письмо 5

Милый мой,любимый мой,Дмитрий Дмитриевич!

Вы накануне цельный вечер изволили молчать.Всё ходили от окна к стене,от стены к окну,курили, руками дёргали,что-то говорили,говорили,говорили... Я не понимала Вас,будто на другом языке Ваша речь звучала.  Лишь обрывками слова проникали в моё сознание.
 Но как Вы были страшны в своей этой нервности! А я думала,что всё ,всё - это разрыв!
Думала... вот написала это странное слово и понимаю,что не думала,что мысль,бьющуюся в эпилептическом припадке ,навряд ли можно назвать мыслью.
 Я рыдала. Вы же не слышали этого. А я только и успевала менять платки. И даже шелковый, подаренный  Вами, измяла и иссапливила. И с шеи моей белой снять платочек пришлось. Обнажилась. Но Вы не видели всё равно.
Что же это получается ,Дмитрий Дмитриевич? Что же так болит-то всё? Постоянно болит. Не вижу Вас - болит. А если вижу - то еще больше ноет и стонет. Но от этого и сладко и благостно. И продлить хочется, и рану свою расковырять,раззадорить,чтоб саднила опять и опять.
 Как Вы ,Дмитрий Дмитриевич? Не ушибли ли вчера голову,когда об стену три раза стукнулись? Я вот и  тряпочку приготовила красную, мокрую. Почему красную? А вот  старые люди сказывают,что больное место унимает такая тряпочка. А мокрая...так это опять же слёзы мои... Может,уже и на рельсы лучше? Места поди-кась не все заняты... 

Приходите ,Дмитрий Дмитриевич,завтра.Не забывайте свою Анну. Прощайте.

А.Дидериц.