Книга Не. Основная глава 2. Клетчатая жизнь

Глава 2.

1 курс. 1 семестр.
Начало сентября. 
alioquin experieris celebrum meum — не то изведаешь силу моего гнева (лат.)

                Клетчатая жизнь.


Жизнь в Институте **** и **** похожа на тетрадь в клетку. Возможно, это не самое съедобное сравнение, но я не виноват, что обучение в этом университете похоже именно на эту вещь. Тетрадь с множеством страниц, которые листаются грустно и мимолетно, как дни одинокого существования без четко обозначенной цели, но с явной необходимостью. У тебя нет выбора – ты должен продолжать. Кто-то незримый и лишенный формы вынуждает тебя, заставляет тебя учиться дальше, заполнять тетрадку, пока она не кончится. Каждая малюсенькая клетка тетради это стальная клетка для твоих слов и мыслей, пойманных и арестованных беспощадным цензором системы обучения. Поля справа – это граница дозволенного, и граница явная; с самого детства, с первого класса всех нас приучают не заступать за поля,  - иначе ошибка, иначе - неверно. Волей-неволей, временно сопротивляясь или же сразу, но мы, все равно, принимаем правила этой игры, которая с годами оказывается вовсе никакой и не игрой, а чем-то мерзким и политичным. Ты на экономическом отделении – запомни это, смирись с этим! Обратите внимание, ведь мы все, абсолютно все, пишем, не вылезая за поля, мы все обращаем на них свое внимание, подсознательно зацикливаемся на них и  подчиняемся им с течением времени. Уже больше десяти лет мы пишем в тетрадках, записываем в анналы истории нашу жизнь, тщательно выводя слово за словом, поступок за поступком на скрижалях нашего существования, при этом, так и не вылезая за границы дозволенного, - мы съедены и переварены системой обучения, и, по сути, - учителя здесь вовсе не при чем. Какими бы категоричными и привередливыми  не были эти люди, сгорбившиеся за главным столом в аудитории, не они придумывают правила; они, также как и мы, подчиняются им, более того, они еще и заставляют детей слушаться этих правил. Учителя, наверное, одни из самых несчастных людей на свете. У детей, учеников, студентов есть еще целая жизнь впереди, чтобы вырваться из этих клеток и полей, но для учителей уже все кончено. Они сами выбрали свою профессию, свое призвание, как любят пояснять некоторые из них, они по своей воле стали учить детей, подчинять их системе, отравлять их воду своими чернилами, и поэтому они обречены, им суждено гореть в аду. Но я ни в коем случае не призываю жалеть или хотя бы сочувствовать этим негодяям, они сами выбрали свою судьбу, и поэтому я считаю возможным ненавидеть их и желать им смерти.  Вам никогда не найти того единственного виновного, кто придумал эту систему, его образ не перенести на картину, не записать в романе, это - дух учебы, математический Бог системы, и я бросаю ему вызов, я желаю померяться с ним силами.