Легенды Истоминского из цикла Занятные истории

Легенды Истоминского

Осенний ветер запутался в кронах строгих тополей и клёнов, молчаливыми рядами стоящих вдоль кладбищенской аллеи. Небо обложили серые тучи. Вот-вот хлынет дождь! На свежих могилах в неестественной, бутафорской радости пестрели матерчатые цветы. Ветер, глупый ветер играл с ними, хватал за лепестки и снова взмывал к траурному небу.
Иван Васильевич Портнев делал вечерний обход. Совсем недавно городские власти объявили конкурс на самое ухоженное городское кладбище. И Иван Васильевич старался, как мог. Он и его помощники ежедневно подметали аллею, убирал опавшую золотисто-алую листву с могил. На этом кладбище, прозванном в народе Истоминским, было четыре больших сектора, ориентированным по сторонам света: Северный, Южный, Восточный и Западный. Иван Васильевич был своего рода начальником всего кладбища. Начальник города мёртвых.
На Истоминском хоронили с незапамятных времён. И в пору его было уже давным-давно закрыть. Однако из-за нехватки земельных площадей специального, погребального назначения, хоронили поверх старых захоронений, переваливших за сотню лет.
Иван Васильевич любил своё кладбище. Жил он один. Всех забрала Старуха с косой. Жена и двое сыновей поселились здесь же, в его владениях в 1991 году.
Занятый своими мыслями, отрешённый и спокойный, Иван Васильевич решил подмести аллею. Листья под его метлой казались ему человеческими жизнями, которые покинули Земной предел и вскоре обретут вечный покой в городе мертвых. Да и сам он ни раз задумывался о собственной кончине. Обстановка располагала к подобным мыслям. Едва перевалив за полвека, Иван Васильевич был всё же здоров. Хотя и любил попыхтеть сигаретой. Сердечко не шалило, желудок, печень и почки были в нормальном состоянии. Одним словом, живи да радуйся.
Иван Васильевич прекратил мести и поглядел в небо. На его лицо упала крупная дождевая капля, скатилась по щеке на шею. Как и следовало ожидать, хлынул дождь. Пришлось надевать капюшон и искать укрытие.
В пяти минутах ходьбы от аллеи, под взгорком, приютился склеп. Надписи на дверях и табличке давно стёрлись. Так что склеп был загадкой для местных историков-краеведов. Ржавый замок с цепью заменили на новенький. Иван Васильевич достал связку ключей – этот склеп был не единственный на Истоминском.
В открывшуюся дверь влетел порыв ветра – как знамя Жизни в стане Смерти.  Склеп внутри представлял собой скромное небольшое помещение. Слева от входа стоял гранитный саркофаг, заключающий в себе останки некой таинственной особы. Из всех склепов этот был самым невзрачным. Тот, чьи останки покоились здесь, был невысокого чина и скромного достатка.
Конечно, заходить в склеп без нужды никто бы не рискнул. Но разве нельзя переждать осенний каприз природы? С уборкой сюда наведывались очень редко. Протирали пыль с саркофага, мыли пол. Если нужно было обновить краску на стенах - обновляли. Но в одиночку в склеп никто не заходил. Кроме самого Ивана Васильевича.
Он прошёл до конца склепа. Пять шагов –  вот и вся длина.  Дождь всё никак не унимался. Ветер захлёстывал водные струи в открытую дверь. Вода образовала маленькие лужицы на каменном полу.
В склепе было мрачно. Свет поступал через маленькое окошко в стене над саркофагом. Сейчас можно было сказать, что света почти не было.
За время всей своей работы Иван Васильевич ни разу не испытывал страха перед миром мертвых. «Все там будем, - резонно замечал он, - Чего бояться?». Один из его любимых анекдотов на подобную тему был такой: Женщина с работы шла домой. Решила сократить путь и пойти через кладбище. А время вечерние, Солнце садиться. Идёт, по сторонам озирается. Страшно ей! И вдруг видит – мужчина впереди стоит, курит. Симпатичный такой мужчина. Женщина подошла к нему, они разговорились и как-то незаметно он проводил её до ворот кладбища. Выходя с кладбища, она поблагодарила нечаянного попутчика. И сказала:
- «Ой, мне так страшно одной было. Так страшно!»
Мужчина спросил:
- «А чего вы тут испугались? Чего боитесь?»
Она ответила:
- «Как чего? Мёртвых!»
На что мужчина сказал:
- «А чего нас бояться?...»
Такой вот анекдотец. Известный, «бородатый» и, в месте с тем, философский. За это Иван Васильевич его и любил.
Помощники его были людьми временного найма. В основном из студентов-заочников. Между собой они звали Ивана Васильевича ласково Дедушка. Вот как раз среди помощников рождались и блуждали по определённым городским кругам легенды об Истоминском. Не зря же Дедушка каждое Полнолуние запирает ворота кладбища и назначает дежурство в ночную смену. Это пора различных магических обрядов. Люди лезут через заграждения, через заборы, не щадя своих одежд. Знали бы вы, сколько сатанистов  и просто странных личностей было выставлено за пределы кладбища во время ночных рейдов. Естественно, что на помощь приходила милиция. Долг живых – охранять покой мёртвых! 
Помощники шептались между собой, что Дедушка обладает какой-то таинственной силой. А иначе как объяснить тот факт, что, несмотря на привлекательность кладбища для банд мародеров, ещё ни одни из них не осквернил могилы за период работы Ивана Васильевича! 27 лет спокойствия. Помощники менялись каждые два-три года, а легенды об Истоминском  переходили из уст в уста, видоизменяясь, обрастая новыми подробностями.
Одна из них была посвящена могиле девушки Нины. Нина умерла от неразделённой любви, наглотавшись таблеток. На её надгробии вы не увидите портрета, хотя родные регулярно посещают могилу. Дело всё в том, что при жизни Нина не любила свою внешность, считала себя дурнушкой. И будто бы когда её бездыханное тело нашли в квартире, её собственный фотопортрет на стене в течении полутора суток поблёк и покрылся сеточкой трещин. И сколько родные ни вешали портреты на надгробие – с ними происходили непонятные вещи. Либо они исчезали, либо трескались, раскалывались. Заказали надгробие из чёрного мрамора с гравировкой – так оно в течении недели распалось на куски! Само по себе! Такая вот легенда.
Иван Васильевич улыбнулся. Да, такая могила действительно есть. Здесь не врут легенды.
Дождь успокаивался, прекращался. Иван Васильевич выглянул наружу. Сквозь тучи проглядывало Солнце, отражаясь в многочисленных лужицах. Он запер склеп, проверил прочность запора и зашагал в сторону аллеи. Уже отойдя на приличное расстояние, что-то заставило его вновь поглядеть на склеп. Дверь склепа была распахнута настежь – замок лежал у порога. В дверном проёме висела фигура в чёрном сюртуке и смотрела на кладбищенского сторожа.
Иван Васильевич, как ни в чём ни бывало, вернулся к склепу. Фигура по-прежнему молчаливо колебалась из стороны в сторону. Полы сюртука шевелились от лёгкого дуновения ветра.
- Ну что, дружок. Что ты поднялся-то так рано? – произнёс Иван Васильевич и протянул руку призраку. Холодная ладонь ответила рукопожатием  и тихий голос произнёс:
- Скоро зима. Хотелось взглянуть на дождь.
Иван Васильевич достал сигарету и закурил:
- Василий, ты мог напугать моих студентов. А мне помощники ох как нужны. Будешь?
Он протянул сигарету призраку. Тонкие пальцы приняли подарок. Призрак затянулся – дым прошёл сквозь него.
- Всё. Хватит. Я подумал, что лучше бросить курить. – Василий вернул сигарету сторожу.
- Правильно! Я тоже думаю бросить. 
- Иван Васильевич, может вы всё-таки отпустите меня к родным местам?
- Вася, вот тебе уже без малого 148 лет! А всё никак не успокоишься! Все нормальные люди уже давным-давно перешли в другой мир. Ты же всё тут обретаешься. Пора определиться!
Призрак тяжело вздохнул, склонив бледную голову. В голубых глазах туманным облаком клубилась печаль. 
- Вот только умоляю – не вой! Твои штучки меня не пронимают.
- Да не буду уж! Вот странно вышло. Мой соперник, Ивановский – он почему-то умер как все благородные и отчаянные в моё время – на войне. Я же погиб на дуэли – и нате вам пожалуйста -  болтаюсь тут как известный предмет в проруби!
- Если душа человека после смерти не уходит никуда – значит у неё тут какое-то дело. – пояснил Иван Васильевич.
- Да что тут лукавить – есть у меня  одно дело. – призрак поёжился, - но оно неразрешимо. Гордеев узел!
Иван Васильевич знал историю Васи наизусть. Но не перебивал. Тем более, что Вася был один из его хороших собеседников. Иван Васильевич был знаком с ещё пятерым, таким же, как и Вася, неприкаянным душам. И обитали эти неприкаянные, как вы уже могли догадаться, тоже на Истоминском.
- Понимаешь…. Да. Ты меня понимаешь, я знаю. Когда-то я обидел одного хорошего человека. Его родные до сих пор не могут меня простить. Того человека уж и в живых-то нет, а моё деяние живёт в умах его потомков! И пока они не простят меня – быть мне здесь, в этом измерении, как сейчас говорят, полтергейстом!
- Да какой ты полтергейст! Василий, загнул! Полтергейсты они в квартирах страх нагоняют, пакостят. А ты вполне приличный дух, привидение!
- Ладно. Согласен. Да, кстати. На прошлой неделе, ночью у забора в трёх километрах отсюда ошивался какой-то тип. Мне он не понравился. И я его испугал. – призрак улыбнулся воспоминаниям.
- Как? Ты выл?
- Не-ет…. Я зацепил за его куртку упругую ветку. Вот он дергался! Умора! Дёрнется – замрёт, и опять дёрнется. Ой, а воздух испортил, будь здоров! Темень, ему ничего не видно! Потом ка-ак дёрнется, ка-ак сломает ветку!
- Он хотя бы не помер со страху?
- Нет. Помилуй Бог мне кого-то до смерти доводить! Но сюда он дорогу забыл! … 
- Иван Васильевич, вы с кем там беседуете?
Из-за пригорка вышел Сенька – рыжий, веснушчатый парень. Сторож стоял у открытого склепа и курил. Помощник покрутил головой туда-сюда – сторож был один. Показалось, значит.
- Да сам с собой, Сеня. Сам с собой. – громко сказал Иван Васильевич.
- Ну ладно, я пойду пожалуй. – тихо промолвил призрак Василий и ушёл в склеп.
Иван Васильевич легонько кивнул.
- Что случилось, Сеня?
За спиной сторожа мелькнуло что-то еле уловимое, какая-то дымка. Сенька зажмурился и широко распахнул глаза. Наверное, это пар от воды. Вон как пригрело после дождя-то!
- Что стряслось. Сеня, чего молчишь? – Иван Васильевич догадался, что паренёк заметил Василия. Пускай и не так, как видел сам сторож. Но всё же увидел! У этого парня были задатки, которые при умелом руководстве можно было развить. Только зачем это парню? Пускай не забивает себе голову потусторонним. До поры….
- Там приехали насчёт могилы. Подойдите к Приёмной.
- Хорошо. Сейчас приду, только склеп закрою.
Сеня постоял ещё немного и ушёл.      
Иван Васильевич повесил замок на дверь, говоря при этом:
- Вася, замок не трогать! Ты же через стены можешь проходить! Вот и ходи как все нормальные призраки!
- Но я же всё-таки человек воспитанный. Я лучше через двери! – раздалось из склепа. – Да, ещё просьба у меня есть. Принеси карты, пожалуйста. Можешь их в окошко просунуть.
- Погоди. Карты я приносил в прошлом месяце! Ты съел их что ли?
-  Я ими троих сатанистов в Полнолуние испугал! Они хотели на могиле кота загубить! Высыпал на них сверху колоду карт – только их и видели!
- Ах, вот откуда у нас в приёмной чёрный кот появился! – притворно разгневался Иван Васильевич. – Хорошо, что не гадит в помещении! А то бы я его к тебе поселил! Всё. Если что – обращайся! А на счёт до родных мест  слетать – я подумаю. Кто кладбище-то охранять будет?
- Пусть Кузьмич, Анна Григорьевна, Левон с Ахметом и Гусар охраняют!
- Кузьмич сейчас в отпуске. Анна Григорьевна – дама капризная. Левон и Ахмет – они помогут, конечно. Гусар тоже. Но главный среди них ты! Как и я!
- Начальству тоже отпуска нужны. – ответил призрак.
Иван Васильевич проверил замок и пошёл к Приёмной – домику у ворот кладбища. Скоро на кладбище появиться новый постоялец или постояльцы. Нужно всё подготовить. Многие недавно умершие – они как та женщина из анекдота – мёртвых бояться. И не осознают, что сами уже перешли в данную категорию. На подходе к Приёмной, Иван Васильевич заметил чёрный джип и две держащиеся за руки малопрозрачные фигуры. Навстречу сторожу вышел пожилой мужчина в бежевом деловом костюме. 
- Мне бы похоронить надо…. – неуверенно начал он. Двое неразлучных – худенький парень и девушка  - между тем наперебой кричали:
- Мы живы! Папа, мы живы! Нельзя хоронить!
От их криков у Ивана Васильевича заложило уши.
- А вы уверены, что они умерли. – вопрос был более чем бестактным.
Мужчина поджал губы и хотел сказать что-то.
- Мы живы! У меня сердце ещё слабо бьётся. Скажите ему!  – кричала девушка срывающимся голосом. – Папа, я очень замёрзла. И Вадик замёрз!
- Зачём нас хоронить?! – крикнул парень.
Сторож посмотрел на парочку.
- Пусть проверят ещё раз. Идите скорее!
Мужчина покосился на пустое место, куда секунду назад смотрел сторож.
- Вы хотите их похоронить? Или хотите, чтобы этот Вадик и его прекрасная избранница с золотистыми волосами ещё родили вам внуков?!
- Что? Да как вы смеете…. – начал было мужчина, но осёкся… - Постойте. Откуда вы знаете про Вадика и Свету? Я ведь ещё не сказал, кого хочу хоронить!
- Вам могилу где – поближе к пригоркам или к забору? – буднично завёл шарманку могильщика Иван Васильевич. – Пойдёмте, подыщем чудное местечко!
Но мужчина сел в свой джип и умчался прочь. Парень и девушка обняли на прощание  Ивана Васильевича и полетели за машиной.
Тучи над кладбищем рассеялись окончательно. И Солнце светило как-то по особенному, по весеннему.
- Чего это он? – из Приёмной вышел Сеня с лопатой.
- Передумал. – пояснил сторож.
- Это как так? – удивился Сеня, едва не выронив лопату из рук.
- Климат у нас не тот. Сыро. … Ладно, студент. Иди домой. Скоро Володя придёт.
- Климат не тот? – Сеня стоял в полном недоумении, - Для всех тот, а для него – нет?... 
- Да пошутил я, пошутил! Всё. Иди. Тебе к семинару надо готовиться?
Сеня кивнул.
- Вот и иди, готовься! Кстати, всё хочу у тебя спросить – почему пошёл на кладбище работать? А не грузчиком, например.
- Да не знаю. Вот так как-то вышло….
- Мёртвых не боишься? – задал свой любимый вопрос Иван Васильевич.
- А чего их бояться…. – ответил Сеня, рассеяно глядя по сторонам. Ему почудилось, что кто-то легонько дотронулся до его щеки и послышался легкий  шепот  и смех:«Действительно, чего нас бояться?»…..