Ударные части

4.1.2.Ударные части.

5 декабря 1929 г. Политбюро ЦК ВКП(б) принимает постановление «О выполнении танко-строительной программы». В постановлении констатировалось, что на вооружении РККА имеется только тип танка Т-18, производство которого установлено на заводе «Большевик». Т-18 не отвечает современным требованиям, а других конструкций нет. Необходимо командировать за границу комиссию из представителей военной промышленности и военного ведомства для отбора и закупки образцов бронетанковой техники, а также выяснения возможности получения технической помощи. [1]

Таблица 1

Мобилизационная заявка НКВМ

Позиция
 1930–1931 г.г.
 1932–1933 г.
 «С-30»
 
Танки (шт.)
 1055
 1500
 1055
 

 

2 августа 1931 г. Комитет обороны принимает постановление о программе танкостроения в условиях военного времени. Согласно постановлению в течение первого года войны отечественная тяжелая промышленность должна была обеспечить наличие в армии в угрожаемый период:

Т-26 – 13800, исполнители завод «Большевик» и Сталинградский тракторный;

ТММ-1/ТММ-2 – 8200, исполнители «АМО» и Ярославский завод;

БТ — 2000, исполнитель ХПЗ;

Т-27 – 16000, исполнитель Автозавод 2 и Нижегородский автозавод.

Всего— 40000 танков! (Идиотизм – В.С.).

В сентябре 1931 г. Комитет обороны в присутствии Орджоникидзе, Тухачевского, Павлуновского, Халепского и Будняка утвердил на 1932 г. программу строительства 10 000 танков (3000 шт. Т-26, 5000 шт. Т-27 и 2000 шт. БТ). И это несмотря на то, что большинство производственных мощностей, которые фигурировали в ней, были еще далеки от готовности. Выполнение этой программы напрямую зависело от обеспеченности заводов отечественным и импортным оборудованием, необходимой номенклатурой сырья, полуфабрикатов и агрегатов.[2]

Вопрос – а куда столько!? И еще – ведь практически на пустом месте. Запроектированное широкое кооперирование производства с другими заводами вследствие затруднений в освоении ими намеченных по плану деталей и несоблюдении сроков поставки эту программу делали малореальной.

Быстро выявилась невозможность получения необходимого оборудования и трудности в снабжении производства инструментом и приспособлениями. Это положение усугубляло и без того неудовлетворительно поставленное планирование производства на заводах и отсутствие точно установленного техпроцесса производства танков.

При наличии занятых в производстве танков в 1931 г. 17 тыс. рабочих к концу 1932 г. намечалось увеличить их численность до 28 500 чел. Однако осуществить это было чрезвычайно трудно, особенно если учесть острый недостаток специальных учебных заведений. Слабая квалификация рабочей силы при неосвоенности производства, новизна программы и частые изменения, вносимые в конструкции основных изделий, часто приводили к браку.

Все это определило к концу года невозможность выполнения задачами намеченной производственной программы, в результате чего план был пересмотрен правительством в сторону его снижения, а также поднят вопрос об образовании нового машиностроительного треста для изготовления современной бронетанковой техники.

26 октября 1932 г. приказом наркома Тяжелого машиностроения Г.Орджоникидзе был создан Трест Специального Машиностроения в составе Ленинградского завода им. Ворошилова (бывший завод «Большевик»), завода «Красный Октябрь», 2-го завода ВАТО в Москве и Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ) им. Коминтерна.

Перед руководством только что образованного треста были поставлены задачи не только обеспечить массовый выпуск находящихся в производстве танков, но и провести опытно-конструкторские работы по созданию новых, более совершенных боевых машин.

На большинстве заводов, вошедших в трест, производство танков велось с 1927–29 гг. Причем если на заводе им. Ворошилова и 2-м заводе ВАТО это производство к осени 1932 г. уже носило серийный характер, то ХПЗ только готовился к крупносерийному производству танков БТ. Завод «Красный Октябрь», прежде специализировавшийся главным образом на производстве запасных частей для тракторов, с 1932 г. также был переведен на выпуск деталей танков для завода им. Ворошилова и ремонт двигателей М-5 для ХПЗ. В 1932 г. был также образован опытный завод Спецмаштреста, в 1936 г. получивший собственный номер 185.

В 1933–34 гг. в состав треста были включены дополнительно ремонтные заводы № 104 и 105, Киевский завод им. В.Я. Чубаря и Харьковский автосборочный завод (с 1936 г. завод № 48).

В апреле 1924 г. создается Военно-техническое управление (ВТУ) РККА.

22 ноября 1929 г. ВТУ преобразовано в Управление Механизации и Моторизации Армии (УММА).

30 июля 1928 г. Совнарком утвердил первый пятилетний план развития и реконструкции Вооруженных Сил СССР на 1928-32 гг. В июле 1929 г. этот план был пересмотрен в сторону увеличения - к концу пятилетки в Красной Армии должно было быть 5,5 тысяч танков.

К 1932 г. Реввоенсовет предусматривал иметь в составе бронетанковых войск: 3 механизированные бригады (МБР), 30 смешанных танковых батальонов (32 легких и 34 средних танка в каждом), 4 тяжелых танковых батальона (35 танков в каждом) Резерва Главного Командования (РГК) и 13 механизированных полков в кавалерии.[3]

Заместитель начальника штаба РККА В.Триандафилов в конце 20-х годов в своих выступлениях на Совете обороны неоднократно поднимал вопрос об отказе от стратегии равномерного наступления на всем фронте, и концентрации войск на направлениях главного удара. Чтобы за счет мощного прорыва фронта на узком участке и стремительного продвижения своих войск на территории противника перейти к расчленению вражеских группировок, их окружению и уничтожению по частям. Это было возможно лишь при постоянном упреждении неприятеля за счет высокой мобильности собственных ударных соединений. В.Триандафилов считал, что в войнах будущего необходимо эшелонировать собственные наступающие войска в глубину, чтобы после прорыва линии фронта пехотой при поддержке танков сопровождения создавать мощный эшелон развития успеха, ядром которого стали бы «оперативные танки».

Его идеи поддерживал инспектор бронесил РККА К. Калиновский, который говорил, что боевые свойства танков должны быть использованы в полной мере, и осуществить это возможно только в составе самостоятельного механизированного соединения, все части которого обладали бы приблизительно одинаковой подвижностью. Поэтому необходимо создавать специальные механизированные соединения.[4]

Специальная комиссия РВС СССР во главе с главкомом С. Каменевым пришла к выводу о том, что мотомеханизированные войска в составе РККА нужны и в организационном отношении они должны состоять из:

а) механизированных соединений, предназначенных для решения как самостоятельных задач в отрыве от главных сил войск армии (фронта), так и во взаимодействии с ними;

б) танковые части (соединения) РГК как средство усиления войск, действующих на направлении главного удара;

в) танковые части, организационно входящие в состав общевойсковых соединений и предназначаемые для совместных действий с ними во всех видах боя.

17 июня 1929 г. Реввоенсовет по предложению В.К.Триандафилова принимает постановление, в котором говорилось: "Принимая во внимание, что новый род оружия, каким являются бронесилы, недостаточно изучен как в смысле тактического его применения (для самостоятельного и совместно с пехотой и конницей), так и в смысле наиболее выгодных организационных форм, признать необходимым организовать в 1929-1930 гг. постоянную опытную механизированную часть." Через месяц документ был утвержден ЦК ВКП(б). Во исполнение постановления в 1929 г. был сформирован опытный механизированный полк, состоявший из батальона танков МС-1, автобронедивизиона БА-27, мотострелкового батальона и авиаотряда.

В мае 1930 г. опытный механизированный полк развертывается в 1-ю механизированную бригаду, в дальнейшем получившую имя К.Б.Калиновского - первого командира бригады. Её первоначальный состав - танковый полк (двухбатальонного состава), моторизованный полк пехоты, разведывательный батальон, артиллерийский дивизион и специализированные подразделения. На вооружении бригада имела 60 МС-1, 32 танкетки, 17 БА-27, 264 автомашины, 12 тракторов.

В 1931 г. организационно-штатная структура бригады была усилена. Теперь она включала: танковый полк (состоявший из двух танковых батальонов и двух дивизионов самоходной артиллерии); разведывательную группу (батальон танкеток, автоброневой дивизион, автопулеметный батальон и артиллерийский дивизион); артиллерийскую группу (3 дивизиона 76-мм пушек и 122-мм гаубиц, дивизион ПВО); батальон пехоты на автомашинах. Численность личного состава составляла 4700 человек, вооружение: 119 танков, 100 танкеток, 15 бронеавтомобилей, 63 самоходные зенитно-пулеметные установки, 32 76-мм пушки, 16 122-мм гаубицы, 12 76-мм и 32 37-мм зенитных орудия, 270 автомашин, 100 тракторов.

1 августа 1931 г. СТО СССР принял "Большую танковую программу", в которой говорилось, что достижения в области танкостроения создали прочные предпосылки к коренному изменению общей оперативно-тактической доктрины по применению танков и потребовали решительных организационных изменений автобронетанковых войск в сторону создания высших механизированных соединений, способных самостоятельно решать задачи как на поле сражения, так и на всей оперативной глубине современного боевого фронта. Новая быстроходная материальная часть создала предпосылки к разработке теории глубокого боя и операций.

Этим же постановлением была создана комиссия для разработки организации автобронетанковых войск (АБТВ), которая на совещании 9 марта 1933 г. рекомендовала иметь в РККА механизированные корпуса, состоящие из мехбригад, танковые бригады РГК, механизированные полки в кавалерии, танковые батальоны в стрелковых дивизиях.

11 марта 1932 г. Реввоенсовет принял решение сформировать два мехкорпуса.

В апреле 1932 г. 11-й механизированный корпус (МК) был развернут в ЛенВО на базе 11-й Краснознаменной Ленинградской стрелковой дивизии осенью 1932 года.

Тогда же в Украинском ВО на базе 45-й Краснознаменной Волынской СД началось формирование 45 МК .

В дополнение к имевшейся 1-ой моторизированной бригаде, началось формирование еще пяти отдельных МБР - 2-й - в Украинском ВО; 3, 4, 5-й - в БелВО; 6-й - в ОКДВА. Были так же сформированы 4 танковых полка трехбатальонного состава: 1-й в Смоленске, 2-й - в Ленинграде, 3-й - в МВО, 4-й - в Харькове. Началось формирование 15 танковых и 65 танкетных батальонов для стрелковых дивизий. В кавалерийских соединениях было создано 2 механизированных полка, 2 механизированных дивизиона и 3 механизированных эскадрона.

Эксплуатация мехкорпусов и мехбригад в первые годы показала, что они были весьма громоздкими и трудноуправляемыми. Разнотипность танков в мехбригадах создавала большие трудности в организации транспортировки танковых соединений, обслуживания и ремонта вышедших из строя боевых машин.

В 1933 г. был принят план развития РККА на 2-ю пятилетку, который предусматривал иметь к 1 января 1938 г. 25 механизированных и танковых бригад (переформировывались из танковых полков).

К 1 января 1934 г. в РККА имелось 2 мехкорпуса, 6 мехбригад, 6 танковых полков, 23 танковых батальона и 37 отдельных танковых рот стрелковых дивизий, 14 мехполков и 5 мехдивизионов в кавалерии. Укомплектованность их всех была на уровне 47% от штатной.

В исполнение плана в 1934 г. было сформировано еще два мехкорпуса - 7-й в ЛенВО на базе 31-й МБР и 32 СПБР (оставшихся от 11-ого МК), 5-й МК в МВО был переформирован из 1-й МБР, с оставлением имени К.Б.Калиновского.

В каждый корпус входили две механизированные и одна стрелково-пулеметная бригада и части и подразделения обеспечения. По штату имелось свыше 500 танков.[5] [6]

В следующем, 1935 г., мехкорпуса были переведены на новые штаты, поскольку опыт показал, что они малоподвижны и плохо управляемы из-за недостатка средств связи. Низкая надежность матчасти и плохая обученность личного состава приводили к выходу из строя большого количества танков на марше.

Для повышения подвижности танки Т-26 в корпусах с февраля 1935 г. были заменены более быстроходными БТ. Было сокращено число корпусных частей, а функции снабжения и техобеспечения передавались в бригады, что было весьма существенным для сопровождения деятельности и покрытия всех потребностей эксплуатации боевых частей.

Теперь мехкорпус состоял из управления, двух МБР, СПБР, отдельного танкового батальона (разведывательного) и батальона связи. По штату он должен был иметь 8965 человек личного состава, 348 танков БТ, 63 Т-37, 52 химических танка (так тогда именовались огнеметные танки) ОТ-26. Всего 463 танка, 20 орудий, 1444 автомашины.

Отдельные мехбригады стали иметь в своем составе: три танковых батальона; стрелково-пулеметный батальон; батальон боевого обеспечения; ремонтно-восстановительный батальон; автотранспортную роту; роту связи; разведывательную роту. По штату в бригаде имелось 2745 человек, 145 Т-26, 56 артиллерийских и химических танков, 28 БА, 482 автомашины и 39 тракторов.

Табл.2

Рост танкового парка РККА перед войной[7]

Техника
 1933
 1934
 1935
 1936
 1937
 1938
 1.09.40
 1.04.41
 
Танки
 4906
 7574
 10 180
 13 390
 17 280
 18 384
 23 364
 23 815
 
Бронемашины
 244
 326
 464
 1033
 1428
 1801
 4034
 4819
 

 

В 1935 г. все отдельные танковые полки были реорганизованы в танковые бригады резерва Главного командования. Бригада средних танков состояла из 4 батальонов (117 танков, из которых 80 Т-28, остальные БТ и Т-26). Бригада тяжелых танков насчитывала 94 машины, из которых 60 Т-35. Остальные – легкие.

В 1937 г. был принят 3-й пятилетний план развития и реконструкции РККА на 1938-42 гг. Им предусматривалось:

1) сохранение имеющегося числа танковых соединений - 4 корпуса, 21 танковая бригада, а также три отдельные МББР на бронемашинах (сформированные в 1937 г. в Забайкальском ВО для действий в условиях пустынно-степной местности, затем передислоцированные в Монголию, в каждой имелось по 80 БА.

2) создание вместо учебных бригад одиннадцати учебных танковых полков.

3) переход на усиленные танковые взводы с пятью машинами вместо прежних трех.

4) легкотанковые бригады (в том числе и в составе танковых корпусов) перевести на новую организацию: 4 танковых батальона по 54 линейных и 6 артиллерийских танков в каждом; разведывательный и мотострелковый батальоны; подразделения обеспечения.

5) установить штатную численность танков на уровне: легкотанковая бригада - 278 танков БТ, танковая бригада - 267 Т-26, тяжелотанковая бригада - 183 (136 Т-28, 37 БТ, 10 химических), бригада Т-35 - 148 (94 Т-35, 44 БТ и 10 химических), танковый полк - от 190 до 267 танков.

6) ввести в состав каждой стрелковой дивизии танковый батальон двух ротного состава (Т-26 и Т-38), а в кавалерийскую дивизию - танковый полк.

7) устранить деление названий на механизированные и танковые части, сохранив одно название - танковые.

Кроме танковых корпусов, к началу 1939 года насчитывалось еще 24 отдельных легких танковых бригады с танками БТ и Т-26, 4 тяжелых танковых бригады с танками Т-28 и Т-35. А также значительное количество отдельных танковых подразделений и частей, входивших в состав стрелковых и кавалерийский соединений.[8]

К началу 1939 г. в РККА имелось 4 танковых корпуса (ТК). По штату корпус имел 560 танков и 12710 человек личного состава.

Боевые действия 1938-1939 гг. показали недостатки в организации войск. 8-22 августа 1939 г. эти вопросы обсуждала специальная комиссия под председательством заместителя НКО Г.И.Кулика. В нее входили - С.М.Буденный, Б.М.Шапошников, Е.А.Щаденко, С.К.Тимошенко, М.П.Ковалев, К.А.Мерецков и другие. Она решила:

"1. Танковый корпус оставить, исключив из его состава стрелково-пулеметную бригаду. Исключить стрелково-пулеметный батальон из состава танковой бригады.

2. В наступлении при развитии прорыва танковый корпус должен работать на пехоту и кавалерию. В этих условиях, танковые бригады действуют в тесной связи с пехотой и артиллерией. Танковый корпус иногда может действовать и самостоятельно, когда противник расстроен и не способен к обороне."

Было рекомендовано использовать для самостоятельных действий танковые бригады, вооруженные танками БТ, а для усиления стрелковых войск - бригады танков Т-26 и Т-28.

В сентябре 1939 г. в походе на Западную Украину и Западную Белоруссию участвовали: в составе Белорусского фронта 15-й танковый корпус, 6-я легкотанковая бригада п-ка Болотникова и другие части; в составе Украинского фронта - 25-й танковый, 23-я, 24-я, 26-я легкотанковые бригады.

Поход показал, что командиры корпусов с большим трудом руководили действиями танковых бригад, а их подвижность оставляла желать большего. Танкисты отставали даже от пехоты и кавалерии, из-за нераспорядительности командования оказывались в их тылах, а порой скоплением своих машин забивали дороги преграждали путь другим частям.

В плане реорганизации Красной Армии, который был 23 октября 1939 г. направлен НКО в ЦК ВКП(б) и СНК СССР, предлагалось иметь в стрелковых войсках 173 дивизии, из которых 46 содержать в штатах 14—12 тыс. человек с танковым батальоном в 54 танка, а в 24 дивизиях, содержащихся по штату в 6 тыс. человек, — иметь танковый батальон в 30 танков.

Исходя из опыта Польской кампании, в ходе которой "действия танковых корпусов показали трудность управления и громоздкость его", а "отдельные танковые бригады действовали лучше и мобильнее", предлагалось расформировать управления 4 танковых корпусов, сократить тылы в танковых бригадах и упразднить стрелково-пулеметные бригады и стрелково-пулеметные батальоны танковых бригад.

Главный военный совет 21 ноября 1939 г. признал необходимым расформировать управления танковых корпусов и стрелково-пулеметные бригады.

Вместо корпусов была введена моторизированная дивизия. В 1940 г. планировалось сформировать 8 таких дивизий, а в 1941 г. - следующие 7, которые предполагалось использовать для развития успеха общевойсковой армии или в составе конно-механизированной группы (фронтовая подвижная группа).

Эти дивизии должны были содержаться по штатам 9 тыс. человек в мирное и 11,6 тыс. человек в военное время и располагать 257 танками и 73 бронемашинами каждая.

Управления танковых корпусов и корпусные части расформировывались к 15 января 1940 г. Вместе с тем сохранялись танковые бригады.

22 августа 1939 г. НКО К.Е.Ворошилов направил доклад Сталину, в котором предложил сформировать 16 танковых бригад, оснащенных танками БТ, 16 ТБР Т-26 РГК по 238 танков в каждой, 3 ТБР Т-28 РГК по 117 Т-28 и 39 БТ, 1 ТБР Т-35 РГК из 32 Т-35 и 85 Т-28. Эти предложения были утверждены и в качестве основной единицы автобронетанковых войск принята танковая бригада. Количество танков по штату позднее было изменено - в легкотанковой бригаде - 258 машин, в тяжелых - 156. К маю 1940 г. было развернуто 39 танковых бригад и 4 моторизированные дивизии - 1, 15, 81, 109-я.

Кроме того, создавались 10 легкотанковых полков и 4 мотоциклетных батальона. В военное время предусматривалось иметь 17 танковых бригад БТ, 25 — Т-26, 3 — Т-28 и 1 — Т-35, в которых насчитывалось бы по штату 11 085 танков. В мирное время штатная численность танковых войск устанавливалась в 105 086 человек и 8 201 танк. [9]

Смысл этих реорганизаций довольно сложно понять. Зачем было расформировывать танковые корпуса? Ведь это были устоявшиеся структуры, вполне отвечавшие тенденциям развития военной стратегии. В то же время было и большое количество танковых бригад, способных (теоретически, во всяком случае) обеспечивать решение тактических задач. Идея с моторизованными дивизиями также не очень понятна. Фактически это танковая дивизия по оснащенности танками и артиллерией.

В мае 1940 г. в Наркомате обороны прорабатывался вопрос об организации танковых дивизий. 27 мая нарком обороны и начальник Генштаба представили в Политбюро и СНК докладную записку, согласно которой предлагалось иметь в составе танковой дивизии 2 танковых полка, 1 артиллерийский полк, 1 мотострелковый полк и 1 зенитный артдивизион. По штату в дивизии должно было быть 11 343 человека, 386 танков, 108 бронемашин, 42 орудия и 72 миномета.

Танковые дивизии сводились в танковые корпуса (опять! - В.С.). В состав танкового корпуса предлагалось включить 2 танковые и 1 моторизованную дивизии, авиаэскадрилью в 12 самолетов, дорожный батальон, батальон связи и мотоциклетный полк.[10]

Предполагалось сформировать 6 управлений танковых корпусов и 12 танковых дивизий, обратив на их формирование управления 2 кавалерийских и 4 стрелковых корпусов, 4 танковые бригады БТ, 3 танковые бригады Т-28, 1 танковую бригаду Т-35, 3 мотоциклетных батальона, 5 кавдивизий и 1 стрелково-пулеметную бригаду.

Всего в танковых войсках следовало иметь 1 260 тяжелых, 8711 средних БТ, 7 238 Т-26 и 1 140 огнеметных танков. Имелось на 1 апреля 1940 г. 468 тяжелых, 7 300 БТ, 7 985 Т-26, 1 027 огнеметных танков и 3 223 Т-38. Военное командование просило утвердить организацию и численность танковых корпусов и дивизий, предлагаемые мероприятия по их формированию.

Эти предложения не были утверждены, и 2 июня 1940 г. наркомом обороны и начальником Генштаба было предложено сформировать 8 танковых корпусов, 18 танковых и 8 моторизованных дивизий, 4 из которых уже имелись. На их формирование обращались управления 2 кавалерийских и 5 стрелковых корпусов, 6 стрелковых, 5 кавалерийских дивизий и 17 танковых бригад. Всего танковые войска без учета мобзапаса и танков Т-37 и Т-38 должны иметь 22 398 танков, из которых на 1 мая 1940г. имелось 16 851.

9 июня 1940 г. нарком обороны СССР С.К.Тимошенко утвердил план формирования мехкорпусов и передал свои предложения в СНК СССР.

6 июля 1940 г. вышло постановление СНК СССР:

"СНК СССР постановляет:

1. Утвердить организацию механизированного корпуса в составе двух танковых дивизий, моторизованной дивизии, мотоциклетного полка, одной авиаэскадрильи, дорожного батальона и батальона связи корпуса.

Механизированному корпусу придать одну авиабригаду в составе 2-х ближнебомбардировочных и одного истребительного авиаполков.

2. Утвердить организацию танковой дивизии механизированного корпуса  и отдельной танковой дивизии в составе:

а) 2-х танковых полков по одному батальону тяжелых танков (в каждом), 2-х батальонов средних танков и батальону огнеметных танков в каждом полку;

б) одного моторизованного полка в составе 3-х стрелковых батальонов и одной 6-орудийной батареи полковой артиллерии;

в) одного артиллерийского полка в составе 2-х дивизионов: одного дивизиона122-мм гаубиц и одного дивизиона 152-мм гаубиц;

г) зенитного дивизиона, разведывательного батальона, мостового батальона и тыловых частей обслуживания...

3. Моторизованную дивизию иметь в составе и организации,  утвержденной постановлением Комитета Обороны от 22 мая 1940 г. №215сс.

4. Утвердить штатную численность:

а) управления механизированного корпуса с мотоциклетным полком на мирное время - 2 662 человек, и на военное время - 2 862 человек;

б) танковой дивизии на мирное время - 10 943 человек, и на военное время - 11 343 человек;

 в) моторизованной дивизии на мирное время - 11 000 человек, на военное время - 12 000 человек.

5. Всего в РККА иметь 8 механизированных корпусов и 2 отдельные танковые дивизии, всего 8 управлений мехкорпусов с мотоциклетным полком и корпусными частями, 18 танковых дивизий и 8 моторизованных дивизий...".[11]

По штатам военного времени корпусу полагалось иметь свыше 36 000 человек личного состава, 1031 танк (в том числе 540 танков новых типов), 358 орудий и минометов, 268 бронеавтомобилей БА-10, 116 БА-20.

По числу танков мехкорпус в полтора раза превосходил танковую армию периода войны.[12] Более того, в 1942 г. в составе танковых корпусов Брянского фронта было по 24-28 танков КВ-1, 88-95 Т-34, 60-70 Т-60. Это почти вшестеро меньше предвоенной планировки численности механизированного корпуса.[13]

Помощник начальника Генерального штаба по организационно-мобилизационным и материально-техническим вопросам в тот период времени, впоследствии Маршал Советского Союза М. Захаров вспоминал, что в конце мая 1940 г. у него состоялся разговор с первым заместителем начальника Генерального штаба И.В. Смородиновым о разработке новой организационной структуры механизированного корпуса.[14]

Смородинов сослался на разговор со Сталиным в присутствии Б.М. Шапошникова. Сталин поинтересовался, почему у нас нет механизированных и танковых корпусов (!? - В.С.). Опыт войны немцев в Польше и на Западе показывают их ценность в бою. Надо немедленно сформировать несколько корпусов, в которых бы имелось 1000-1200 танков.

Захаров вспоминал, что такая постановка вопроса вызвала у него недоумение. Уже имелось штатное построение механизированного корпуса, которое можно было воспроизвести. Но обсуждать указания Сталина – механизированный корпус по подобию германского танкового должен иметь две танковые и одну мотострелковую дивизию, с 200 танками в танковом полку – было рискованно.

Идея эта была явно незрелой при очевидной для специалистов трудности управления подобными структурами. В условиях острой нехватки средств связи, недостатка опыта эксплуатации техники и организации маршей. Два советских танковых корпуса, участвовавших в сентябре 1939 г. во вторжении в Польшу, отстали при продвижении даже от кавалерии, хотя почти не встречали сопротивления. Новые механизированные корпуса имели же вдвое больше танков по сравнению с прежними танковыми и были еще менее управляемы, так как количество средств связи не увеличилось, а уровень подготовки личного состава оказался еще ниже.

4 октября 1940 г. нарком обороны и начальник Генштаба докладывали в Политбюро и СНК, что формирование 8 мехкорпусов, 18 танковых и 8 моторизованных дивизий в основном завершено. На их формирование было обращено 12 танковых бригад БТ, 4 бригады Т-35 и Т-28, 3 химические бригады, 2 танковых полка Т-26 и танковые батальоны стрелковых дивизий, кроме дислоцированных на Дальнем Востоке.

Все это привело к сокращению танков непосредственной поддержки пехоты, а для успешного продвижения пехоты в бою, по мнению военного командования, нужно иметь на каждый стрелковый корпус 1 танковую бригаду. Имеющихся 20 бригад Т-26 было недостаточно, поэтому запрашивалось разрешение сформировать еще 32 танковые бригады. Военные просили разрешения сформировать 25 танковых бригад к 1 июня 1941 г., используя танки Т-37 и Т-38, что позволит готовить кадры танкистов.

Однако эти предложения были сочтены слишком радикальными, и руководство наркомата обороны получило указание разработать организационные меры, которые укладывались бы в штатную численность Красной Армии. Следовало предусмотреть формирование 18 танковых бригад Т-26, 1 мехкорпуса.

14 октября 1940 г. нарком обороны и начальник Генштаба направили в Политбюро доклад, в котором предлагали в первой половине 1941 г. сформировать 20 отдельных танковых бригад Т-26, предназначенных для усиления и сопровождения пехоты в бою, исходя из расчета по одной бригаде на стрелковый корпус.

12 февраля 1941 г. военное командование представило советскому правительству новый мобилизационный план, согласно которому предполагалось создание 20 новых мехкорпусов (40 танковых и 20 моторизованных дивизий), которое началось в феврале-марте 1941 г. Сталин не сразу поддержал этот план, утвердив его лишь в марте 1941 г. И с апреля 1941 г. началось массовое развертывание новых механизированных корпусов, для которых не было ни танков, ни командных кадров, ни обученных танкистов.

4 марта 1941 г. Политбюро утвердило назначения командиров формируемых мехкорпусов, танковых и моторизованных дивизий.

Для реализации этого плана не хватало ни техники, ни обученных кадров. В результате в июне 1941 г., корпуса еще не были полностью укомплектованы, так как сроки их формирования оказались беспрецедентными в мировой военной истории.[15]

Организационная структура танковых и моторизованных соединений вырабатывалась поспешно, часто под влиянием соображений конъюнктурного характера. Вновь создаваемые механизированные корпуса были более громоздкими и трудноуправляемыми, чем ранее существовавшие.

Кадры спешно переучивали из других родов войск, что не лучшим образом сказывалось на уровне новоиспеченных экипажей, получивших мизерную практику эксплуатации танков. Для этого процесса были задействованы оставшиеся танковые бригады, и некоторые кавдивизии (так 27-й МК САВО создавался на базе 19-й КД). Но, если вчерашние артиллеристы, связисты и шофера все же годились на роль наводчиков и механиков-водителей, то на руководящие должности назначать было просто некого. Командирские навыки, опыт и ответственность выковывались многолетней практикой, и в канун войны во многих штабах остались неукомплектованными даже ведущие отделы, включая оперативные и разведывательные (так было в 15, 16, 19 и 22-м мехкорпусах).

Одновременная реорганизация всех бронетанковых войск требовала большого количества личного состава, боевой техники, вооружения, транспорта и других материальных средств.

Для укомплектования корпусов только офицерами-танкистами требовалось около 20 тыс. человек. К началу войны укомплектованность корпусов командно-начальствующим составом составляла от 22 до 40%. Командиры и личный состав, пришедшие из стрелковых и кавалерийских соединений, не имели практического опыта по боевому использованию бронетанковых войск.

Командные кадры готовила Военная Академия Механизации и Моторизации (ВАММ) в Москве и годичные курсы при ней. Для подготовки командного и технического состава среднего звена расширялась сеть учебных заведений АБТВ. К 1941 г. в нее входили Орловское им.Фрунзе, 1-е Харьковское, 1-е и 2-е Саратовское, 1-е Ульяновское танковые, Киевское танко-техническое, Пушкинское авто техническое, Горьковское авто мотоциклетное, Полтавское тракторное училища.

В феврале-марте 1941 г. были развернуты: Казанское, Сызранское, Чкаловское, 2-е Ульяновское, 3-е Саратовское танковые, Ордженикидзеградское автомотоциклетное, Камышинское тракторное училища. Все они находились в ведении боевой подготовки АБТВ РККА и имели следующие профили подготовки:

- командиры танковых, автомобильных и мотоциклетных взводов;

- помощники командиров автомобильных и мотоциклетных рот по технической части (автомобильные техники);

- помощники командиров батарей по техчасти (тракторные техники).

Для усовершенствования командных кадров действовали:

- Ленинградские Краснознаменные бронетанковые курсы усовершенствования командного состава (ЛК БТКУКС), созданные в 1928 г. и готовившие командиров батальонов и рот, адъютантов батальонов.

- Казанские курсы усовершенствования военно-технического состава РККА (созданы в 1933 г.) - готовили помощников командиров танковых рот, батальонов по технической части, помощников командиров авторот и батальонов.

- Харьковские КУКС запаса танковых войск (созданы в марте 1941 г.) готовили командиров танковых рот и батальонов, адъютантов батальонов.

Но несмотря на все усилия, проблема командных и технических кадров была очень острой.

Данные по некоторым соединениям на июнь 1941 г.: в 35-й ТД 9-го МК КОВО вместо 8 командиров танковых батальонов имелось 3 (укомплектованность 37%), командиров рот - 13 вместо 24 (54,2%), командиров взводов - 6 вместо 74 (8%).

В 215-й МД 22-го МК КОВО не хватало 5 командиров батальонов, 13 командиров рот, укомплектованность младшим командным составом - 31%, техническим - 27%.

11-й мехкорпус ЗапВО был обеспечен командными кадрами на 36%.

В результате проводимых мероприятий обученные танковые бригады и отдельные танковые батальоны расформировывались и растворялись в огромной массе новых формирований, которые могли стать боеспособными и боеготовыми лишь много времени спустя.[16]

По мобилизационному плану 1941 г. требовалось 35 680 танков, а имелось на 1 января 1941 г. 21 564 танка. Это означает, что исполнить этот план в 1941 г. было совершенно невозможно. И зачем такой план был нужен? Всего в мехкорпусах планировалось иметь к середине 1942 г. около 32 000 танков (из них 16 600 - новых типов).[17]

Спешная организация столь большого числа соединений привела к тому, что к июню 1941 г. они имели некомплект боевой техники, технического состава, ремонтной базы, запасных частей.[18] Остро ощущалась нехватка автотранспорта, тракторов, мотоциклов. Даже снабжаемые в первую очередь корпуса западных округов имели укомплектованность по автомашинам и тракторам не более 35% и специальным машинам — 15—20%.

Табл.3

Укомплектованность мехкорпусов западных приграничных военных округов на 22.06.41

Округ
 № корпуса
 Личный состав
 Танки
 
Кол-во
 % укомплект.
 Кол-во
 % укомплект.
 
ЛенВО
 1
 31 348
 87
 1 039 (15)*
 100
 
10
 26 065
 72
 469
 46
 
ПрибОВО
 3
 31 975
 87
 672 (110)
 65
 
12
 29 998
 83
 730
 71
 
ЗапОВО
 6
 24 005
 67
 1 131 (452)
 110
 
11
 21 605
 60
 414(20)
 40
 
13
 17 809
 49
 282
 27
 
14
 15 550
 43
 518
 50
 
17
 16 578
 46
 63
 6
 
20
 20 389
 57
 94
 9
 
КОВО
 4
 28 097
 78
 979(414)
 95
 
8
 31 927
 89
 899 (171)
 87
 
9
 26 833
 74
 316
 31
 
15
 33 935
 94
 749 (136)
 73
 
16
 26 383
 73
 478 (76)
 46
 
19
 22 654
 63
 453 (5)
 44
 
22
 24 087
 67
 712 (31)
 69
 
24
 21 556
 60
 222
 22
 
ОдВО
 2
 32 396
 90
 527 (60)
 51
 
18
 26 879
 75
 282
 27
 
Всего
 
 510 066
 —
 11 029 (1306)
 —
 

*В скобках - количество КВ и Т-34.

 

Большинство мехкорпусов не имело необходимого количества вооружения и боевой техники. Укомплектованность к середине июня 1941 г. составляла: по автомобилям - 39%, тракторам - 44%, ремонтным средствам - 29 %, мотоциклам - 17%.

Много хлопот доставляла пестрота танкового парка корпусов. Многие машины были сняты с производства, к ним прекратили выпускать запасные части. Новые танки - КВ, Т-34 только поступали в войска и были еще слабо освоены личным составом.

В связи с тем, что укомплектование мехкорпусов затягивалось, Генштаб 16 мая 1941 г. направил в войска директиву, согласно которой в целях усиления противотанковых возможностей войск 50 танковых полков мехкорпусов до получения ими танков вооружались 76 и 45-мм пушками и пулеметами ДТ для использования их в случае необходимости в качестве противотанковых полков и дивизионов. На полк полагалось 18 45-мм пушек, 24 76-мм пушки, 24 пулемета.

Самое любопытное, что импульс данному катастрофическому процессу был дан в декабре 1940 г. на совещании в Наркомате обороны, когда многие выступавшие считали необходимым продолжить формирование новых танковых соединений, чтобы иметь равное (? - В.С.) соотношение в силах с германской армией.[19] Практически в это же время начальник штаба германских сухопутных войск отметил в своем дневнике, что соотношение количества танков германской армии вторжения и противостоящей ей советской группировки составляет 3,5:10. Это была безошибочная оценка, итог хорошей работы разведки.[20]

В ноябре 1940 г. начальник ГУБТ Д.Г. Павлов объяснял В.Г. Емельянову тогдашнему замнаркома Наркомата судостроения, что если Германия нападет на СССР, то необходимо так дать сдачи, чтобы они навек запомнили. Он уверял, что если бы имел две сотни тяжелых танков, то гнал бы противника до Берлина без остановки.

Он сомневался в целесообразности создания флота пяти морей и океанов (в общем, не без основания – В.С.), а всю броню предлагал использовать для танков.[21]

Вот такие были у нас тогда ;вояки;. Их и потом не стало меньше.

14 мая 1941 г. начальник ГАБТУ генерал-лейтенант Я.Н. Федоренко обратил внимание наркома обороны на то, что из-за неполного обеспечения механизированных корпусов танками по штатам они являются неполностью боеспособными. Для повышения их боеспособности впредь до обеспечения их танками он предложил вооружить танковые полки мехкорпусов 76- и 45-мм орудиями и пулеметами. Для проведения этого мероприятия имелось 1200 76-мм орудий, 1 000 45-мм противотанковых орудий и 4 000 пулеметов ДП, которых хватило бы на 50 танковых полков, по 24 76-мм орудия, по 18 45-мм орудий и по 80 пулеметов.

Ну и что бы это дало!

Германия

В годы первой мировой войны Германия не проявляла интереса к производству и использованию танков. В распоряжении германского командования было около 2 десятков малоподвижных 30-тонных машин типа А7V.[22] В то же время у Франции было 3977 танков, у Англии – 3027.

С начала 30-х годов начинается воссоздание военного производства в Германии. Концерн ;Крупп; получает от Гитлера прямой заказ на разработку и изготовление 100 легких танков к марту 1934 г., и еще 650 к 1935 г.

Табл.4

Соотношение танковых и мотострелковых подразделений германских танковых дивизий[23]

Дата
 Количество танковых дивизий, имевшихся в своём составе:
 
Танковых батальонов
 Мотострелк. и мотоциклетных стрелковых батальонов
 
4
 3
 2
 5
 4
 3
 
09.1939 г.

05.1940 г.

07.1941 г.
 5

6

-
 -

3

9
 -

1

10
 -

2

19
 -

8

-
 5

-

-
 

 

К 1935 г. были сформированы и вооружены три танковые дивизии. Для выполнения директивы были заново разработаны и запущены в производство 2 легких танка – PzKw-I и PzKw-II. Эти модели обладали посредственными боевыми качествами и практически не получили боевого применения. В это же время были разработаны танки PzKw-III и PzKw-IV. Первыми предприятиями, освоившими серийный выпуска танков, стали заводы ;Крупп;, ;Рейнметалл-Борзиг;, Даймлер-Бенц АГ, ;Хеншель и сын АГ;.

Первая проверка концепции германских военных теоретиков о том, что подвижные войска способны коренным образом изменить характер и формы боевых действий, сложившиеся в ходе первой мировой войны, состоялась в польской кампании 1939 г. Во время нападения на Польшу Германия располагала 3195 танками, не считая чешских. Из них PzKw-I – 1445, PzKw-II – 1226, PzKw-III – 98, PzKw-IV – 211. Командирские танки всех типов - 215. Потери боевые составили 217 машин.

К маю 1940 г. в наличии было 3379 танков, из них PzKw-III – 329, PzKw-IV – 280. На Западном фронте имелось 2574 машины, у союзников около 3000. Кампания на Западе характеризовалась удачными действиями германских подвижных группировок. По завершении ее Гитлер поставил задачу удвоения числа танковых дивизий (до 20), доведения числа моторизованных до 10. Но, в отличии от РККА, рост количества танковых и механизированных соединений происходил во многом за счет перераспределения имевшихся танковых батальонов.

Табл.5

Германские танковые силы в 1941 г.[24]

Тип машины
 Всего на 1.06
 Произведено в июне
 В армии

вторжения
 Произведено с 1.7 по 31.12
 Потери по 31.12
 
PzKw-I (и 245 в ремонте)
 877
 -
 

410
 

-
 

428
 
САУ на шасси PzKw-I с 47-мм KWK (t)
 202
 -
 
САУ на шасси PzKw-I с 150-мм пех. орудием
 38
 -
 
PzKw-II (и 45 в ремонте)
 1074
 15
 

746
 

184
 

424
 
PzKw-II огнемётные
 85
 -
 
PzKw-III с 37-мм KWK 37 (и 81 в ремонте)
 235
 -
 

965
 -
 

660
 
PzKw-III с 50-мм KWK 38, L/42, (и 236 в ремонте)
 1090
 133
 1025
 
PzKw-IV (и 41 в ремонте)
 572
 38
 439
 292
 348
 
Шт. орудие на шасси PzKw-III с 75-мм KwK 37,L/24
 377
 56
 250
 285
 96
 
35 (t) (и 11 в ремонте)
 187
 -
 149
 -
 796
 
38 (t) (и 25 в ремонте)
 754
 65
 523
 358
 
Прочие
 330
 5
 -
 -
 -
 
Всего
 5521
 282
 3582
 2175
 2752
 

 

Применение

К 22 июня 1941 г. германские танковые силы насчитывали 5803 машины (и 684 в ремонте). Советские танковые силы насчитывали 23 106 пушечных танков, из которых 18 897 - боеготовых. Вместе с пулеметными танков на июнь 1941 г. было 25 479, а также 3500 бронеавтомобилей, вооруженных 45-мм пушкой.[25]

Западные округа имели 13 718 танков (56%). Внутренние округа — 3493 (14,3%) Южные округа — 1 263 (5,2%), Дальний Восток — 6 124 (24,6%) Всего — 24 598 (100%). Кроме того, на складах и ремонтных базах имелось: 39 Т-28, 5 БТ-2, 94 БТ-5, 39 БТ-7, 371 Т-26, 84 Т-38, 61 Т-37 и 188 Т-27..[26]

Иногда указывается, что эти соотношения не следует принимать во внимание. Ссылаются в частности на Б.Лиддел-Гарта. Новые танки успели поступить в войска лишь в течение последних 1-2 месяцев и не имели обученных экипажей. Но главное - к ним отсутствовало дизельное топливо и бронебойные снаряды для 76- мм пушек, а КВ-2 приходилось стрелять по немецким танкам бетонобойными 152-мм снарядами.

Но о чем это говорит? Техника должна быть боеготовой, экипажи обучены, командиры - грамотны и инициативны. А как иначе? Зачем тогда производить танки, если ими нельзя воспользоваться?

Табл.6

Советские танковые силы в 1941 г.[27]

Тип
 Всего на 22.06.41

(боеготовых)
 На западной границе
 Изготовлено за 22.6-31.12.41
 В наличии на 1.12.41
 Потери по 31.12.41
 
БТ-2

БТ-5

БТ-7

БТ-7М

Т-26

Т-40

Т-38

Т-37

Т-27
 594(492)

1688(1261)

4563(3791)

704(688)

9998(8423)

132(131)

1129(733)

2331(1483)

2376(1060)
 
 1830
 3955
 19 750
 
Т-28,

Т-35
 481

59
 
 -
 
 
 
Т-34
 892(891)
 
 1884
 560
 4600
 
КВ-1
 504(501)
 
 934
 
 
 
Боеготовых

Всего
 19 810

25 479
 10 745

13 718
 4648
 4495
 ~24500
 
Поставлено:

из США

Великобритании
 
 
 

669

204
 
 
 

*потери за 22.06 – 9.07 1941 г.

 

Табл.8

Потери бронетанковой техники в операция 1941 г., шт.

Наименование операции/продолжительность (суток)
 Всего
 Среднесуточные
 
Прибалтийская оборонительная операция, 22.06-9.07.41 г./18
 2523
 140
 
Белорусская оборонительная операция, 22.06-9.07.41 г./18
 4799
 267
 
Оборонительная операция в Западной Украине 22.06-6.07.41 г./15
 4381
 292
 
Оборонительная операция в Заполярье, Карелии 29.06-10.10.41 г./104
 546
 5
 
Киевская оборонительная операция, 7.07-26.09.41 г./82
 411
 5
 
Ленинградская оборонительная операция, 10.07-30.09.41 г./83
 1492
 18
 
Смоленское сражение, 10.07-10.09.41 г./63
 1348
 21
 
Московская оборонительная операция, 30.09-5.12.41 г./67
 2785
 42
 

 

Большое количество техники было просто брошено при отходе советских войск. Так, только на складе в Дубно немецкими войсками было захвачено 215 танков, 50 противотанковых пушек и много другого имущества. В 10-й танковой дивизии 15-го МК оставлено при отступлении 140 танков (для сравнения боевые потери составили 110 машин). В 8-й танковой дивизии 4-го МК экипажами было уничтожено 107 танков, 10 пропали без вести, 6 застряло в болоте и было брошено.

Немецкие войска использовали тактику, которая позволяла наносить максимальный урон. Танковые дивизии вермахта обычно продвигались по трем маршрутам. При этом центральная колонна была выдвинута вперед и имела в своем составе наибольшее количество противотанковой артиллерии. Правая и левая колонны двигались уступом и после завязки боя центральной колонной выходили на фланги и стремились окружить советские части, обороняющиеся на этом участке. Избегая лобовых атак, центральная колонна отходила назад, чтобы втянуть советские войска в "мешок", а затем ударами с фланга и тыла окружить и разгромит их. При этом достигалось четкое взаимодействие танков с пехотой, артиллерией и авиацией. Пехота, продвигаясь на автомашинах, немедленно закрепляла рубежи, занятые танками. Там где советские танкисты контратаковали противника, он быстро развертывал противотанковую артиллерию. Авиация наносила методические удары одновременно по переднему краю и в глубине.

В "Докладе о боевых действиях" 43-й танковой дивизии 19-го МК за период с 22 по 29 июня 1941 г. о тактике немецких войск говорилось следующее: "Противник при организации боя хорошо использовал все средства подавления в их тесном взаимодействии с пехотой. С каждой танковой частью противника действует авиация. Артиллерийский огонь также корректируется авиацией. Во время артподготовки и в зависимости от ее результатов противник выдвигает штурмовые группы автоматчиков и батареи легких минометов, которые, захватив выгодные рубежи, закрепляются до подхода главных сил. Одновременно его танки стремятся обтекать наши фланги, а танки центра наводят на танковые засады. Вслед за этим противник производит сильный огневой налет по нашей артиллерии и танкам и вводит в бой свои танки на одном из флангов наших боевых порядков".[28]

В первые недели войны мехкорпуса потеряли практически все танки, большинство личного состава. Директивным письмом Ставки ВГК от 15 июля 1941 г. предусматривалось упразднение мехкорпусов. Танковые дивизии передавались в подчинение командующих армиями, моторизованные переформировывались в стрелковые.

К середине июля все четыре мехкорпуса, действовавшие в полосе СЗФ в результате огромных потерь (с 22 июня по 9 июля - 2523 танка) превратились в ослабленные стрелковые части, прикрывавшие отход войск фронта, а вскоре были расформированы.

В боях на Западном фронте  с 22 июня по 9 июля 1941 г. было потеряно 4799 танков при среднесуточных 267.

Одной из главных причин неудачных действий советских мехкорпусов в этом сражении было отсутствие связи и взаимодействия между ними. Командир 9-го мехкорпуса К.К. Рокоссовский: "...с информацией войск о положении на фронте дело обстояло из рук вон плохо. Информацию приходилось добывать самим. И если о событиях на нашем направлении удавалось более менее узнавать и догадываться, то о происшедшем или происходящем на участке других армий Юго-западного фронта мы ничего не знали. По-видимому, и штаб 5-й армии тоже ничего не знал, ибо он нас не информировал. Связь корпуса со штабом 5-й армии чаще всего отсутствовала, а с соседями периодически прекращалась".

8 механизированный корпус Юго-Западного фронта в результате безграмотных приказов командования прекратил свое существование в первые же дни войны. Как и 4, 9, 15, 19, 22 мехкорпуса того же фронта. Только в танковом сражении в районе Луцк-Дубно-Броды с советской стороны потеряно 2648 танков. На 1 августа 1941 г. Юго-Западный фронт практически не имел мехкорпусов.[29]

Руководство боевыми действиями мехкорпусов оставляло желать лучшего. Приказы командиров разного уровня часто противоречили один другому. Это ярко видно на примере 8-го мехкорпуса. Вот выдержка из краткого обзора действий механизированных соединений фронтов за период с 22.06 по 1.08.1941 г.: "22 июня 1941 г., не дав корпусу выполнить приказ 26-й армии, командующий фронтом назначает новый район сосредоточения и подчиняет корпус 6-й армии. Командующий 6-й армией, не учитывая, что корпус совершает марш, выполняя приказ командующего ЮЗФ, дает новый район сосредоточения. В силу этого приказа командир должен был поворачивать совершающие марш части в новом направлении. 24 июня командующий 6-й армией перебрасывает корпус в новый район. 26 июня приказом командующего фронтом корпус перебрасывается в новый район. Таким образом, не участвуя в боевых действиях, а совершая "сверхфорсированные" марши по замкнутому кругу, выполняя последователь но приказы командующих 26-й, 6-й армиями и фронтом корпус прошел в среднем 495 км, оставив на дорогах за время маршей 50% имевшейся в наличии боевой материальной части, изнуряя оставшуюся материальную часть и водительский состав. 26 июня, выполняя приказы фронта, командир МК не сосредоточив все части, вводит в бой свой корпус по частям без разведки противника, не выяснив его расположения и силы. В результате этого части нарываются на сильную ПТО и болота и несут немалые потери, не выполнив поставленной задачи. Действия корпуса с воздуха не прикрывались, взаимодействие в масштабе фронта организовано не было. Нервозность высших штабов в управлении и постановке задач, обилие приказов, не связанных один с другим, не соблюдение элементарных уставных норм в организации и проведении маршей явились главной причиной потери боеспособности корпуса и потери материальной части."

Совершение беспрерывных многосуточных маршей под ударами авиации противника, при недостатке горючего и невозможности проводить плановое обслуживание танков и другой техники приводило к тому, что к полю боя войска приходили предельно измотанными, отдельными частями и соединениями, переходили в наступление с ходу, без должной артиллерийской и авиационной подготовки и поддержки, зачастую на широком фронте. Мощного скоординированного удара не получалось.

8 мехкорпус до начала боев прошел порядка 500 км. Это в десять раз больше норматива движения механизированного соединения из исходного района до рубежа перехода в атаку. В течение 22-29 июня 1941 г. ни одного часа для обслуживания материальной части и отдыха личного состава в 8 мехкорпусе не выделялось. В ходе маршей корпус потерял более половины материальной части. То есть отнюдь не в бою.

Марши корпусом совершались всего по двум маршрутам, тогда как такому соединению требовалось не менее 7 маршрутов (минимум по два на дивизию и один на части корпусного подчинения и тыловые части корпуса). Два маршрута движения корпуса помимо прочего были заняты другими частями фронта, что приводило к огромным пробкам.

Слабым местом была организация взаимодействия, чему мешали жесткие временные рамки. Эти рамки определялись непродуманными приказами Верховного командования, заставлявшие войска совершать совершенно неподготовленные контрудары. В итоге механизированные корпуса потеряли свою боеспособность.

Это поразительное несоблюдение элементарных принципов и правил управления войсками говорят только об одном – никакой армии у нас не было. Была дезорганизованная толпа.

Так, например, 12 мехкорпус ПрибОВО на 22 июня 1941 г. имел свыше 1000 танков. К 1 июля их осталось 35. Это стало результатом того, что корпус вводился в бой без пехоты, без взаимодействия с авиацией и артиллерией. Задачи ставились формально, без опоры на разведданные.[30]

В боях на территории Западной Украины в период с 22 июля по 6 июля 1941 г. был потерян 4381 танк при среднесуточных потерях - 292 танка.

По справкам штаба Главного командования Юго-Западного направления о состоянии стрелковых и танковых дивизий фронтов от 22 июля 1941 г. "танковые дивизии насчитывали: меньше 1 тыс. человек - около 20% всех дивизий, по 1-2 тыс. человек - около 30%, по 3-5 тысячи человек - около 40%, по 10-16 тысяч человек - 10% всех дивизий. Из 12-ти танковых дивизий только две имеют по 118 и 87 танков. Большинство остальных имеют всего по несколько танков".

П.П.Полубояров, командующий АБТВ СЗФ: "В большинстве своем контрудары наносились нашими войсками фронтально, зачастую разрознено, не сосредотачивая основных усилий на решающих направлениях, по не расстроенным и сильным группировкам противника. У врага хорошо действовала воздушная разведка. Гитлеровские летчики быстро вскрывали перегруппировки и сосредоточения наших войск, особенно они следили за перемещения ми танковых соединений".

Доклад помощника командующего войсками г-м танковых войск Вольского заместителю НКО СССР г-л Федоренко от 5 августа 1941 г. о действиях мехкорпусов ЮЗФ:

"1. С первого же дня войны мехкорпуса были неправильно использованы, ибо все были приданы армиям...

 2. Все боевые действия мехкорпусов происходили без тщательной разведки,  некоторые части совершенно не знали, что происходит в непосредственной близости. Авиационной разведки в интересах МК совершенно не велось.

Управление мехкорпусами со стороны общевойсковых командиров было поставлено плохо, соединения были разбросаны (8 МК) и к моменту наступления были оторваны друг от друга. Штабы армий совершенно не были подготовлены к управлению такими крупными механизированными соединениями, как мехкорпус.

3. Штабы армий совершенно забыли, что материальная часть имеет определенные моточасы, что она требует просмотра, мелкого ремонта, дополнительного пополнения горючим и боеприпасами, а технический состав и начальники АБТО армий не подсказали им этого, и вместо того, чтобы после выполнения задачи отвести мехкорпуса, предоставив им время, необходимое для этой цели, общевойсковые командиры требовали только давай и больше ничего. Не было совершенно взаимодействия с воздушными силами. Мехкорпуса совершенно не имели  прикрытия как на марше, так и на поле боя, особенно плохо обстоял вопрос  об одновременной обработке переднего края артиллерией и авиацией.

 4. Информация сверху вниз, а также с соседями была поставлена из рук вон плохо.

Война с первого дня приняла маневренный характер, противник оказался подвижнее.

 Крупнейшим недостатком было то, что приказы очень часто наслаивались, в них  подчас конкретные задачи не ставились, а частая смена обстановки подчас  приводила к тому, что штабы армий совершенно теряли управление МК.

Это все, что касается общевойсковых командиров. Но много было недочетов, допущенных непосредственно и командирами механизированных частей и соединений.

 К ним относятся:

1. Штабы МК, ТД и ТП еще не овладели должным оперативно-тактическим кругозором.

 Они не смогли делать правильные выводы и полностью не понимали замысла командования армии и фронта.

 2. Не было маневренности - была вялость, медлительность в решении задач.

3. Действия, как правило, носили характер лобовых ударов, что приводило к ненужной потере материальной части и личного состава...

 4. Неумение организовать боевые порядки корпуса по направлениям, прикрывать пути движения противника, а последний главным образом двигался по дорогам.

 5. Не было стремления лишить противника возможности подвоза горючего, боеприпасов. Засады на главных направлениях его действий не практиковались.

 6. Не использовались крупные населенные пункты для уничтожения противника и неумение действовать в них.

 7. Управление, начиная от командира взвода до больших командиров было плохое, радио использовалось плохо, скрытое управление войсками поставлено плохо...

8. Исключительно плохо поставлена подготовка экипажей в вопросах сохранения материальной части. Имели место случаи, когда экипажи оставляли машины, имеющие боеприпасы, были отдельные случаи, когда экипажи оставляли машины и сами уходили.

 9. Во всех частях и соединениях отсутствовали эвакуационные средства, а имеющиеся в наличии могли бы обеспечить МК и ТД только в наступательных  операциях.

 10. Личный состав новой техники не освоил, особенно КВ и Т-34, и совершенно  не научен производству ремонта в полевых условиях. Ремонтные средства танковых дивизий оказались неспособными обеспечить ремонт в таком виде боя, как отход.

11. ...Отсутствие штатной организации эвакосредств приводило к тому, что  эвакуация боевой материальной части... отсутствовала.

 12. Штабы оказались малоподготовленными, укомплектованы, как правило,  общевойсковыми командирами, не имеющими опыта работы в танковых частях.

 13. В высших учебных заведениях (академии) таких видов боя, с которыми пришлось встретиться, никогда не прорабатывалось, а это явилось большим  недостатком в оперативно-тактическом кругозоре большинства "командного начсостава".

События начала войны показали, что слабым местом танковых дивизий был недостаток зенитных и противотанковых средств, бронетранспортеров (их вообще не было).

Для буксировки артиллерийских орудий в ТД использовались: 45-мм и 76-мм пушек - легкие артиллерийские тягачи Т-20 "Комсомолец"; 122-мм и 152-мм гаубиц - средние артиллерийские тягачи "Коминтерн". Они выпускались с 1935 г. и к началу войны в РККА имелось 1712 машин этого типа. Применялись транспортные гусеничные тракторы СТЗ-5 (СТЗ-НАТИ-2ТВ). Кроме них использовались транспортные трактора "Сталинец-2", производство которых началось с конца 1940 г. В каждой танковой дивизии по штату должно было быть 84 тягача и трактора. Фактически их было гораздо меньше - к примеру в 19-й ТД - 52, а во многих дивизиях дело обстояло еще хуже - в 41 ТД - 15, 20 ТД - 38, 35 ТД - 7, 40 ТД - 5. Процент укомплектованности тягачами танковых дивизий мехкорпусов 5-й армии КОВО составлял 26,1%. Кроме того, очень часто использовались и сельскохозяйственные тракторы, так как специальной техники не хватало.

Что же касается пригодности имевшихся тягачей как эвакуационного средства, то даже лучший из них - "Коминтерн" мог буксировать лишь 12-тонный груз и годился, в лучшем случае, для вывоза легких танков.

Автомобильный парк танковых дивизий был очень пестрым. Штабы мехкорпусов и дивизий, входившие в их состав, использовали штабные автобусы ГАЗ-03-30 и ГАЗ-05-193 (на шасси ГАЗ-ААА), легковые автомобили ГАЗ-М1, ГАЗ-11-73 и другие. Для транспортировки грузов и личного состава использовались: полуторатонные грузовики ГАЗ-АА; трехосные грузовые автомобили повышенной проходимости ГАЗ-ААА, грузоподъемностью 1,5-2 т. Они служили в качестве шасси для бронеавтомобилей, радиостанций, зенитных установок; трехосные грузовики ЗИС-6, которые также применялись в качестве артиллерийских тягачей и шасси для специальных машин; трехтонные грузовики ЗИС-5; пятитонные ЯАЗ.

Штатная численность автопарка танковых дивизий составляла 1360 автомашин. Но их тоже не хватало, поэтому количество автомобилей колебалось от 157 в 40-й ТД до 682 в 41-й ТД. Средняя укомплектованность танковых дивизий 9, 19, 22 мехкорпусов составляла 27% от штатной, а мотодивизий 24%.

Для ведения разведки, связи и патрульной службы широко применялись мотоциклы, представленные следующими образцами: Л-300, ПМЗ-А-750, ТИЗ-АМ-600, Иж-7, Иж-8 и Иж-9.

Каждая танковая дивизия должна была иметь по штату 380 мотоциклов. Однако в реальности картина была другой. 35, 40, 41 ТД вообще не имели мотоциклов, в 19 и 20 ТД их было по 10 машин, в 43 ТД - 18. Общий процент укомплектованности составлял всего 1,7 от штатного. Не лучше дело обстояло и в мотодивизиях - при штатном количестве 159 мотоциклов, 213, 215 МД их совсем не имели, в 131 МД имелось 17. Процент укомплектованности составлял 3,5. К тому же имевшиеся мотоциклы порядком послужили и находились в плохом техническом состоянии. Вот свидетельство командира 43-го разведбатальона 43-й ТД В.С.Архипова: "К началу июня 1941 г. 43-й разведбатальон был почти полностью сформирован. Ждали только новые мотоциклы. В мотоциклетной роте машины были старые и разных марок, да и тех очень мало, так что большая часть бойцов перевозилась на грузовиках". Это создавало большие трудности при ведении разведки и организации связи.

В качестве средств связи использовались общевойсковые радиостанции 5АК, монтируемые на шасси автомобиля. Дальность действия в телеграфном режиме - 50 км на стоянке и 30 км на ходу, в телефонном - 15 км. Перед войной в войска начали поступать радиостанции РБ (дальность в телеграфном режиме - 10 км, телефонном - 7 км), РРУ и другие. Наиболее распространенной танковой радиостанцией была 71ТК (дальность действия в телеграфном режиме - 50 км на стоянке, 30 км на ходу, в телефонном 15 км). В конце 30-х гг. на танки и БА стали устанавливать радиостанции 9Р (дальность на стоянке - 25 км, на ходу - 18 км), 10Р (40-25 км), РСМК (100-40 км). В проводной связи использовались телефонные аппараты УНА-Ф-31, УНА-И-31.

Средства связи были одним из слабых мест мехкорпусов. Как и в корпусах образца 1939 г., основными оставались танковые радиостанции 71 ТК и автомобильные 5 АК. Этих радиосредств не хватало для управления танковым корпусом прежней автоматизации, а тем более новыми корпусами, количество танков в которых увеличилась почти в 2 раза.

При однородности на бумаге, в реальности количество личного состава, вооружения и техники в танковых дивизиях было различным, полностью укомплектованных дивизий к началу войны было очень мало.

Укомплектованность танковых дивизий вооружением и боевой техникой можно рассмотреть на примере соединений 9, 19, 22 мехкорпусов КОВО, поскольку о них имеются наиболее достоверные сведения. Начнем с личного состава. Общая укомплектованность танковых дивизий командно-начальствующим составом составляла 46% (при штатной численности 1288 человек колеблясь от 428 в 35-й ТД до 722 в 19-й ТД), младшим комсоставом - 48,7% (штатное - 2331 человек, фактически - от 687 в 20-й ТД до 1644 в 35-й ТД). Не хватало более половины командиров разного уровня. При штате в 10942 человек численность личного состава колебалась от 8434 в 43-й ТД до 9347 в 19-й ТД. Общая укомплектованность личным составом составляла 81,4%.

Танков в этих 6 дивизиях имелось 51% от штата. Разброс по типам машин был велик: КВ имелось всего - 9,41%, Т-34 - еще меньше - 0,16%, БТ - 41%, Т-26 - 649%, химических - 16%. Основной машиной был Т-26 - в 41-й ТД - 342, в 43-й ТД - 230. Немного лучше обстояло дело с артиллерийским вооружением - общий процент укомплектованности по типам орудий был следующим: 76-мм пушки - 66,6, 37-мм зенитные пушки - 33,3, 152-мм гаубицы - 66,6, 122-мм гаубицы - 86%.

Большой проблемой для командиров дивизий была нехватка автотранспорта, особенно бензовозов. К примеру в 11, 13, 17, 20 мехкорпусах автомашин имелось всего 8-26% от штатного. По приграничным округам количество автомобильной техники было следующим.

Самое тяжелое положение с бензовозами было в Прибалтийском ОВО, где командующий округом г-п Кузнецов был вынужден 18 июня 1941 г. отдать приказ: "Отобрать из числа частей округа (кроме механизированных и авиационных) бензоцистерны и передать их по 50% в 3 и 12-й мехкорпуса".

Все это привело к печальным последствиям - в первые дни войны очень часто танки в самый неподходящий момент оказывались без горючего и были вынуждены часами ожидать его (что срывало все планы взаимодействия) или же экипажам приходилось уничтожать свои машины, чтобы они не достались противнику. В таком положении оказались 4 и 7-я танковые дивизии 6-го МК в момент контрудара по сувалкинской группировке, 28 ТД 12 МК СЗФ, что привело к большим потерям.

Другим недостатком танковых дивизий была нехватка эвакуационных средств, в результате чего не только поврежденные, но даже и исправные, но застрявшие в болотах, на реках и других препятствиях танки не эвакуировались и уничтожались. В дивизиях имелось всего по 3-4 маломощных трактора, предназначенных для эвакуации.

Снабжение советской армии в первые же дни войны было нарушено, поэтому многие машины просто были взорваны при отходе, ни разу не вступив в бой. По немецким источникам, за первые два месяца войны было "подбито и захвачено" свыше 14 тысяч советских танков. Отремонтировать и ввести в строй немцы смогли лишь около 100 машин. На остальных же, даже не имевших серьезных наружных повреждений, обнаружились неустранимые поломки двигателя или ходовой части. Можно подозревать, что в таком состоянии большая часть машин уже находилась к началу войны. [31]

В приказе командующего Северо-Западным фронтом от 2 августа 1941 г. «О неправильном использовании и халатном отношении к сбережению танков» констатировалось «недопустимо преступное» отношение ряда командиров и их штабов к использованию танков. Несоблюдение элементарных правил приводили к недопустимо большим потерям.

В предвоенные годы ремонт рассматривали как чисто техническое мероприятие, обеспечивающее лишь устранение неисправностей в машинах в процессе эксплуатации, но не способствовавшее восстановлению боеспособности войск. Поэтому ремонт техники на поле боя предусматривалось производить лишь после выполнения войсками боевых задач. В сочетании со слабой обученностью личного состава все это приводило к тому, что потери матчасти по не боевым причинам превышали 50%.

Свою роль в этом сыграла деморализованность напором противника, отсутствием инициативы и пресловутая слабая связь, из-за которых отрезанные от руководства и лишившиеся снабжения танкисты оказывались не в состоянии самостоятельно вести бой и даже организовать отход. Поврежденная и брошенная техника при отступлении оставалась на поле боя и доставалась противнику.

Причиной этой "расточительности", наряду со слабостью ремонтной базы и недостатком запчастей (по существующей практике, их выпуск прекращался со снятием из планов производства самой машины), была слабая подготовка многих экипажей, впервые в армии встретившихся со сложной техникой и бросавших танки при малейших поломках, которые они не были способны устранить. По германским данным, за два первых месяца войны ими были захвачены подбитыми или брошенными экипажами 14079 советских танков.

Табл.

Причины потерь матчасти 8-й ТД 4-го МК ЮЗФ на 1.08.1941

Тип БТТ 
 Имелось на 22.06
 Подбито
 Пропало без вести
 Завязло в болоте
 Отработало м/ресурс
 Уничтожено экипажем
 Отправлено на завод
 По неизв. причинам
 
КВ
 50
 13
 -
 2
 3
 25
 5
 -
 
Т-34
 140
 54
 8
 2
 -
 31
 32
 10
 
Т-28
 68
 10
 -
 -
 -
 26
 -
 1
 
БТ-7
 31
 2
 1
 1
 -
 12
 3
 1
 
Т-26
 36
 6
 1
 1
 -
 13
 5
 -
 
БА-10
 57
 7
 -
 -
 -
 14
 5
 13
 

 

Табл.

Причины потерь матчасти 10-й ТД 15-го МК ЮЗФ.

Тип БТТ
 Имелось на 22.06
 Вышло по боевой тревоге
 Подбито
 Пропало без вести
 Оставлено при отходе
 Остаток
 
КВ
 63
 53
 22
 -
 34
 7
 
Т-34
 38
 37
 23
 -
 9
 5
 
Т-28
 61
 44
 4
 3
 37
 -
 
БТ-7
 181
 147
 54
 -
 46
 47
 
Т-26
 22
 19
 7
 3
 14
 -
 
БА
 83
 72
 24
 -
 27
 21
 

 

Неудачи первых месяцев войны и, потеря 90% всей матчасти, особенно ощутимой в корпусах и танковых дивизиях, заставили уже к концу 1941 г. перейти на новые организационные формы и штаты, больше соответствовавшие реальному положению. Основной формой организации бронетанковых и механизированных войск стали бригады - танковые, механизированные и мотострелковые, более подвижные и гибкие в структурном и тактическом отношении. Возврат к крупным боевым формам начался с весны 1942 г. Ими стали танковые корпуса, имевшие в своем составе три танковых бригады с необходимым мотострелковым и артиллерийским усилением, а осенью 1942 г. были развернуты первые механизированные корпуса с новой организационно-штатной структурой:

За полугодие боев соотношение потерь по числу танков составило 7,26:1 в пользу германской армии, по массе машин - 7,4:1. В том числе потеряно около 4000 Т-34 и КВ против 1008 PzKw-III и PzKw-IV. Только за две недели боев (22 июня - 9 июля 1941 г.) потеряно 11 703 советских танка.[32]

22 января 1942 г.вышел приказ Ставки ВГК о боевом использовании танковых частей и соединений. В приказе отмечалось, что в боевом использовании танковых войск все еще имеется ряд крупных недочетов, в результате которых наши части несут большие потери в танках и личном составе.[33]

«Излишние, ничем неоправдываемые потери при низком боевом эффекте в танковых войсках происходят потому, что:

1) До сих пор плохо организуется в бою взаимодействие пехоты с танковыми соединениями и частями, командиры пехоты ставят задачи не конкретно и наспех, пехота в наступлении отстает и не закрепляет захваченных танками рубежей, в обороне не прикрывает стоящие в засадах танки, а при отходе даже не предупреждает командиров танковых частей об изменении обстановки и бросает танки на произвол судьбы.

2) Атака танков не поддерживается нашим артиллерийским огнем, орудий сопровождения танков не используют, в результате чего боевые машины гибнут от огня противотанковой артиллерии противника.

3. Общевойсковые начальники крайне торопливы в использовании танковых соединений — прямо с хода бросают их в бой, по частям, не отводя времени даже для производства элементарной разведки противника и местности.

4) Танковые части используются мелкими подразделениями, а иногда даже по одному танку, что приводит к распылению сил, потере связи выделенных танков со своей бригадой и невозможности материального обеспечения их в бою, причем пехотные командиры, решая узкие задачи своей части, используют эти мелкие группы танков в лобовых атаках, лишая их маневра, чем увеличивают потери боевых машин и личного состава.

5) Общевойсковые начальники плохо заботятся о техническом состоянии подчиненных им танковых частей — производят частые переброски на большие расстояния своим ходом, самоустраняются от вопросов эвакуации аварийной материальной части с поля боя, ставят боевые задачи, не сообразуясь с количеством времени пребывания танков в бою без предупредительного ремонта, что в свою очередь увеличивает и без того большие потери в танках.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Танковые бригады и отдельные танковые батальоны применять в бою, как правило, в полном составе и тесном взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией, не допуская ввода в бой танков без предварительной разведки и рекогносцировки командиров пехоты, артиллерии и танковых начальников.

2. Каждый случай неправильного использования танковых войск, оставления танков на территории противника и непринятия мер к их эвакуации — расследовать и виновных привлекать к ответственности.

3. В целях поднятия авторитета и ответственности начальников автобронетанковых отделов армий и начальников автобронетанковых войск фронта Ставка Верховного Главнокомандования назначает первых заместителями командующих армиями по танковым войскам, а вторых — заместителями командующих войсками фронта. При командующем войсками направления иметь заместителя по автобронетанковым войскам и трех офицеров связи танковой специальности.

4. В штат управления — отдела автобронетанковых войск фронта и армии ввести должности двух заместителей: первый — по боевому использованию и применению танковых войск, второй — по снабжению, ремонту и эксплуатации боевых и вспомогательных машин».

16 октября 1942 г. появляется приказ № 325. [34] В нем вновь о недостатках в применении танковых частей:

«1. Наши танки при атаке обороны противника отрываются от пехоты и, оторвавшись, теряют с ней взаимодейстие. Пехота, будучи отсечена от танков огнем противника, не поддерживает наши танки своим огнем артиллерии. Танки, оторвавшись от пехоты, дерутся в единоборстве с артиллерией, танками и пехотой противника, неся при этом большие потери.

2. Танки бросаются на оборону противника без должной артиллерийской поддержки. Артиллерия до начала танковой атаки не подавляет противотанковые средства на переднем крае обороны противника, орудия танковой поддержки применяются не всегда. При подходе к переднему краю противника танки встречаются огнем противотанковой артиллерии противника и несут большие потери.

Танковые и артиллерийские командиры не увязывают свои действия на местности по местным предметам и по рубежам, не устанавливают сигналов вызова и прекращения огня артиллерии.

Артиллерийские начальники, поддерживающие танковую атаку, управляют огнем артиллерии с удаленных наблюдательных пунктов и не используют радийные танки в качестве подвижных передовых артиллерийских наблюдательных пунктов.

3. Танки вводятся в бой поспешно без разведки местности, прилегающей к переднему краю обороны противника, без изучения местности в глубине расположения противника, без тщательного изучения танкистами системы огня противника.

Танковые командиры, не имея времени на организацию танковой атаки, не доводят задачу до танковых экипажей, в результате незнания противника и местности танки атакуют неуверенно и на малых скоростях. Стрельба с хода не ведется, ограничиваясь стрельбой с места, да и то только из орудий.

Как правило, танки на поле боя не маневрируют, не используют местность для скрытого подхода и внезапного удара во фланг и тыл и чаще всего атакуют противника в лоб.

Общевойсковые командиры не отводят необходимого времени для технической подготовки танков к бою, не подготавливают местность в инженерном отношении на направлении действия танков. Минные поля разведываются плохо и не очищаются. В противотанковых препятствиях не проделываются проходы и не оказывается должной помощи в преодолении трудно проходимых участков местности. Саперы для сопровождения танков выделяются не всегда.

Это приводит к тому, что танки подрываются на минах, застревают в болотах, на противотанковых препятствиях и в бою не участвуют.

4. Танки не выполняют своей основной задачи уничтожения пехоты противника, а отвлекаются на борьбу с танками и артиллерией противника. Установившаяся практика противопоставлять танковым атакам противника наши танки и ввязываться в танковые бои является неправильной и вредной.

5. Боевые действия танков не обеспечиваются достаточным авиационным прикрытием, авиаразведкой и авианаведением. Авиация, как правило, не сопровождает танковые соединения в глубине обороны противника и боевые действия авиации не увязываются с танковыми атаками.

6. Управление танками на поле боя организуется плохо. Радио как средство управления используется недостаточно. Командиры танковых частей и соединений, находясь на командных пунктах, отрываются от боевых порядков и не наблюдают действие танков в бою и на ход боя танков не влияют.

Командиры рот и батальонов, двигаясь впереди боевых порядков, не имеют возможности следить за танками и управлять боем своих подразделений и превращаются в рядовых командиров танков, а части, не имея управления, теряют ориентировку и блуждают по полю боя, неся напрасные потери».

Далее в приказе шла речь о мерах по улучшению боевого использования танковых и механизированных частей. Надо сказать, что объяснялись тривиальные вещи, которые должен был знать курсант военного училища. Не говоря уж о боевых командирах.

Ну, например, что артиллерия до выхода танков в атаку должна уничтожить противотанковые средства обороны противника. Или что при появлении на поле боя танков противника основную борьбу с ними ведет артиллерия. Танки ведут бой с танками противника только в случае явного превосходства в силах и выгодного положения.

Авиация своими действиями расстреливает противотанковую оборону противника, воспрещает подход к полю боя его танков, прикрывает боевые порядки танковых частей от воздействия авиации противника, обеспечивает боевые действия танковых частей постоянной и непрерывной авиаразведкой.

А танковым экипажам атаку следует проводить на максимальных скоростях, подавлять интенсивным огнем с хода орудийные, минометные, пулеметные расчеты и пехоту врага и умело маневрировать на поле боя, используя складки местности для выхода во фланг и тыл огневых средств и пехоты противника. Лобовые атаки танками не проводить.

В оборонительном бою танковые полки и бригады самостоятельных участков для обороны не получают, а используются как средство нанесения контрударов по частям противника, прорвавшимся в глубину обороны. В отдельных случаях танки могут быть зарыты в землю в качестве неподвижных артиллерийских точек, засад или для использования вместо кочующих орудий.

В наступательной операции танковый корпус выполняет задачу по нанесению массированного удара с целью разобщения и окружения главной группировки войск противника и разгрома ее совместными действиями с авиацией и наземными войсками фронта.

Корпус не должен ввязываться в танковые бои с танками противника, если нет явного превосходства над противником. В случае встречи с большими танковыми частями противника, корпус выделяет против танков противника противотанковую артиллерию и часть танков, пехота в свою очередь выдвигает свою противотанковую артиллерию, и корпус, заслонившись всеми этими средствами, обходит своими главными силами танки противника и бьет по пехоте противника с целью оторвать ее от танков противника и парализовать действия танков противника. Главная задача танкового корпуса — уничтожение пехоты противника.

И ведь это объяснялось спустя год после начала войны. Уму непостижимо!

10 августа 1942 г. появилась директива Верховного главнокомандующего, в которой говорилось, что танковые части и соединения очень часто несут потери в танках по техническим неисправностям, превышающие боевые потери. На Сталинградском фронте за 6 дней боев в 12 танковых бригадах из 400 танков вышли из строя 326, из них по техническим причинам около 200. Большая часть танков оставлена на поле боя.

В директиве это было названо скрытым саботажем и вредительством. Для устранения которых предписывалось иметь во всех танковых частях небольшие технические контрольные бригады из числа «безукоризненно честных» техников во главе с ответственным инженером для немедленного технического осмотра на поле боя каждого вышедшего из строя танка и выявления причин выхода из строя. О результатах осмотра со списком экипажей, уличенных в саботаже или вредительстве немедленно докладывать командованию части. Командирам танковых корпусов, бригад и отдельных батальонов уличенных в саботаже надлежало сводить в штрафные танковые роты и под личным наблюдением командиров частей использовать на наиболее опасных направлениях.[35]

Табл.7

Производство бронетанковой техники в СССР в 1941—1944 гг.

Тип
 1941
 1942
 1943
 1944
 
Т-26
 102
 —
 —
 —
 
Т-34
 3014
 12527
 15821
 14648
 
Т-40-60
 2068
 4660
 —
 —
 
Т-44
 —
 —
 —
 25
 
Т-50
 48
 15
 —
 —
 
Т-70
 —
 4913
 3402
 —
 
Т-80
 —
 —
 81
 —
 
KB
 1358
 2553
 617
 —
 
ИС-2
 —
 —
 102
 2250
 
СУ-76
 —
 26
 1908
 7155
 
СУ-85
 —
 —
 760
 1893
 
СУ-100
 —
 —
 —
 500
 
СУ-122
 —
 25
 611
 —
 
СУ-152
 —
 —
 669
 2
 
ИСУ-122-152
 —
 —
 35
 2510
 
Итого
 6590
 24719
 24006
 28983
 

 

Табл.8

Производство бронетанковой техники в Германии

Система, калибр пушки/длина ствола в калибрах
 До 1939
 1939
 1940
 1941
 1942
 1943
 1944
 1945
 Всего
 
PzKw-I A…C
 1400
 50
 
 
 
 
 
 
 1450
 
PzKw-II A…F…20/
 1240
 200
 100
 275
 265
 
 
 
 2080
 
PzKw-III A…D, 37/
 
 158
 396
 
 
 
 
 
 554
 
38(t) 37/40
 
 72
 369
 698
 195
 
 
 
 1334
 
PzKw-III,E…H, 50/42
 
 
 
 466
 1649
 251
 
 
 2366
 
PzKw-IIL, 50/60
 
 
 
 
 60
 79
 
 
 139
 
PzKw-IIIJ,L,M, 50/60
 
 
 
 64
 1907
 22
 
 
 1993
 
PzKw-IIIN, 75/24
 
 
 
 
 449
 213
 
 
 662
 
PzKw-IVA…F, 75/24
 
 45
 280
 1480
 117
 
 
 
 1922
 
St.III, 75/24
 
 
 195
 540
 93
 
 
 
 822
 
Jagd. PzKw-I, 75/46
 
 
 
 
 184
 
 
 
 
 
Jagd. PzKw-II, 75/46
 
 
 
 
 327
 204
 
 
 531
 
Jagd.38(t), 75/46
 
 
 
 
 110
 799
 308
 
 1217
 
Jagd. PzKw-II, 76,2/51,5
 
 
 
 
 184
 
 
 
 184
 
Jagd.38(t), 75/46
 
 
 
 
 344
 19
 
 
 363
 
St.III, 75/43
 
 
 
 
 330
 
 
 
 330
 
PzKw-IVF2,G, 75/43
 
 
 
 
 817
 598
 
 
 1415
 
PzKw-IVH,J, 75/48
 
 
 
 
 
 2425
 3225
 438
 6088
 
Jagd.38(t),75/48
 
 
 
 
 
 
 1588
 1261
 2849
 
St.III, 75/48
 
 
 
 
 365
 3011
 3849
 1038
 8263
 
St.IV, 75/48
 
 
 
 
 
 30
 1006
 127
 1163
 
Jagd.IV,75/48
 
 
 
 
 
 
 796
 
 796
 
Jagd.IV,75/70
 
 
 
 
 
 
 1265
 
 1265
 
PzKw-VA,C,D, 75/70
 
 
 
 
 
 1843
 3777
 507
 6127
 
PzKw-VIA, 88/56
 
 
 
 
 78
 649
 622
 
 1349
 
PzKw-VIB, 88/71
 
 
 
 
 
 1
 376
 112
 489
 
Jagd.V, 88/71
 
 
 
 
 
 1
 226
 198
 425
 
Jagd.VI, 88/71
 
 
 
 
 
 
 51
 28
 79
 
105-мм гаубица на шасси PzKw-II
 
 
 
 
 
 518
 144
 
 662
 
St.III,105-мм гауб.
 
 
 
 
 12
 204
 903
 98
 1217
 
150-мм гаубица на шасси 38(t)
 
 
 
 
 
 224
 138
 17
 379
 
St.IV, 150-мм гауб.
 
 
 
 
 
 70
 215
 25
 310
 
Огнеметн.PzKw-III
 
 
 
 
 
 100
 150
 
 250
 
Горный PzKw-III
 
 
 
 
 
 225
 43
 
 268
 
Итого
 2640
 525
 1806
 4606
 6086
 11243
 18645
 3849
 49400
 

PzKw – танк; St. – штурмовое орудие; Jagd. – истребитель танков

 

Табл.9

Общее производство бронетанковой техники в СССР и Германии[36]

 
 1939
 1940
 1941
 1942
 1943
 1944
 1945
 Всего
 
Германия:

Всего,шт

Общая масса,тыс.т

Средняя масса, т
 

289*

4,91

17,0
 

1884

24,85

16,0
 

4606

85,39

18,7
 

6086

109,7

18,6
 

11243

281,7825,9
 

18645

519,8428,0
 

3849

100,3626,0
 

46534

1082,3623,5
 
СССР: Всего, шт.

Общая масса,тыс.т

Средняя масса, т
 3107

25,85

10,96
 2793

45,7

16,13
 6590

158,4

24,26
 24719

531,14

21,74
 24006

628,0

26,15
 28893

822,0

28,45
 15097

443,0

29,34
 104151

2653,69

25,47
 
Поставки из США и Великобр., шт

 масса, т
 
 
 

893

12000
 

3981

100000
 

3054

90000
 

~1100

35000
 
 

8804

237000
 
Соотношение поставок войскам Германии и СССР:  по числу
 
 
 
 

 

1:4,0
 

 

1:2,13
 

 

1:1,55
 
 
 
По массе
 
 
 
 1:5,73
 1:2,55
 1:1,65
 
 
 

* - сентябрь - декабрь

 

В 1942 г. соотношение поставок (и, косвенно, потерь) по числу танков составило 4:1 в пользу германской армии, по массе - 5,73:1. В 1943 г. наше производство в 2,55 раза превосходило германский уровень. В 1944 г. «превосходство» было полуторным, но к тому времени тяжелые бои велись и на Западном фронте.

С 22 июня 1941 г. по 30 июня 1943 г. германские войска потеряли на всех фронтах 8105 танков.[37]  Советские безвозвратные потери танков и самоходных орудий только в 1943 г. достигли 23 500. [38] Общее число танков и самоходок, эвакуированных с поля боя составило 32 539.[39]

На 1 января 1943 г. Красная Армия на советско-германском фронте располагала 13 176 танками и самоходными орудиями,[40] а к 1 января 1944 г. — только 5254.[41] При этом в 1943 г. произведено в СССР и поставлено по ленд-лизу 27060 танков.

Советские безвозвратные потери танков и самоходных орудий во время Курской битвы составили 6064 машины.[42] Эту цифру подтверждают данные о безвозвратных потерях танков и самоходных орудий в советских танковых армиях в ходе отдельных операций этой битвы.[43] Потери в 4 раза превышают германские, даже если взять советскую оценку в 1500 уничтоженных танков и штурмовых орудий противника. Столь неблагоприятное для Красной Армии соотношение потерь можно объяснить как качественным превосходством новых немецких танков, так и превосходством германского командования в использовании и управлении танковыми войсками. Немецкие командиры использовали танки в компактных группировках и наносили удары в заранее выбранных направлениях. Новые немецкие "тигры" и "пантеры" превосходили советские Т-34 "по ряду важнейших боевых показателей".[44]

Оборонительное сражение на южном фасе Курской дуги началось не слишком удачно для советских войск. Большинство опытных танкистов возражали против встречных боев с новыми германскими боевыми машинами.

Еще одной причиной был сравнительно низкий уровень подготовки советских экипажей, особенно механиков-водителей, которые вплоть до конца 1942 г. имели практику вождения от 5 до 10 часов, тогда как для уверенного управления танком необходимый минимум составлял 25 часов.[45]

Гигантомания в послевоенный период даже усилилась.

В соответствии с 5-летним (1946–1950 гг.) планом заказов Военного ведомства Советская Армия должна была получить танков и САУ в количестве 38 250 шт., в том числе тяжелых 9450 шт., средних – 22800 шт., легких – 6000 шт.

Огромные объемы для мирного времени.

16 августа 1949 г. Совет Министров СССР обязал Госплан СССР, Министерство Вооруженных сил и Министерство Военно-морского флота подготовить предложения о поставках вооружения и боевой техники на период 1951–1955 гг., «необходимых для отмобилизации войск и пополнения запасов на первый период войны».

Мобилизационная заявка МВС и МВМФ на «расчетный период» предусматривала подачу 11700 шт. средних танков Т-54, 2300 шт. тяжелых танков и САУ, 1400 шт. артсамоходов на базе среднего танка, 730 шт. плавающих танков, 9600 шт. легких гусеничных артиллерийских тягачей и 16000 шт. бронетранспортеров типа БТР-152 и БТР-40.

Здесь уже более разумная структура, да и объемы поменьше.

Но затем экстенсивный подход вновь стал господствующим.

В итоге к 1991 г. Советская армия насчитывала около 63 900 танков, 76 520 боевых машин и бронетранспортеров.

В это время армия США имела 11 400 танков, армия ФРГ – 3780. Бронетанковые силы НАТО в Европе располагали примерно 14 тыс. танков.

Для поддержания столь огромной танковой армады были задействованы 5 советских танковых заводов, выпускавших в год 3500 танков.

Уралвагонзавод (г. Нижний Тагил) был самым крупным танковым производством в мире (мощность – до 1200 машин в год). В конце 80-х годов работало 40 тыс. человек (в настоящее время освоен выпуск экскаваторов на колесном и гусеничном ходу, дорожно-строительной техники, цистерн для перевозки сжиженных газов и нефтепродуктов. Продолжается разработка новых образцов танков. Численность работающих сократилась до 26 тыс. человек).

Омское объединение «Трансмаш» выпускало в год до 1000 машин. Было занято примерно 30 тыс. человек. Сейчас - около 15 тыс. Силами предприятия разработан проект танка Т-90 с самым низким силуэтом в мире. Новой башней, новым оружием. Новой броней. Газотурбинным двигателем.

Харьковский завод им. Малышева выпускал в год до 800 машин при численности занятых 30 тыс. человек. Сейчас продвигается проект Т-84. Идет разработка новой машины с новым двигателем, системой вооружения.

Выпускались также танки в Ленинграде, Челябинске.

Считалось, что количество танков является зримым воплощением военной мощи. В результате нового витка танкового вооружения к началу 60-х годов только на западном ТВД было развернуто 4 танковых армии. Большое число танков находилось в мотострелковых дивизиях – по 271 к середине 80-х годов. То есть больше, чем в английской (148) или французской (193) бронетанковых дивизиях.[46] Были сформированы тяжелые танковые дивизии, на вооружении которых стояли танки ИС-3, ИС-4, ИС-8, Т-10.

Сейчас в войсках и на складах насчитывается порядка 22 тыс. танков и 26 тыс. единиц другой бронетехники. Этого количества достаточно для оснащения 70 дивизий. Предполагается, что через 10 лет останется не более 4 тыс. танков и 5 тыс. ед. другой бронетехники.

По мнению некоторых военных специалистов, если поставлять в год по 350 танков и по 1000 ед. другой бронетехники, то через десятилетие будет 8 тыс. танков и 15 тыс. ед. другой бронетехники. Этого достаточно для оснащения 26 дивизий. [47]

Можно напомнить, что реформа ВС США должна привести к переходу на бригадную форму организации. В 62 бригадах (в среднем по 125 танков, 125 БМП, 180 БТР) будет примерно 7500 танков и более 18 тыс. ед. другой бронетехники при численности ВС 1,4 млн. чел. (из них сухопутные войска и морская пехота – 650 тыс.)

Турецкие ВС при численности порядка 600 тыс. человек (из них сухопутные войска – 500 тыс.) имеют 4,2 тыс. танков и 3,5 тыс. БМП. Это примерно соответствует т.н. «иракскому эквиваленту». Он относится к параметрам иракской армии периода операции «Буря в пустыне». В частности, на 700 тыс. человек приходилось 4 тыс. танков и 5 тыс. БМП.[48]

Вывод

Предвоенные усилия по наращиванию числа механизированных и танковых соединений, количества танков в них оказались бессмысленными, разорительными. И в ходе войны господствовал все тот же неэффективный подход к развитию и использованию танковых войск. Определенный сдвиг произошел в завершающей фазе войны, хотя качество наших танков уже существенно уступало германским. Достаточно сказать, что средняя масса советских танков в 1941 г. была на треть больше, чем у германских. А уже к 1943 г. масса танков выровнялась и до конца войны это равновесие практически не изменилось.

 

 




[1] Симонов Н.С. Военно…с.78

[2] Свирин М. Н. Броня крепка. История советского танка. 1919–1937— М.: Яуза, Эксмо, 2005.— с.139

[3] Игорь Дроговоз. Железный кулак РККА.Танковые и механизированное корпуса Красной Армии 1932-41 гг/"Техника-молодежи", 1999 г

[4] Свирин М.Н. Броня крепка. — с.281

[5] Павловский И.Г. Сухопутные войска…с.49; Советские вооруженные силы. История строительства….с.200

[6] Жуков Г. К. Воспоминания…Кн. 1, с.133; Андронников А.Г., Бегишев А.С. и др. Бронетанковые и механизированные войска Советской Армии. Краткий очерк развития и боевого применения-М.:Воениздат,1958-с.42

[7] Шпаковский В.О. Танки эпохи тотальных войн. 1914-1945 гг. – СПб.: Полигон, 2003, с.228

[8] История второй мировой войны. -М.: Воениздат , 1971- Кн. 2, с.200

[9] Советские вооруженные силы…с.239

[10] Мельтюхов М. с.342

[11] Военно-технический прогресс…–с.157

[12] Ибрагимов П. С. Противоборство. -М.:  ДОСААФ, 1989 –с.39

[13] Казаков М.И. Над картой… с.98

[14] Анатольев А., Николаев С. Закономерное поражение // НВО, 2003, №20

[15] Советские Вооруженные Силы: Вопросы и ответы. М.: Политиздат, 1987. С. 163-167;

[16] 1941 г., с.29

[17] Советские вооруженные силы. История…с.242; Жуков Г.К. Указ.соч., т.1, с.220

[18] Строительство и боевое применение советских танковых…-с.5; Андронников А. Г., Бегишев А. …с.70

[19] Жуков Г.К. Указ.соч., т.1, с.206

[20] Гальдер Ф. Военный дневник…Кн. 2, с.140

[21] Емельянов В.Г. На пороге войны. – М.: Советская Россия, 1977, с.93,.193

[22] Форти Дж. Германская бронетехника во Второй мировой войне. – М.: ООО ;Издательство АСТ;, 2003. С.11

[23] Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная… т. 2, с.140

[24] Hahn E. Waffen und Geheimwaffen….Bd. 2-p.211; Совершенно секретно!... -с.729

[25] Шутенко М. Танки: конец истории? // НВО, 2004, №8

[26] Мельтюхов М. указ.соч.с.485

[27] Кривошеев Г. В первых сражениях.//Военно-исторический журнал, -1991, -№2, с.41; История второй мировой войны…т.4, с.272

[28] Игорь Дроговоз. Железный кулак РККА.Танковые и механизированное корпуса Красной Армии 1932-41 гг/"Техника-молодежи", 1999 г

[29] Михайлов А. Оперативно-стратегический аврал. //НВО,№3, 2000

[30] Ходаренок М., Славин В. Поражение было неизбежным // НВО, №40, 2002

[31] Б.Лиддел Гарт. Вторая Мировая война.-М.: АСТ, 1999г.с.86

[32] Широкорад А. Броня крепка и танки наши быстры.//Техника и оружие -1998 -ноябрь-декабрь, с.13

[33] Русский архив: Великая Отечественная: Приказы…Т. 13 (2—2) с.141

[34] Русский архив: Великая Отечественная: Приказы…Т. 13 (2—2) с.334

[35] Михайлов А. А Васька слушает, да ест. // НВО, №11, 2000

[36] Hahn E. Waffen und Geheimwaffen… Bd. 2.; Деборин Г.А., Тельпуховский Б.С. Итоги и уроки ВОВ. –М.: Мысль, 1975 -с.186; История второй мировой… т.3,с.384;т.4,с.175, 585

[37] Совершенно секретно!…с.492

[38] Гриф секретности снят. С. 357.

[39] Строительство и боевое применение… С. 320, табл. 22.

[40] Дунаева H. Ленд-лиз: факты и вымыслы // ВИЖ, 1997, № 3. С. 104.

[41] Великая Отечественная война Советского Союза. С. 515.

[42] Гриф секретности снят: … С. 370.

[43] Строительство и боевое применение советских танковых…С. 326,

[44] Фролов Б. Танковое сражение в районе Богодухова // ВИЖ, 1978, № 9. С. 21,18, 29.

[45] Мельников С. И. Маршал Рыбалко, 2-е изд. Киев, 1984. С. 50-51.

[46] Шутенко М. Танки: конец истории? // НВО, 2004, №8

[47] Мухин В., Баранов Н., Григорьев С. Генерал Ситнов не согласен с вице-премьером // НВО, 2000, №20

[48] Кедров И., Шварев В. Анкара пополняет арсенал // НВО, 2000, №3; Прокофьев С. Самоуверенность Пентагона блекнет // НВО, №17