Александр Васильев - Я славянофил и патриот

Известного историка моды Александра Васильева не так-то легко застать в Москве. Мы побеседовали с ним, когда он только прилетел из Турции, а уже через 2 дня собирался отбыть в Новосибирск – читать лекции. Постоянные разъезды – это неотъемлемая часть его жизни.


РУССКИЙ - ЭТО НЕ СОВЕТСКИЙ

- Александр Александрович, почему Вы выбрали такую профессию – историк моды?

- К моде я не испытывал абсолютно никаких чувств, потому что родился в эпоху застойного социализма. Тогда о моде никто ничего не знал и не говорил. Увлекаться ею считалось непристойным. Никто не видел в моде профессионального будущего. Исключение составлял только Слава Зайцев, который был единственным известным модельером на всю страну. Мода не представлялась чем-то перспективным. А вот что меня влекло – это театр. Именно там я и видел свое будущее. Я ведь сын актрисы и театрального художника. Но все сложилось несколько иначе. Эмиграция в Париж заставила меня стать тем, кем я стал.

- А каково было отношение к Вам на Западе? Не ассоциировали с водкой, балалайкой, автоматом Калашникова?

- Не надо путать Россию и СССР. На Западе СССР всегда представлялся как военизированная полулагерная структура, где большая часть людей сидит в ГУЛАГе, другие пьют водку и играют на балалайках. Но такой не представлялась никогда царская Россия. Это была страна великих музыкантов, художников, писателей, актеров, режиссеров, хореографов. Просто Советский Союз порвал с культурой прошлого, и поэтому мнение о нем, как о стране поверхностной и военизированной культуры, восторжествовало на Западе.

- Выходит, никакого дискомфорта Вы не испытывали и не испытываете?

- Находясь на Западе, я всей жизнью доказывал свою приверженность к русской культуре и свое неприятие культуры советской. Возможно, это и сделало меня успешным и востребованным человеком. Вот, к примеру, меня недавно выбрали членом-корреспондентом Китайской академии художеств в Гонконге. Я был дважды награжден премией «Тобаб» как лучший декоратор в Турции – это такой турецкий «Оскар».  Мои книги становились бестселлерами не только в России, но и в США. Спектакли, оформленные мною, шли в 25 странах мира, в тех же Великобритании, Бельгии, Франции, Германии, в странах Латинской Америки. Я читаю лекции по всему миру. И везде ко мне относились и относятся именно как к русскому, а не как к советскому человеку. Вот и почувствуйте разницу.

- Ну, Вы прямо славянофил, патриот…

- Конечно. И ничего предосудительного в этом нет. Я хорошо знаю культуру Франции, Италии, других стран, говорю на семи европейских языках. Но я слишком люблю Россию, и вся моя жизнь направлена на исправление ее недостатков, на прославление ее.

- Но Вы так часто находитесь вдали от Родины…

- Именно потому, что я жил в стольких странах, я могу анализировать ситуацию. У нас в России гораздо меньше мужчин, чем женщин. Кроме того, низкая рождаемость. Она немного поднялась, но сейчас, в связи с кризисом, опять упадет. И я вижу, что будет с Россией, кто к нам приедет. Таджики, узбеки… И все они у нас осядут, и все дадут свое потомство. Хотим мы или не хотим, но следующие поколения у нас будут глубоко восточными. Я не видел ни одной идеальной нации, у каждой есть и свои достоинства, и свои недостатки, но душой я всегда буду болеть только за Россию. Поэтому я так много работаю в том числе и здесь, хотя у меня все возможности работать исключительно за границей. У меня пять домов в разных странах мира, коллекция из более чем 10 тысяч костюмов, оцененная в два с лишним миллиона евро. У меня есть потрясающая коллекция живописи и старинной мебели, антиквариата, немало личной земли. Но мне уже 50 лет, я предпочитаю дарить знания своему народу, потому что если я этого не сделаю, то та чаща, в которой мы оказались, будет еще непроходимее. Я чувствую свою профессиональную миссию в России.

- А чего не хватает для выполнения этой миссии?

- Я был бы рад, если бы мне помогли открыть музей моды в России, я все время об этом думаю. У нас ведь пока нет в стране такого музея. Я неоднократно обращался в Министерство культуры, возможно, на федеральном уровне мне и удастся чего-то добиться со временем. Хочу оставить что-то после себя.

- Как Третьяков?

- Скорее – как Бахрушин.


РОССИЯ СНОВА В МОДЕ

- Русские дизайнеры как-то влияют на западную и вообще мировую моду?

- Разумеется, нет. К России никто в мире не относится как к стране-генератору Большого стиля. Мы сейчас являемся нацией потребителей западной моды, а никак не создателей своей. Покупательная способность россиян до кризиса была настолько велика, что 27% мирового экспорта «люкса» шло к нам, в том числе и на страны СНГ. Поэтому на Россию смотрели как на самого потрясающего клиента – клиента мехов, клиента бриллиантов, кожгалантереи и так далее. Мы готовы все скупить, но не готовы ничего создать. 

- А почему так?

- Потому что связь с отечественной многовековой культурой полностью прервана. У нас не сохранилось народных костюмов кроме как в музеях. У нас нет ни одной деревни, где люди носили бы косоворотки и сарафаны. Однако в Японии вы свободно увидите женщин в кимоно. В Германии на пивных фестивалях мужчины носят замшевые штаны на лямках, шерстяные жакеты, шляпы с перьями. Вы найдете народный костюм в Испании, где живо «Фламенко», в Турции, в Шотландии – почти везде. Отношение к народному, к национальному в большинстве стран мира самое позитивное. Но не у нас. Страна, которая создает моду, должна генерировать свой личный стиль жизни. А мы не хотим беречь и приподнимать национальную культуру.

- Но русские мотивы нет-нет, да и промелькнут на мировых подиумах…

- Безусловно, «русский стиль» присутствует во многих европейских коллекциях – этого нельзя отрицать. К примеру, в начале зимы итальянские и французские дизайнеры обязательно вытаскивают на Свет Божий темы «Анна Каренина» (дама в мехах), «Доктор Живаго» (мужчина в каракулевой шапке и шинели). Кроме того, не забывайте, что последняя коллекция «Шанель», созданная Карлом Лагерфельдом, посвящена исключительно моде русской эмиграции: тут и кокошники, и кабаре эпохи Вертинского, и немного кичевой ностальгии по России парижских ресторанов Монмартра 20-х годов. Однако это все делается со стороны Европы. Ни один наш дизайнер не готов ввести в моду кокошник или меховую шапку. Это результат того многолетнего отрицания русской культуры и русского костюма, который существовал в эпоху засилья социализма.

- В своей книге «Красота в изгнании» Вы пишете, что в начале прошлого века русские эмигранты основывали на Западе дома моды…

- Русские основали за границей около 30 домов высокой моды. Многие из этих домов были очень знамениты, особенно в 20-е годы. Тогда интерес к русской культуре был очень велик. Доходило до того, что многие западные актеры и вообще деятели культуры меняли свои имена на русские. Могу назвать имена: американская актриса Ольга Петрова, британский танцовщик Антон Долин, норвежская балерина Вера Зорина, американская художница Наташа Рамбова. Они меняли свои «неблагозвучные» англосаксонские имена-фамилии на, как им казалось, «благозвучные» русские. А сейчас совсем другой процесс. Наши же певцы или дизайнеры мечтают иметь иностранное имя. Им кажется, что это поможет сделать карьеру, стать более заметной фигурой. 


ЗА МИЛЫХ ДАМ!

- А чего хотели бы пожелать нашим женщинам в преддверие 8 марта?

- Много чего. Во-первых, уважения к себе. Величие нации определяется уровнем морали женской части населения. Поэтому наши женщины никогда не должны терять чувства собственного достоинства. Русские женщины должны забыть об интернет-знакомствах с иностранцами. Они, прежде всего, должны осознать, что являются носительницами традиций и культуры одной из величайших наций мира, а не «ходовым товаром», и уж тем более не «Наташами», как называют наших жриц любви в некоторых странах. Во-вторых, обратиться к природе, ко всему натуральному. Мода предыдущих 8-9 лет была модой на искусственный гламур: блестки, стразы, крашеные волосы, море грима… Все это умерло прошлой осенью: все эти яркие цвета, каблуки и прочее. Известно, что каждое десятилетие мода катастрофически меняется. Новая мода – это в первую очередь интеллектуальная мода. Самое главное направление – это новая скромность, когда женщина должна перейти к духовной стадии развития, а не физиологической. И это все как раз будет вырисовываться в ближайшие месяцы. И я предлагаю нашим русским женщинам, в том числе и моим поклонницам, пристально смотреть за жизнью, потому что они являются свидетельницами огромного перелома в моде. И перелом произойдет очень скоро, именно после этого 8 марта, с которым я сердечно поздравляю слабую половину человечества.

=============
Газетная версия беседы:
http://www.argumenti.ru/publications/9120