Эдельвейсы

"Озорное ли солнце дробится в весёлых глазах?
Или это апрель? Или это так здорово здесь?
Своенравный цветочек растёт в белоснежных горах –
Эдельвейс, эдельвейс, эдельвейс…

И покинув железные чрева послушных машин,
Мы пешком отправляемся в небо, под дерзкую песнь –
Ах, манящий цветочек растёт у далёких вершин!
Эдельвейс, эдельвейс, эдельвейс…"

("Эдельвейс", неизвестный автор)


  ...К вечеру снег усилился, обещал затянуться на всю ночь.
 
  Поисковая группа армейской разведки уже около суток шла по следу печально известных “Ангелов джихада”, остатков личной охраны Гелаева, недобитков, рвущихся к грузинской границе.

  Банду "скрадывали" - наперерез, перекрывая боевикам все пути к отступлению, шли еще две группы пограничников, заброшенные вертолетами в горы за сутки до "мышей".
 
  Тихо. Только стояла кругом тревожная, дышащая тайной тишина - мертвая тишина, изредка перебиваемая странными лесными шорохами и уханьем какой - нибудь ночной птицы, вышедшей в такую мерзопакостную погоду поживиться грызуном. Несмотря на то, что на дворе был уже март, и в некоторых районах снег почти сошел (превратившись в непролазную грязь), в горах еще царила настоящая зима – с морозом и снегопадами.
 
  ...Ручеек, обозначенный на карте как высыхающий и мелкий, переходили почти по горло в студеной воде...

  ...Один раз чуть не подорвались на растяжке, когда спускались в ущелье - "эфка" была поставлена не очень давно и не преследуемой бандой, но натянутая поперек тропки медная проволочка успела покрыться толстым, хорошо заметным издалека, слоем зеленоватой окиси...
 
  Рассвет седьмого марта бойцы группы встретили на заснеженной вершине безымянной высоты, носившей простой топографический номер 1129, до границы еще оставалось порядка полутора десятков километров.
  Выбрав места посуше и укрывшись за непродуваемыми никакими ветрами скалами, спецназовцы быстро завтракали "горным" сухпаем, предварительно разогрев перловую кашу и гуляш на крошечных горелках. Вместо хлеба полагались чуть солоноватые галеты, а на десерт – маленькая молочная шоколадка...
  Зачем, спрашивается, десерт?
  Нехватка кислорода и предельные физические нагрузки нехило бьют по уровню глюкозы в крови, угрожая гипогликемией, потерей сознания, что в условиях спецоперации в горах равносильно гибели.

  ...Спускаясь по поросшему деревьями склону, внезапно вышли на полянку и замерли от восхищения.
  - Ни х.. себе!...
  - Едрить...
  - Эх...
  Что и говорить, пейзаж в пологой ложбинке, укрытой от ветра и снега, открылся необыкновенный, сказочный по красоте, какой редко где встретишь. Даже хмурый Князь, по натуре человек абсолютно не сентиментальный, поспешил вытащить из кармашка рюкзака свой “цифровик”, с которым почти никогда не расставался, и щелкнул несколько фотографий небольного горного водопада, стекающего по валунам.
  ...- Мужики, - сказал удивленно Дмитрий, присев на колено, - Мужики, смотрите – цветы! Точно...
  - Это эдельвейсы, - авторитетно пояснил Юнкер, поправляя на плече автомат и разглядывая только что собственноручно сорванный бутон. - Димыч, нам пора идти, слышишь?
  - Подожди секунду, - попросил капитан. - Сегодня седьмое марта, а завтра праздник. Я Ольге букетик соберу, одна минута дела, командир...
  Юнкер покачал головой, но все – таки махнул рукой в знак согласия. Потом повернулся к молчаливому рэбовцу и, взяв в руки гарнитуру от «сто пятьдесят девятой» с кучей технических прибамбасов, присел на вывернутый давним обвалом обломок скальной породы, принялся слушать трещавший помехами эфир.
 
  Юнкер распоряжался почти без слов, одними выразительными жестами. Четверо спецназовцев взяли участок в своеобразное кольцо, прильнув к прицелам автоматов, чтобы прикрыть группу в случае каких – нибудь неожиданностей. Снайперская пара ушла чуть выше по склону и расположилась у скального выступа, откуда открывался вид на лежащую внизу и покрытую снегом долину, с теми же целями.
  Капитан же, сняв рюкзак с парой ”Мух” и закинув свой АКС с подствольным гранатометом за спину, быстро принялся собирать нежные цветы, чудом проросшие почти в леднике, среди камней и каких – то узловатых корневищ. Совсем рядом, журчал, петляя, родник, а посему спецназовцы, радуясь в душе нежданной остановке, поспешили набрать во фляги вкуснейшей родниковой воды.

  ...Там, в моздокском военном госпитале, спецназовца Диму ждала любимая девушка. Красавица Оля, хирург в звании старшего лейтенанта медицинской службы. Три месяца назад они случайно встретились в Питере, и мимолетное, казалось бы, знакомство обернулось серьезными отношениями.
  Как оказалось, любви есть место и на войне. Куда же без нее...

  Набрав букет белоснежных цветов с изумрудными листочками и скрепив его капроновой нитью, Дима расстегнул оливкового цвета «лифчик» и спрятал эдельвейсы под белой маскировочной курткой. Таперь цветы были защищены еще и бронежилетом. Позже он несколько раз инстинктивно прикасался рукой к груди, мысленно прося Высшие Силы сохранить нежный букет в целости и сохранности до возвращения на базу...

  - "Анкер-1" - "Питону"... Вышли в указанный квадрат, - коротко бросил Юнкер по рации, координируя оперативное кольцо.
  - "Питон" - "Анкеру"... Принял... Мы на точке... Продолжаем движение... - хрипло каркнула рация в ответ. Это пограничники. Пока все шло по плану.
  - Принял. СК!

  ...На остаточную бандочку гелаевцев вышли после полудня. Коротко сообщив об этом в штаб, отряд спецназа привычно приступил к блокированию и ликвидации боевиков.
  ...А те, поняв, что русские к границе не пустят, уже были готовы к бою. Не зря в банде были профессиональные наемники - боевики грамотно заняли круговую оборону, используя все преимущества горной местности, ее изломанный рельеф, кое – где поставили мины и "растяжки". Хорошо вооруженные, опытные, они ни за что не хотели сдаваться, предпочитая плену смерть...
 
  Хищник опасен всегда, ну а хищник, загнанный в угол – опасен вдвойне.

  ...Шел мокрый снег, но ожесточенный бой продолжался, не прекращаясь ни на секунду, до самого вечера, треск автоматов часто перебивался гулким уханьем гранат и мощным басом ПКМов и “Печенегов”, местами дело доходило до рукопашной, и тогда в ход шли пистолеты и ножи. С наступлением темноты боевики семь или восемь раз предпринимали остервенелые попытки прорвать кольцо и выйти из окружения, но их атаки захлебывались – одна за другой, разведчики и пограничники держались до последнего, неся потери - официально именуемые в сводках как "невосполнимые" и "санитарные"...
  Все закончилось лишь к рассвету восьмого марта. Никак нельзя сказать, что спецназовцам просто повезло, эта схватка была выиграна только лишь потому, что жизнь их готовила, учила, вела...
 
  ...- Вадим! - Юнкер окликнул рэбовца, торчавшего с аппаратурой наготове на случай неожиданной надобности. - Рацию включай, быстро!
  Тот пивычно щелкнул тумблером, проверил зарядку аккумулятора, вопросительно поглядел на командира.
  - Вот тебе частота, - сказал Юнкер устало. - Передавай, родной, пока не поступит подтверждение...
 
  Все чувствовали лишь томительную усталость и какую – то опустошенность – после оказания помощи раненым делать вокруг оказалось совершенно нечего, не было пока ясных и конкретных целей, оставалось стеречь добычу в ожидании скучного финала.
  - Внимание, есть подтверждение... "Туман-четыре", понял!
  - Для нас что – нибудь есть? - спросил Юнкер.
  - Сейчас... Понял тебя, "Туман-четыре". Покинуть точку... Ждать вертолет... Погранцам оставаться тут, - Вадим снял наушники и глубоко вздохнул. - Все.
 
  ...Ближайшее пригодное для посадки Ми-17 место находилось в трех с половиной километрах северо – западнее от места боя, ниже по склону, поэтому тяжелораненных и убитых в бою ребят спецназовцам пришлось нести на самодельных носилках.

  ...Два заляпанных грязью бронетранспортера, яростно рыча движками, затормозили у входа в здоровенную камуфлированную палатку операционного блока, при этом чуть не протаранив стоящие рядком санитарные "буханки" и МТЛБ. Спрыгнули с серо–зеленой холодной брони разведчики, моментально откинулись боковые люки десантных отсеков, и кто – то  закричал:
  - Врача сюда! Быстрее!
  Сбежавшийся персонал военного госпиталя –  врачи, медсестры, санитары – бросились спешно перегружать раненых из отсеков на носилки, прямо внутри бронированных машин подсоединяя трубки капельниц и делая уколы, и переносить в хирургический блок.
 
  - Бойцов с переломами - в травму! Этого - в нейро! Быстро, б..! - дежурный врач в окровавленном халате, осунувшийся от бессонных ночей у операционного стола, вихрем летал между бэтээрами и наспех осматривал раненых. - Так... Пробита грудь, внутреннее кровотечение... В торокальный его! На стол немедленно!..

  Лишь позже, когда "бэхи" опустели, кто-то из водил, взяв кусок ветоши, наспех вытер подножку люка одной из машин - по холодному металлу, заляпанному весенней грязюкой, стекала и густыми каплями шлепалась на землю бурая кровь...
 
  - Димка, ты ранен? - вылетевшая из палатки Ольга, в голубом халатике поверх камуфляжа, судорожно стала ощупывать местами побуревшие маскхалат и «лифчик» капитана, его перетянутое бинтами ИПП простреленное плечо. - Тебе больно? Что ты молчишь? Где болит?
  Дмитрий лишь молча, устало улыбнулся, не сводя глаз с Ольги. Потом коснулся кончиком пальца ее щеки и поправил спадавшую прядь светло – русых волос.
  - Со мной все в порядке...
  - Цел? Чего ты улыбаешься? - Ольга дернула его за ремень «Калашникова». - Господи, как же я за тебя волновалась... Живой... Родненький мой... Ну чего ты улыбаешься, а?
  - Извини, - молвил Дима, доставая из – за пазухи маскировочной куртки букетик цветов. -Вот, это я в горах собрал... для тебя... С праздником, малыш...
 
  Ольга прижала букет маленьких белых цветов к груди и, крепко обняв Дмитрия за шею, заплакала. Она плакала, обняв любимого, никого вокруг не стесняясь, плакала от запоздало нахлынувшего страха за своего будущего – Да! Да! Да! - мужа... Страха за то, что ее Димка мог не вернуться...
  Нежные цветы хотя и не подвяли, но пахли копотью, кровью и пороховой гарью. Но для нее этот маленький весенний букет был дороже миллиона самых пышных алых роз – потому что ей был дорог тот, кто подарил ей эти эдельвейсы.

  18 марта 2009 года
  Калининград

  Все события, описанные выше, выдуманы автором.