Отраженная реальность Леона Меерсона - 1

1. Знакомство

Если бы Леона Меерсона не было среди моих друзей, его стоило выдумать. Но это был бы другой Леон. Не исключено - тоже Меерсон. Написал бы он книгу "Эклектика как способ познания себя"? Возможно, написал. Но книга была бы другой. Возможно, в мягком переплете, синего либо оранжевого цвета.
Недавно изданная книга Леона – увесистая, с твердой, ярко красного цвета обложкой, на которой почти паутинными линиями проступают лица неизвестных. Но лица весьма типичные и поэтому кажется – они кого-то напоминают. Нет, не матричные физиономии мистеров смитов из нашумевшего фильма. Лица разные, но при внимательном рассмотрении можно найти сходство с кем-нибудь из знакомых людей. Леон Меерсон сам нарисовал лица. На мои вопросы: "кто они такие и откуда я могу их знать?", он многозначительно улыбнулся, но не более. 
Есть у Леона очень притягательная черта характера - особая искренность тона с теми, кого он навсегда записал в список своих друзей. Это не значит, что с другими людьми Меерсон клинически неискренен. Но сам он говорит: с ними предпочтительнее отмалчиваться или отвечать в тон, либо шокировать дерзкими речами. Почему? Не чувствует обратной связи.
Моя "обратная связь" с Леоном началась, когда мне исполнилось десять лет.
Не имея понятия о том, что занимаюсь поиском смысла жизни, я вовсю предавалась неуемной страсти к литературе. Благо, дома большая библиотека. В то утро мне захотелось узнать что-то очень важное. Трудно понять, почему такое желание возникло. И желание ли? Или смутное предчувствие перехода в другой – взрослый мир. Мне было неясно, как узнать непонятно о чем? Но узнать хотелось. Внимательно изучая содержимое книжных шкафов, увидала не слишком "толстую", но изрядно затертую книжку Стефана Цвейга "Двадцать четыре часа из жизни женщины". Какое-то  необъяснимое чувство подсказало мне – бери. Только взяла ее, и сразу появилось стойкое желание идти на улицу. Вместе с книгой я отправилась в парк. День выдался солнечным, и в парке собралось немало отдыхающих. Большое скопление людей не выношу с детства, но какая-то необъяснимая сила тянула меня на одну из самых широких аллей. Среди множества скамеек, занятых мамочками, детьми, парнями с гитарами, старушками, вяжущими шарфики, обнаружила поломанную лавочку. На ее уцелевшей части сидел странный старичок. Почему странный? Когда подошла ближе, поняла причину. Старичок – вовсе не старичок, а парень примерно двадцати или чуть более лет. Но с бородой, прикрепленной к лицу тонкой веревкой, в стариковских сандалиях и с клюкой. Мне показалось, клюкой он рисовал на асфальте одному ему известные знаки, недоступные постороннему глазу. Он был слишком сосредоточен на процессе рисования, но я попросила:
- Подвиньтесь, пожалуйста…
Он медленно поднял голову и внимательно посмотрел на меня.
- Мальчик оказался девочкой… - это все, что он сказал, но подвинулся.
Я уселась, испытывая неловкость от непонятной мне фразы, но решительно вытащила из сумки книгу. Пытаясь углубиться в чтение, боковым зрением видела – он внимательно разглядывает меня. Я чувствовала себя так, словно участвую в каком-то спектакле, режиссер которого – кто-то третий, невидимый, но достаточно зоркий, чтобы наблюдать не только за нашими фигурами, но и за ходом наших мыслей. Впрочем, такие фантазии мне еще не раз придут в голову.
- Чтобы понять задумку Цвейга, тебе надо сначала подрасти, захотеть смоделировать похожую ситуацию и однажды сходить в казино, - сказал странный незнакомец.
- Сначала надо прочитать. Вдруг не понравится, - единственное, что смогла ответить.
- Не спорю, - улыбнулся он.
Затем помолчав немного, спросил:
- Читала рассказ Осеевой "Волшебное слово"?
- Ну да… А что? – удивилась я.
- А то, что в данную минуту все не совсем так, как написано в рассказе. Но такой поворот меня почти не удивляет. Хотя… - парень замолчал, возобновляя рисование по асфальту клюкой.
Я в изумлении уставилась на него. В голове мелькали разные мысли – от сумасшествия случайного собеседника до моей полной тупости.
- А при чем здесь рассказ? – спросила я.
- Рассказ не при чем. Я – при чем. Сегодня решил смоделировать ситуацию, описанную в рассказе. Нацепил бороду и пришел сюда. По моему мнению, все должно было произойти так, как написано, или хотя бы приблизительно…
- Но вместо мальчика подошла девочка и вежливо попросила подвинуться? – начиная понимать, куда клонит мой собеседник, поинтересовалась я.
- Ага, - усмехнулся парень.
Его рассуждения показались мне забавной, хоть и неизвестной игрой. Подбирая слова, чтобы выразить свою мысль в тон собеседнику, я произнесла.
- Может, Вы выбрали неподходящее время для моделирования именно этой ситуации? Во-первых, Вы пока не старик. Во-вторых, не знаете знаков, которые чертил на песке, а не на асфальте дедушка из рассказа. И, в-третьих, у него был зонтик, а не клюка.
Парень стремительно вскочил со скамейки и громко расхохотался. Люди обернулись в нашу сторону. Он, не обращая на них внимания, отбросил в сторону клюку, снял бороду, положив ее в полиэтиленовый пакет, и весело посмотрел на меня.
- Зато ОН смоделировал другую ситуацию, - смеясь, сказал парень
- ОН это кто?
- Вот именно ОН – это КТО! – усмехнулся незнакомец и, глядя на мою непонимающую физиономию, спросил:
- Тебя как зовут?
- Таня.
- А меня Леон. Вообще-то Леонид, но Леон мне нравится больше. Так стильней.
Потом Леон уселся рядом со мной и говорит:
- Кто же посоветовал тебе прочесть Цвейга?
И тогда я рассказала ему, о своем желании узнать что-то очень важное…

продолжение следует:

http://proza.ru/2009/05/18/1005