Право на жизнь... 4 глава Русская душа

                Русская душа.

                4 Глава.
       
                И только
                боль моя
                острей -
                стою,
                огнем обвит,
                на несгорающем костре
                немыслимой любви.
                В. Маяковский поэма «Человек».
 
      Дома. Какая радость оказаться дома. И уже вторую неделю я занимаюсь писаниной или написанием прозы. Освободился от работы, так как нахожусь в отпуске. И казалось, вот она свобода, твори, не хочу. А получается именно второе « не хочу». Три главы моего романа я набросал легко, а четвертая не шла. И чтоб как-то зацепится, хоть за что-нибудь, я обратно брал тетрадки Павла и перечитывал по несколько раз. И всё же нашёл, это его попытки проанализировать, даже скорей понять, что же такое русская душа в его ещё недоработанной поэме с таким же названием. И, наверное, здесь я, как и раньше обойдусь без комментариев, а буду чередовать после несколько четверостиший, мысли самого автора в той последовательности, в которой он писал свою поэму. И может, позволю себе сокращать кое-какие моменты, чтоб совсем не заскучал наш читатель. И так поехали.
      « 8 декабря 1989 год. Начинаю писать, не знаю пока что, но верю, что-то должно получиться.
              Русская душа.
             -  1  -
Всему "началом всёх начал"
Твержу я истину простую,
Кто не любил, тот не знал -
Стиха стихийную стихию.

Когда туман в заре небесной
Рассеется в шептании лучезарном
Тебе откроется путь прелестный
С мирами странствий и познаний.

Ступи на истину исканий,
Борясь с могучим ураганом,
И не жалей, что утром ранним
Ты вдруг побрёл к своим страданиям.

     10 декабря, поэма не дописана, думая объём её будет четверостиший 50-60. Об истине, о духовности, о любви и прочее. А о чём ещё писать в стихах. Другое дело, каким его размером писать. Хотя сказать по правде ни ямбом, ни хореем я пользоваться так и не научился, да рифму подбираю, какая получится. Оправдываться, можно попробовать. Посмотрим, что мы имеем. Борис Пастернак писал в очерке «Люди и положения»: «… музыка слова – явление совсем не акустическое и состоит не в благозвучии гласных и согласных, отдельно взятых, а в соотношении значения речи и её звучания». И другой пример Владимир Маяковский « Как делать стихи» придерживался той же мысли, и писал: «… Говорю честно. Я не знаю, ни хореев, никогда не различал их и различать не буду. Не потому, что это трудное дело, а потому, что мне в моей поэтической работе никогда с этими штуками не приходилось иметь дело. А если отрывки таковых метров и встречались, то это просто записанное по слуху, так как эти надоевшие мотивы чересчур часто встречаются … ». И так продолжаю.

Я покидаю край родимый,
Где цвёл в забвеньях и печали.
Моя душа – простор равнины,
Как свет бездомный, зовущей дали.

Нет, я не создан для покоя
Ищу, пылаю и творю
Как волны разделяют море,
Так я свои стихи пишу.

             -  2  -
Душа людей, а если нет её
А если это бред кричащей боли
Писать об этом разве не смешно –
Кровь стонет, сжатая в неволи.

Порвать бы жилы в теле тесном,
За здравия поднять бокалы.
Сотворена она пусть неизвестным
Душа моя – напевы страсти.

Она поёт, иль говорит,
А иногда молчит, иль плачет
Она живёт, она творит
А как же, если не иначе.
          
               -  3  -
Хочу понять, какой же быть Россией?
Я сам творец судьбы своей,
Определяют путь её, какие силы
Хочу понять в раскате дней.

Пусть не поэт, и нет моих писаний,
Но я пойму Русь милая моя
Твоих очей невыносимое страданье,
Как слёз застывших декабря.

Какой могучей ты была до Октября
Скольких сынов под сердцем ты носила
О, русская душа – великая заря
Ты пламя, поджигающее мира
Ты вера, что рождает силы.

Я знаю, взметнулась  яркая звезда
Раздался выстрел из « Авроры»
Народ воспрянул от стыда
И щелкнули железные затворы.
 
       13 декабря, как охота рваться и вырваться от самого себя, от своего страха и унынья, от всего, что мешает жить. Хочу быть свободным, от уроков, от школы. Поэма требует много сил и много времени. И главное читать классиков и развиваться искать, и стремится к благородной цели. Стать поэтом, пусть и в семнадцать лет. Да я хочу стать поэтом и заявить об этом. А если народ скажет: « … пошёл кА ты друг подальше, чтоб тебя за километры не слышно, не видно было». Я буду сопротивляться, и создавать лучшее, неповторимое и необычное. Вперёд, ура!!!

          - 4 -
Виновен, ты иль нет
Судьба истории, настигнутого рока
Всему виною то, что ты Человек
Предвещающий словами пророка.

Сказал и значит «ДА»
Другова выхода здесь нету
Народ решил идти туда,
Где нету, но будет много свету.

Какая масса – чудовищная сила
Но если с ней пойти на поводу
Создать, то общество, чтоб на руках тебя носила,
За то, что ты терзаешь его безмерно раз в году.

Побольше горе и мучений нам
И по бедней жизнь и старость
Нам веселее станет там
Где всё ровно, что горечь, а что сладость.

Мы прировняем умных к дуракам,
А глупых мудрости научим
Мы сотворим божество крылам,
Но вряд ли летать себя научим.

Я не хочу держать за всех в ответе
Писать проклятье слово «Мы»
Но как понять за полстолетья
« Мы не рабы, рабы – не Мы».

Подвластны все … гнёту плётки,
Но каждый с ней свой разговор ведёт
Один ждёт новой трёпки
Другой по мощнее бьёт.

      « 16 декабря 1989 год. Читая Достоевского.… Какое внутреннее переосмысления себя сверху донизу. Охота спросить насколько наше общество ушло назад в своем развитии, отрекаясь от веры, от церкви, от самой мысли – как подобает нам жить. Жить без истинной веры не может русская душа. Как говорится: « верую сам, не зная во что». Во что верил человек плечом к плечу, шедший с революцией в 1917 года. С верою в лучшее будущее, в идеал, во что-то недоступное его пониманию. Он так вдался в идею, что не увидел, творящее беззаконие вокруг. На смену старой, «прогнившей» веры в бога пришла новая вера, но только не православная, а коммунистическая…

             - 5 -
Восторгав пламенные чувства,
Когда бы ни рождались вновь и вновь
Поверь, пишу, а на душе так пусто
С мясом вырвана последняя любовь.

Она была в дыханье затаённом,
Но цвет сирени с голубизной отцвёл
Она плыла мечтаньем упоённым,
Но разум, ни воспринял чудный сон.

Да, революция слыла
Шумело бурею кипучей
Под дождь каменьев и свинца
Летела грозовая туча.

Земля рвалась, резвилось боевое знамя
Идеи гениев, воплощали чудаки.
Герои гибли, разрывая руками пламя
Победой славной, воспользовались дураки.

Ещё клубился чёрный дым пожарищ
Зола краснела от дуновенья ветра
Над воспалённым прахом, каясь
Шатался он от гнева, иль от смерти.

        18 декабря 1989 год… поражен писанием Достоевского в его последнем романе « Братья Карамазовы», какая муза, какая широта захвата души русской. А особенно Алексей Федорович. Вот как его описывает автор - Статный, краснощекий, со светлым взором, пышущий здоровьем < ...> подросток. Он был в то время даже очень красив собою, строен, средневысокого роста, тёмно-русый, с правильным, хотя несколько удлиненным овалом лица. С блестящими тёмно-серыми широко расставленными глазами, весьма задумчивый и, по-видимому, весьма спокойный. Да, другим он быть и не мог с такой чистой и ясной, искренней и доброй душой. Не могу оторваться от книги, притягивает как магнитом».
           И здесь я решил остановиться, хотя поэма Павла ещё не закончена, но в ней появляются другие мысли и чтоб как-то в них разобраться я решил почитать  Федора Михайловича, а особенно последней его роман «Братья Карамазовы».