавливайся!
      Иначе судьба твоя ужасна!
      Беги! Да хранит тебя Ярость!
                Акс.»
      
      
      
***
      
      Как только смыл прочитанного достиг демонического разума, стальная гравюра расплавилась, закипела и испарилась. Агрессор встал, Бета смотрела на него удивленными, широко раскрытыми глазами, он склонился к ней, запустил в её черные, украшенные  бриллиантами волосы свои пальцы, приблизил свои пылающие глаза к её глазам и мысленно приказал: «Найди меня или умри!», пошел к выходу и позвал Пурбаха: «Проводи меня». Гигант покорно поспешил за ним. Пораженная внезапностью происходящего Бета, смотрела им вслед и шевелила губами, пытаясь что-то сказать. 
      Кабина скоростного лифта с воем стремительно поднималась к поверхности луны.
      - Уничтожьте всех кэрри,  любой ценой. Используйте вирусы, ядовитые газы, глубинные бомбы, роботов, все что имеете. Сейчас планету наверняка сотрясают землетрясения, цунами, смерчи, бури – это Воины Света собирают урожай.  В борьбе с Тьмой они ослабнут.  Когда вы ступите на планету, проследи, чтобы люди твои не насыщали их силой молитв. Пусть вас будет не много, но с вами будет ваша сила. Помни мои слова: «Я могу. Я в ответе». Пусть каждый поставит эту печать в своем сердце.  Возьмите десяток кораблей кэрри, переоборудуйте их по моим чертежам. Я оставил четкие координаты места  и метки времени, в которых я буду вас ждать.  Отталкиваясь от квазаров, вы найдете Галактику, а  по пульсарам, как по радиомаякам,  -   планету. Главное - точные  пространственные  и временные координаты у вас есть.  На полет уйдет не больше секунды, это – телепортация. Здесь корабль исчезнет и появится там, и так же легко обратно. Любые встретившиеся инопланетные расы уничтожайте любыми средствами, особо опасны зиры, - Агрессор передал облик смертных зиров  и их кораблей в разум Пурбаха, - Ты оставайся  здесь. Бета пусть летит на третьем корабле, пусть она возьмет с собой чашу, в которой вы будете проливать зло, как я сказал ранее, каждые двенадцать дней.  Следи за королевой, она носит на своей груди зло, которое найдет меня среди толпы.  У моей   планеты есть только одна луна, пусть большие корабли сядут на невидимой с планеты стороне луны, затем спустите небольшой десант на планету, чтобы найти меня.
      Лифт остановился, двери отворились.
      - Повелитель, я понял. Сделаю всё. Дальше проводить не могу, погибну. Сейчас на поверхности ночь, минус сто пятьдесят  градусов.
      Неуязвимый утвердительно кивнул головой и пошел вперед. Перед ним отворялись новые и новые автоматические двери и закрывались за спиной.  Наконец он вышел на темную скалистую поверхность. Последняя дверь беззвучно закрылась. За его спиной  теперь возвышалась скала.
      Он нашел нужную звезду и прыгнул. Стальной костюм сгорел на нем, а забранные из чужих душ камни сгорели в пути.
      Прощальный пламенный крик Беты ещё долго жег его разум:
      - Останься! Не уходи!
      

Глава 10.    Агрессор прорывается на Гарту
      
      Темно-синий гигант, как прежде пожирал звезды и души воинов. Зиры  сражались с очередной инопланетной расой у поверхности демонической кормушки. 
      Неуязвимый  шел сквозь термоядерный взрыв, мимо него пролетали ошметки кораблей и души смертных. Гарта не пустила его в свое чрево, но  её дети, пикары, не атаковали его.  Синие псы, покрытые шипами, ордами носились по поверхности, добивая павших, и не обращали на юношу ни малейшего внимания.
      Агрессор платил им тем же, он был занят поиском  полосатого демона зиров. Ему незачем было метаться среди  космической битвы, за него это делал его взгляд, вплетая нить «D»  в наиболее яркие от ярости  узлы энергетической сети. Он прощупывал эти узлы, но нигде не находил демонического вмешательства.
      Вблизи рухнул огромный космический крейсер, и вокруг него тут же возникла стремительно извивающаяся  трещина. Из неё выпрыгнули синие псы – пикары.  Неуязвимый решил воспользоваться шансом и проникнуть внутрь Гарты.  Догнав в дожде  осколков растущую пропасть, он прыгнул вниз.
      Его обступила темнота, давящая, проникающая в душу. Тягостное чувство мести, зло, истинное, всеобъемлющее, и  томящая жгучая ненависть клокотала вокруг и в нем. Гарта старалась раздавить его и поглотить. Понимание этого рождало яростное пламя. Агрессор зажег в своей руке камень, и тот, как факел, осветил ему путь.
      Камень догорал в руке. Агрессор ворвался в страну синих псов, где по извилистому серпантину текли бурные реки из тел, покрытых саблеобразным шипами.  Пикары не отреагировали на появление  чужака.  Долго Одержимый  пробирался  сквозь сомкнутые ряды пикаров, стараясь изломать их как можно меньше. Но горящая в нем ярость взяла верх. Он кинул впереди себя камень, который прожег ему путь к входу в пещеру, где ждал его Человек.


Глава 11.   Мир Человека.   Камень Давида
      
      Агрессор вошел в туннель, в стенах которого, терзаемые Гартой, недавно мучились тысячи узников. Он остановился у входа в «Мир Человека». Там были горы, бурная река, блестящие мокрые  камни, трава, водопад и  Она. А вокруг бесконечный лес. И сколько было здесь деревьев, столько же здесь было статуй. Мужчины, женщины, дети, животные, и все это изобилие фигур безмолвствовало  и оставалось неподвижным, что  без сомнения мучило   их создателя.
      Неуязвимый перешагнул порог мира Человека,  не спеша  подошел к Её статуе. Она полулежала на полу, глядя в неподвижное отражение в воде. Неподалеку он увидел еще одну Её статую, стоявшую в падающей воде на противоположном берегу, еще одну – сидевшую  в воде, еще ниже по течению – лежащую. И так  далее, вдоль всей реки, до горизонта, везде разную и везде безумно красивую. Это была её река, везде была она, жалко, что неподвижная. Юноша огляделся, отыскивая создателя. На возвышенности он заметил одиноко стоящую статую. Что-то неуловимо знакомое привлекло его внимание. Он взошел на курган и остановился, разглядывая статую, стоящую на его вершине. Это была статуя юноши с камнем в руке.
      - Тебе нравится? – услышал  он мысль  Человека.
      Агрессор обернулся, перед ним стоял человек, одетый в грубую материю, подпоясанную веревкой. Карие глаза его мерцали непознаваемо глубоким светом.
      - Нет, не  нравится. Заинтересовал – да, нравится – нет. Кто это? – Одержимый указал небрежным жестом на статую.
      - Давид. – Отвечал человек.
      Получив такой ответ, Агрессор понял, что человек в рубище – Микеланджело. Дальнейших пояснений не требовалось, статуя, искажающая реальность, раздражала его.
      - Какой такой Давид? – зло спросил он.
      - Давид, убивший камнем Голиафа из Гефа, стана фелистимлянского.
      - Нет, Давид поразил Голиафа камнем, а убил его мечом. Но эта статуя – даже не искаженная его тень. Давид был меньше, тоньше в кости, но в теле его была гармония скорости и ловкости. Этот, по сравнению с Давидом, неуклюжий медведь.  Тот мог перекинуть камень через озеро. А этот? Посмотри, какая тяжелая кисть, он и лужу не перекинет. И ноги. Разве можно бежать на таких ногах и увернуться от брошенного   в тебя копья.  Нет, этому таскать камни в каменоломне, но не метать их.
      - Извини, что я расстроил тебя своим творением. Я опирался на прочитанное в библии, а там написано – он настигал и убивал льва и медведя.  Вот я и подумал, что он был очень крепок физически, как атлант.
      - Но там же написано – Дал ему царь Саул свои доспехи и меч. Давид одел их, но вернул царю, сказав: «Я не могу ходить в этом, я не привык».  Из этого ты мог бы сделать вывод, что доспехи были тяжелы для него. И поверь мне, не было, и нет человека, одолевшего полноценного здорового льва или медведя физической мощью, без хитрости, ловкости и оружия.
      - Откуда ты знаешь. Ты был там?
      - Да.
      - Прошу, расскажи, и я разрушу его и сотворю нового, - Микеланджело обошел вокруг статуи и Агрессора.  Статуя изображала обнаженного человека,  и рядом с ней стоял  обнаженный юноша.  Их тела разительно отличались друг от друга, как двуручный меч и арабский кинжал. Микеланджело находил все больше изъянов в статуе, придирчиво изучая оба тела,  он спросил юношу:
      - Твое теперешнее тело и тот Давид похожи?
      - Прежде, чем ответить на твой вопрос, я расскажу, как это было.
      
       Давид пробирался сквозь смешанные ряды воинов. Стоял  страшный гомон,  бряцали начищенные доспехи, своим блеском слепящие жадно раскрытые глаза юноши.  Задрав голову, он увидел парящего в раскаленном небе ворона с пустыми глазницами. Яркое солнце резануло по глазам, под веками вспыхнул зеленый огонь, от него загорелся мозг, вспышкой молнии пронеслась мысль: «Ворон ждет пищу, чтобы, насытившись на горах трупов, спеть свою песнь!»   Звенящая восторгом струна в душе юноши запела высокой нотой, но внезапно оборвалась. Он услышал  у себя за спиной знакомый насмешливый голос одного из старших братьев:
      - О, ё-ё! Малышка Дави, ты никак? Заблудился? Да!? Здесь место не для белокурых девочек.
      Всё существо Давида взмыло на дыбы. Он кинул свой посох, как копье, в голову брата, но обидчик был готов к скорой мести и легко поймал летящую ему в лицо палку, переломил её надвое и кинул под ноги Давида.  Давид бросился  на брата с кулаками. Аминодав ловко поймал брата подмышки и поднял на вытянутых руках над головами солдат. Давид отчаянно сопротивлялся, молотя босыми ногами по  закованному в доспехи телу брата, выкрикивая угрозы:
      - Не называй меня девчонкой – убью!
      Могучий брат в ответ смеялся:
      - Глупая, глупая девчонка! Посмотри на врага, он раздавит тебя как блоху. Убирайся домой! Паси овечек, собирай цветочки. А то кто-нибудь ненароком наступит на тебя – хрясть, и  мокрое место! 
      Вознесенный над воинами Давид увидел строй солдат врага и вышедшего в центр поля великана.  До него долетел ревущий голос гиганта. Он вслушался в этот голос,  уже не обращая внимания на обидные  слова брата:
      - Вы, рабы! – кричал великан, - дети собак! На колени падите, если нет воина среди вас, готового сразиться со мной!  Ничтожные псы! – ревел великан, разводя руки в стороны, потрясая огромным копьем и щитом.  Ряды солдат позади великана вторили ему, подбадривая криком и ударами мечей о щиты.
      И увидел Давид, как по рядам воинов Израиля прошла волна страха. Неописуемая ярость  охватила его разум, вся сила душ воинов, бывших вокруг, влилась в него.
      Твердые пальцы брата впивались в ребра Давида, принося нестерпимую боль,  он закричал:
      - Отпусти!!!
      Смеясь, брат подкинул Давида вверх и  развел руки. А Давид, как сокол с пылающими злом позеленевшими глазами, падая вниз, вцепился обеими руками в горловину  доспехов брата и со всей силы ударил лбом в нос брату, сломав его. Оба упали. Старший, утерев кровь с лица, кинулся ловить шустрого, вертлявого Давида, но безуспешно.  Внезапно оба попали в руки самого старшего и самого сильного из восьмерых братьев, в руки Елиава, который схватил обоих за грудки и встряхнул. Старенький хитон, который Давид донашивал за одним из братьев, жалостно затрещал, доспехи на Аминодаве грузно лязгнули.
      - Прекратите! -  грозно приказал старший брат, - за что ты ударил Амина? Я видел, как он показывал тебе строй филистимлян,  подняв тебя на руках. А ты?!
      Довольный Аминодав растянул губы в злорадной  улыбке. Яростный гнев перехватил глотку Давида. Не говоря ни слова, он стал вырываться из огромной руки  старшего брата. Старая ткань не выдержала и стала рваться. Елиав разжал пальцы, и Давид отскочил на несколько метров, не удержался на ногах и шлепнулся на задницу, оказавшись на виду всего строя солдат.  Раздался громкий хохот, многие уже некоторое время с интересом следили за разгоревшейся ссорой.
      Давид видел перед собой искаженные лица солдат, которые, испытав недавний страх, пытались смеяться, высказывая тем мнимую мужественность.  Слезы ярости накатились на глаза Давида. Поднимаясь с земли, он увидел стоявшего посередине поля Голиафа. Решение пришло из сердца – доказать этой толпе, что он – мужчина, или умереть! И Давид помчался навстречу опасности. 
      Страха не было. Он привык с детства бороться со старшими братьями, ведь их было семеро. Опыт у Давида был не малый, и, когда его задирали, он закидывал братьев камнями издали, пока те не просили пощады.  Поэтому размеры Голиафа не страшили Давида. И неразлучная с ним тряпичная сумочка с гладкой тяжелой галькой тихонько побрякивала на бегу. Туго привязанная к поясу, она ничуть не мешала бежать. Пять камней в ней были подобраны мастерски.
      Тонкая рука змеей нырнула в складки ткани и достала из них черный камень.  За спиной Давида был слышен крик братьев:
      - Остановись! Куда ты?!
      Голиаф видел странное движение в рядах противника, щуря глаза против солнца, он пытался разглядеть суть происходящего. До его слуха долетел всплеск смеха, не мало удивив великана.  Удивление его возросло, когда он заметил бегущую на него зыбкую тень. До боли, напрягая зрение, он всматривался   в стремительно приближавшийся силуэт белокурого юнца. Мгновение Голиаф сомневался в происходящем, но хищный блеск глаз ребенка и черный камень в его руке, как порыв жгучего степного ветра, сорвал пелену сомнений.
      Гигант вскинул огромное копье к плечу и, сделав шаг вперед, метнул его. Давид сделал ловкий выпад вправо, и смертельный снаряд прошел над его левым плечом. Сделанный выпад послужил и толчком для броска камня. Метнув черный камень,  Давид изменил направление бега и побежал по косой влево. Запустив юркую ручонку в сумку, он достал камень предусмотрительно, на всякий случай,  вложенный в  пращу, так, что его можно было незамедлительно использовать.
      Великан, увидев свой промах, заскрежетал зубами и процедил сквозь них: «Щенок!»,  поднял круглый щит, дабы уберечь лицо от летящего в него камня. Белокурый мальчишка исчез за щитом.  Прозвучал звонкий щелчок – камень врезался в окованный медью щит.  Голиаф опустил щит, всматриваясь в пространство перед собой, но белокурый мальчишка словно исчез. Рука великана нащупала рукоять меча, острая сталь выползла из ножен с холодным шипением, к которому присоединился  странный звук – фью, фуи, фюю… Ища  взглядом место рождения звука, Голиаф  нашел мальчишку, тот оказался значительно проворней, чем можно было ожидать, и стоял с правого бока в странной позе с ореолом белокурых волос вокруг красивого юного лица с горящими глазами. И всё померкло. Глаза моргнули, ресницы застыли онемев,  бурое теплое покрывало  накрыло разум, и закутавшись в него, как в детстве, он помчался сквозь тьму куда-то вдаль,  где его ждали. Он знал это,  и понимание этого несло покой.
      Кожаный шнурок в руке Давида натянулся, камень, описывая дугу начал  набирать скорость. Он стремительно бежал, еще взмах рукой, камень описал большое кольцо с гудением рассекая воздух,  второй взмах, остановился как вкопанный и бросок! Один конец шнура скользнул между разжатых пальцев, камень, освобожденный от пут, со свистом полетел в висок гиганта. Это был бросок, который бывает раз в жизни, нет,  не в жизни человека, а в жизни всей планеты.
      Камень летел, и Давид уже знал, что он  попал в цель. Взглядом, провожая камень, он видел, как гигант поворачивал голову в его сторону, и глаза его расширялись от недоумения. И вот голова его вскинулась, будто гигант хотел чихнуть, а серый в черную крапинку камень застыл в его правом глазу, ближе к центру лица, проломав переносицу, и великан стал медленно опускаться на колени. Выронив меч, он спокойно, без криков и стонов,  падал уверенно и неминуемо вниз, как огромное дерево. Давид подбежал, выхватил меч и, с трудом вознеся его над головой, со свистом опустил вниз, перерубив исполинскую шею.
      
      
***
      Среди погибающих звезд, в центре вселенской жажды мести и глубокой ненависти стояли два человека, глядя друг другу в глаза. Молчали. Это было самое насыщенное молчание во Вселенной. Каждый постигал истину, один был разрушитель, второй был созидатель.
      Второй нарушил молчание:
      - Значит, мальчишка? Босоногий и злой?!
      - Да, но не стоит разрушать созданного тобой Давида. Он, как библия, величайшее творение  человечества, но не истина, -  Агрессор обернулся к Её водопаду, сел на траву у ног статуи Давида и устремил свой пламенный взор к изображающим Её статуям, и добавил, - Твои создания, чарующи, великолепны, и все же не живут. Хотя я вижу, они хотят, стремятся жить… - выдержав долгую паузу, Одержимый продолжил свою мысль. - Ты думал о том, чего им не хватает? Что есть реальность? Что есть Душа? Жизнь? Вечность?
      - Думал и не нашел пока четкого ответа, - ответил художник и присел, облокотившись на подножие статуи.
      - Я скажу тебе. Всё просто.  Это – боль! И боль эта есть я, а ты есть избавление. Ты видишь Её, я Её люблю до боли, и боль эта не покидает меня, жжет и режет меня  изнутри   всегда, и потому я вечен и бессмертен. Нет такой силы, чтобы смогла избавить меня от этой боли. Если бы ты смог найти ответ и оживить их, поняв всё зло внутри себя! Убил бы ты меня?! Давай попробуем с  тобой найти ответ на этот вопрос.
      - Ты хочешь сказать, что первое – это боль, ведь избавление идет за нею следом, как рождение ребенка. Где  боль -  там жизнь. Если  вижу я дурной сон, то пытаюсь ущипнуть себя, чтобы тем самым убедиться, что я жив. Боли нет  - и  нет реальности, есть сон!
      - Да, камнетес, твое зубило попало рядом с целью, но его нужно заточить гораздо острее, чтобы проникнуть, прикоснуться к истине.  Однажды я заглянул в свою душу, тебе я говорю это как человек, а не как бог. Так вот, там  гигантская  серая пустыня, равная темной Гарте, и есть в ней оазис,  а в нем водопад, а брызгах воды играют блики и всё о Ней. И больше нет там нежности, пустыня… Посмотри на Гарту, везде боль, разрушение, шипы, и в центре ты, творишь, живешь и мыслишь, тем самым, принося ей боль, которая и делает её реальной. Ты понимаешь, какая власть в тебе?! И я хочу, чтобы ты заставил Гарту не трогать Землю.
      - Какая же сила  во мне, если я не могу оживить ни одно своё творение?!
      - Она любит тебя, болит тобой, живет тобой. Когда я шел сюда, видел, что Гарта больше не терзает души, наверное, с тех пор, как ты начал творить в её сердце. Она одержима тобой.
      Оба надолго замолчали.
      - Ты говоришь, ты – боль. Зачем мне отдавать Землю во власть боли? Ответь!
      - Да, я бог страдания и боли. Куда бы я ни ступил, там плач, но я шагаю, и позади меня шагает избавление. А если Земля попадет в объятия Гарты, та просто сожрет её, и всё! Ни боли, ни избавления! И жизни нет!  У меня есть надежда подарить людям  неуязвимость, вечность, переместить всю боль в их души. Избавление найдут они от ран, поняв внутри себя добро и зло.
      - Я думаю, ты проиграешь. Ведь ты – зло. А всегда  неуязвимое зло уступает легко ранимому добру, и в этом моя надежда.
      - Выходит, ты поможешь мне с надеждой в своем сердце на моё фиаско. Поистине, ты – человек!
      И снова оба надолго замолчали… И падали звезды и разрушались миры…
      Затем созидатель  задал вопрос разрушителю:
      - Как живут люди на Земле сейчас?
      - Всё хуже! Мужчины всё чаще убивают друг друга из-за угла, а женщины всё чаще убивают своих детей. И те, и другие всё чаще торгуют собой. Зла не хватает на всех. Нет той тьмы, чтобы накрыла всё мелкое, жалкое, ничтожное, низкое, оставляя лишь идеал, горящий во тьме как звезда. Его свет затмить невозможно, он ярок!
      - Значит, болезнь во спасение?! И снова всё тоже - боль и страдание, жизнь.  Может быть, это  к лучшему, что мои статуи безмолвны и мертвы. Я бы не смог видеть их боль, как безучастно Создатель мира смотрит на нас, на свои творения. Мы  и есть та боль, что дает Создателю ощущение реальности?! Тогда я не хочу, чтобы мои статуи жили! Я не хочу видеть, как они насилуют и убивают друг друга.
      - Вот поэтому они и не живут! Ты слаб!..
      - А ты?! – с надрывом вскрикнул художник, подскочив на ноги.
      - Я слаб, только слабость моя другая, - спокойно отвечал Агрессор, и снова воцарилось молчание. – Сосредоточь свой гнев, жажду мести, ненависть,  отшлифуй всё это яростью, и заставь её разбить младенца, - Одержимый указал на статую мадонны с младенцем, - а потом, когда она оживет, я поговорю с ней о Земле.
      - Это слишком! Я не могу это сделать, - с накатившимися в карих глазах слезами ответил Микеланджело. Он спустился с холма Давида к статуе мадонны и погладил курчавую головку младенца на её руках.
      - Послушай, камнетес!  Я не говорил, что это будет легко, но мы во власти зла, и чтобы Она явила свой лик, нужно совершить достойный этого поступок. Я не вижу ничего более злого, чем убийство матерью своего дитя, или у тебя есть другое предложение?!
      - Нет, но это же богоматерь с младенцем!
      - Так ты в милосердии ставишь себя выше бога? Перед тобой даже не камень, а тело Гарты.  Твоя вера делает его таким, какой он  есть. И этот кусок Гарты ты возвел в святыню?!  Но Бог, твой отец, уж коли веришь ты в него,  позволил Ироду убить всех младенцев в Вифлееме и его пределах! А это очень много детей, живых, не каменных! – Разрушитель спускался с холма  к Микеланджело и через плечо показал на статую Давида, - А этот парень, которому ты создал великолепную статую, был жестоким убийцей всю свою жизнь, и нет, не был он похож на мое теперешнее тело. Тот кидал камни издалека, а этот вбивает их, держа в руке,  в голову врага, - Агрессор собрал в кулаке яркий камень ярости, - Не зли меня, ведь с Гартой я могу договориться  и причинить вред тебе. Ты хочешь уберечь свой разум и душу, не тронутыми мной, так делай, как я сказал! – Агрессор поднес пламенный камень к глазам Микеланджело, и тихим холодным тоном мысленно сказал, глядя в карие глаза, - этот камень не причинит тебе боли, нет, он выжжет твой дар к творчеству!  Думай!
      Опять повисло  молчание, но очень тягостное.
      - Нет, не могу, но теперь я начинаю понимать, что значат твои слова: «Убил бы ты меня, если бы смог дать им жизнь  такой ценой?». Я уже хочу убить тебя,  только за твою мысль!
      - Я так  и знал. Ты не можешь ни дать жизнь, ни забрать её. Придется самому пролить зло, - Агрессор коснулся рукой травы, и от его пальцев поползли к мадонне черные змеи. Увидев их, Микеланджело вскричал:
      - Остановись! Почему ты не разрушишь Её?!  - он указал на водопад.
      Разрушитель оторвал свою руку от травы, глаза его полыхнули, устремив взор в глаза Микеланджело:
      - Не могу. Она – та частичка меня, что позволяет мне быть. Она – та сила в моей душе, что противостоит силе разрушения. И разрушить Её я не могу. Я перестану быть, сойду с ума, или взорвусь, как сверхновая звезда. Также и  в твоей душе есть противовес.   Если бы ты смог заглянуть в себя, ты увидел бы образ Тьмы, который ты не смог бы воссоздать. Вспомни, когда ты впервые увидел Диса, наверняка, в тот час ты был злым. Так та часть, что внутри тебя, превышает зло многократно. Я покажу тебе зло разрушения, ты же, взамен, покажешь мне добро созидания, и мы оба станем немного сильней.  А дальше дело каждого – развивать силу или нет. Я за первое.
      
            
***
      Микеланджело, поняв мысль Агрессора, отступил на шаг и едва не упал. Он вспомнил тот час, когда впервые увидел Диса. Это было в «часовне Медичи». Он защищал город, его назначили инженером оборонительных сооружений, и он силой своего гения справлялся с обороной города, но  измена в рядах защитников города сыграла на руку врагу. Он скрылся в часовне от неминуемой смерти и, сжигаемый праведным гневом, узрел Диса. Он знал предателя в лицо.
      Теперь, когда с той поры минуло более пятисот лет, гнев вспыхнул с прежней силой, и понимание того, что внутри него сидит сила, гораздо превышающая эту силу, испугало его.  Восстановив в разуме своем равновесие, он сказал:
      - Да, эта сила есть во мне. Развить в ней силы – страшно, неужели ты можешь жить ею?!
      - У каждого свой рок, - ответил Одержимый, - одному летать среди звезд и разрушать, другому … -   выдержав паузу, он  продолжил   свою мысль, -  другому сидеть в пещере и создавать. И при этом мы одинаково свободны. Посмотрим, что получится от слияния наших сил. Смотри внимательно, не отводи свой взгляд, как бы тяжело тебе не было, - и испускаемые из рук Агрессора  нити зла вплелись в мадонну. Изваяние вспыхнуло жизнью, руки девы  сомкнулись на теле ребенка и разорвали его, как батон свежего хлеба.  Тут же она почернела, обратила  свои налитые синей ненавистью глаза на Неуязвимого, кинулась к нему с искаженным истерикой лицом,  тот с трудом успел увернуться от скрюченных пальцев женщины, желавшей вцепится ему в глаза.
      Стало ясно – соблюсти равновесие не удалось, и уже ни о каком договоре не может быть речи. Агрессор мысленно жутко грязно выругался,  отбежал на несколько шагов, увертываясь   в очередной раз от летящей на него разъяренной ведьмы, и услышал обращенную к нему мысль Микеланджело:
      - Останови её!
      - Какой, к дьяволу, силой я её остановлю?!  Я могу только придать ей силы, - отвечал он, бегая и петляя. Он пытался оторваться от преследовавшей его черной всколоченной ведьмы. - Тут дело за тобой, - кричал он Микеланджело, - воссоздай ребенка, и она утихнет. «Вот же, черт, наделал дел, вот дерьмо!» -  снова ругнулся про себя Агрессор. Выговорившись, юноша сделал несколько обманных скачков в разные стороны, ловко прыгнул за спину Микеланджело и сказал тому на ухо, указывая пальцем из-за его плеча на несущуюся на них «Ненависть», - Делай сейчас, или я оставлю вас наедине! 
      Повторять не пришлось, Микеланджело поднял руку,  и статуя вернулась на исходную позицию. Обернувшись к Разрушителю, Микеланджело спросил:
      - Что за лютое зло ты вдохнул в неё? Что могло оживить камень?
      Несмотря на пережитую погоню и некоторое волнение, юноша ответил не сразу. Он выдержал долгую паузу, а затем медленно и спокойно произнес:
      - Мысли о матери.
      Лицо Микеланджело передернула судорога, он хотел спросить ещё, но, испугавшись услышать ответ, не стал спрашивать.
      Наступила вечность мучительного молчания.  Было совершено слишком много, чтобы можно было бы это осмыслить за короткое время.
      - Я вижу, нам нужно ещё многому научиться, чтобы создавать жизнь, а уж разум тем более. Жаль, что я не архангел, каким я был   раньше. Впереди долгий путь… - рассуждал «вслух»   Агрессор, и задал сам себе волнующий его вопрос, - кто бы подсказал, где найти полосатого гроссмейстера, хочется заглянуть ему в глаза. Может быть, ты видел полосатого демона зиров? – спросил он у Микеланджело.
      Тот подозрительно оживился,  лукавая улыбка прошла по  его лицу, и Микеланджело спросил:
      - Ты о шахматисте?! Так я не только  видел, я тебе   покажу, пошли! – он махнул рукой в сторону горы, с которой слетал мертвый водопад Её образов, и пошел в указанном направлении.
      Агрессор, не медля, пошел по его следу, и каково было его удивление, когда он увидел за скальным выступом, сидящего на камне у шахматной доски полосатого демона, который, замерев в чудаковатой позе, не сводил свой яростный взор с доски, где расположение фигур было многообещающим как для белых, так и для черных 
      Разрушитель оценивающим взглядом ощупал  камень, демона,  шахматы и  спросил:
      - Долго он так?
      - Долго, пожалуй, долго, - отвечал скульптор, - только это  не всегда было так. Мы сыграли много партий, но когда я подвожу расстановку сил именно к этой позиции, он замирает.  Я уж не знаю, о чем он думает, но это всегда так, пока я не делаю ход за него,  и тогда игра продолжается.  Когда ты вошел, мы в это время играли, ну я его и «отключил».
      Страшные мысли поразили юношу – «А что, если  и Он, Создатель мира, застывает, и возлагает свой ход на одного избранного, от чего зависит вся будущность игры» И всплыл гамлетовский вопрос «Быть или не быть?!»  «Отключишься!» - пронеслось следом, а потом поволокло так, что и Агрессор   едва не застыл у доски навечно, но он вырвался.
      - Дай мне свою руку, человек, - обратился он к художнику, - и постарайся вложить в меня хотя бы чуточку той силы, что хранит твой дар творца, а взамен возьмешь мои извинения за угрозу навредить! Ты же понимаешь, все это – зло, которое во мне.
       Микеланджело  пожал протянутую ему руку и вложил в неё, всё, что мог.
      Синий метеор упал в бескрайних серых песках Души, Агрессор не стал его искать. Отложив поиски, он сказал:
      - Сделай ход, мне хочется посмотреть в его глаза.
      Микеланджело сделал ход. Полосатый демон поднял свой взор от шахматных фигур к глазам Одержимого, и последний утонул в их огне.  Пришло видение грядущих событий.
      
      
***
      
      Темно-синее вечернее небо, заросли темно-зеленых джунглей  до горизонта.  В степи перед джунглями стоят воины. Между ними такое расстояние, что каждый видит черты лица близстоящих воинов, но  стоящих дальше не видит, он   различает  лишь  их силуэты.  Слышится  вездесущий глас: «Пошел!» Один из воинов вбегает в чащу, раздаются страшные раздирающие вопли, хруст костей, скрежет металла, всем становится ясно  - погиб! И снова: «Пошел!», следующий вбегает и также погибает.
      Агрессор решается и бежит вне очереди. Он понимает, что он абсолютно гол в отличие от  остальных воинов. Но останавливаться поздно. Страх придает ему силы, ярость охватывает его. Он вбегает в чащу. Шипы, клыки, змеи, крокодилы мелькают вокруг. Он бежит всё быстрей. Канавы, поваленные деревья, спутанные лианы, мокрая листва -  всё нипочем.  Не уколется, не поскользнется, ядовитые пасти щелкают впустую. Он  бежит, как  должно быть  бежит бог. Все преграды стелятся перед ним, помогают бежать. Внезапно лес расступается, ноги вступают в  мягкий теплый  песок. Вокруг яркий день. Пустыня, желтые барханы.  Он спускается вниз.  Между барханов стоит, сверкая золотом, огромная статуя Будды. Перед ней сидит человек, молится, но лицо и тело его повернуты к статуе правым боком. Он смотрит на бархан, в котором виден  яркий проём, как будто дверь, за которой  свет ярче, чем всё вокруг. Агрессор спустился и сел рядом с молящимся. Оба смотрят на яркий свет, затем молившийся встает, берет Агрессора за руку  и ведет за собой.  Они поднимаются на бархан, перед ними открывается вид на бескрайнюю пустыню. Ярко светит солнце. Ведущий жестом руки показывает вперед, чувствуется его мысль – «Впереди вся жизнь без преград», затем слышится вездесущий глас: «Назовут его «Безрассудный» за то, что босоногий он пошел, и преодолел!»
       Агрессор вдумывался  в скрытый в видении смысл, пока пережитое было свежо, но его до сих пор демонический разум путался в каких-то нелепых неясностях видения, и, казалось бы, уже осязаемая мысль, не принимала четкие формы.
      Закончилось тем, что он яростно разозлился  и выругался, как демон и как человек, что по духу было очень близко!
      

Глава 12.  Полосатый зир

      На сером камне у ног юноши стояла шахматная доска средних размером со строго классическими фигурами белого и черного цветов. У противоположного края доски сидел демон, касаясь игрового поля кончиками  длинных полосатых   пальцев. Он  извивался всеми длинными членами, больше походящими на удавов, выкрашенных под зебру, чем на руки или на ноги, которыми являлись по назначению. Только голова с мощным когтистым клювом оставалась неподвижной. Над клювом  горели желтые глаза, в которых плясали ураганы, тайфуны ярости. И если смертный расы зиров был покрыт серо-зеленой толстой щетиной, то демон был гладкий, скользкий и, извиваясь, превращался в  жуткое месиво черно-белых глистов. Именно таким Одержимый видел сейчас демона и  заговорил с ним:
      - Мне было бы жалко тратить время на игру, когда под рукой схватка космических армад.
      Полосатый сгреб длинной лапой  фигуры с доски, и шахматы впитались в серый камень, как влага в губку, но Неуязвимый успел запомнить расположение фигур. Ворвавшаяся мысль зира отвлекла его от мысли, как эта комбинация фигур могла бы пригодиться.
      - Схватка – это там! Схватка! Нет! Там гнилая каша в заплесневелом котле, под которым давно погас очаг. Я бы с радостью разжег его, если бы приготовленное мною блюдо могло бы  насытить меня.  Но Она  не дает мне пищи, и не позволяет мне уйти. Время не имеет значения  для меня,  когда не можешь использовать его, зачем же экономить?
      - Значит, ты как не желал разжигать ярость для Неё, так и остался при своём по-прежнему? Защищаешь зиров, даешь им возможность ускользнуть… - неожиданный взрыв не дал юноше закончить мысль.
      В пламени черных лент зир вырвал Агрессора из тела Гарты. Несколькими секундами позже они оказались на корпусе исполинского космического крейсера зиров. Теперь заговорил Полосатый:
      -  Если уж я не смог тебя убить, давай договоримся. Молчи и не говори ни слова, что кто-то  из смертных мог покинуть владения Гарты, и можешь рассчитывать на мою помощь во всем.
      - Как же ты решаешься говорить здесь об этом? – Одержимый жестом показал, что Гарта слышит.
      - Здесь в корпусе корабля жало ангела, оно слепит её. Только здесь я могу властвовать и говорить свободно. Как ты узнал, что зиры уходят от Гарты?
      Безуспешная атака Полосатого демона удивила Агрессора, показав ему насколько он силен, и открыла истину – Полосатый сам по себе, Гарта сама по себе. Они -  демоны-конкуренты.  Значит, никакого партнерства. Власть, безраздельная власть – вот цель его, Полосатого демона и Гарты! И он ответил Полосатому зиру:
      - Я видел на моей родине одного зира. Я ответил на твой вопрос, теперь ты ответь на мои, и я оставлю тебя с Гартой, не нарушив ваш мутный союз.  Первое – что ты знаешь о времени? Я получил послание от самого себя из далекого прошлого.
      Зир с готовностью ответил, чувствовалось, как яростно он желал избавиться  от присутствия Агрессора. Мысли его летели, как отточенные стрелы:
      - Это возможно. Если демон поглощает демона, он может проникнуть в миг  его рождения.
      Эта мысль вонзилась  в юношу, как стрела, её вибрирующий отзвук был таков:  «Как пройти вверх по ручью к истоку?». Он продолжал спрашивать:
      - Второе – после нашего первого разговора видел ты Диса, синего пса, что был со мной?
      - Да, он был здесь и показал Гарте, где будет «окно» в назначенный час.
      - Если ты знаешь её путь, ответь, родина моя, Земля,  на её пути или нет? И сколько времени у меня есть?  - Агрессор старался не выдавать своего волнения, глаза его пылали, он щурил их донельзя.
      - Путь я знаю, он далек, и далек от Земли, но полчища демонов, гонимые  Гартой не минуют ее. Они делают стремительные скачки от планеты к планете  в момент, когда архангелы уходят, унося свою ношу.
      Неуязвимый взвился ввысь, пронзенный болью от мысли, что все упущено и Земля горит в демонической пляске смерти, и тут же  вспомнил, что он  вернется в тот же миг, в который покинул Землю, и туда же придет Бета с воинами Шиона.  Может быть не все потеряно, и он успеет, успеет защитить Её? 
      Мимо пролетали звезды-гиганты, звезды карлики, черные дыры, пульсары, нейтронные звезды,  по одиночке, парами,  скоплениями, облака  газов, пыли,  острова темной материи, чудовищно яркие квазары, астероиды, планеты, луны, кометы, миллионы галактик шаровых, дисковых, двойных, взорвавшихся и только родившихся… и вот среди них она родная, одна единственная, и где-то Солнце и третья планета с одинокой  луной… но последнее он не увидел, его обволокла тьма. Как только он коснулся своей галактики, стало тепло, забылось всё, будто кто-то пропел: «Прости себя за всё, что сделал ты. Печаль пройдет дороги твоей мимо», и всёпрощающая радость обволокла и унесла  туда, куда он стремился.
      
      
Конец Части 3