Азимут

А был ли мальчик?
Слблд.

    Радостная музыка плавно вывела его из сна. Он лежал не открывая глаз, и слушал полифонию, пока мобильник не утих. Музыка все еще звучала в его сознании. Она была чудесна и прекрасна. Состояние пришедшее к нему накануне, в воскресенье в двадцать два часа двадцать две минуты, все еще жило в нем. Это бесконечно радовало его. Хотя открывать глаза вовсе не хотелось. Вдруг оно уйдет! Все таки пришлось. Реальный мир, царивший в его комнате полностью соответствовал охватившему его блаженству. Куча вещей на стуле и под ним была живописна и приятна, словно он сваял ее как скульптор. Лист бумаги формата А4 с распечатанной на нем надписью – «В борьбе бобра с ослом, всегда побеждает бобро!» - жизнеутверждающе веселила , и прекрасно освежала старые обои.
    Умываясь, он наслаждался ледяной водой, подчеркивающей прелесть наступающего жаркого дня. Выпив вкусного зеленого чая, как обычно, ничего при этом не съев, он выскочил из дома.. Да, день предстоял жаркий! Часы подсказали, что вышел он с большим запасом. Поэтому он зашел в магазин, и взяв там буханку хлеба, направился к набережной. Кормить чаек. На самом деле, он никогда раньше не кормил птиц. Видел иногда, как это делают другие. Друг рассказывал ему, что чайки – помойные животные. В зоологии Максим был слаб, поэтому не задумывался насколько правомерно называть чаек животными. Хотя слышать – «смотри животное летит» , - было странно. Может и помойные, но всегда ему были симпатичны. Поначалу чаек не было. Вернее они мелькали, неподалеку, но на Максима и его хлеб, казалось, внимания не обращали. Это его не расстроило. Он предался созерцанию реки. Волга еще более усилила воцарившее в нем умиротворение. Он отщипывал кусочек хлеба, и подкидывая его вверх кидал в реку. Потом долго провожал взглядом, плывущий кусочек. Первая чайка заставила его вздрогнуть. Она появилась так стремительно, и так ловко схватила клювом летящий кусочек, что это явилось полной неожиданностью. Вздрогнул же он не от ее внезапного появления, а от того что не дождался закономерного шлепка хлеба в воду. На какие то секунды он замер размышляя о несбывшихся ожиданиях, и внезапных переменах в ходе событий. Но тут же снова увлекся этими переменами и событиями. В ближайшие пять минут он собрал вокруг себя приличную стаю. И наблюдал борьбу чаек пока не закончился хлеб. Тогда он развернулся, и пошел на работу. Не обращая внимания на возмущенные крики птиц бросаемые ему в спину. Он тоже нарушил их ожидания.
    На работу он опоздал несмотря на свой запас. Начальник бегущий на оперативку сурово посмотрел на Максима. Снова будет стращать, но это тоже ничуть не задело Максима. Работа – такая ерунда. Теперь он понимал данный факт со всей ясностью. Человек рожден свободным по духу, и запертым в клетке общества фактически. Если думать об этом, хоть так, хоть наоборот, то лишь добьешься дисгармонии. Такое бывало у него ранее. Теперь же, он ясно отчетливо видел баланс в этих противоречиях. Буду работать, не напрягаясь и не спеша, решил он. Буду получать зарплату, что бы на нее жить, а не жить, что бы получать зарплату. Может сменю работу на более простую. На более жизненную, надоел компьютер. Эта надменная железяка, ставшая его протезом, существенно облегчающая его труд. Надоели эти компьютерщики, с презрением появляющиеся по его звонку и мановением пальцев выводящие протез из тупика. Сейчас и к ним он не испытывал неприязни, просто надоели. И все тут. Сегодня он не боролся с компьютером, он наслаждался своей властью над железякой, не допуская единения сознания с окном монитора.
    Ленка косилась на него из своего угла. Весь день, до обеда. Она сидела напротив, немного наискосок. Так что он всегда имел удовольствие любоваться ее фигурой. То ножку невзначай выставит под самым милым ракурсом, из своих бесчисленных миниюбок. То потянется сладко всем телом к монитору, давая показать вырезу на новой блузке то, что он и должен показывать. Мордашка подкачала, хотя со временем и она оказалась очень обаятельной. Когда он узнал, что она выражает, когда сформировал представление о Ленке как о личности, а не о теле. Переспать с ней он уже давно не хотел, но при случае наверняка не отказался бы.
Когда вышли покурить, она легонько дернула его за шиворот футболки.
-Что с тобой? Что за вид такой?
Он поначалу не понял, о чем она.
-Ну, одежда! – настаивала она.
Да, оделся он не как обычно в брюки, и рубашку, в этакий деловой камуфляж. Сегодня он одел, легкую оранжевую футболку и в светлые джинсы.
-Да не высохло ничего, из обычной одежды,- отмахнулся Максим. Он еще не решил, стоит ли с ней чем либо делиться. Она же не отставала, и решала все за него.
-Ты весь светишься! Влюбился, что-ли?!
Он некоторое время изучал ее лицо, сейчас разглядывая именно лицо, он нашел его простым и забавным.
-Вроде того.
-Надо же! И в кого?
Он обвел окружающее пространство рукой.
-В это все, в жизнь. Я увидел, что она прекрасна, независимо от меня, и других населяющих ее гадов.
Ленка удивленно хлопала ресницами.
-Дурак, - убедительное резюме.
-Ну и что? Зато счастливый, - он засмеялся, тихо так, искренне. От души.
-Я просто решил стать счастливым.
-Нет, точно дурак.
Все оставшееся рабочее время, она изучала его любопытными глазами. Забыв начисто о работе.
Его вызвал шеф. Видимо заскучал.
-Ну и почему опаздываешь?!! Самый занятой?!
-Я, я…
-А что за вид?! Ты на дискотеку собрался?!
-В общем то да…
-А здесь не дискотека! Здесь работают люди. И за работу получают деньги! Честно заработанные деньги, самые полезные деньги! Самые нужные в жизни!
-Согласен…
-А я не спрашиваю, согласен ли ты! Это факт! Устроим здесь танцы?! Я тебя спрашиваю!
-Нет, зачем…
-Что зачем! Я спрашиваю, или ты?! Танцы, девочки. Так и до наркотиков докатишься.
Шеф прокашлялся, одернул ворот рубашки, затем ворот пиджака. Хлебнул минералки, Боржоми из высокого стакана. Пузыри газа весело играли в воде. Максиму тоже захотелось.
-Я вот завязал, - продолжил шеф, - и ничуть не жалею! И тебе советую! Нет, приказываю.
-Я пойду?
-Иди, и помни о моих словах. Это не просто слова, это жизнь.
-Я хлебну?
-Хлебни, и бегом за работу. Думай о деньгах, и о том, за что тебе их выдают…
    Максим взял со стола, ополовиненную бутылку Боржоми, и присосавшись к горлышку вышел в большой зал. Все сочувственно смотрели на него. Он не обращая внимания, двигался меж служащими, не отрываясь от бутылки.
-Допрыгался, - услышал он вслед, сочувственный мужской бас.
-Сам виноват, - возразила ему женщина, - Вместе со всеми надо было бросать…
Выйдя с работы, он закурил, отойдя в тенек. Подошла Ленка. Она сегодня была розовой пантерой, или пантерой в розовом. Смуглая, загорелая. В розовой короткой юбочке, и розовом топике на брительках. Только лицо портило пантеру. Скорей розовый кролик.
На другой стороне дороги замаячил автомобиль. Красный Феррари, это за Ленкой.
-Влетело тебе? – она пожала Максиму запястье, добрыми, глупыми глазами ища его взгляд.
-Фигня, пойдем лучше в клуб.
-Пойдем, -согласилась она – только без наркоты, я всё. Больше не притронусь, наглухо бросила.
    Наглухо бросить. Слышал он о таких вещах, как «кинуть на бабки», «взять на понт». А вот «наглухо бросить» - видимо из серии мошенничеств, где жертва страдает плохим слухом, за счет чего и «попадает на бабки». Максима затрясло от смеха. Так что аж скорчило, он присел на корточки и ржал. Долго пытался уйти в сторону, но не мог встать. Пришлось идти гусиным шагом. Проходящие мимо сослуживцы, видя его тоже начинали ржать, и корчиться. На какие то пять минут, вся улица превратилась в скопление людей перемещающихся то гусиным шагом, то скрючившихся и схватившихся за животы. Они издавали визгливые звуки. Словно изображали пингвинов. Стая пингвинов вокруг красной Феррари.
    Ленка выдернула Максима из созерцания собратьев пингвинов, к тому времени он уже не смеялся. Он просто созерцал.
-Ну так мы в клуб?
-Ага!
-На всю ночь?
-Да!
-Клёво! Идем же. Такси возьмем?
-Нет. Пешком.
-Кидать глухих грешно! – строго сказал им вслед шеф пингвинов.
    Красная Феррари ехала рядом с ними. Ленка изобразила водителю фак. Он недоуменно смотрел на нее, потом разрыдался, и взревев четырехсотсильным двигателем умчался прочь. Похоже под кайфом парень.
В клуб они попали примерно через час ходьбы. Людей почти не было, понедельник, да и рановато еще. Максим выбрал вечеринку в духе незатейливого хаоса. Отказал себе в желании резонировать в сокрушающих ритмах D’n’B, решив, что это тяжело для его нового настроения. Они уселись на кожаном диване и потягивали коктейль, слушая музыку, оглядывая публику и ловя удары ледяных кубиков о тонкие стенки бокалов.
Ближе к полуночи народу прибавилось. Ленка уже танцевала с двумя парнями. Они поглядывали в сторону Максима, с глумливыми ухмылками. Он закрыл глаза, откинувшись на спинку дивана. Думал о том, какие могут быть машины у этих двоих. Вспоминал, как прожигал время в подобных заведениях. Каждую ночь. Глотая и вкалывая разную дрянь, отдаваясь ритмам. Подчиняясь движениям. Его остановила одна девочка. Он сидел на «винте», и подошел к более страшному этапу. Девочка спасла его, до героина не дошло. Она уже умерла, от передозировки. Он даже и не знал, что она тоже. До настоящего времени Максим скорбил о потерянной настоящей любви. Сейчас печаль и скорбь ушли. Он увидел, что это всего лишь эго, его саможалость. А любовь осталась в нем, настоящая, к ней, и в жалости не нуждается.
    Максим взял еще выпивки, подороже. И во втором часу ночи, тихонько улизнул из клуба. Он не платил, оставив эти проблемы Ленке. Знал, что она скажет тем двум, мол ее парень кинул, они и оплатят. Дальнейшее не интересовало его.
    Снова пешком побрел он домой. Наслаждаясь прохладой ночи. Здесь на набережной, накопленная асфальтом и бетоном жара, отступала. Река была сильней.
На освещенном перекрестке, Максим встретил человека. Старик с бородой, в странной одежде, на старинный древнерусский лад. Вроде даже в лаптях. Старик копался в каких то бумагах, ловко закидывая ненужные в брезентовый рюкзак за спиной. Он блеснул глазами в сторону Максима. Равнодушно, безо всякого интереса. На земле у ног старика тлел сгоревший факел.
    Максим не очень удивился подобной встрече. Ему доводилось встречать в этих местах племена индейцев и говорить с людьми-деревьями. Сейчас конечно другое дело, сейчас он чист.
-Вам помочь?
Старик усмехнулся. – А ты разве умеешь азимут считать? Видно же, что балбес, одна блажь на уме!
Максим побрел дальше, но старик остановил его, положив удивительно крепкую, сильную руку на плечо.
-Постой. Я же к тебе. Ты как?
-Нормально,- пожал плечами Максим.
-Вижу, ты чист. И взял правильный курс. Если вдруг собьешься, не паникуй. Остановись, осмотрись. Увидишь знакомые детали. Сориентируешься, азимут посчитаешь.
    Старик пожал Максиму руку. Поднял с земли факел, зажал его между коленей, и каким то огнивом выбив сноп искр, ловко воспламенил его. Поднял факел повыше, и пошел в противоположную Максиму сторону. След в след.
Максим двинулся дальше, в своем направлении. Он улыбался ветру с реки, и своим мыслям, о том как же воспримут старика с факелом в клубе…