Годовщина

Сегодня была очередная годовщина их знакомства, но он до сих пор не позвонил.
Может и к лучшему - у неё опять распухли ступни и лодыжки. Утром было много работы, она торопилась всё сделать пораньше - вдруг, позвонит... И в спешке забыла про свою мазь, а теперь - мучается.

Мазь принёс тоже он. Наверное, из запасов жены, но она не заметит. У неё, она слышала, есть специальная комната для косметики. А ещё одна - для обуви, а ещё...
Впрочем, о чём жалеть, у неё однажды тоже был шкафчик для обуви в том милом домике, который он снял для них. Но длилось это недолго - о н а их выследила. Кажется, его жене были не так важны его измены, ей было просто жалко денег, потраченных на других, пусть даже на её сводную сестру. После того случая жена держала его в ежовых рукавицах, контролировала расходы и однажды ему даже нечем было заплатить за заказанную сауну. Пришлось платить ей, клиенты как раз отдали за месяц вперед за уборку своего офиса.

Сауны она не любила. Ей было там жарко, неуютно, брезгливо. Она приносила тапочки для него и для себя, протирала стол, брызгала кипятком на скамью в парной. Но всё равно - сначала ждала этих трёх часов с ним, а потом все эти часы ждала, когда они выйдут из липкой духоты на улицу.
А ещё у неё в сауне каждый раз распухали многострадальные ступни. Стоило зайти в парную, как тянуло косточки, не так, чтобы уж нестерпимо, но невозможно было потом надеть обувь. Она стеснялась своих растоптанных матерчатых ботиночек, но только в них ей было комфортно во время очередных проблем с ногами.

У неё вообще, за всю жизнь было не так много хорошей обуви. Да и куда бы она надела что-то шикарное? Разве что на тот первый в её жизни бал, когда они познакомились... После которого, несмотря на боль в ногах, было так легко и беззаботно. Ах, как она танцевала с ним тогда, как пела ту дурацкую, всех рассмешившую песенку, а потом улепётывала домой, понимая, что уже не успевает, сбрасывая обувь и сбегая по лестнице босиком...

А потом были её покрасневшие и распухшие ноги, торжество сводной сестры, побелевшей от тесноты всё-таки налезшей на её ногу туфельки - помогло уродство так и не выросшего большого пальца...
И он выполнил обещание, женившись на той, кому пришлась впору эта несчастная туфелька.
Он всегда держал обещание.
Значит, она сегодня его дождётся.

Она поправила воротничок на перешитом из подаренного квартирной хозяйкой платье, крутанулась перед зеркалом и пропела, как тогда:

Встаньте дети, встаньте в круг,
Встаньте в круг, встаньте в круг!
Ты мой друг, и я твой друг,
Старый верный друг!

Ноги опять заныли, но это ничего, сейчас пройдёт, ей сегодня нельзя болеть.
Ведь он скоро позвонит.
Он не пропустит их годовщину.