Как сыграли наши со Швецией?

...Как назло, спортивная часть новостей началась около Уклюевки, где дорога ныряет в долгую ложбину и радио пропадает. Мишка выжал из старенькой «хонды» 140, чтобы успеть в зону приема, но опоздал, диктор уже заканчивал: «В следующем матче наша команда встречается…»

Как же наши сыграли со Швецией? Вот незадача, Мишка вечером начал смотреть игру со счета 2:2, когда при счете 5:5 назначили дополнительное время до первой шайбы, он вышел посмотреть, почему в ночи разлаялась собака, и с удовольствием выкурил сигарету, любуясь чистым звездным небом. Вот уж радость - после трехдневных дождей быть почти уверенным, что утром тебя разбудит солнце. От звезд примораживало, и Мишка прихватил еще охапку дров, чтоб подбодрить потухавшую печку, в общем, ходил недолго, а вернулся – наши и шведы стоят в шеренгах и слушают гимн. Кто-то быстро победил в дополнительное время. Понятно, что 6:5, но кто выиграл?

Только сейчас до Мишки дошло, что надо было послушать, чей гимн играли, ведь играют гимн победившей команды, уж нашенский-то гимн отличил бы от шведского. Не сообразил, не прибавил звук, чтоб не разбудить домашних, теперь мучайся – кто победил…

На работе вокруг одни женщины, мужики по командировкам, спросить некого, а интернет, как черт играет! – отрубили до обеда.

- Витя, ты вчера хоккей смотрел.

- В общем и целом – да.

- Ну и как закончилось? Я перед добавочным временем отошел, вернулся – уже все. Даже не знаю, как сыграли. Кто победил? Обидно, такая игра была - 3:3, 4:4, 5:5! А самый смак пропустил.

- Миша, я тебе просто завидую, мне удалось посмотреть только до 3:3…

- А потом уснул, Витя? Это признак наступающей немощи!

- Да не уснул, я, это, в общем, исполнял супружеский долг.

- Посуду что ли мыл в полночь?

- Блин, ну сексом я занимался!

- О!!! Так это я тебе завидую, Виктор Петрович. Это лучше хоккея, однозначно, как это тебя угораздило?

- Ну, после второго периода меня позвали.

- И ты не смог отказаться? Так ты не патриот, бросил сборную России в трудный момент, повернулся к Родине голой спиной.

- Я никогда не отказывался. И если есть такой выбор, то я не патриот. Старик, это простой выбор – предать женщину или Родину темной ночью в спальне. Я однозначно предаю в таких случаях Родину. Она большая и ее много, а женщина одна и единственная.

- Витя, у тебя от секса мозги набекрень. Это женщин много, в том числе и больших. А Родина – одна, ну, две, по крайней мере – малая родина и Россия.

- Ну, будем считать, что женщина – это моя малая милая родина. Да пусть я буду дважды предателем, но, пока силы есть, все брошу, если меня позовут в даль светлую, в комнату темную.

- Ви-и-и-тя! Какую даль, ты уже седой старый конь, далеко не ускачешь. Если тебя позвали после второго периода, то ты мог вернуться к телевизору уже в третьем периоде. Старик, это ведь дважды два! Период идет 35 минут! Что, ты не уложился в это время?

- Миша, я не занимаюсь в постели с женщиной спортом, и даже не занимаюсь сексом, я занимаюсь любовью. А сладкая любовь требует времени. Старик, мы не 20-летние кролики, и не 30-летние петухи, не 40-летние быки. Мы – 50-летние гурманы. У нас обязательны трепетная прелюдия, священнодействие и нежное послесловие. Помнить про третий период способны только конченные патриоты, но их в постели не было.

- Прелюдия… Священный акт… Да ты романтик, Виктор Петрович! Хочется равняться на тебя и пройти тем же путем сегодня же, а лучше немедленно. Но тебе повезло, тебя позвали, а тут, наверняка, окажется, что «головаболитотстань», тебе-то хорошо…

- Надо стараться, Миша, не все сразу. Перестань быть патриотом вторичных вещей, служи главному! Хоккей можно посмотреть в записи, а секс… Ну, ты сам знаешь…

Мишка перед обедом приехал в фирму партнеров на другом конце города, а когда собрался уезжать, встретил на крылечке Монаха. Владимир был брюнетом и одевался подчеркнуто в черное. Больше ничего в нем от монаха не было, а ровно наоборот.

- О, Володя, привет, как твои сексуальные подвиги!

- Завязал! Все выходные провел в кругу семьи!

- Так ты знаешь, как сыграли наши со Швецией?!

- Понятия не имею, мы пили травяной чай и сухое вино при мерцающих свечах и смотрели трепетное повествование по каналу «Культура». Мог ли я в эту тихую минуту грубо переключить телевизор на «Спорт»? Что я – мужлан какой-нибудь, чтоб так грубо разбить идиллию семейного вечера?! Конечно, я мужлан, но тут сдержался, и мне неведомо, как сыграли наши со Швецией, кого убили в Москве, каких пакостей наделал Саакашвили. Я был вне этой жизни, я был в семье.

- Зато у тебя был волшебный секс! А это лучше хоккея! Это круче!

- Вот секса как раз и не было. Просто ангельские интонации в этих дьявольских словах «голова…болит…давай не будем…пожалуйста»…

- Зря свечки палили. Неужели наши со шведами сгорели? Как вообще, жизнь?

- Разве это жизнь? Очень тяжело, невыносимо. Я просто на краю и вот-вот сорвусь. Конечно, сорвусь, ведь лето наступает, девки что вытворяют, нет сил сдерживаться.

- Да-да-да, я заметил, что это желание проходит только с годами, говорят, сдержанность приходит годам к 50-60…

- Так мне всего 34 года, это еще лет пятнадцать-двадцать бороться с собой и всегда проигрывать. Я не вижу никаких перспектив.

- Володя, а скажи мне одну простую вещь. Если бы ты смотрел хоккей, назначено добавочное время при счете 5:5. И ты знаешь, что от твоей энергии болельщика зависит, кто сейчас выиграет, а тебя в это время позвали бы заниматься сексом…

- На трибуне стадиона?!

- Да нет же, дома!

- А телевизор работает?

- Нет. Ты собственными руками должен выключить телевизор и идти в сумерки спальни.

- Старик, конечно, я иду, сдерживаясь, чтобы не побежать. Телевизор я могу утопить, если надо подтвердить мое искреннее желание! Да не может и речи идти про выбор между электронной дешевкой и безотлагательным сексом! Это несравненные вещи!

- То есть, ты готов предать нашу сборную?

- На самом деле я предаю шведов, потому что болею за шведов, даже в матчах с нашими.

- Так ты совсем не патриот!

- Ну, не знаю, нравятся мне шведы, холодная страна, почти сибиряки. Мне Швеция больше родина, чем Москва, хоть я там был один раз, а в Москве раз десять. Так про Швецию у меня исключительно светлые и теплые воспоминания, а про Москву вспоминать брезгую. Я туда два раза взятки возил.

- А здесь не давал?

- Здесь тоже приходилось, но этот город мне тоже не родина, это место работы.

- Вот тебе на, где же у тебя родина?

- А где любовь меня застанет, там и родина. Вот эту родину я сильно люблю. Слава богу, и родина меня в основном любит. Государство мою кровь сосет, нервы портит, а родина немножко сил отнимет, да вдесятеро больше отдаст.

- Старик, что ты несешь, ведь родину не выбирают!

- Так я и не выбираю, как сказал поэт – мы любим тех, кто нас выбирает!

Тут у обоих зазвонили мобильники, Мишка и Монах распрощались и разошлись, прижав головы к телефонам.

- Алле, как дела?

- Да все было хорошо, пока ты не позвонил!

- А что случилось?

- Да никто не знает, как сыграли наши со шведами, интернет не работает. Слушай, Игорь, узнай, пожалуйста, я минут через пятнадцать к вашей конторе подъеду, ладно…

Игорь стоял на крылечке офиса и жмурился на солнце, наблюдая, как Мишка изощренно паркуется между «корсой» и «лексусом».

- Привет-привет, узнал счет?

- Извини, я сам только подошел, в банкомат ходил. Я на днях тоже хоккей смотрел, американцы и швейцарцы. Очень впечатляет. Я болел за швейцарцев, и весь стадион был против американцев.

- Игорь, вам интеллигентам неведомо, что, если чемпионат мира проходит в Швейцарии, то болельщики на трибунах в основном швейцарцы.

- Не знаю, не знаю, может ты и прав. Суть не в этом. В первом периоде американец чуть не убил швейцарца, как толкнет его на этот бордюр за воротами…

- На бортик!

- Да, на бортик, так жестоко толкнул, что чуть не убил. Игру остановили, тут врачи. Все рассвирепели, озлились. И швейцарцы как давай долбить американцев. Замечательное зрелище! Им надо было победить в главное время матча…

- В основное!

- Да, в общем они не уложились вовремя, ничья, дали им еще поиграть и швейцарцы через тринадцать секунд забили. Но было поздно, они дальше не прошли. Многие на трибунах плакали. Вот такая горькая победа.


- Так может ты знаешь, как вчера наши сыграли со шведами?

- Нет, вчера я не смотрел, Я хоккей редко смотрю. Вчера я был на вечеринке.

- Понятно, после вечеринки ты занимался сексом и не мог смотреть хоккей.

- Миша, почему так грубо?

- Потому что я полдня спрашиваю про шведов, а мне все рассказывают про секс. Вот я и предположил…

- Миша, может, что вчера и было, но меня всегда сильно напрягает, когда про секс разговаривают мужчины. Настораживает, делает меня подозрительным и отчужденным.

- Игорь Геннадьевич, поверь, что я сегодня общался не с какими-то геями, а наоборот, с законченными гетеросексуалами.

- Приятно знать, что мы не одиноки. Но все равно, давай лучше про хоккей, про швейцарцев.

- За швейцарцев скажу, что мне сильно обидно, - Мишка взмахнул рукой с зажатым мобильником. – Мне больно и страшно, когда юноши из этой благополучной страны альпийских лугов и скучных банков играют на равных с нашими! Шайба – игра для отморозков, для пацанов из подворотни, из неблагополучных семей. Короче, это игра для тех, кто стойко перенес и закалился в ежедневных тяготах и лишениях, именно для нас. И я не могу понять, как дети банкиров играют с нами на равных? И зачем мы переносим тяготы и лишения, если в итоге мы не сильнее на голову? Почему так?!

- Миша, значит мы не стойко переносим, сгинаемся и сминаемся, вот и все. Да ты не думай об этом, не переживай.

- Да, тебе хорошо, ты болеешь за швейцарцев. А почему ты не болеешь за наших, ты не патриот?

- Ой, - Игорь вытаращил глаза, осенил разошедшегося приятеля крестом, улыбнулся и исчез в офисе.

Мишка хотел что-то добавить вслед, но зазвонил телефон.

- Милый, ты сегодня не задерживайся, пожалуйста…

- А почему?

- Я салатики приготовила.

- Вау. Мы будем пить травяной чай в рамках борьбы с лишним килограммом?

- Так ты возьми сухого красного, лучше чилийского или испанского, себе какого-нибудь мяса.

- У нас какая-то дата, я запамятовал?!

- Будем смотреть хоккей!!! Дурашка, я просто соскучилась.

- Постараюсь сорваться пораньше. Да, ты знаешь, вчера наши играли со шведами, назначили дополнительное время, а тут залаяла собака, я вышел посмотреть…

- С голыми руками? А вдруг там грабители?

- Нет, я позвонил в милицию, они мне привезли мне пистолет и только тогда я вышел!

- Врать ты горазд!

- Да ладно. Не волнуйся, топорик прихватил на всякий случай. В общем, вернулся, а хоккей уже кончился и я счета не знаю. Самое забавное, что до сих пор не знаю, как наши сыграли со шведами, и на работе не знают.

- Не переживай, мы выиграли. Приезжай поскорее!

Через полчаса Мишка с куском грудинки задумчиво бродил по супермаркету перед полками с винными бутылками: «Сухое можно выбрать наверняка, а вот какая у него родина? Можно ли привезти из Чили вино через моря и океаны, чтобы в супермаркете Щегловки бутылка стоила десять баксов? Впрочем, можно, если было бы нельзя, то таможенники уже бы вымерли. А они живут, как шве… Что она имела ввиду, говоря – «мы победили!» Кто для нее мы – наши и шведы?

- Милая, тут такие разные этикетки, все красивые, но я ничего не соображаю по-испански и выбрать могу только по цене. Кстати, а кто сегодня играет, кого мы будем смотреть?

- Бери не дороже десяти долларов, не так обидно, если ошибемся. Неважно, кто сегодня играет, можно и не смотреть - мы все равно победим. Приезжай скорее, что ты, как дурачок какой-то, не понимаешь что ли…

…Дьявол явно куражился над Мишкой в этот день. Обзор спортивных новостей начался как раз за холмом у Воскресенки, диктор провалился в шипение и вынырнул уже со сводкой погоды.

Мишка мог бы притормозить, где было слышно, дождаться сообщения и уж потом ехать дальше. Но он гнал, не останавливаясь, не колеблясь, улыбаясь, а при обещании диктором дождя со снегом расхохотался – над его дорогой, полями и перелесками, за которыми пока не был виден его дом, парило его голубое небо без единого облачка.

«…А потом я таки узнаю, как наши сыграли со шведами!»

д.Елыкаево.