История народного автомобиля. Часть 2

   Очередной ухаб на трассе, связывающий автоград с областным аэропортом, вернул меня к действительности, в которой наиболее острым моментом было то, что меня никто не встретил. Но в ещё большее недоумение привела меня пустота административной высотки, в прежние времена всегда заполненная и, в особенности, на первом этаже около бюро пропусков и кабинок с телефонами. Вестибюль был забит не посетителями, а деловой мебелью и аксессуарами делопроизводства. Были представлены все бюрократические стили: резные дубовые шкафы и столы, на которых лежали ручки со стальными перьями всех номеров, насыпанные в каре из непроливаек и кофейников, через дудочки которых были вылиты тонны разноцветных чернил; кабинетные гарнитуры из карельской берёзы с мраморными и бронзовыми чернильными приборами и лампами под зелёными грибообразными колпаками; фанерованными под красное дерево и орех стеллажи со стеклянными дверцами в окружении полированных стульев; светло-жёлтые полки и столы с выдвижными тумбами и вращающимися креслами; барная полуразвалившаяся стойка, забитая доверху портретами членов политбюро и ЦК, с воткнутым наперекосяк в срединную нишу гипсовым бюстом Ленина, от чего вождь выглядел усталым и обиженным.
       В центре мебельного развала сидел вахтёр в форменной одежде с начёсом, походивший на гусеницу в начальный период закукливания. Гусеница не обратила на меня никакого внимания, занятая чтением газеты. Я прочитал название: «За народный автомобиль. Орган НФ «Автомобильный альянс БМГХ». Орган представлял собой печатный лист толстенной мелованной бумаги и переливался всеми цветами радуги.
       Полное запустение ждало меня и на последнем этаже, где я снимал пару комнат и где ожидал увидеть своего полномочного представителя со товарищи. В коридор были открыты все двери. За которыми зияла удручающая пустота и пахло перегретой пылью. Меня потянуло на воздух, но дверь, обычно открытая для свободного выхода на пожарную площадку, оказалась прихваченной к раме пятаками электросварки. Я как маньяк продолжал дёргать ручку, пока за спиной не услышал голос вахтёра –гусеницы.
       - А вот этого я вам никак позволить не могу. Уж ежели приспичило, так, по мне, лучше в Волге утопиться.
       Он схватил меня за руки и оттащил от двери.
       - Где все?
       - Где-где? Кому, где положено. Кто на Бавыкинском, а остальные в Шлюзовой подались, в бывшем ОРСе сидят. Там и окон поменьше и до земли ближе. За всеми не уследишь.
       Левака поймать не удалось и мне пришлось минут сорок ждать автобус, который оказался муниципальным, то есть без кондуктора и, конечно, талончиков у водителя. Поэтому я просто пробил три тысячерублевые купюры и до следующей остановки выбирал на какое сидение сесть в пустом салоне.
       Географически Пальмироволжск разбит на несколько разнесённых по приволжскому ландшафту районов, соединенных где пустырями, где остатками недовыкорченного леса. По решению горисполкома пустыри отданы были садовым и огородным товариществам, до скворечников и сараев которых садоводы и огородники стали добираться городским транспортом, а то и пешком. Сквозь остатки лесных массивов начали проглядываться глухие заборы с треугольниками крыш, покрытые металло- и натуральной черепицей.
       По коммунальному и продуктовому обеспечению город резко поделён на две неравноправные части: заводскую и муниципальную. Бедность последней бросается в глаза при посещении горторговских магазинов с прилавками, заполненными телячьими головами с высунутыми языками и фиолетовой медвежатиной. Заводские магазины также разнообразием не выделяются, но обеспечивают узаконенных соответствующими документами покупателей установленными ОРСом оптимальным набором продуктов, сбалансированным Институтом питания АН СССР и смешенной комиссией ВЦСПС по тарификации на соответствие числу килокалорий, затраченных на производстве. Без предъявлении ксивы товар отпускается в неограниченном количестве с наценкой, корректируемой ежемесячно.
       Вот в эту цитадель рабочего снабжения мне и предстояло попасть. Цитадель входила в административную структуру сначала стройки, а потом и автозавода и генеалогически произрастала из бывших отделов горкома и штаба строительства.

     Продолжение следует