Месяц потерянных зажигалок

      Полумрак комнаты, теневая сторона дома. На улице яркий свет солнца, но кажется что там прохладно, там мурашки по коже. На самом деле они здесь в комнате, выползают из под рукавов футболки. Бегают по спине, кажется, забрались внутрь и скачут по сердцу. Дым расползается по комнате, равномерно смешивается с воздухом оставляя неприятный запах прокуренного помещения на потом. Сейчас это запах дыма.
      Влад перестал созерцать стены своей квартиры, прожив в ней какое то время. Квартира съемная, что на нее смотреть? Пожил и покинул, если попросили, принцип простой. Сегодня он снова смотрел на стены, на потолок, морщился от скрипа половиц. Смотрел сквозь стекло на казавшийся холодным мир за окном, что то очень похожим он стал на съемную квартиру. Пожил и съехал, когда попросят.
      Он умел рассуждать о временности окружающего мира. Ловко излагал свои мысли знакомым и друзьям. Грамотно выстраивал их в предложения, комбинировал слова. Достойная теория понятная окружающим, вдруг стала практикой. На практике все оказалось невесело и безотносительно. Оказывается это действительно погано и безобразно – одиночество.
      Более года Влад посвятил работе над книгой, воодушевленный первым успехом, очертя голову бросил все и работал над ней. Первым успехом стала публикация его рассказа в известном журнале. Его много похвалили и чуть покритиковали. Ощущение прорыва было гораздо большим, чем любая критика, чем опасения провала. Сменил достойную работу на простую и менее оплачиваемую, потерял связь со многими знакомыми и друзьями. Исковеркал отношения с близкой, любимой девушкой. Ставка была проста – все наладится после, когда все увидят, и поймут, ради чего он стал таким.
      Благодаря этим жертвам, он обрел массу времени, и воплощал свои старые идеи и зарисовки в полноценные тексты.
      Катя, она во многом его поддерживала, она стала первым читателем и главным ценителем его творчества. Вот только слабо он верил, в объективность ее оценок. Хотя и старался не показывать этого. Со временем его одержимость стала объектом ее раздражения. Постепенно это стало упреком. Она упрекала его, в неправильности происходящего, он болезненно реагировал на это. Мастера и Маргариты из них не получилось. Получилось так, что он зазнавшийся самодовольный павлин, а она ничего не понимающая эгоистичная особа. Такие полярные точки зрения, типичные – так выразился Михаил его старый приятель.
      С Мишей встретились буквально две недели назад, случайно. В тот момент Влад уже расстался с Катей. Сидя в квартире Михаила (не съемной), в той странной квартире, слушая странные Мишины рассказы, Влад впервые ощутил бег мурашек по коже. Миша был одержим, совершенно нелепой на взгляд Влада идеей. Он коллекционировал калейдоскопы, он проектировал и сам собирал калейдоскопы. Один из своих калейдоскопов он подарил Владу, на прощанье, когда бутылка опустела, когда разговоры иссякли. Заглядывай в него иногда, это удивительно – сказал Миша вручая устройство Владу. Влад за три дня написал рассказ, про чудаковатого коллекционера калейдоскопов. Этот рассказ стал последним в подборке.
      Замысел был в издании сборника рассказов. Они особенно удавались Владу. Накопился целый ворох идей, зарисовок и уже готовых рассказов. В течении года он дорабатывал, дописывал и редактировал их. Последний месяц он посвятил полной проверке всего написанного, и подготовке к сдаче в редакцию. Вот история с коллекционером калейдоскопов получилась уже не запланированной. Писалась она легко, и как считал Влад получилась столь же легкой и приятной. Он отправил подготовленный сборник в редакцию издательства, с ними он общался в течении месяца. Сначала просил посмотреть его опубликованный рассказ, ему ответили, что пока не увидят готового сборника, говорить о чем либо рано. Он считал это справедливым, он знал, что по другому и не будет. Отправил, ждал неделю, потом согласно законам жанра позвонил сам, а вдруг затерялось в сотне других электронных писем. Его попросили перезвонить, потом еще раз. Наконец он получил диагноз – несомненно все неплохо, но рассказы слишком похожи один на другой. Мало смысловой нагрузки, мало художественных образов. Следует еще поработать над ними, или попробовать другие издательства, впрочем в других тоже скорее всего не примут. Так что работать, работать и учиться!
      Учиться и работать, ему казалось слишком поздним. Роды затянулись и автор родился мертвым. Стал еще одним неудачником, коллекционирующим калейдоскопы. Он ощущал себя полностью дезориентированным. Цель исчезла. Надо взять себя в руки, надо отложить нелепые амбиции в сторону. Вернуться к обычной работе, вернуться в круг общения, вернуться в свет любви. Влад выругался, прокрутив эти мысли. Прокрутил их с другой стороны и снова выругался. Слепой и глухой – так он себя ощущал. Разве можно было все ставить на кон? Разве нормально так слепо верить в успех, и не слышать доводов близких?
      На журнальном столике, перед ним лежала груда одноразовых зажигалок. Пытаясь отвлечься от тяжелых мыслей, он сконцентрировался на зажигалках. Откуда столько? Вчера он перебирал свои вещи, и наводил порядок дома. Он еще не знал про никчемность своих стараний, собирался пригласить Катю, что бы она видела в каком порядке и он и дом. В каждой вещи имеющей карман, было минимум по одной зажигалке, во многих по две в разных карманах. На комоде, на столах, подоконниках и диване он нашел еще зажигалок. На балконе имелся хороший запас.
      Глядя на маленькие емкости с газом, он снова закурил. Столик был пыльным, местами пыль была расчерчена его пальцами. Его следами.
      «Каждый человек оставляет свой след. Это его дети, его дела. Надо просто жить, радоваться жизни. Не надо все время париться и других парить глубокими мыслями!» - так отчетливо вспомнились Катины слова. Его это забавляло, он мирился с этим. Да, она не хотела, и как ему казалось не могла рассуждать о смысле жизни. Видимо она права, вот он его след в жизни. Колея в пыли на журнальном столике. Щурясь от дыма, Влад пересчитал зажигалки, и разложил их рядами. Получилось тридцать семь зажигалок. В основном это были кремниевые прозрачные разных цветов зажигалки, было пять зажигалок с пьезоэлементами (их он почему то не любил) и конечно же имелись крикеты (они нравились Владу больше других). Простые зажигалки для простого человека. Зачем так много? Ни одна не опустела хотя бы наполовину.
     Ему стало тошно, от происходящего. Переодевшись в то что почище он стал обуваться, не включая света в прихожей. Надо было выйти в пространство казавшееся холодным и чужим. На несколько секунд он замер глядя на темное отражение в зеркале прихожей. Старое, тяжелое зеркало в большой деревянной оправе. Оно отражало тени, он прятался в тенях. Включил свет и придвинувшись к зеркалу с минуту смотрел на себя. Щеки покрыла щетина, темные круги под глазами. Мне всего лишь двадцать восемь лет, мне уже почти тридцать лет! Выключил свет, но вышел не сразу, вернулся обутым в комнату и пошарив по комоду, напоминавшему своим возрастом зеркало нашел калейдоскоп, сунул в карман несколько зажигалок. С тем и вышел.
      На улице царила жара. Мурашки затихли. Ветра не было, листья деревьев колебались едва заметно. Это поразило его, здесь так спокойно и тепло. Даже пожалуй радостно, мир не заметил его горечи и печали. Старушки сидели на лавочках и не обсуждали его краха, дети катались на качелях и созидали в песочнице. Хороший двор, безмятежный. Владу стало значительно легче, он просто пошел куда глаза глядят.
      Пришел к маленькому уютному магазинчику, здесь он всегда брал, хлеб, майонез, сигареты и прочую мелочь. Сейчас он хотел пива и сигарет. Молодая продавщица, невысокая, худенькая со светлыми волосами, улыбнулась ему. Он попросил пива и сигарет. Она неторопливо прошла к холодильнику, нашла под прилавком те сигареты, что он просил, положила это на прилавок. Вдруг обратилась к нему.

- А что это у Вас? – и показала на калейдоскоп в его руке. Калейдоскоп был выполнен из металла, вроде латунная трубка, Влад точно не знал. Но смотрелось устройство действительно интригующе.

- Это калейдоскоп. – несколько торопливо ответил он.

- Калейдоскоп? Но они вроде пластмассовые? – в ее голубых глазах, и во всем лице читалось неподдельное любопытство.

- Это самодельный, очень хороший, те китайские поделки в сравнение с ним не идут – процитировал он Михаила. – Хотите взглянуть? – она кивнула, что да.

Повертела его в руках, оценивая вес и конструкцию, и заглянула в окуляр. Улыбка озарила ее лицо, когда она вертела трубу. Вернула калейдоскоп спустя минуту, благо других клиентов не было.

- Спасибо.

- Не за что.

     Улыбнулись. Забирая товар с прилавка он наткнулся на зажигалку, обычную дешевую. Недоуменно уставился на продавца, - А зажигалка зачем? Я же не просил. – спокойно, даже как то ласково спросил он.

- Вы всегда берете их, говорите, что забываете.

     Влад рассмеялся, достал пригоршню зажигалок из кармана и положил их на прилавок. – Дарю.
     Кажется она хихикала ему вслед, точно он сказать не мог. Но выходя на улицу, он уже знал, что делать. Новые цели уже сформировались. Первая, позвонить Кате.