Старлей подплава. Часть третья

Сон как рукой сняло. Андрей посмотрел на часы – до начала следующей вахты оставалось около часа. «Уже не уснуть!» – подумал он, решительно оделся и отправился в кают-компанию привести себя в порядок и немного подкрепиться.

Из открытого люка командного отсека доносился голос Панаева: «После команды „отставить - товсь“ все отсеки лодки представляли собой публичный дом с черного входа при взятии Екатеринослава батькой Махно!» Громкое ржание Виктора, единственного благодарного слушателя, разнеслось по коридору, но тотчас было прервано появлением ВВП в сопровождении бравого капитана.

«Доложите наши координаты!» – попросил экс-Премьер вахтенного.

«69 37'00" северной широты, 37"34'25" восточной долготы!» – стоя по стойке «смирно» четко ответил отставной спецназовец.

«Мы на месте!» - ВВП утвердительно кивнул кавторангу.

«Стоп машина!» – скомандовал Адольф Карлович.

Все замерли в ожидании объяснений.
А пауза длилась и длилась. Бывший глава государства всматривался в лица присутствующих, словно искал в них что-то крайне важное для себя. Было отчетливо видно, что внутри этого человека идет огромная душевная работа, которая изнуряет мозг и удивляет естество. Андрею почему-то вспомнились ночные события, удивительный сон и крики за перегородкой.

К действительности его вернул голос экс-Премьера, и он смутился, словно случайно прочитал чужие мысли.

«…Одиннадцать с половиной лет меня ни не покидает чувство вины», -говорил ВВП, опустив голову вниз. - «Личной вины за то, что я  не смог спасти выживших в катастрофе людей. Теперь я знаю, мужество моряков-подводников не имеет сравнительной степени и остается Мужеством даже тогда, когда на поверку оказывается платой за чью-то самонадеянность.
Он сделал паузу, сглотнув подступивший к горлу ком, и закончил: «Мы находимся на месте геройской гибели экипажа атомного ракетоносца «Курск». Прошу почтить память моряков минутой молчания!»

За ужином экс-Премьер распорядился налить каждому по 100 грамм «фронтовых». Сам же заказал двойную порцию, слил в один граненый стакан и опрокинул разом. Закусывать водку не стал, да так и сидел за столом с задумчивым выражением на лице, изредка помахивая рукой в такт мыслям.

Остальные тоже выпили и, не нарушая тишины, ужинали за своими столиками. Через некоторое время ВВП, ни слова не говоря, встал и попытался покинуть помещение, но его повело в сторону. Он подпер плечом переборку отсека и замер, оценивая свое положение. Внимательный кавторанг подхватил своего командира за плечи и бережно повел к выходу.

«А скажи-ка, мой верный Адольф, - за бортом сильно штормит?» - заплетающимся языком задал экс-Премьер мучавший его вопрос.

Капитан остановился и, проверяя свое тело на остойчивость, покачался на ногах из стороны в сторону. «Нет, мой командир!» - честно доложил он.

ВВП не расслышал ответ, - приступ рвоты согнул его пополам. Он самостоятельно разогнулся, увидел испачканную переборку и забеспокоился: «У меня начинается морская болезнь! Надо предупредить экипаж!»

«Это не заразно, мой командир!» - успокаивающим тоном произнес Адольф Карлович, бережно провожая экс-главу в свою каюту.

«Ты знаешь, Адольф», - продолжал доноситься в кают-компанию удаляющийся голос. – «Мне здесь нравится! Уютно у тебя! Я люблю этот корабль, Адольф!»

Андрей поймал взгляд Панаева, - тот выразительно щелкнул себя по кадыку, и согласно кивнул в ответ. Тотчас на столе появилась бутылка «Парламента», которую разлили на троих и, не чокаясь, молча выпили.

Вскоре возвратился кавторанг, сел за столик, допил свой стакан и закусил остатками котлетки. Потом откинулся на спинку стула, осмотрел кают-компанию и, словно продолжая незаконченную мысль, изрек: «Настоящая любовь к морю воспитывается невыносимыми условиями на берегу!»

Виктор оценил афоризм капитана по пятибалльной шкале, но все же решил сделать маленькое замечание старшему по званию.
«Есть такие романтики моря», - он кивнул в сторону своих друзей. – «Которые, даже находясь на женщине, парусами бредят, а Вы, Адольф Карлович, им вкус к службе отбиваете!»

Кавторанг одобрительно крякнул, посмотрел по сторонам, словно здесь могли быть посторонние, и жестом фокусника достал из кармана кителя поллитровку.