Любовь?

Виктория ФРОЛОВА

ЛЮБОВЬ?               

«...долготерпит, милосердствует... не бесчинствует, не ищет своего...»
                1-е послание Коринфянам, гл. 13

*       *       *
«Дай мне хоть день, дай мне хоть час, дай мне хоть один шанс, и ты поймешь: я — то, что надо», — привычно повторял Ленька надоевшие слова известной песенки, приходя в себя после утреннего видения: опять — она, и опять он безуспешно просит выйти ее замуж. Сон до невозможности нелепый, поскольку жениться он вовсе не собирался.

Ленька обратил внимание на эту девушку на одном из вступительных экзаменов: тогда казалось, что девчонка нуждается в защите сильного и уверенного в себе мужчины — такого, скажем, как он. Кто знает, почему эта лестная мысль пришла ему в голову: может, потому, что в то время, как отчаянно резвилась бестолково галдящая толпа, девушка во всеобщем нервном веселье участия не принимала. А, может, просто потому, что вдруг выделило ее из многоликой массы абитуриентов пробившееся в старинную аудиторию солнце. 

Первого сентября Ленька, лихо гарцуя перед молоденькими однокурсницами, галантно поклонился:

— Разрешите представиться...

— ...поручик Ржевский, — вдруг съязвила одна.

— А вы, вероятно, Наташа Ростова, — парировал озадаченный Ленька, и  вдруг перехватил знакомый взгляд прозрачных девичьих глаз.

— Нет, просто Зоя, — взмахнула ресницами та самая, казавшаяся на экзамене беззащитной, незнакомка.

— В таком случае — Леонид, что значит — «подобный льву».

— Ну, разве что светскому, — ехидно улыбнулась Зоя.

И вот уже третий год над ними потешался весь курс: Ленька не находил объяснения пренебрежительному отношению к нему со стороны Зои, хотя именно это его все больше к ней притягивало. Она же, заметив его, краснела и начинала суетиться, словно загнанный заяц. Ленька так и стал называть ее —  Зайка, и все почему-то уверились, что между ними — любовь.

*        *       *
Зоя в сердцах проклинала тот день, когда поступила в институт. Из-за Леньки: этот кудрявый красавчик еще на экзамене как уставился на нее, так с тех пор и смотрел — исключительно «со значением». При этом она еще на чем свет стоит честила «понимающе» хихикающих олухов, и даже — свое имя, что было совсем уж глупо. Но с первого класса Зоя ощущала внутренний дискомфорт: из-за имени дразнили ее «деревней», и хотелось ей быть какой-нибудь Наташей или Олей, а лучше всего — Викой. Это потом, уже в институте, она как-то вычитала, что «вика» — название некой сорной травы, а вот «Зоя» по-гречески значит «жизнь». Ей понравилось это, но тут с пошлой кличкой «Зайка» появился Ленька. При встречах с ним она раздражалась, — и вовсе не из-за смущения, а из-за того, что он не давал себе труда понять (или не был в состоянии это сделать), что своим отношением мешает достичь ей душевного равновесия.

К счастью, в институте был «Ивлит» — литературный кружок, где Зоя вдохновенно воплощала свои «прекрасные мечты» — разумеется, пока только на бумаге. Название кружка руководитель расшифровывал и как «ищем в литературе», и как «играем в литературу», но остряки вроде Леньки иначе как «айболит» его не называли. Тем не менее, здесь можно было познакомиться с интересными людьми, и особенно примечательной личностью, занимавшей не только Зоино воображение, казался недостижимый Леша.

*       *       *
«Леха, Леха, Леха, мне без тебя так плохо», — с некоторых пор этим припевом из глупой песенки о высоких чувствах начинался и заканчивался каждый Зойкин  день. Песенка была примитивна, но верна по сути, хотя Алексей был кем угодно, только не «Лехой»: он писал сложный роман об одиночестве средневекового менестреля и замысловатые песни о том же. Иногда на кружке зачитывал написанные накануне фрагменты, а на вечеринках грустно исполнял загадочные песни, и все девчонки знали, что свои сочинения он подписывает скромным именем Lex. Все также знали, что он пережил предательство любимой девушки, а его иноческая бородка и длинные волосы свидетельствуют об отрешении от земных радостей.

Все в Зое протестовало против демонстрируемой Лешей обреченности, она считала, что ни одна из девиц (и она сама — в том числе) не стоит его страданий. Ее жертвенный порыв усиливался ироничным отношением к Lex’у руководителя «Ивлита»: Зое хотелось защитить талантливого парня от нападок всего мира, и казалось, что именно для этого и свела их судьба. «Лешенька, я тебя очень люблю, и хочу тебе помочь», — однажды оказавшись рядом с героем вечера и девичьих сердец, на одной из посиделок отчаянно выдохнула Зойка.
      
                *       *       *
Lex испугался: он привык к молчаливому обожанию, которое не обязывало ни к каким ответственным поступкам. К счастью, Зоя тут же убежала, но потом при встречах смотрела по-собачьи. Он не верил в бескорыстные намерения кого бы то ни было, и вообще считал, что любая женщина хочет от мужчины одного: любви в постели. Определившись в создавшейся ситуации, он, наконец, обратил на Зою внимание: присев рядом с ней на занятии, предложил после «Ивлита» зайти сначала в кафе, а потом — к нему домой. У Зойки замерло сердце: если он решился на такой шаг, значит, она действительно нужна ему!

Но Леша соответствующих чувств и эмоций никак не проявлял. В кафе был доброжелателен, держался уверенно, говорил о себе, не дожидаясь вопросов, и даже коротко обмолвился о пережитом предательстве, дав понять, что неверную подругу по-прежнему любит. Сначала это неожиданное откровение Зоя расценила как победу, как показатель высшей степени доверия, которым удостоил ее печальный «трубадур». Смущало, правда, что в ее понимании доверие друг к другу предполагало какой-то взаимный интерес, а Lex совершенно не интересовался ее мнением ни по одной из излагаемых им жизненных позиций. Чем дальше, тем больше Зойке становилось не по себе, а уж когда они оказались у Алексея дома, его предупредительное безразличие убедило в страшном: любит. Но не ее.

Пока хозяин готовил чай, Зойка напряженно соображала: «Вот дура! Вместо того, чтобы помочь, создала ему еще одну проблему в жизни. Да он просто тяготится свалившимся долгом, обязывающим ответить на мое признание. Ужасно оскорбительно, но, милая, кто ж тебе виноват?».

— Господи, Господи, — вдруг зашептала Зоя странную молитву. — Господи, пусть любит, кого хочет, помоги ему, Господи! Если ему так уж нужна та девчонка, сделай так, чтоб они были вместе.

Схватив сумку и прикрывшись ею, как щитом, она бросилась к выходу. Дверь была заперта, и Зойка молча затаилась в прихожей, не решаясь что-либо предпринимать, боясь спугнуть неведомое чувство: без сомнения, она любит этого человека, но в то же время искренне... желает, чтоб он был с другой?  Из кухни объявился Lex и, заметив Зоино замешательство, аккуратно поставил чай на пол, подошел к ней и неожиданно поцеловал. Сумка, как поверженный «щит», с грохотом рухнула на пол.
 
                *          *          *      
...Но все оказалось по-житейски просто: Леша честно «отработал номер», а красноречивому свидетельству утраченной Зойкиной невинности очень удивился:

— Как прикажешь понимать?

— Разве ты не знаешь? — растерялась Зоя.

— Ладно, давай не будем: мы оба знаем, как это делается, — заявил романтический герой, и устало добавил: — Неужели ты всерьез надеялась, что я куплюсь на такую хитрость? Да, кстати, не вздумай потом шантажировать...

С этих пор Lex перестал ее замечать. Если же случалось им бывать в узком кругу, удивительно ловко обходил ее вниманием, — так что даже ничего не подозревающие приятели начинали напряженно всматриваться: действительно ли рядом с ними Зойка, а не Пустое Место.

*          *          *
Ленька заметил, что Зоя изменилась — хотя бы потому, что перестала его избегать. Раньше, когда он встречал ее после «айболита», она, как правило, старалась подольше оставаться в компании, а если и случалось ему провожать ее домой, все равно держала Леньку на расстоянии. Каждый раз он пытался изменить ситуацию в свою пользу, но найти к Зое «ключик» ему так и не удавалось.

И вдруг — при встречах она перестала отшучиваться, и не появлялось больше не ее лице недовольной гримасы. Она, правда, вообще стала печальней, и у Леньки даже защемило внутри: есть, видать, на то какая-то причина, но какой бы она ни была, он решил, что уж теперь-то сможет поговорить с Зоей предметно. Еще бы — ведь ему хотелось ей помочь! Когда Зоя попрощалась с друзьями, «посидим в кафе», — предложил ей «светский лев». Она как-то криво улыбнулась, подумала немного и неожиданно резко ответила: «Пойдем!».

— Зайка, послушай... — помявшись, наконец заговорил Ленька. — Ты знаешь, как я к тебе отношусь.

— Догадываюсь: как к девушке своей мечты, — поставила диагноз уставшая от неопределенности Зойка.

— Да, действительно... Послушай, я с ума схожу, мне даже снится, что мы с тобой должны пожениться, — с неожиданной для себя откровенностью заговорил Ленька, и запнулся, ожидая привычных насмешек. Но Зоя терпеливо слушала. Он продолжил: — Зайка, давай попробуем...

— Что? Пожениться?! — изумилась она.

— Нет... Нет, зачем так сразу. Просто ты не знаешь, какой я... каким могу быть — с тобой. Дай мне хоть шанс... — Ленька запнулся, поймав себя на том, что банально цитирует известную песню. — Дай нам шанс... Друг обещал мне ключи от дачи. Там сейчас так здорово: осень, нет никого, морем пахнет.

Зойка какое-то время молчала. В ее голове метались мысли, но одна из них — любой ценой разобраться в запутанных отношениях! — была самой настойчивой. «А что, действительно, надо проветриться. И потом, — может, и правда нам с Ленькой пожениться? Вон как он на меня все время смотрит, даже жалко парня. А я, дурочка, не ценю того, что есть, мечтаю неизвестно о чем. Да сам-то он знает, о чем мечтает?».

—  Ленька, слушай, ты смотришь на меня, как на блоковскую незнакомку, и, по-моему, понятия не имеешь, что у меня, скажем, иногда ноги потеют или в животе бурчит.

— Ну зачем ты об этом говоришь, Зайка! Да, может, ты и вправду Прекрасная Незнакомка! Пожалуйста, давай вместе убедимся в этом.

*          *          *
 Ни в чем таком Зоя не убедилась. Зато ей было неловко оттого, что согласилась на Ленькино предложение: никакого взаимного чувства к нему она по-прежнему не испытывала. Похоже, и Ленька был в замешательстве, сообразив, что «девушка его мечты» осталась все той же неразгаданной им Зоей. Они какое-то время полежали, каждый на своем краю кровати, и вдруг ледяным голосом Ленька спросил: «Теперь, «как честный человек», я должен на тебе жениться?».

Она промолчала, да и что тут скажешь: за что боролись, на то и напоролись?
 
«Эх, провалиться бы сквозь землю, — вяло размышляла Зойка. — Да раньше надо было, у Леши: там хоть полы его собственные, а здесь — чужие, попадет ведь Леньке. Пусть живет...».