Книга Не. Пропущенная глава 9. Судорога

Пропущенная глава 9.

1 курс. 2 семестр.
Зима. Начало февраля.

You don't want to hurt me,
But see how deep the bullet lies.
Unaware that I'm tearing you asunder.
There's a thunder in our hearts, baby.
So much hate for the ones we love?
Tell me, we both matter, don't we?
(Kate Bush - Running up that hill).

Судорога.


«Послушайте! Ведь если на небе звезды тухнут, значит - они тоже люди?»* Я пишу ей телефонное письмо «смс» от безысходности: «Я скучаю по тебе» - и грустный смайлик в конце, это оскаленное желтое подобие лица. Она отвечает иногда через несколько томительных секунд, полных надежды и доверия, а иногда через несколько коварных, курящих через не могу, часов: «Я тоже скучаю по тебе», и такой же смайлик в конце или даже грустнее этого, тот, который плачет. И  вам больше нечего писать друг другу, это же не настоящее письмо, а всего лишь электронное послание, и в его холодной бесчувственности заключено так много чувств. Электронный почтальон стучится в панель  твоего телефона. Расстояния, километры, телефонные провода, медлительность, время, небо, слезы не должны упасть!

 В этой комнате нет тебя, вместо тебя здесь находится одиночество. Одиночество.  Одиночество по причине отсутствия ее, а не одиночество по причине присутствия тебя. Ты не находишь себе места в собственном доме, встаешь с кровати, хватаешь со стола плеер и бутылку шампанского, спрятанную в углу буфета на случай неожиданного праздника (и смотри, не зря! Ведь вот же он, праздник!), пачку сигарет и идешь на улицу…. Эмоциональность. В этих действиях так мало «глубокомысленного смысла», но в них так много «глубокочувственных чувств»: в том, как ты обреченно плюхаешься на скамейку перед подъездом, как будто падаешь с горы, на которую годами упорно забирался, а тот наверху, толкнувший тебя, падающего, кричит что-то нецензурное и обидное вслед. Так ты падаешь прямо в пропасть из деревянных перекладин скамейки и познаешь самое дно, дно бутылки. Переизбыток. Сидишь на скамейке с лицом, будто высеченным из камня, но это каменное лицо плачет от негодования, негодует плача и делает это веками – оно же высечено из камня. Судорога. Отпил глоток из бутылки, проглотил пузырьки, уши ухнули совиным криком, – и пузырящаяся боль разлилась по голове, как по лабиринту улиц и площадей. Затянулся сигаретой – и кто-то обнял твой желудок стальными руками. Посмотрел на ночное небо - среди голых черных, как будто обугленных, веток  деревьев увидел яркую звезду – она тут же потускнела и потухла. Предательство. Странные, неправильные слова, эти сморщившиеся существа, старики со сломанной тростью, ковыляют внутри твоего разума, их поступь и шарканье отдается обреченностью в мыслях. Звук трости гулким эхом кричит о бессмысленности всего созидания Божьего, хотя это сейчас не важно, о бессмысленности ее самой, хотя тебя это не слишком волнует. По правде говоря, тебя гложет лишь мысль о бессмысленности тебя в тебе, тебя без нее, в особенности в этом состоянии окаменевшей беспомощности. Эта мысль ест тебя. Она ест звезды на небе. Чревоугодие. И вот, очередная, еще минуту назад такая яркая звезда полностью стирается невидимой, смоченной спиртовым раствором, тряпкой беспощадного художника с пресного полотна, и там становится пусто, там темно, темно и страшно. Кисть художника неисповедима. Неисповедимость.

Светает…. Странная перевернутая, летящая хвостом вперед, птица залетает строкой из песни в плеере в твое ухо, перефразируется, перевоплощается из бабочки в коршуна и начинает терзать, терзать мягкую, как кожура сгнившего яблока, ткань твоего сердца. Сердца в твоей голове. Того самого второго сердца, которое ты обнаружил полгода назад в день своего очередного рождения. И вот, ты уже ненавидишь ее, ненавидишь за то, что из-за нее стал таким беспомощно другим, несостоятельным, несамостоятельным, не воином, но музой со сломанной скрипкой. На миг ты ненавидишь ее, и в этот миг ты теряешь ее.




1.«Послушайте, ведь если на небе звезды тухнут, значит – они тоже люди?»* - искаженная цитата из стиха В. Маяковского «Послушайте!». «Послушайте!
                Ведь, если звезды зажигают —
                значит — это кому-нибудь нужно?
                Значит — кто-то хочет, чтобы они были?
                Значит — кто-то называет эти плевочки жемчужиной?»