Кадр 2. Очки

... надеваю очки.
- Чувак, ты куда?
- Я пошел, Румата. Мне надо домой, я пойду ...
- Ты куда, ночь уже. Да оставайся ты у меня!
- Да не, не парься, я пойду.

Еще несколько минут я убеждаю его в том, что мне надо идти. Моя пьяная голова соображает слишком быстро и с трудом может сосредоточиться, но знает несколько вещей абсолютно определенно.

Я был на дне рождения у его девушки, а Румата - мой лучший друг. Почему Румата? Потому что высокого роста и длинноволосый. Потому что может помочь в любую минуту. Потому что он Благородный Дон Румата, и ему это прозвище идет намного больше, чем имя. Потому что он знает, что на свете существуют Стругацкие. Потому что у него БЛАГОРОДНАЯ осанка, ясно блин? Потому что он сумел остаться не долбаным циником, а нормальным честным человеком. Нормальным. И Честным.

Потому что наверное он единственный человек, которому точно стоило родиться в том сказочном мире, где действительно есть прекрасные принцессы и рыцари, вырубающие всякое дерьмо вокруг себя с помощью двуручного меча. Ему стоило родиться там, а не здесь, где в лучшем случае встречаются угашенные ролевики, юродивые, которые боятся своей настоящей жизни. Той жизни, которой приходится жить всем остальным.

День рождения прошел нормально, это я тоже помню. У девочки состоятельная семья, нормальная квартира. Адекватные родители. Я приперся туда с проколотым носом, а они даже не смутились. За каким чертом я прокалывал крыло носа - я не знаю. Если начинаешь прокалывать себе кожу, ушами это не закончится, точно. В определенный момент ты поймешь, что выглядишь, как новогодняя елка, и поймешь, что пора завязывать.

Нос был ошибкой, но понял я это уже потом. Прокалывать было сложно, но дело даже не в этом. Дело даже не в насморке. Просто каждый раз, когда я продевал серьгу, правая половина лица отзывалась тупой болью.

Сегодня я много ел. Я не люблю есть в гостях, потому что есть опасность, что я сожру абсолютно все и так и не наемся. В гостях надо есть медленно, а я разучился есть медленно. Хочется сразу же набить желудок и почуствовать себя сытым. До того момента, как придется куда-нибудь бежать.

К тому же на столе было много мяса, а я слишком мало ел его в своей жизни, чтобы не воспринимать, как манну небесную. Сегодня я наконец-то наелся.

Правда, я и напился, есть такое. Кажется, минут десять назад я объяснял какой-то из подружек именинницы, что пирсинг-салоны - говно, надо колоть только самому. Хоть уши, хоть соски. Кажется, я даже предлагал проколоть ей соски хоть сейчас, но знакомый на машине слишком быстро ее увез.

В первый раз я проколол ухо сам, наслушавшись разговоров про то, как просто это сделать иглой. Именно в тот вечер, хапнув пол-литра "Сибирской короны" я понял, что иглой прокалывают ухо только идиоты. Потом ее приходится оттуда вытаскивать и продевать серьгу. А попасть точно в ту же дырку, которая наполовину уже затянулась, почти невозможно. После этого я колол серьги, используя заточенный "гвоздик". Продел, пришпилил сзади заклепку - и ухо заживает за неделю.

Я так и не вбил той девочке в голову, что не стоит ходить в пирсинг-салоны. А потом почти в час ночи я шел и орал, что наконец-то я счастлив. И мне на все наплевать. Это было неправдой, но мне надо было выораться, иначе я бы сорвался. А сейчас мне хочется тишины.

Я надеваю свои солнечные очки и иду по улице. У меня волосы до плеч и я ношу очки главным образом для того, чтобы закалывать свои патлы. Не носить же заколки. Очки я принципиально покупаю дешевые - все равно я их разобью или потеряю.

Алкоголь не дает думать о том, что только за серьгу в носу в этом районе могут нехило навалять. Бывшие рабочие окраины. А теперь - куча свободной для застройки земли. Новые дома, состоятельные люди. Нарождающийся миддл-класс и давно родившийся класс крупного капитала, мать его. Тут же бухает около бывшего советского ДК гопота, тут же - дома с пентхаусами, коттеджи. Нищета и роскошь. Роскошь спасает только то, что ездит она на машинах. Тех, кто ходит пешком, регулярно долбят по подворотням. Впрочем, местная гопоть долбит всех.

Час ночи, из-за темных стекол очков еще темнее, а я иду по трассе вперед и вперед, ориентируясь по фарам проезжающих машин. Зачем? Я не знаю. Мне плохо, но это ведь не повод. Зачем же стулья-то ломать? Мне нужно что-то ненормальное. Я чувствую это на уровне крови, мне необходима встряска. В конце концов, даже если в этих подворотнях изобьют, это уже само по себе будет хоть что-то. Не пустота.

Самое поганое - я знаю, что сегодня ничего не случится. Я всегда знаю, еще ни разу не было по-другому. Я никого не встречу по дороге, вообще никого. Это моя ночь. Ночь моей шизофрении, очередного витка, из которого я выйду завтра утром. А пока мне хочется все это чувствовать - ночь и огни проезжающих мимо машин. Кромешную и глубокую пустоту.

Никого нет в подворотнях, никого нет на трассе. Никого нет даже у забегаловок с горящими светом окнами. Только кто-то возвращается ночью домой. Как же их много, черт...
Их фары вырезают меня из темноты, а я иду дальше. Интересно, что они обо мне думают? Какой-то долбаеб прется по дороге, на глазах темные очки - ночью. Или они не успевают этого заметить?

На каком-то отрезке пути мне хочется орать от тоски. Вашу мать, да остановитесь же вы кто-нибудь!!! Неужели вам всем плевать?!! Скажите что-нибудь. Долбаните по башке в конце концов.

Отчаяние. Факт, всем пофигу. Блин, а чего ты еще ждал? Я ничего не жду, я жду чуда. Я думаю, что может быть мне станет легче.

Звонит телефон.
- А? Да, чувак, не волнуйся, я почти дошел... Да, все нормально, не парься ты там... Удачи.

У меня его телефон. Своего у меня не было, а Румате недавно взяли новый. Он отдал мне свой.

А еще он отдал мне свой старый комп и я вкалываю на нем. Потому что мне 19 лет и у меня нет денег на компьютер. Румате не похеру, что у кого-то может быть несколько компов, а у кого-то вообще ничего нет. А мне нужна была нормальная тачка, я уже задолбался сидеть в терминалках. И к тому же - мы будем делать великую компьютерную игру по "Сталкеру" Тарковского. Точно будем, сразу же после того, как я напишу сценарий...

Что,вам не верится, что у человека нет быть денег на свой сотовый? Блять, так бывает. Я живу на 2 штуки в месяц, которые мне высылают родители, и чувствую себя подонком, потому что опять не работаю. Я работал до марта лаборантом в терминалке. А потом меня уволили, когда я не выдержал и сорвался в Омск. Моя поездка туда ничего не решила, я опять провел две недели в каком-то сумасшествии, понимая, что по сути все уже закончилось. Скорее всего, больше она не приедет.

Этим летом я снова буду работать, чтобы издать свою книгу. Я найду работу, я должен.

Даже когда я прохожу мимо стоящих у дороги ментов, меня никто не "принимает". Им тоже плевать. Что логично.

Я чувствую, как медленно, но упорно стираются подошвы ног. Я все равно дойду, я не знаю, что мне в этот раз нужно доказать, кому и зачем. Наверное, мне нужно доказать себе, что я еще могу сделать что-то ненормальное. Что у меня еще есть силы.

Я думаю, что у меня получится что-нибудь придумать за эти двадцать километров. Раньше я ходил по улицам с блокнотом и пропускал эти улицы через себя, пытался почувствовать их. Я возвращался домой с исписанными карандашом листками, чеками, и дома доделывал то, что придумалось за дорогу. Теперь я пишу редко, у меня нет никакого блокнота. Я несу все в голове, а дома хватаю бумагу и записываю. Или прошу у кого-нибудь ручку. Мне не везет - когда мне надо записать очередное стихотворение, рядом постоянно нет ручки...

... Я открываю свою желтую дверь в комнату в общаге. Ноги болят, причем болят сильно. Слава богу, я еще не протрезвел и устал. Я смогу уснуть. Я наконец-то смогу...