По часовой стрелке

Мы живем в удивительное время. Вещи, о которых и помыслить-то было невозможно каких-нибудь 20 лет назад - случаются именно с нами и на наших глазах.

Когда моя невестка перебирала грязную мороженую картошку в гастрономе "Волжанка" - разве могла она представить себя, выходящую из такси в Нью-йoрке с часами "Картье" в сумочке?

А между тем, часы были уже куплены, и некая американская Аннушка застегивала по утрам на своей руке изящный кожаный ремешок.
Но лучше обо всем рассказать по порядку, по ходу часовой стрелки.

Время перемен для Лены началось, когда она, приехав в отпуск навестить родителей, познакомилась с моим братом. Назад в небольшой городок, где нужно было отработать положенные три года в качестве молодого специалиста, она уже не вернулась. А чтобы получить новую трудовую книжку, ушлый братец и устроил Лену в продовольственный магазин - работа в торговле в 1988 году считалась хорошей карьерой. Сам Андрей плавал по Волге на грузовых судах и обеспечивал семью икрой, рыбой и астраханскими арбузами. С такими добытчиками никакая продовольственная программа была не страшна.

А всего через год рухнула берлинская стена, прихватив с собой остатки проржавевшего железного занавеса. Мы наблюдали за плясками на развалинах стены, сидя у старенького черно-белого "Рекорда", а новорожденный племянник спал на балконе в коляске, не подозревая, в какое смутное время его угораздило вылупиться.

И вот тогда-то брат вспомнил про израильский вызов от вполне реального дядюшки Марка, успевшего выскользнуть из крепких объятий доисторической родины еще 11 лет тому назад. Письмо в нездешнем конверте с окошечком спокойно дожидалось своего часа,   лежа в серванте под немецким чайным сервизом.
 Вызов был пущен в ход, завертелась бумажная карусель, и к моменту окончательного развала Союза Андрей с Леной и маленьким Шуриком сидели на берегу Средиземного моря под пальмой на меховой ноге с жестяными листьями. Однако, часы, на циферблате которых отсчитывались минуты новой жизни - были еще далеко за океаном.

Несколько лет семья брата прожила в Израиле в относительном покое. Про мороженую картошку давно забыли, Андрей работал на матрасном заводе, Лена трудилась в детском саду, а Шурик гонял по комнате крупные апельсины, которые приносились тазиками с ближней плантации.

Но, когда вислогубому террористу в клетчатом бабьем платке дали Нобелевскую премию мира, то Андрей снова услышал, как тикает часовой механизм.
-Время перемен,- сказал он себе и крепко уселся учить английский язык.

В середине девяностых, когда и до меня дошел смысл сакраментальной фразы "надо ехать", - Андрей с семьей был уже далеко от пальм и апельсинов. Они поселились в Ванкувере, и свежий океанский ветер напомнил брату о его профессии моториста дизельных судов и о незаконченной мореходке.

Время, щелкавшее за океаном более энергично, чем на левантийском побережье, задавало совсем другой темп жизни. Через год после приезда Андрей работал на океанском пароме, возившем туристов на остров Виктория. Лена достала забытый диплом техникума связи, отучилась на курсах переквалификации и начала работать в фирме по установке камер скрытого наблюдения. Работа предусматривала частые командировки в Майами и Нью-Йорк, где располагались филиалы.

Магазин "Волжанка" окончательно канул в прошлое, и вместо затурканной продавщицы в несвежем чепчике из служебной машины времени вышла элегантная бизнес-леди в черном.

Вот эта преображенная Лена в первый год нового века обнаружила на заднем сиденье нью-йоркского такси часики "Картье" с оборванным кожаным ремешком. Находка была привезена в Ванкувер и отдана знакомому часовщику для оценки. Оказалось, что это модель начала восьмидесятых, выпущенная ограниченной партией, и очень недешевая. Часы  были посажены на стильный браслет и благополучно отсчитывали время еще несколько лет.

Историю неожиданного приобретения рассказывали всем знакомым, и мама, решившая в 73 года навестить старшего сына, не избежала этой участи. А за неделю до ее отъезда назад прибор вдруг перестал ходить по вечному кругу и устремил все стрелки вверх.

Кинулись искать знакомого часовщика, но того тоже настигло время перемен. Oн отошел от дел, занявшись копчением рыбы по старинному сибирскому рецепту. Деликатес "а-ля рюс" охотно покупали небольшие рестораны, и хозяину сарайчика-коптильни на часы смотреть было уже незачем.

Другие мастера запросили за ремонт несуразные деньги, и Андрей отдал красивую безделушку маме. Отдал со значением - чтобы для нее вpемя перестало бежать, сохранив ее моложавой и деятельной. Маме ничего не оставалось делать, как привезти подарок в Израиль.
Осенью того года моя дочь пошла в школу, но спящий механизм не зашевелился. Видимо, превращение детсадовской беззаботной крошки в серьезную первоклассницу он не посчитал существенной переменой.

В очередную летнюю поездку в Казань мама прихватила часы с собой, а там передала отцу, который новшеств не любил и даже переименование своей улицы воспринял с раздражением. В столице Татарстана нашелся другой знакомый часовщик, который всего за бутылку водки отремонтировал механизм, на восстановление которого канадские специалисты просили круглую сумму в североамериканской валюте.
-Русская валюта оказалась доходчивее,- заметил папа, возвращая починенные часики маме.

Теперь драгоценная находка отметила время перемен и для меня - по возвращении из Казани мама щеголяла в отремонтированных часах на моей свадьбе. Но скоро ей показалось небезопасным хранить такой ценный предмет в съемной квартире с фанерной дверью и она предложила вещицу мне.
Но я благоразумно отвертелась, мотивируя отказ тем, что не люблю римские цифры, напоминающие мне частокол в деревенском палисаднике.
И тогда мама выслала кругосветные часы назад в Ванкувер - положив их в посылку с любимыми книгами,  которые не успели прихватить простодушные жильцы нашей казанской квартиры.

Посылка дошла благополучно, только, судя по тому, что брат ее получил спустя полгода после отправки - часы еще раз обогнули земной шар.
Зато находка вернулась в Канаду аккурат к тому моменту, когда Андрей с семьей переехал в собственный дом, подальше от цивилизации и поближе к природе. Часам в новом жилище понравилось, и они исправно тикали, не пугаясь вечернего подвывания шакалов из леса.

Недавно мама звонила туда, на край цивилизации с романтичным названием "Кленовый мост" - поздравить Шурика с окончанием школы. Потом трубку взял Андрей.
-Ты будешь смеяться, но эти часы опять не ходят. Они снова показывают двенадцать!

Вот я сижу и думаю - интересно,  на что намекает хитроумный механизм?
Время перемен для нашей семьи уже закончилось?
А, может быть, пора собирать домочадцев в одном месте мирового циферблата...