2008г. Около. Рассказ

Аннотация.
От Автора
У Вас когда-нибудь была кошка? Или Вы хотели, что бы у вас была кошка? Или не хотели, что бы она у вас была? Или не было, и не задумывались над этим?
Просто отношение к чему-то или к кому-то может говорить об участии или безучастности.
А Вы знаете, куда уходят кошки?

Около полудня.

Около полудня, в декабре, ничем не примечательным, солнечным, субботним, очнулся Андрей Яремеевич.
Поднял голову нечесаную, провел по лицу небритому, протер глаза хмельные, пятничные. Ой, не помнит ничего голова буйная, и все тело ломит, как с покоса дня, и всю душу сверлит тоска черная.
Вот только Андрей Яремеевич не был богатырем, и жил не на святой Руси, а в России и тоска черная была не по красной девице, а по недопитому вчера, что заблаговременно было припрятано в холодильнике.
Не умывшись и не одевшись, а одеваться было не надо, благо не раздевался Андрей Яремеевич вчера, так и уснул, в чем дошел до кровати, побрел на кухню утолять и жажду и голод.
Конечно, обед ему никто не приготовил, потому что жена уж лет пять назад как его бросила, с объяснениями всех причин. Было бы лучше, если б ничего она не объясняла, и так все Андрей Яремеевич прекрасно понимал, и бедность и пьянство и командировки по три месяца.
И конечно было грязно, после застолья. На столе стояли грязные тарелки, валялись объедки и на и под столом. Новый холодильник из сказочной страны с 75% скидками приятно моргал лампочкой саморазморозки.
Все было так и не так одновременно, чего-то не было.
- Муся, Муся, Муся. Кис, Кис, Кис – позвал Андрей Яремеевич.
Но никто не ответил.
«Наверное у соседки», подумалось ему.
 Добрая соседка по лестничной клетке, с добрым сердцем и именем Тетя Маша, присматривала за Мусей, пока Андрей Яремеевич надолго уезжал, и просто из сострадания пускала её к себе пожить.
Опохмелившись без закуски, ничего не лезло, хотя хотелось, Андрей Яремеевич побрел долеживать.

Вероника Александровна в то же время позевывая от недосыпания, и слыша, как что-то шумит у соседа за стенкой на кухне, и как тот завет кошку вспомнила о своем Барсике.
Действительно, тот вечером куда-то делся.
Возможно, его напугал вчерашний шум в соседней квартире, решила Вероника Александровна.
Все остальные соседи и сверху и снизу очень устраивали Веронику Александровну. Они не шумели, и даже здоровались с ней. Быть педагогом было подвигом, может, поэтому её уважали, но личная жизни как-то не сложилось, и всю её Вероника Александровна была одна. Квартира эта досталась ей от бабушки, два года назад, вместе с котенком и шумным соседом из правоохранительных органов. Нет, конечно, он не шумел все время, но пару раз в месяц случалось.
Вероника Александровна вызывала милицию, писала во все инстанции, приходила лично, и грозилась найти управу, не в тот же день, а на следующий, но все было тщетно.
Наконец смерилась и стала вставлять в уши вату, что мало спасало, но приносило моральное облегчение, что хоть какая-то управа нашлась.
Вероника Александровна посмотрела за дверь, которая вела на лестничный пролет и пару раз тихонько позвала:
- ..арссик, ..рсик.
Прислушалась, чуть подождала и закрыла дверь.
Дел было невпроворот, так что Вероника Александровна ни о чём не беспокоясь, продолжила трудиться.

Околица.

«Известно, что рассказы о деградации и унижении делают вас более популярными. Ещё одна благодатная тема для сплетен это быт. Но для творческих или одаренных людей быт скорее давит. Уничтожает благие начинания, которыми возможно вымощена дорога сами знаете куда…».
На этом самом месте Андрей Яремеевич проснулся возле включенного телевизора и сразу его выключил. Телешоу, в которых пропаганда смешивается с рекламой, зомбирует и настраивает на что-то, как-то не очень нравились ему.
Наступал вечер, и уже очнувшись окончательно, Андрей Яремеевич явно почувствовал, что чего-то не хватает. Хлеба.
Быстро собравшись, он вышел из подъезда своего девятиэтажного дома и остановился, подняв глаза в зимнее, вечернее небо.

Вероника Александровна тоже смотрела телевизор, тот же канал, но она напротив, очень любила телешоу.
Не дождавшись, правда, чем закончится дискуссия, Вероника Александровна вспомнила об отсутствии самого главного продукта на кухне, и чтоб не ходить поздно оделась и вышла из подъезда.
Сразу в глаза бросилась низкая полоска облаков, протянувшаяся с востока на запад. А еще виновник всех её бед, потому что больше ничего не могло омрачить Веронику Александровну, кроме как поздний сон.
Ничего не подозревавший о нависшей беде сосед разглядывал облака. Решив высказать все, что Вероника Александровна думает об это недотепе, немедленно и сейчас она даже замычала от гнева.
- Андрей Яремеевич! Вы… да как вам не стыдно. Вы думаете что так может продолжаться?! Я подам на вас в суд за нарушение общественного порядка…
Андрей Яремеевич оторвался от облаков:
- Стены звук хорошо пропускают… - начал было оправдываться он, но заметил как вдоль стены дома пробегают крысы:
«Крысы бегут с тонущего корабля» - подумал он, но сказал:
- Подождите Вероника Александровна – и указал на крыс.
Она подавила вскрик и отшатнулась от него и от дома одновременно, потом взяла себя в руки – эка невидаль несколько крыс на снегу.
- Не отвлекайтесь! – и тоже остановилась, наблюдая странную картину: пробегающих мимо собак, одна за другой с севера на юг. На одних были надеты ошейники и волочились поводки. На других ничего не было, только сосульки льда в шерсти и затравленный, испуганный взгляд.
Вдруг земля ушла у Вероники Александровны из под ног и она ударилась затылком об асфальт. В глазах потемнело и наступило тишина.
А в реальном мире Андрей Яремеевич увидел как вздыбился асфальт, разломился и в эту дыру покатилась Вероника Александровна.
Сам не зная как, он бросился к ней и успел подхватить, вытащить и закрыть от валящихся со всех сторон стекол.
Сначала из перекосившись рам сыпались стекла, потом полетели и сами рамы, шифер, полетели кирпичи.
Землетрясение длилось всего несколько минут.
Упали с треском столбы электропередач. В небо из разорванных водопроводных труб под давлением в нескольких местах взмылись в небо гейзеры воды в тридцать метров вышиной. Но сразу пропали. Где-то под обломками зданий визжали сигнализацией автомобили. Что-то горело, и ветер нес черный дым. На горизонте на возвышении виднелось только одно уцелевшее здание.
Сгущались сумерки.

Около полуночи.

Вероника Александровна проснулась от холода и жуткой головной боли в куче тряпья. Рядом горел костер. В щели в потолке виднелись звезды, и оттуда сыпались снежинки. Туда же взлетали светлячки искр от костра и уходил дым.
Вероника Александровна приподнялась и увидела Андрея Яремеевича. Он криво улыбнулся и протянул ей кружку.
- Это горячий шоколад, – начал он – его тут хватит до весны, но ничего другого, к сожалению, нет. Тут был склад.
Вероника Александровна отстранилась.
- А что я то тут делаю? – не поняла она. – Мне надо к врачу. Помогите мне встать.
Она поднялась и пошла в сторону обвалившийся стены, в которую ветер загонял вихри снега, на свету которые выглядели как причудливые, все время меняющиеся белые полоски.
Из тьмы кто-то кашлял. Неслась со стороны неторопливая приглушенная речь.
Подойдя к пролому Веронике Александровне открылось бескрайнее темное поле со множеством мигающих огоньков-костров. Мелькали тени. Ударял в нос запах гари. У подножья здания журчала река. На холмиках мелькали тени.
Луна вышла из-за туч, и все холмики превратились в груды железобетона, с торчащими ежами арматур. Тени обрели вид редких суетящихся людей. Костры и палатки на белых полях. Тысячи костров и десятки палаток. Ночь. Холод. Зима.
Сзади с кружкой подошел Андрей Яремеевич:
- Вы, наверное, не помните ничего, – не внятно пробубнил он – было землетрясение, вы упали, ударились головой. Это единственное здание. Возьмите шоколад.
Оторваться от этой удручающей картины было невозможно. Не было слов.
Вероника Александровна взяла кружку и сделала пару глотков горячей, жидкой, горькой каши. Наконец вернулось самообладание:
- А помощь, где спасатели? Что же делать, - взмолилась она, глядя на Андрея Яремеевича, как на обвиняемого, – надо помочь…
- Спасатели уже четыре часа здесь, - объяснил он – видите палатки. Техника никак не может добраться. Пока. Все что можно делают и они и военные. На окраинах уже разбирают завалы. Я решил к вам заглянуть. Ну, мне пора. Идите к костру.
И Андрей Яремеевич ушел.
Вероника Александровна вернулась к костру, откуда-то появился её кот и какая-то кошка.
- Барсик! – негромко позвала она его и взяла на руки.

Около.

Всю ночь кто-то негромко окал (говорил букву «о»), а к утру затих. Не проснулись ещё многие в этом здании. Появились военные и всех, кого могли унесли. Веронику Александровну как всех, кто мог ходить проводили через развалины к автобусам.
Она обнимала своего кота, и еще какую-то кошку, глядя в окно, как проносятся мимо колонны строительной техники, и идут люди в спец. одежде. Ад остался позади.