Правдивая история царевны-лягушки

С самого утра у Кощея Бессмертного сильно болела голова. Своему благоприобретенному бессмертию царь Тридевятого-царства, тридесятого-государства был не рад уже давно. С тех пор, как у его дочурки, Василисы, начался впоследствии затянувшийся переходных период, жизнь кощеева стала хуже горькой редьки: местные щуки слишком скучные – падай ей заморских джинов, скатерть-самобранка однообразная, кроме манной кашей ничем другим, видите ли, не подчует, а жар-птица петь не умеет, только по ночам своим светом спать мешает. И никак ей не втолкуешь, что лампы с джинами на дороге не валяются, их даже у местных халифов дефицит; что самобранка с дефектом с тех пор, как сама же Василиса решила ее использовать под холст для своего бессмертного шедевра славянской живописи, а жар-птица очень удобная шутка, с ней можно сэкономить на свечах, на кои русский люд заламывает такие цены, словно бы они были не из воска, а из чистого золота.
Сегодняшнее утро не стало исключением. Не вставая даже с кровати, юная царевна разразилась воем, способного даже упыря выгнать из родной могилки, да заставить скрыться подальше от радиуса действия звуковых волн. После часовой тренировки вокала, так и не охрипнув, царевна, наконец, соизволила встать не с той ноги с пуховой перины и пояснить смысл своего воя.
- Не хочу больше учиться премудростям! – громко заявила она, уже немного глуховатому отцу, - я замуж хочу!
- Ой… - только и смог выдать сраженный новостью родитель.
«Вот дочурка и выросла, - счастливо подумал Кощей, украдкой смахивая образовавшуюся слезу у уголка глаза, - как была бы рада ее видеть покойница-мать!»
- Моего жениха мне подать незамедлительно! И чтоб это был красный молодец, желательно (а это значит строго обязательно!), чтобы это был царевич, и чтобы любил бы меня одну до самой своей смерти!
«А может быть и не рада», - оправился мысленно бессердечный правитель Тридевятого-царства.
С женихами для дочурки, мягко говоря, была напряженка. Окрестные принцы-царевичи после близкого знакомства с наследницей Тридесятого-государства официально заявили, что любой намек на женитьбу они будут расценивать как плохо завуалированное оскорбление их царственной персоне и они вынуждены будут идти на Кощея войной, дабы спасти свою свободу, а заодно будущую жизнь и сотни километров нервных клеток. Кощей вернулся в свои покои и приложил подушечку, набитую перьями курочки Рябы, к больной голове. На подушку бедная птица была отправлена за то, что дочурке показалось, что яйца она несла не золотые, а позолоченные. Как это может делать не обремененная разумом курица, родитель так и не понял, но птицу таки пустили в бульон, а перья ушли в подушку.
«Яга бы придумала что-нибудь», подумал Кощей. Но советоваться с тещей не торопился. Для этого надо было ее вернуть из Дремучего леса, куда ее случайно занесло неисправным ковром-самолетом, вместо теплого моря, куда он обещал доставить родственницу полечить больную костяную ногу. Ох, и устроит она ему за это! Так что зять снова отложил возвращение Яги на неопределенный срок, надеясь, что через несколько веков она все забудет, простит и сама на больной костяной ноге вернется.
Но все же, где искать жениха для Василисы?!
Из глубоких раздумий о предполагаемом местонахождении камикадзе в лице будущего зятя Кощея вывели новые визги любимого чада.
- Папа, - без стука влетело вышеупомянутое чадо, - смотри, у меня на носу новый прыщ вскочил!
- И что? У тебя их там и так хватает, одним больше, одним меньше, - философски ответил правитель Тридевятого царства, всячески стараясь похоронить в себе мучительный стон.
- Нет, ты не понимаешь. Это просто Елена-Прекрасная мне завидует, вот порчу и навела! Она боится, что я стану прекраснее ее!
- Ты и так прекрасна, - заверил дочь Кощей.
- Ты ничего не понимаешь! Я с этим прыщом похожа на лягушку! Может, мне еще своего будущего жениха в болоте искать?!
- Хм, - в голове у повелителя Тридевятого царства начали образовываться еще не слишком четкие очертания будущего плана действий, - а это идея....