они...

она ходила курить на балкон. а он... он не хотел ее отпускать, такую горячую, из томных объятий одеял и жарких поцелуев пересохших губ. она закутывалась в его кофту и скрипела балконными ручками. а он шел на кухню и делал чай. приходил к ней и садился на подоконник. она курила. а он задирал ноги на перила и что-то рассказывал. они могли так говорить долго, стуча зубами и дрожа на ветру. сияла ночь урбана, и где-то вдалеке шипели машины. они рассматривали освещенные ветви дерева похожие на морду льва и смеялись. она курила вторую и грела руки об чашку с чаем. а он смотрел на нее. потом было бегство к кокону из теплых одеял и холодных подушек. для него не было ничего слаще этих поцелуев с горьким привкусом и нежных рук с запахом сигарет. для нее - его, такого горячего. ночь заканчивалась утром. а утро  начиналось днем. когда звенел десятки раз переставленный будильник. "белые обои... черная посуда... нас в хрущовке двое....кто мы и откуда...". это была мелодия еще одного замечательного дня с остывшим кофе и космическими кораблями не мытой посуды.
однажды она ушла. теперь курил он.
потом появилась другая.
он брал сигарету и покидал жар комнаты. она делала себе кофе. он стоял и чиркал спичками на ветру. а она садилась рядом. он смотрел на светлое небо и соседний дом. а она что-то рассказывала и потихоньку отпивала горькую черноту.