Свиток Торы
Посылка дяди Миши на этот раз была совершенно нестандартная. Он решил передать Семену, ни больше ни меньше, кусок старинного свитка Торы. Он считал, вероятно, что в Израиле большой дефицит Тор, и его племянник, продав упомянутый свиток, очень сильно на этом деле приподнимется. Я представил себе в лицах, как я буду объяснять нашим таможенникам про Тору и похолодел от ужаса. Тогда я решил напугать дядю и сказал, что раз это старинный текст, надо разрешение от таможенного комитета по культуре, что было, вообще говоря, правдой. Я рассчитывал, что дядя туда не поедет и на этом все и закончится. Щас. Дядя Миша в свои восемьдесят с гаком таки поехал и привез разрешение, о чем мне торжественно доложил по телефону. Отступать было некуда. Поехал за Торой и разрешением. Поскольку я в это время часто бывал за границей и привык заранее проверять все документы, предназначенные для предъявления таможне, дома я стал внимательно рассматривать разрешение, полученное дядей.
Как я люблю наших советских девушек, которые выдают в разнообразных присутствиях всяческие справки! Просто обожаю. В разрешении в верхней части было написано, что настоящий документ (Тора) разрешается к провозу в государство Израиль, в подарок. А в нижней части той же справки было написано: С возвратом! Подпись. Печать. Высокий класс. Сначала я было хотел звонить дяде Мише и прояснить ситуацию, но немного подумав, решил, что Семен вполне проживет без этого свитка, а уж я использую эту справочку как надо, как мне надо. Так они мне надоели, и дядя и племянник, что никаких угрызений совести я не испытывал.
Наконец наступил день отъезда. Сумка до отказа набита подарками родственникам и друзьям - новоиспеченным израильтянам. Сыночку его мама посылала несколько палочек твердокопченой колбаски, не очень кошерной, но очень вкусной, красной икорки, конечно, вез я даже банку клюквы старой подруге, которая без клюквы жить на исторической родине отказывалась. Пройти со всеми этими деликатесами через нашу самую добрую в мире таможню было очень проблематично, потому что существовали нормы разрешенного провоза: одна палка колбасы, 140 грамм красной икры. Все! Вторая палка колбасы и 150 грамм икры могли, очевидно, подорвать экономическую мощь России.
Ну вот и аэропорт. Попросил провожавшего меня друга подождать, пока я пройду таможню, вдруг что-нибудь не так, и пошел сдаваться.
Мне достался обычный широколицый таможенник с усами и заметным запахом алкоголя. Лицо не злое. Я, как положено, предъявил паспорт, валюту с соответствующими разрешениями на ее провоз, после чего он попросил меня открыть сумку и тут я его удивил первый раз. Я сказал: «Я, конечно, очень извиняюсь, но мне бы хотелось начать с самого важного». После этой интригующей фразы я достал из кармана куртки пресловутый свиток Торы и разрешение и продолжил свою речь: «Вы, наверено, знаете, что у евреев самым священным текстом является Тора. Так вот я, выполняя поручение своего престарелого родственника, должен отвезти в Израиль этот свиток. Разрешение есть.» Я закончил свою речь и с некоторой торжественностью передал ему свиток с разрешением.
Надо заметить, что уже после слов «у евреев» лицо таможенника начало на глазах киснуть, как будто он проглотил стакан паленой водки и не закусил. То, как он брал свиток, не могло не напомнить Маяковского с его паспортом. Именно, как ежа. Все же таможенник взял себя в руки и внимательно прочитал разрешение, после чего сказал: «Ну провозите, в чем проблема?»
И тут я его удивил второй раз. Я сказал: «Видите ли. Поскольку для нас, евреев, этот документ имеет особое значение, я не могу воспользоваться Вашей добротой. Я хочу, чтобы все было честно, по правилам.» Таможенник мучился. Особенно ему досаждали мои словесные конструкции типа «у нас, евреев, для нас, евреев» . Он физически не мог этого слушать. А я продолжал излагать: «Вот посмотрите внимательно на разрешительную справку. Сверху написано, что провоз разрешен, в подарок. Правильно?» «Ну», с явным раздражением буркнул таможенник. «А внизу написано: с возвратом». Таможенник выхватил справку у меня из рук и уставился в нее. «Да-а-а», протянул с отвращением. Тогда я сказал свою финальную фразу: « Я ни на чем не настаиваю. Как Вы решите, так и будет . Я хочу, чтобы все было по-честному и чтобы у меня не было неприятностей при возвращении». Я замолчал. Таможенник повертел еще некоторое время справку в руках и, буркнув мне: «Подождите здесь», направился к коллеге, проверяющему пассажиров за соседней стойкой .
Короче говоря, я минут на пятнадцать остановил работу всей Пулковской таможни. Это было клево! Наконец, мрачный, как туча, таможенник вернулся ко мне и сказал , что я могу провезти «эту Вашу, как ее, Тору», но с возвратом. Я ему сказал: «Большое спасибо. Можно я верну Тору провожающему?» «Валяйте», сказал он. Я побежал к ожидавшему меня другу и попросил его передать свиток жене, чтобы она сказала своему дяде, что свиток слишком ценный, и Родина не может его оторвать от своей груди. Когда я вернулся к таможеннику, он уже успокоился и встретил меня, как родного. «Этих родственников, мать их за ногу, убивать надо», сказал он. «Знаешь, как они меня достали со своими передачами». Я было потянулся, чтобы открыть для проверки свою сумку, но таможенник сказал мне: «Да ладно. Иди уже.» Я не стал больше испытывать его терпение, сказал ему «счастливо», хотел пожать руку, но решил, что это уже будет перебор, и веселый, с колбасами, икрой и клюквой пошел на паспортный контроль.
Операция удалась .
Свидетельство о публикации №209051401056
Кстати, недавно в одном книжном магазине напротив Бахрушинского музея видела Тору на русском потрясающего исполнения! Но ценааа!!!!
Правильно вернули свиток, думаю, что он вошёл в эту суперценную ТОру, которую я только в руках подержала... :-)))
Добрый день, Яков.
Надя Панич Далецкая 20.03.2010 16:25 Заявить о нарушении
Спасибо еще раз и успехов Вам!
Яков Ходорковский 22.03.2010 22:29 Заявить о нарушении