Исповедь эмигрантки. глава 20 - Акрополь

 Вскоре я стояла у холма, на который нам предстояло взойти – это было подножие  Акрополя.
Алёнка с Альбиной хотели остаться у врат, до которых они меня проводили. Дальше начиналась зона музея под открытым небом, а т.к. они уже дважды бывали там, то решили сэкономить. Однако на удивление  в этот день  всем туристам разрешалось бесплатное посещение Акрополя. Причиной тому был какой-то спортивный праздник, даже проезд в метро по случаю тоже был неоплачиваемым. Так во-лею судьбы наверх мы отправились втроём, чему я, разумеется, была несказанно рада.

 Я испытывала странное чувство, будто всё это случилось невпервой. Видно, преподавая детям в художке историю искусств, я достаточно ярко представляла эти памятники глубокой старины. Потрясно, но у меня не было эффекта восприятия новизны. Однажды я уже это видела.

  Солнце золотило белокаменные колонны Парфенона, время будто застыло. Мир казался таким хрупким, а происходящее вокруг ирреальным. Люди самых разных национальностей собрались на этом небольшом пятачке Земли, и все, с одинаково распаренными лицами, усердно фотографировались у останков былой роскоши и красоты. Поднимаясь на очередную ступеньку, шагая за двумя иностранцами европейского вида, я невольно наблюдала за этой парой. Сухопарая леди в соломенной шляпке с короткими полями и её спутник, поджарый мужчина возрастом лет шестидесяти: одеты практично в просторные шорты по колено и белые футболки. Похоже, англичане, а впрочем, как тут  угадаешь.

 Я оглянулась: сзади шла вереница туристов. Цвета их кожи отличались с точностью до наоборот, от поросячье-розовой, не видавшей вовсе  ещё загара, до абсолютно смоляной, будто обуглившейся, сравнимой, разве что с печеным яблоком. Пришла в голову мысль, что здесь мы, словно на  Вавилонской башне – люди со всего Света, такие непохожие, говорящие на разных языках, явно не понимающие друг друга.

Смею заметить, что эти обстоятельства  воистину никому не мешали  любоваться панорамой Акрополя – этого застывшего чуда архитектуры, поражавшего красой при некоторой доле воображения, ибо большая часть мраморных изваяний находилась на реставрации, и это всё же разрушало общую гармонию.