Моя исповедь... часть2 продолжение

Продолжение -2.
     Вернувшись в город, все последующие дни я не находил себе места ни дома, ни на работе. Это было не очень хорошо, так как должность не располагала к прострации-- состоянию, в котором я находился последние дни. Но поделать я с собой ничего не мог. Её глаза и лицо неотступно следовали за мной. Состояние тоски и грусти не покидали меня.
     Раздавшийся телефонный звонок отца Владимира несказанно обрадовал, как некая ниточка, связывающая меня с Ней. Священнослужитель пел елейным голосом дифирамбы и мне, и предприятию. В конце разговора заявив, что предшественник мой обещал  купить  для монастыря материи и ещё кое-что. Ну что же, обещал, так обещал:
- Присылайте того, кто знает, что это за материя и где она продаётся. И что- такое «кое-что».
   Я был почти уверен, приедет Она. Монастырское руководство почувствовало, что я  «запал» на послушницу.  Не  успел на следующий день я занять своё рабочее кресло, как секретарь доложила, что в приёмной ждёт монахиня из «нашего» монастыря. Я вышел из-за стола Ей навстречу. Она вошла в кабинет, опустив глаза в пол. Её, видно, настолько поразил кабинет, обстановка, да и сам хозяин этого кабинета, уже не в спортивной одежде и навеселе, а в строгом, деловом костюме. Она долго не могла вымолвить  ни слова. Чувствовалось, что она подобного давно не видела и совсем отвыкла от светской обстановки. На моё предложение присесть она расположилась на краешке стула, но всё также  не поднимая глаз от пола. А  на вопрос секретарши  о  чае, кофе и подобных напитках, испуганно на неё посмотрела и чуть слышным голосом отказалась. Она продолжала сидеть, опустив глаза, а я наоборот, не отводил от неё взгляда, забыв обо всём на свете. И так, наверное, продолжалось  бы ещё долго, но зазвонил телефон и вездесущий голос отца Владимира вернул меня к действительности. Обговорив с ним нюансы, мы с гостьей вышли  из кабинета. Я предупредил водителя, что поеду сам на своём автомобиле. Чем удивил и его, и секретаршу не поручив это дело кому-то. Сев в автомобиль на заднее сиденье,  Она забилась в угол , ничем себя не обнаруживая. Даже дыханья Её не было слышно. Из динамиков лилась тихая музыка. Я несколько раз пытался завести разговор на различные темы, но Она отделывалась словами: «да», «нет». Чувствовалось, что увиденное сегодня поразило Её, а возможно, напомнило о той,  домонашеской  жизни.
   Выбрав всё, что Ей было нужно и выписав соответствующие документы, я предложил пообедать. Она долго думала, но затем всё же согласилась. От ресторана отказалась наотрез, сославшись на грех посещать подобные места. А в небольшое кафе пойти согласилась. Перед тем как зайти в него, Она перекрестилась, а в зале села за столик в самом углу. Естественно от спиртного отказалась, а попросила принести овощей. Я заметил, что Она стала исподволь оглядывать зал, посетителей и краешком глаза следить за мной. А посетители с интересом наблюдали за экзотической парой.
    Выйдя из кафе, Она попросила отвезти её на автовокзал, чтобы уехать в монастырь. На предложение вернуться туда на моей служебной машине с водителем, категорически отказалась. Мы поехали на автовокзал, откуда ей предстояло  трястись ещё более 150 километров    автобусом. Проезжая по одной из улиц, Она вдруг робко попросила:
- Батюшка, а нельзя остановиться  ненадолго вон у того дома? --  Она показала на двухэтажный  бревенчатый дом старой постройки.
- Конечно можно, если не будете называть меня «батюшкой», а по имени - отчеству.
Я подъехал к указанному дому. Она вышла из машины  и быстрым шагом завернула за угол. Через несколько минут  появилась вновь, обратившись ко мне:
- Вы не могли бы мне помочь? Дверь не могу открыть.
- С удовольствием…
Мы зашли в подъезд, и подошли к одной из квартир на первом этаже. Она протянула мне ключ. Я быстро справился с замком, и мы зашли в квартиру. Чувствовалось, что здесь никто не живёт. Двухкомнатная квартира, очень уютная, с мебелью и всем, что полагается  для жилья. Протри пыль, заезжай и живи! Большое старинное зеркало, сервант,"буфет"… На стенах  висели фотографии, картины… Моя попутчица в чёрном одеянии несколько неестественно смотрелась на фоне белых покрывал, занавесок ,мебели.
И, как бы  предвосхищая мой вопрос, тихим, чуть слышным голосом Она  сказала:
- Это моя квартира. Я здесь жила после смерти родителей и до ухода в монастырь. Здесь прошло моё детство и все… остальные… годы. Слеза на её прекрасном, бледном лице казалась жемчужиной. Она неслышно походила по квартире, не то  что-то вспоминая, не то что-то ища. Присела на краешек стула за круглый стол и затихла.
- Может , мне уйти? – спросил я, чувствуя  себя как-то неловко, понимая, что мешаю.
Она отрицательно помотала головой, неотрывно смотря на какую-то фотографию на стене. Я тихонько подошёл сзади и положил на стол перед ней новенький сотовый телефон последней модели. Она пристально посмотрела на этот блестящий предмет. Потрогала рукой и очень тихо спросила:
- А тот, первый, его уже нет? Мне он понравился…
- Но этот же  лучше и дороже...!
- Не всегда дороже – лучше…
Я достал из «дипломата» тот простенький телефон, который Она отвергла в первую нашу встречу. Её глаза засветились радостью,  и эта радость  озарила Её лицо. Она прижала  телефон  к себе, и он исчез в складках Её монашеского одеяния. Трудно понять женскую душу…
   Я отвёз Её на автовокзал.  В глазах у Неё появилась  жизнь!  Видно давно уже не получала Она подарков… Я дождался, когда автобус уехал, а сам отправился на работу. День был скомкан. Работать  не хотелось… Её образ  стоял передо мной… И вдруг...
               Продолжение:http://proza.ru/2009/05/20/358