Когда у жены появляется Федя

   
             
   

     Она стояла у окна и с мягкой улыбкой смотрела сквозь стекло. Эта улыбка на её лице появилась совсем недавно. И предназначалась она, увы, не мне. Она улыбалась своему Феде. Да, у неё появился Федя.

     Дочь у нас уже была взрослой, и у неё у самой уже была дочка, и жили они, к великому моему сожалению, далеко от нас, в другом городе. И вот теперь жена завела себе Федю.

     – Пойду, выйду во двор, – сказала жена, натягивая на куртку.

     –  Что? Опять к своему Феде? – саркастически поинтересовался я.

     – А что? – с вызовом ответила она. – Уж и прогуляться не могу?

     И буркнула едва слышно, уже открывая дверь: – А хоть бы и к Феде!

     Я взял бинокль и стал наблюдать за ней в окно. И без бинокля было бы  хорошо видно её и этого Федю. Но мне непременно хотелось разглядеть выражение лица, почувствовать оттенки душевного переживания жены.

     Вот она вышла из подъезда и приветственно махнула рукой Феде. Он подхалимски мигнул ей своими фарами и радостно, я бы сказал, преувеличенно радостно, загудел коротко. Ох! Не прост этот Федя! Далеко не такой простак, каким кажется на первый взгляд!

     Не от скуки, конечно, она его себе завела. Мы вынуждены были оформить автокредит и купить этот «Форд». Мне он был не нужен, а жене приходилось ездить на работу за город. Она так и называла ласково свой автомобиль – Федя.

     Мне было хорошо видно в бинокль, как жена со счастливым выражением на лице уселась в Федино кресло, включила магнитолу, закурила сигаретку, приспустив Федино стекло. Затем она вышла, открыла багажник и тряпкой стала нежно протирать Феде фары, стоп-сигналы, даже ручки ему потерла! Я знаю, какие у неё нежные и мягкие ручки, но что-то не припомню, когда она была так нежна со мной!

     Один раз я попытался образумить жену. Как-то я сидел на кухне и уплетал жидкую кашу; что поделать – на чём-то теперь приходилось экономить.

     – Больно прожорливый он у тебя, Федя-то, – упрекнул я жену.– Мало того, что жрёт каждый день много, так ты ему ещё и колёса новые купила. Прямо, Жигало какой-то!
 
     Я почувствовал, как от яда моих слов каша стала горькой.

     – У меня вон, – я кивнул в сторону прихожей, – башмаки уже пять лет не меняны, стоптаны все, а ты тут зарплату ухнула ему на колёса!

     – А что ты думал, – спокойно заявила жена, – на дворе уже почти лето. Что ему, на зимних  что-ли всё ездить? Итак, шипы уже у него стали вылетать!
 
     Что говорить о том, какие я испытывал чувства в эти дни! Но потом у меня всё-таки созрела, как мне кажется, умная мысль. Я же не совсем дурак! Что толку в этих своих переживаниях. Какие, в общем-то, мои годы! Я и раньше поглядывал – да, именно просто поглядывал, без каких-то особых намерений – на «Лады». Их блестящие и гладкие бока, красивые очертания, кокетливые фары заставляли учащённо биться моё сердце.

     И вот я уже, не просто бросаю мимолётные взгляды, а вполне с серьезными намерениями прохаживаюсь в автосалоне вдоль длинных рядов Ладушек. Я не стал останавливаться у новеньких. Человек я опытный, поживший, зачем  мне эти необъезженные лошадки? Себе дороже обойдется! Меня привлекали машины зрелые, так скажем, но в хорошем состоянии.

     Я опробовал одну, посидел в другой, третьей… Но никто не трогал мою душу. Везде, и в тёмненьких и светленьких, в общем-то, один стандартный набор: четыре колеса, один руль. Но вот, уже, и не надеясь что-то подобрать для себя, я сел в ничем не примечательную Ладу, соблазнившись на её необычный руль. Он был нестандартный, спортивный.

     И вот я сижу в ней, охватив рукам покатые бока спортивного руля. Моей руке приятно было ощущать гладкую кожу рулёвой оплётки. А когда я опустил ладонь на округлую, аккуратную как яблоко рукоятку переключения коробки передач, то ощутил так давно не переживаемое мной душевное волнение. Всё решило водительское кресло. Аккуратное,  спортивное. Стоило только откинуться в нём, как я почувствовал, что оно создано точно для меня. Как будто специально с меня мерку сняли!

     Мягкий, нежный рокот её мотора был для меня как бальзам для израненной души.

     Пригнав её в свой двор, я, не спеша, наслаждаясь чувством собственника, выходил из своей Лады. Я видел краем глаза, как из-за занавески за мной наблюдает жена. И вот она уже рядом. Прыткая какая, оказывается!

     Ехидно улыбаясь, она окинула мою Ладу взглядом от переднего бампера до заднего.

     – На старости-то лет! – наконец сказала она. И, не зная видимо, что ёще добавить, спросила: «Седина в бороду, бес в ребро?»

     – А что мне? На тебя, что-ли, смотреть?

     – Ну, а посидеть, в твоей Ладе-то, можно?

     – Да ради бога! – разрешил я.

     Жена посидела в моей машине, поводила в салоне головой, криво улыбаясь. Когда вышла из машины, зачем то постучала костяшками пальцев по кузову.

     – Ну, а выдержит Росинант двоих-то? Мы с одним кредитом ещё не рассчитались, а ты второй хватаешь!

     – Выдержит, выдержит!– мстительно заверил я её.

     Вот такой у нас получился квартет.