Диван

В один прекрасный и свежий зимний день два мужика вытащили на солнце новехонький красный диван, с удобной широкой спинкой, блестящими металлическими ножками и мягкими подлокотниками. Они воровато озирались по сторонам и, будто опасаясь кого-то, лишь только поставили диван на газон около жилого дома на широком московском проспекте, поспешили отойти от дивана на некоторое расстояние. Несмотря на мороз, оба были в одних рубашках, мятых брюках, и тапочках. Критически осмотрев диван со стороны, они переглянулись, облегченно кивнули друг другу и торопливо зашагали прочь. Откуда они вынесли его и почему оставили именно здесь, не потрудившись отвезти в более подобающее дивану место, было непонятно. Скорее всего они жили в доме напротив, и решили не терять на диван больше времени, считая и так свою миссию выполненной.

Диван величественно стоял, привлекательный и яркий, среди блеклого зимнего пейзажа, и поскольку он был пурпурно-красный, а на дворе стоял год быка, манил к себе всех проходящих мимо, словно красная тряпка. Каждый думал - чей это диван, и почему он стоит здесь, на газоне, ведь он же совершенно новый, нигде не потрепана даже обшивка, и как бы хорошо было поставить такой себе в гостиную.

Первой позарилась на диван дворовая собака. Она была потрепанной и усталой, с жалко поджатым обрубком хвоста, и не ела ничего, кроме колбасных полиэтеленовых пакетов уже три дня. Она подошла к дивану и с интересом обнюхала его нижний край, но тут же, будто почуяв в нем нечто оскорбительное или опасное для себя, отскочила и побежала прочь. Диван же, будучи существом неодушевленным, вовсе не возмутился такому отношению к себе со стороны собаки, а продолжал непринужденно красоваться посередине улицы.

В это время из здания арбитражного суда, распологавшегося за углом, вышел человек в длинном шерстяном пальто и с крокодиловым портфелем под мышкой. Он только что дал показанияя по одному громкому экономическому делу, касающемуся укрывательству от налогов и недоплате в нефтяной бюджет довольно крупной суммы, и за эти показания ему обещана была дача в подмосковье по бросовой цене, а также лояльное отношение властей. Дело было простым и понятным, как день - все давали показания против, потому что свидетели на защиту не явились - один по состоянию здоровья, а другой в последний момент по неизвестным причинам отказался свидетельствовать, а нового свидетеля искать было уже поздно. Поскольку в составе преступления кроме всего прочего значилось обвинение в "измене родине", суда присяжных тоже не было, и дело было быстро решено судьей, который стукнул по столу судейским молотком, а затем зачитал приговор, согласно которому главный акционер лишался свободы на семь лет без права досрочного освобождения, а собственность компании переходила государству, и объявил заседание закрытым.

Итак, проходя мимо дивана человек с портфелем решил присесть на минутку, чтобы спокойно и уравновешенно обдумать пользу только что совершенного дела. Но сев на диван он вдруг почувствовал странную слабость, даже головокружение, а спустя несколько секунд в глазах у него потемнело. Он вдруг вспомнил череду событий, предшествующих сегодняшнему суду, и увидел как бы со стороны малодушие и жадность,  позволившие ему пойти на это дело.
- До чего же я жалкий, ничтожный трус, - сказал он вслух, неожиданно для самого себя. И тут же оглянулся - а не услышал ли кто?
И тут новый прилив совестливости захватил его: он вспомнил, как еще мальчишкой стянул три рубля из детской копилки, а когда ее разбили и денег не хватило, то вся вина легла на старшего брата, который слыл хулиганом и чаще всего бывал наказан. Слезы навернулись ему на глаза.
- Да что же это такое делаетсяя! - визгливо выкрикнул он, сам не понимая с чего нахлынули на него эти позорные воспоминания, и собрался было уже встать с дивана и пойти прочь, как вдруг почувствовал тяжесть в ногах и легкую тошноту, а затем против его воли родилось на свет следующее заявление:
- Надо вернуться и сказать судье, что я дал ложные показания. Чихать на эту дачу. Стыдно.

При этих словах он взвыл, как ужаленная пчелой собака, встал с дивана и поковылял (тяжесть в ногах все не угасала) в сторону арбитражного суда. Е го портфель, сшитый из кожи бразильского крокодила, набитый бумагами и, между прочим, содержащий довольно крупную сумму денег, остался лежать на диване. В приступе смятения, которое так неожиданно захватило нашего героя, он и не заметил, как забыл его.

В это время мимо проходил никто иной, как старый городской карманник. В своей жизни он украл немало всего, и часто это были прелестные кражи, элегантные и даже неожиданные, среди которых были антикварные вещицы, фамильные драгоценности и редкие книги. Но все-таки он считал, что лучшая его кража еще впереди. И вот, заметив красный диван посередине улицы, а на нем - лежащий без хозяина портфель, переливающийся на солнце крокодиловой кожей, он ощутил, как приятно екнуло у него сердце, и как старая мысль зашевелилась внутри: "Моя лучшая кража еще впереди..." Он как ни в чем не бывало сел на диван, достал газетку и из-за нее стал осматриваться - а нет ли хозяина портфеля поблизости? Ни души. Проспект был пуст. В портфеле обнаружились документы на новую БМВ, свидетельство о собственности под земельный участок в 500 гектаров и сто тысяч. Кроме того, некоторые любопытные документики...
"Наконец-то. Вот она, моя лучшая кража", - сказал сам себе вор, и в следующую секунду почувствовал резкое недомогание, как будто кто-то дал ему поддых. От неожиданности и боли он вскрикнул, а в следующий момент испытал доселе незнакомое для себя чувство стыда.
- А может, человек за этот портфель жизнь отдал? - бормотнул он, и покраснел. - А свою лучшую кражу я уже, пожалуй, совершил. Когда слямзил из архива ленинской библиотеки томик Медного всадника с дарственной надписью Пушкина...Стихи, - протянул он, - всю жизнь я был падок на стихи.
С этими словами вор закрыл портфель, будто никогда и не видел его содержимого, поставил его на место, и пошел своей дорогой.

Некоторое время диван стоял пустым.
Но тут проходящая мимо супружеская пара средних лет обратила на него внимание.
- Удивительно, зачем люди выкидывают такие новые вещи? - спросила Она. - Может, присядем на минутку?
Они сели рядом на диване, она положила ему голову на плечо. Казалось, было хорошо. Как вдруг он сказал:
- Послушай, дай мне развод.
- Что?
- Я все эти годы изменял тебе. Я давно хотел сказать, но все не хватало духу. Мне стыдно, я сволочь, я недостоин тебя. Но и ты, честно сказать, не лучше. Ты скучна и примитивна, и волосы у тебя пахнут валерианкой.
Она несколько секунд смотрела на него не мигая, а потом сказала:
- Ты свободен. Я думала у тебя никогда не хватит честности, чтобы это сказать.
Они встали с дивана, и, не сговариваясь, пошли в разные стороны.

За следующие дни многие успели пересидеть на диване, и со всеми происходила одна и та же метаморфоза - они не могли больше врать. Ни себе, ни другим. Поговаривали даже, что диван послан Москве небесами. Что он мол предвестник мессии, призванный спасти обрюзгшее от лжи человечество. Несмотря на всю нелепость этих предположений, многие благодарные и раскаявшиеся уже окружили диван заборчиком, навысаживали вокруг него цветов и носили к нему дары. Жить с чистым сердцем было легче, хотя и грустнее.

Слухи о диване расползлись по всей Москве, и дошли до мэра, жена которого владела 95 процентами всех офисных зданий в черте города. Кто-то даже осмелился предложить ему посидеть на злосчастном диване, чтобы лично убедиться в его невероятных качествх. Мэр наотрез отказался слушать болтовню о диване, а тем более сидеть на нем, и вообще попросил его убрать. Грузчики, тем самые два мужика, что в первый раз вынесли диван на проспект, надели белые резиновые перчатки, подняли его и погрузили в грузовик. Они привезли диван на городскую свалку, открыли дверь кузова и обомлели: ДИВАНА НЕ БЫЛО.

Они переглянулись.
- Ну и плут же все-таки этот диван! - воскликнул один.
- А еще смеет учить людей честности! - поддакнул второй.
Они еще перекурили, будто не теряя надежды, что диван объявится, но так и не дождавшись, сели в грузовик и укатили.

Через месяц диван объявился в Нью Йорке, в южной части города, прямо напротив злополучно известной Уолл стрит. Он величественно стоял на фоне небоскребов, был все таким же новехоньким и напыщенно-красным, и все так же привлекал всеобщее внимание. На него садились негры и китайцы, индусы и англичане, наркоторговцы, мусорщики, торговцы оружием, неудавшиеся поэты и изменявшие супругам нью-йоркцы. Начался переполох, подключились адвокаты и полиция, и бог знает, до чего бы все это дошло, если бы кто-то вдруг не вспомнил, что не далее как месяц назад похожий диван видели в Москве. После недолгих колебаний мэр Нью Йорка позвонил в Москву, чтобы лично услышать историю красного дивана и поинтересоваться каким образом городу удалось так быстро и безболезненно от него избавиться. Но мэр Москвы напрочь отрицал всякие слухи о диване и заверил своего заокеанского коллегу, что никакого дивана в Москве никогда не было и в помине.